Продаюсь за браслеты.

«Импровизация» ворвалась на телевидение и взорвалась бомбой из юмора и новизны! Парни были в восторге. Столько сил и труда было вложено в этот проект, столько времени потрачено, что по-другому и быть не могло, правда? Съемки, поездки, фанаты, знаменитость… Все разом навалилось на импровизаторов. От этого, если быть до конца честным, невероятно сложно отказаться. И этим оправдывал себя Антон. Конечно, он остался только поэтому. Чем дольше шла работа над шоу, тем ближе становились парни. Они действительно сдружились и не боялись лишний раз подшутить или подколоть друг друга. Тут же были их вечные посиделки в барах, сборища у кого-нибудь в гостях, бессмысленные прогулки по городу. Они многое рассказывали друг другу и не стеснялись делиться интимными историями прошлого. Чаще всего это, без сомнения, происходило в клубах под хорошим градусом. В этот раз Дима позвал всех отметить покупку нового телефона, а заодно и середину недели. Серега тут же радостно подхватил идею, не вслушиваясь в причину. Арс с Антоном решили поломаться. Моя печень скоро погребет себя заживо, мне ложиться в 22:13, моя рубашка слишком белая для вечерней пьянки и еще множество великих аргументов, но Позов заявил: — Ну, че вы, как первокурсницы перед первым сексом, — и парни согласились пойти. Они поехали в какой-то раскрученный и знаменитый клуб Москвы, о котором так много говорил Серега. Их туда пустили даже без очереди — спасибо длинному языку Арса и их общей знаменитости. Заняли столик подальше от танцпола на втором этаже и заказали себе выпивку. Пить много не собирались, но виски оказался довольно хорошим. И все знают, что случается под градусом: тянет на откровенности, развязываются языки и раскрываются карты. — Я как-то встречался с двумя девушками сразу! — гордо заявил Сергей. — Хрен знает, как так сложилось. — А что крутого? — парировал Дима, явно недовольный такими историями. — Врал обеим, бедные девочки… — Вообще-то, они обе прекрасно все знали и были только за, — самодовольно продолжил Матвиенко и приблизился к лицу Позова, — секс втроем — великая вещь, тебе надо попробовать! — Я третьим не буду, даже не просите! — воскликнул вернувшийся Попов, услышав только последнюю фразу, и перевел насмешливый взгляд на Антона. — Может, Тоха согласен? — Не, я, конечно, спал с мужиками, но с вами точно не буду, — ответил Шастун и поднял руки, будто защищаясь от друзей. Те разом замолчали и удивленно посмотрели на коллегу, глаза у них были по пять копеек. — Что? — Ты. Спал. С мужиками? — с расстановкой повторил Серега и ударил себя по лбу, когда Антон кивнул. — Вот это новости! А что ж ты раньше не говорил? — А зачем? — теперь уже удивился Шаст и свободно откинулся на спинку дивана. — При знакомстве что ли? Как ты себе это представляешь: «Привет, я Антон Шастун, я как-то спал с мужиками, но вы не бойтесь, с вами не буду!». Так? — Да ну тебя, Шаст. Ты получается пи… гей? — с прищуром продолжал тему Матвиенко и залпом осушил свой бокал. Он еще слишком трезвый, чтобы говорить на такие темы. Ух, вот это атмосфера сейчас повисла. Долбила музыка, повсюду ходили выпившие девушки и юноши, что-то кричал в микрофон диджей, а за их столом повисла тишина. Три пары глаз зацепились за Антона с любопытством и сомнением. Только Позов все знал, поэтому предупреждающе смотрел на своего друга, мол, одумайся, не наломай дров. Прошлое вдруг стало важным? Антон не скрывал, что он спал с мужиками, жил на их деньги, ездил за их счет заграницу. Но сейчас ему стало как-то неудобно. По его мнению, это была некрасивая и противная жизнь, которую он сам выбрал. Но почему ее должны принимать другие? Вот и друзья могут не принять. Они нацепят на него табличку «шлюха-гей» — он потеряет дружбу, а потом потеряет и шоу, к которому так долго шел. Что важнее — он потеряет Арсения Попова, который в последнее время надежно