Раненое сердце

Альби мужественно держался всю ночь и заснул на диване ближе к рассвету, когда клуб стал пустеть и диджей ставил исключительно медленные и чувственные треки. После нападения Лекси Ран не отходил от Альби ни на шаг. Они провели остаток вечера на диване, или время от времени танцуя вдвоем. К Рану подходили люди поговорить или поблагодарить за вечеринку. Альби вначале пытался слушать разговоры, но привычка ложиться спать до полуночи сыграла с ним глупую шутку, и он заснул, как котенок, свернувшись клубочком и положив голову Рану на колени. Проснулся он в родной кровати, ожидаемо раздетый и один. Рафик нарочно громко шаркал ногами в коридоре при открытой двери и в полный голос, делая вид, что обращается к Ради, говорил, как важно встать пораньше, чтобы не приехать в гости поздно. Ведь они договаривались приехать в гости утром, а не к обеду. А Мадлен-эфенди праведный омега, встает рано и будет неучтиво заставлять его дожидаться гостей… - Рафик! - шикнул Ран, - ну что за характер? Мы пришли не поздно, а рано, дай поспать Альби! Сердце мое, разбудил тебя этот злодей? - Ран сцеловал сонную нежность с щек и ласку с дрожащих ресниц, - поспи еще… Ран закрыл дверь перед носом тяжко вздыхающего Рафика и отправился купаться. Он каждое утро вставал до пяти часов, чтобы успеть вымыться перед утренним намазом, а после этого отправлялся на тренировку с побратимами, где его гоняли от всей души Намир и те здоровенные альфы, которые недавно приехали из эмирата родителей якобы для проверки порядка и дисциплины во вверенном Рафику кагале. Но, как подозревал Альби, их прислали после того, как Ран сообщил, что собирается вернуться домой не через два года, как планировалось, а этой осенью. И прислали именно ради этих тренировок. Альфы держались особняком и почти не выходили на поверхность. Намир устроил им экскурсию по столице Федерации и по нижним уровням, они побывали и в институте Рана, и в других институтах, где учились беты. Скорее всего, им не понравилось увиденное, потому что они больше не надевали костюмы федерации, в которых выглядели просто устрашающе. Если до этого Альби считал Намира самым крупным альфой, то приехавшие альфы были гораздо выше и шире в плечах, и при этом двигались легко и плавно, как матерые хищники, а встречные альфы федерации отводили глаза в сторону и старались уступать им дорогу. Они только один раз проводили Альби в храм на утреннюю воскресную службу. Появление омеги в широких брюках, смахивающих на юбку, закрытой блузе с длинными рукавами несмотря на жаркий солнечный день и в глухом платке было бы не очень заметно в толпе верующих, если бы не четверо альф, которые сопровождали его по аллеям религиозного квартала, взяв «в коробочку». Они были громадными, на голову выше альф федерации, с каменными лицами и ледяными взглядами, от них веяло опасностью и смертью. Все встречные прихожане шарахались от этой процессии, крестясь, плюясь и молясь вслед, словно встретили четырех всадников Апокалипсиса. Они проводили омегу до ступенек храма и остались стоять, как соляные истуканы*, навевая ужас на прихожан. Альби по просьбе отца Василия пришлось выйти к ним и сказать, что после службы он выйдет через боковой вход, показав с какой именно стороны храма. Они молча перешли на указанное место, едва кивнув в ответ. По воскресеньям Альби после службы посещал занятия воскресной школы. Отец Василий читал что-нибудь из Священного Писания, объясняя, в какое время это было написано, кем, что именно происходило в тот момент и почему это так важно для верующих. А потом они разбирали очередной псалом или молитву, и отец Василий рассказывал занимательные истории, связанные с ними. Отец Василий в тот день устроил Альби самый настоящий допрос с пристрастием, а потом в категоричной форме потребовал разорвать порочную связь с иноверцем и предупредил, что Церковь никогда не даст своего согласия на брак Фомы с «нехристем». - Пойми, Фома, - отец Василий с горечью смотрел на запутавшегося ребенка, - я, как твой духовный