Несколько сеансов у психотерапевта

На нем стандартный костюм для работы, ничего непрофессионального. Очки на носу, чуть съехавшие вниз к переносице, пока он наклонялся и записывал слова пациента в блокноте. На столе по правую руку давно остывший кофе, потому что пить в присутствии клиента строго воспрещается. Когда к тебе заходит клиент, ты должен быть полностью сосредоточен на нем и на его проблемах, никаких внешних факторов для отвлечения от дела. Так их учили еще со времен академии. И так он продолжает работать уже больше пяти лет. Ему скоро стукнет тридцать, если кому интересно. Хотя это никому не интересно, всем больше интересно женат ли он, или гей. Потому что он выглядит слишком опрятно и отсутствие какой-либо спутницы за все время его работы здесь делает недвусмысленные намеки. И, конечно, он не гей. Но кому, какая разница. Для всех здешних женщин он готов им быть, лишь бы они перестали лезть к нему в трусы со своими намеками. Они надевают лифчики на несколько размеров меньше, и такое чувство, что разрезают на своих блузках декольте ножницами, потому что таких глубоких вырезов не существует в приличных магазинах одежды. Хотя вероятно они могут купить это в сексшопе. И судя по тому, каким недотрахом страдают его некоторые вышеперечисленные коллеги, Джек не сомневается в том, что они бывают в интим магазинах редко. Приходят туда наверняка вечером, ближе к ночи, чтобы их никто не узнал. Тупые, вещи можно заказать и по интернету. Подходят к полкам с дилдо и просят показать им самый большой. Их неудовлетворение разит от них за километр. Им пробивают на кассе размерчик ХХL, а Джек снова записывает слова в блокноте. Они приходят домой и идут в душ, брея свою промежность, а Джек поднимает глаза и смотрит в окно. Они распаковывают свой резиновый член и пихают себе в вагину с таким упорством, что та может порваться, но им ведь наверняка плевать. Лишь бы удовлетворить себя. На них не клюют мужчины, и лучше бы они заботились о том, как выглядят они, а не их грудь в большом декольте. Их груди там наверняка удобно. А вот они сами могут лучше лишний раз почистить зубы, или помыть свою сальную голову. Перестать зализывать эти патлы, да еще и прыскать их лаком, который при расчесывании выдирает половину их головы. Они порой напоминают парню плешивых и облезлых кошек, неудивительно, что у них нет мужчин. А те, у кого они есть, ведут себя прилично. Они и выглядят хорошо. Они выглядят просто прекрасно. Они похожи на самых обычных девушек. По какой-то причине там, где работает Джек, женщины делятся на два типа: опрятные и неопрятные. И у опрятных все хорошо и обязательно есть парень. А у неопрятных плешивые волосы и дома дилдо размеров XXL, которые те пихают себе в вагину. Скучно. Отвратительно. Джек делает пометку в блокноте, а сам вспоминает о том, как идет по улице поздно вечером. Он часто ходит по улицам поздно вечером. Вероятно, потому что он возвращается с работы пешком по улице поздно вечером. Потому что он заканчивает работать поздно вечером. Он думает об этой улице, по которой он ходит вот уже не один год, думает о том, как стучат маленькие каблучки от его ботинок по асфальту. Он думает о том, как иногда в такие моменты идет дождь, и капли бьются о его зонтик, стекая вниз по гладкой ткани, соскальзывая с нее после и падая на землю. Он думает о том, как машины сигналят на том перекрестке, от которого до дома ему остается идти меньше десяти минут ходьбы. Он думает о том, что каждый раз, проходя булочную, она уже бывает закрыта. Он думает об этой улице, где всегда в конце нее стоят какие-то люди с импровизированными и сделанными собственноручно личными прилавками, где те продают какую-то хрень. Иногда это бывают носки, иногда фрукты, а иногда пиратские DVD диски. Он просто думает об этой улице, где иногда, проходя мимо остановки, где проходит канализация, можно на пару секунд почувствовать весь смрад подземки и поморщить лицо. Он думает об обычной улице, по которой ходит почти каждый божий день. Его расслабляет это, когда клиент начинает повторяться. Он старается думать о чем-то нейтральном, когда клиент уже рассказывает одну и ту же историю по несколько раз. Он думает о чем-то другом, просто чтобы не забивать себе этим голову и отвлечься. Это нормально. Их так не учили в академии. Их учили вслушиваться в каждое слово клиента. Но Джеку не нравится, когда они рассказывают о том, что в детстве их собаку сбили прямо на их глазах снова и снова. Марта говорит об этом, уже в который раз, и ему не нужно это слушать еще раз, ведь он записал об этом в блокнот еще на их первом сеансе, а сейчас уже двадцать девятый. И она все еще продолжает говорить об этом. Она не упоминает это вскользь. Нет. Она просто берет и