поселился в его мыслях! Арсений… чудесный, открытый, веселый и красивый Арсений. Он чистый. Полная противоположность Антону — парень часто думал об этом. Они сильно сблизились за последнее время, им было хорошо вместе. Противоположности притягиваются — так ведь говорят, да? Видимо, это про них. Зависать часами на телефоне, вести вечные диалоги в социальных сетях, ходить вместе за одеждой и болеть за одну футбольную команду — что еще нужно хорошим друзьям? Вот именно — друзьям. Вот Антону нужно просто не быть друзьями. Но парень боялся спугнуть друга и потерять их крепкую мужскую дружбу. Он искренне считал: пусть лучше это, чем ничего. Ведь сам Антон не влюбился, правда? — А кто такой гей? Мужчина, который только спит с другими мужчинами? Или мужчина, который любит других мужчин? Который отвергает женщин и приветствует только мужчин? — почти философски все же сказал Шаст. Парни ничего не ответили. — Я не гей, не переживайте. Я встречаюсь только с девушками. А с парнями, ну… было время экспериментов. Он не соврал, нет. Он, правда, встречался пару раз и только с девушками. Они были прекрасными: похожие на моделей, с роскошными длинными волосами и цветочными духами — от таких у парней текут слюнки (только не у Антона). А с теми мужчинами… он не встречался в привычном понимании этого слова. Он был их любовником, но не парнем. Антон ненадолго окунулся в воспоминания и не заметил, как с силой сжал браслеты, висящие на руке. Его клеймо всегда было при нем. Его цена висела на его запястьях. Будет лучше, если Арсений никогда не узнает его цены.  — Ничего себе у тебя эксперименты! — вдруг воскликнул Арс и рассмеялся. — А сейчас ты так экспериментируешь? Антон вздрогнул. Как только появился Арсений со своей восхитительной улыбочкой и чарующим взглядом, его перестало тянуть на… эксперименты. Но его стало тянуть на одного-единственного мужчину в этом огромном мире, от которого он не смог сбежать. Ведь он бежал только от отношений, в которых начинал тонуть, а с Арсением у них ничего не было. И, наверное, в этом дело: он не смог сбежать, потому что они еще не спали вместе, не просыпались вместе в одной постели и не готовили завтраки, прерываясь на сладкие поцелуи. Еще не влюбились друг в друга. Еще?.. — А сейчас? А сейчас я делаю так. И после Антон никогда не сможет объяснить себе, что его заставило так поступить. Не было никаких причин или поводов. Но он мило улыбнулся, встал и подошел к барной стойке. Там стояла красивая девушка в облегающем черном платье. Парень видел, как она кидала на него притягивающие томные взгляды и сексуально облизывала губы. Потому он без сомнений подошел к ней и, сказав бегло «привет», поцеловал, засовывая язык чуть ли не в глотку. Он никогда не закрывал глаз и теперь видел, как Дима с Серегой тут же отвернулись и начали обсуждать какую-то новую тему. И с блаженным удовольствием заметил, что Арсений следил за ним внимательно и не мог отвести взгляда, только подался вперед, сцепив руки в замок. Арсений мысленно бил себе пощечины, а на деле смотрел-смотрел-смотрел. С презрением и мазохистским удовольствием. А зеленые глаза смотрели на него в ответ. Попов, да как ты смеешь так смотреть? Ты же интеллигент из Питера, умный и правильный мужчина с моральными принципами и устоями. Как ты смеешь?! Это унизительно. Это нелепо. Это настолько возбуждающе для Антона — он готов оттолкнуть девку, что обвила своими руками его торс, и наброситься на мужчину прямо здесь. Мол, смотри, Попов, на кого у меня встает, кого я хочу видеть под собой. И кого я совершенно не хочу видеть под собой! Блять! Шастун с удовольствием дрочил бы по ночам на картинки из известных журналов, а не на голубоглазого коллегу. Наверно, поэтому он сейчас берет незнакомку за руку и ведет на выход под тем же внимательным взглядом. Чтобы потом под женские стоны вспоминать мужские глаза. От себя не убежишь.