наставник, не могу закрыть глаза на то, что ты попал в сети порока. Жизнь с мусульманином – это изначально жизнь во грехе. Даже покаявшись перед свадьбой, ты не пойдешь «под венец», потому что брак с мусульманином невозможен. Я понимаю, что ты влюблен, но подумай о своей будущей жизни и поступи правильно! Альби смиренно опустил глаза и тихо прошептал, что он услышал наставление, и Фома обязательно исправится. Но на самом деле он уже не был ни Томом, ни Фомой, он уже корнями пророс в Тиграна и стал его сердцем, его Альби. А на брак он и не рассчитывал, поэтому грозные речи пролетали над его головой, мало задевая даже на уровне мыслей. В следующее воскресенье он попросил, чтобы «старшие» альфы его не сопровождали, потому что они очень грозные и своим видом смущают покой в чужих душах. Альфачи самодовольно переглянулись и отправили с Альби молодых альф, которые приехали с Тиграном с самого начала, а сами посвятили все воскресенье оставшимся молодым альфам и своему ученику – Тиграну. С тех пор Ран по воскресным вечерам приползал домой выжатым настолько, что не мог поднять руки, и Альби кормил его с ложки едой, перетертой в пюре. Зато отец Василий, встретив его у входа в храм и не увидев возле омеги злобных мордоворотов, улыбнулся и, довольно кивнув омеге головой, посчитал себя едва ли не спасителем. Альби откинул одеяло и сполз по кровати. Он чувствовал себя уставшим от вчерашних танцев и от избытка внимания, как от своих, так и от гостей вечера. А еще, платье к концу вечера стало сущим наказанием. Оно не позволяло расслабить спину или опустить уставшую голову, сразу в отместку врезаясь в кожу золотым шитьем, и к концу вечера натерло чуть ли не кровавые мозоли на нежной коже. Альби потер красные полосы на животе и осторожно обследовал пальцем саднящие царапины на подбородке. Ни халата, ни тапочек в зоне видимости не было, и омега пошлепал в ванную босиком, благо, весь пол был застелен ковром. Ран уже закончил мыться и, обмотав бедра полотенцем, торопливо брился. Каждый день после тренировки у него на коже прибавлялись мелкие царапины, и альфа с довольной улыбкой на лице слушал горестные омежьи вздохи, пока Альби смазывал все царапины заживляющим гелем. И хотя на тренировку альфы брали не боевое оружие, по понедельникам Ран выглядел так, как будто накануне пробирался через кусты терновника. Но, если быть честным до конца, то Ран к концу месяца прибавил мышечной массы, и теперь некоторые его рубашки, которые он по привычке надевал в институт, стали напряженно потрескивать, добавляя альфе самодовольных улыбок. Альби дошлепал до Рана и, уткнувшись лбом между лопаток, обнял его руками. Пальцы опять наткнулись на шрам на грудной мышце, который стал более заметным с тех пор, как мышцы стали наливаться силой. - Ты так и не рассказал мне, откуда у тебя этот шрам, - Альби провел по бороздке шрама над соском. - И какой негодяй посмел его поставить в такой опасной близости от сердца? - Это мне напоминание от мужа моего брата Абаля, что прежде, чем хвататься за оружие, надо попытаться решить вопрос миром или хотя бы реально оценить соперника, - Ран погладил свободной рукой омежьи пальчики и продолжил бритье. - Если ты решил проснуться, то приводи себя в порядок и будем завтракать. Рафик прав, Мадлен, так же, как и селафь, встает рано и, возможно, у него есть свои планы на день, так что не стоит его задерживать. - Мне надо волосы вымыть, - вздохнул в спину омега, - от них пахнет клубом и множеством людей. Прости, что вчера так нелепо заснул… тебе, наверное, было стыдно тащить сонную тушку… как будто пьяного… - Это ты прости, что я не увез тебя раньше, - Ран умылся и, развернувшись в объятиях, обнял сам, - я видел, что ты устал, но не торопился уезжать. Это было мое последнее посещение клуба. Сессия сдана и теперь начнется гонка с учебой и зачетами, а еще тренировки. Отец прислал своих побратимов, чтобы они помогли мне восстановить былую форму. За три года я совершенно размяк и разучился меч держать. Когда вернусь, надо быть готовым