начинает рассказывать полноценно и в красках. Описывая, как кишки разлетелись по проезжей части, когда по собаке прошло колесо. Как глаза вылезли из глазниц от давления на его пушистый животик. Она говорит и говорит об этом, рассказывая детали, будто это просто очередная сплетня о чьих-то отношениях, а не смерть живого существа. И Джек просто отвлекается. Не потому что ему не хочется это слушать, а потому что он уже это слышал. Он слышал и о том, как Чак потерял свою мать несколько лет назад. Она умерла от рака. Дурацкая болезнь на самом деле. Чак говорит о том, что до сих пор скучает по ней, и Джек думает, что это нормально, а сам делает пометки в блокноте. Он тоже терял близких, но это не была его мама. С ней все в порядке сейчас, за исключением того, что она плохо себя чувствует из-за сирени, которую их отец высадил возле их дома. У его матери на нее аллергия, а у его отца плохо с памятью, поэтому он забывает об этой информации каждые пять минут. Джек не вмешивается в их дела, потому что он не может приехать по просьбе своей матери и вырубить весь этот сад. Его родители в Аризоне, а он в Рединге. Он просил мать несколько раз нанять простого рабочего, но она хочет это именно от него. Его мать старая, она не понимает многих вещей, потому что у нее тоже есть проблемы с памятью и вообще им с отцом обоим осталось не так долго. Но Джек думает, что это нормально. Это грустно, но это нормально. Все умирают, особенно от старости, а его родители уже не так молоды и у них проблемы со здоровьем. Аллергия его матери на сирень развивается и делает плохо для ее легких, а отец забывает о том, что сам же посадил сирень, и что у его жены на нее аллергия. Они оба не могут ее вырубить, и все становится только хуже. Джек мог бы помочь, но они в Аризоне, а он сейчас в Рединге. У него клиенты и работа, а его родители просто старые. И это нормально. Он отрывает глаза от окна и смотрит на девушку перед ним, которая сидит в кресле. Он делает пометки в блокноте, а она просто начинает говорить: − Наверное, вы и так знаете мое имя, потому что у вас оно записано, а еще есть мои часы приема. Они есть у вас, потому что вы мой психолог. Мама думает, что мне нужен психолог. Она так думает, потому что решила, что у меня депрессия. Меня кстати изнасиловали, да. Это сделал мой отец, но я не считаю его плохим человеком. Я не хотела спать с ним, он, наверное, тоже не хотел спать со мной. Он был пьяным, а мы с мамой похожи. У него алкогольная зависимость и сейчас он закодировался. Он говорил мне, что сожалеет об этом. Он даже подарил мне щенка. Но мама думает, что у меня депрессия. Она говорит, чтобы я выбросила собаку, но мне она нравится. Это золотистый ретривер, и он очень хороший. Он пока маленький, и я стараюсь приучить его к туалету. Он много раз писался на пол, но я не виню его за это. Он всего лишь собака, и он не понимает, что так делать нельзя. Я думаю, он мне нравится, но мама думает, что у меня депрессия. Она решила так, потому что я стала меньше говорить с того случая. Отец меня изнасиловал, но я не думаю, что он плохой человек. Он сожалеет об этом, и подарил мне щенка. Мама развелась с ним сразу же, как только узнала, и мы переехали в Рединг. Я не живу с родителями, потому что Роджер купил мне свою квартиру. Роджер мой новый отчим, и они с мамой счастливы вместе. Я знаю, что он трахает ее на столе, потому что однажды в воскресенье зашла к ним домой без предупреждения, и они трахались на кухне. Я потом приходила к ним в гости и ела за этим же столом. Мама приготовила лазанью, и это было вкусно. Я не считаю мужчин плохими, после того случая. Я просто считаю, что все это произошло случайно и не сержусь на отца. Он подарил мне щенка и сожалеет об этом. У него была алкогольная зависимость, но сейчас он закодировался. Я учусь в университете, а отчим оплачивает все счета. Он дал мне кредитную карточку, чтобы я могла покупать все, что захочу. Но я ничего не покупаю, если мне это не нужно. Роджер знает, что со мной произошло, и он решил, что лучший способ утешить меня это деньги. Но со мной все в порядке, хотя мама думает, что у меня депрессия. Джек слушает и слушает, и слушает. А Эльза продолжает говорить. Это ее первый сеанс. Девушке двадцать три года и по записи в карточке ее изнасиловал ее же собственный отец. В записях сказано, что она страдает депрессией. Ее фамилия схожа с фамилией Джека, у нее светлые глаза и волосы, и она все еще продолжает говорить, и Джек действительно думает, что с ней не все в порядке, хотя это мало как похоже на депрессию. Но сеансы проплачены на месяцы вперед, поэтому у него будет время выяснить, что именно случилось с ее психикой. А пока Эльза продолжает говорить, а он делает пометки в блокноте.