к приезду недовольных эмиров. Когда станет известно, что я приеду без ребенка Ошая, можно будет ожидать с визитом, если и не толпы, то определенно группы недовольных. - Лихо даже на Сабахе, в твоем родном доме умудрился нагадить, так сказать, авансом, - Альби лизнул свежую царапину на альфьей груди и улыбнулся, услышав, как тот задержал дыхание. - Как мне одеваться? В платье или как в училище? - Как в училище, - Ран приподнял омежий подбородок и, заметив царапины, схватился за обезболивающий гель. - Мадлен – светский человек, не стоит его лишний раз дразнить. Тем более, что нам потребуется его помощь. - Не надо мазать меня гелем, - Альби игриво шлепнул Рана по руке, - я же мыться иду, лучше поцелуй вавку и помоги волосы промыть… Рана не надо было просить дважды. Он лизнул ссадины на подбородке, заметив покраснение на животике, опустился на колени и вылизал и животик, и все вокруг, а потом подхватил на руки и занес в душевую, чтобы вымыть, понежить и отлюбить под горячими струями свою радость, свое счастье. - О, Аллах, сколько пара! - Рафик ворвался в ванную комнату и начал махать полотенцем, будто мух разгонял, - господин Тигран, вы здесь? О, Аллах, там завтрак стынет, а они развели парную! Вот что бы сказал ваш уважаемый отец? - Рафик, мы уже выходим! - Ран смутился, как ребенок, и попытался прикрыть собой омегу, - выйди, бесстыжий, я помогу Альби волосы просушить и мы выйдем! Приготовь лучше одежду для Альби! - Да что я там не видел? - удивился Рафик, - сколько лет я верой и правдой служил в гареме вашего дедушки, и папеньку высматривал, да и родились вы мне только что не в руки! Как ваш оми отказывался рожать, пока муж в отъезде! Ваш селафь за ним бегал по всему гарему, пытался уговорить рожать, как положено, а не как хочется! Вылезайте немедленно! Я сам вытру и высушу Альби волосы, так быстрее будет! Там каша стынет, а вы тут, как дети малые! Ран, смущаясь и пытаясь прикрыть рукой неопадающий стояк, выбрался из душевой, за что получил от Рафика полотенце и грозный взмах пальцем, куда именно ему надо идти. А после этого Рафик развернул большой махровый халат, в который завернул румяного омежку. Альби стремительно вытерли и громадным феном просушили волосы, а потом чуть ли не за шиворот затащили в комнату, где его уже дожидались белье, одежда и обувь. Пока Ради с ложки кормил омегу кашей, Рафик наряжал Альби, будто ребенок куклу. А потом, усадив на пуф, причесал и опять красиво подвязал платок. Пока Ран ковырял кашу, выискивая в ней мясо, Альби одели, причесали и вытолкнули в гостиную, чтобы выгнать из-за стола альфу и выставить их обоих за порог дома в руки охраны. Намир сидел за рулем и засмеялся, когда увидел, как пара едва не бегом бросилась от возмущенного Рафика в машину. Он быстро довез их до дома Динлохов и припарковался во дворе. Мадлен встретил гостей в холле и сам провел в гостиную, где расторопные слуги накрыли все для чая. - Рад видеть вас, дети, - Мадлен махнул рукой Аэрину, который заглянул на звук голосов. - Деточка, чем драконить своих мальчиков, лучше выпей с нами чаю. - Прекрасно! - Аэрин кивнул головой, - можешь наливать, я сейчас подарок принесу и буду готов. Здравствуйте, Ран, Альби, я уже одной ногой с вами. Аэрин и правда вскоре прибежал в комнату с небольшим пакетом, из которого достал маленькую коробочку, шапочку и свернутые жгутом провода. Он посмотрел на коробочку, на замершего Альби, а потом с сомнением на приоткрытую дверь в коридор и, прикинув что-то, оставил провода в покое и сел возле Мадлена, чтобы принять из его рук чашку чая. К этому времени Ран с Альби уже сидели с чашками в руках и слушали рассказ Мадлена о том, что Аэрину разрешили поселить его «ангелов» рядом с ним, чтобы тот мог больше времени проводить с мужем, а не торчать день и ночь в казарме. - Я хотел вначале пояснить суть своего подарка, - Аэрин размешал сливки в чае и опять прислушался к звукам в коридоре, - я знаю, что у Альби будет день рождения через две недели, и поскольку меня в это время не будет на планете, я хотел бы сделать полезный подарок заранее. Минуточку… Аэрин поднял палец вверх, Мадлен стремительно поставил на стол чашку и заткнул пальцами уши, заодно зажмурившись. - СТОЯТЬ!! - рявкнул в открытую дверь Аэрин, - куда это вы намылились? Если вы сумели, наконец, разобраться с замком на двери, это не значит, что можете сбежать! - Ну, мы это… - в приоткрытой двери появилось два виноватых альфьих лица, - в паб, пивка попить… и там, еще чего… подготовка эта вот уже где… - Я порой чувствую себя воспитателем ясельной группы, - вздохнул Аэрин, - марш в комнату, как открылись, так и закроетесь, и штудируйте кодировки. Освобожусь, устрою вам квест на выживание, и, не дай боги, вы у меня спотыкаться будете на ровном месте! И, кстати, пиво стоит в сейфе… - В каком? - приободрились альфы. - А вы, пентюхи, его до сих пор не нашли? - мило улыбнулся омега, - и мои следилки тоже не заметили? Вот вы лохи, все же… сколько я вам говорю одно и то же – оказались в незнакомом месте, осмотритесь, найдите нычки и заначки, а вы даже СЕЙФ в комнате не нашли! - Аэрин хлопнул себя рукой по лбу, - и чему я вас столько времени учил? Стоило двери за альфами закрыться, Аэрин опять взял в руки чашку и, как ни в чем не бывало, невозмутимо помешал чай. Мадлен повел глазами по сторонам, что-то вспоминая. - Они же в бежевой гостевой? - уточнил у внука. - Разве там есть сейф? - Уже есть, - кивнул головой Аэрин, - изображает пуфик в гардеробной комнате. Я его поставил на колесики и накрыл сверху сидушкой и накидкой с оборками. - Но, разве сейф не ставят в укромном месте? - Мадлен дернулся, - монтируют куда-нибудь, чтобы воры не нашли? - Или ставят на видное место, чтобы в голову остолопам не пришло. Они сейчас все укромные места перероют, а потом начнут простукивать и вскрывать стеновые панели, - Аэрин мечтательно улыбнулся, - я им там пару сюрпризов припрятал. О-о! Первый! Где-то в глубине дома послышался грохот и жуткий вой. У Мадлена дернулся глаз, но он быстро взял себя в руки и добавил в свой чай еще сахара. - Ну, так на чем мы остановились? - Аэрин вздохнул и с улыбкой посмотрел на Альби, - подарок! Я хочу дать тебе возможность понимать язык Сабаха. Так, чтобы ты не чувствовал себя там чужим. Это военная разработка, и поэтому мы стараемся не выносить ее из дома. Процедура небольшая, после нее ты получишь базовый словарь где-то на полторы тысячи слов. Читать сможешь после небольшой подготовки. Я тебе дам детскую сказку, чтобы выучить буквы. А дальше все в твоих руках. Я думаю, Ран поможет выучить новые слова. Писать вязью тоже придется учиться, но у меня остались детские прописи, так что разберешься… а если что, на Сабахе есть школы, тебя быстро подтянут. Было бы усердие и желание учиться. Снимай платок. Я надену шапочку, установлю электроды, пара минут – и будешь понимать, о чем говорят окружающие. Альби сдернул платок и распустил тугой пучок. Волосы обрадованно вырвались на свободу, Мадлен восхищенно вздохнул и налил себе еще чашечку чая. В доме опять что-то громыхнуло. Мадлен только выгнул бровь и вздохнул. - А-а, ну ничего, будет повод сменить дизайн в гостевой комнате на что-нибудь более современное, - и, глянув в сторону внука, добавил, - и вандалоустойчивое. Я надеялся, что раз внуки выросли, то можно повесить шелковые гардины и люстры из богемского стекла, но, как видно, не судьба… - Мы можем съехать, - посмотрел на Мадлена внучок, - только скажи, что отпускаешь… - А самому грустить в тишине? Ну уж, нет, - Мадлен высокомерно фыркнул, - муж постоянно на работе, да и Робби я одного в квартире не брошу. Стоит тебе уехать, как он есть забывает, кто за ним присмотрит, как не я? - И что бы мы без тебя делали… - Аэрин послал в сторону Мадлена воздушный поцелуй, - Альби, здесь иголочки, так что не пугайся и не дергайся, больно не будет. Они не очень острые. Мне папа их подключал в первый раз в пять лет, когда мы в гости ездили и когда Рана привозили. Правда, мы там были пару дней, а на обратном пути дядя Тео меня усадил арабские прописи вырисовывать, чтобы я не плакал из-за того, что с Робертом в первый раз в жизни расстался, - Аэрин попыхтел над волосами омеги, а потом стал осторожно снимать все обратно. - Вот и все. Готово. Ран, скажи что-нибудь. - Ана бахѐбак (Я люблю тебя), - вздохнул Ран, глядя на Альби. - Нет, что-то длинное, - Аэрин улыбнулся, - так, чтобы он понял, что понимает саму фразу, а не твои вздохи. - Хунак 'алам хайсу таш'ур рухи нафсана кааннаhа фи байтиhа... Уа hаза-л-'алам hууа 'алам 'уйунак ал-мутааммила фи-т-тафкир... (Есть один мир, в котором моя душа чувствует себя, как дома... Это мир твоих задумчивых глаз...) Альби растерялся, когда услышал гортанный язык с красивыми переливами, но смысл фразы всплыл сам по себе, как будто Ран говорил на общепланетарном. Из глаз вдруг брызнули слезы, когда он понял, что именно сказал его альфа. - Я буду бояться говорить с тобой на родном языке, если после каждой фразы ты будешь плакать. Ран вскочил и обнял своего расстроенного омегу. Тот только шмыгнул носом и спрятался в объятиях. - Бỏсни (поцелуй меня), - попросил едва слышно. Ран рассмеялся и поцеловал Альби в волосы, и сразу же отпустил на свободу. Тот сразу стал собирать рассыпанные волосы и, пряча счастливый взгляд, приводить себя в порядок. - Что-то мои затихли, - настороженно посмотрел куда-то в стену Аэрин, - или сейф нашли случайно, или стали осторожней. - Тут что-то в очередной раз громыхнуло. Аэрин довольно улыбнулся. - Дурашки. Ну, нельзя же быть такими доверчивыми! Разрешите, я оставлю вас ненадолго, пойду, по ушам настреляю, и пусть убирают все, что начудили. - Мадлен, я хотел бы попросить вас о помощи, - Ран подождал, когда Альби закончит воевать с платком и сядет в кресло. - Том был под моей опекой всего полгода. Я посчитал, что неправильно ухаживать за подопечным, вроде как за приемным ребенком, и поэтому опеку не продлил. Но теперь перед нами новая проблема. Все омеги до двадцати лет не могут покинуть планету без разрешения опекуна. А поскольку он был приютский, то опекуном выступает государство, и разрешение на отъезд надо просить через опекунский совет. Вы не могли бы нам помочь, чтобы сделать все как можно быстрее. Нам еще документы оформлять. - Нет, - Мадлен сел ровно и сложил руки на коленях, - и, более того, для выезда на Сабах любому омеге потребуется масса документов, подтверждающих обоснованность отъезда. Как правило, это временный трудовой контракт и «якорь», ради чего или кого он вернется обратно. Но Альби не получит разрешения, сколько бы ни пытался. Да и для начала, опекунский совет будет против. - Почему? - взгляд Тиграна налился свинцом, - озвучьте причину! - Хм, - Мадлен подвигал бровками и улыбнулся, - я обговаривал этот вопрос с Айданом и, более того, он прислал альф, которые будут свидетелями, что тебе откажут в вывозе Альби на Сабах. - Селафь? - растерялся альфа, - но почему? - Брак твоих родителей был бы невозможен, если бы он не был по решению суда и его не провел кадди по законам шариата, - Мадлен усмехнулся, - об этом все молчат, но твой оми не мусульманин, не христианин и не иудей. Он омега федерации и поддерживал идею многобожия, что на Сабахе приравнивается к атеизму, а это значит, его нельзя было брать в супруги. Он не стал бы супругом, если бы не исключительные условия. А вот Альби, насколько мне известно, крещен, и, как истинно верующий, регулярно посещает храм. Альфы, присланные сюда недавно, смогут это подтвердить в любом суде и в Совете Преданности Меджлис, если до этого дойдет. - Я могу взять его супругом, как в свое время мой отец взял моего оми, поскольку это было единственное условие для его отъезда. Если нет возможности забрать его иначе, не нарушая закон, то я могу сделать его супругом даже без рождения ребенка, - Ран расцвел от улыбки, - благодарю! Это было мое самое горячее и искренне желание. Забрать свое дыхание супругом, чтобы иметь возможность защитить его своим именем и именем семьи. Но разрешат ли брак, если он все еще под опекой? - Для брака не надо разрешения опекунского совета, поскольку он уже достиг возраста согласия. Разрешение надо только на выезд. После брака муж становится опекуном до совершеннолетия омеги – до двадцати лет. И, кроме этого, ты сможешь оформить своему супругу гражданство Сабаха, и тогда любые вопросы отпадают сами по себе. - Альби, - Ран встал на колени перед омегой и взял его дрожащие ладони, - ты будешь моим огнем в ночи, сердцем в груди, глотком воды в пустыне, ты будешь моим супругом? - Да, да, - Альби обнял его за шею, и опять расплакался, - я и так твое сердце, а ты мое все. Я живу тобой и дышу ради тебя. Если бы не ты, то меня давно уже не было бы. Ран, я так тебя люблю, что если ты мне скажешь – умри, то у меня сердце просто остановится! - Живи ради Аллаха, и ради меня. Даже не думай о смерти, с тех пор, как ты появился в моей жизни, в ней появился смысл и надежда. Теперь я знаю, ради чего я живу, я живу ради тебя, моя любовь, мой Альби. - Ох, - Мадлен вытер глаза платочком, - хоть я и не понял ни слова, но звучало очень красиво… Альби удивленно посмотрел на альфу, тот улыбнулся ему, как заговорщик, и тут до омеги дошло – он только что говорил на языке Сабаха? И все понимал? И сам говорил, и даже не задумывался, на каком языке произносит слова? - Ох, - Альби смущенно отпрянул от альфы и попытался вспомнить, как это – говорить на общем, он посмотрел на Мадлена и улыбнулся, - спасибо! Спасибо Аэрину за подарок, и вам большое-пребольшое спасибо за вашу мудрость и за то, что подарили нам… - Пока еще ничего не подарил! - резко взмахнул платочком Мадлен, - Тигран, если ты успокоился и, как я понимаю, Томас Сюм согласился стать твоим супругом, официально сменить свое имя и фамилию, то вам придется очень постараться, чтобы убедить всех окружающих, что у вас нет другого выхода, кроме как оформить ваши отношения официально по законам федерации и шариата. Со своей стороны могу пообещать, что если, предположим, в понедельник, вы попадете на заседание опекунского совета, то там ваше дело будет рассматривать ваш заклятый «друг». Помните того амбициозного дурака, который вызвал вас после происшествия на пляже? Ему полгода пришлось умасливать всех, чтобы добиться прежнего поста. Когда он увидит вас и поймет, что может отказать вам на ЗАКОННЫХ основаниях, то поверьте, он будет строг и не поддастся ни на уговоры, ни на слезы. Вы должны будете ему все честно рассказать и про любовь, и про желание уехать на Сабах, и, поверьте, вы у него не то что разрешение Тому на выезд, снега зимой не выпросите! Главное, не забудьте взять с собой на заседание независимых арбитров, которые потом смогут под присягой показать, как искренне вы пытались получить разрешение и как строг и неприступен был человек, решавший судьбу омеги. - Благодарю вас, сиятельный и мудрейший, - Ран склонился перед хрупким омегой с ясными, как у ребенка, глазами, - спасибо, что указали путь и дали надежду. * - Рафик, ты из-за своих угощений пропустишь начало! - Альби замахал рукой на заполошного слугу, который заставлял стол разными сладостями, - садись быстрее, смотри, уже заставка началась! Сегодня вечером вся община собралась у визоров, еще вчера все только и говорили о субботней передаче ненавистного Лекси и его встрече с наследником на глазах у всего города. Альби сидел на диване в своей гостиной, вместе с ним были только Ради и Рафик. Все остальные разместились кто где, но в основном в Большом зале, в котором проводились торжественные мероприятия и общие молебны в праздники. Там же был большой экран, почти как в кинозале. Все расселись на ковриках и приготовились к развлечению. Рафик с Ради тоже сидели на полу в гостиной и категорически отказывались садиться даже на простые стулья. В их понимании было недопустимо сидеть вровень с омегой. На экране закончилась бравурная заставка и показали крупным планом Лекси, а за его спиной сидели гости. Альби невольно залюбовался Раном. Ему пришлось в срочном порядке перед эфиром купить новый пиджак и рубашку. Пуговицы у прежней белой рубашки на груди трещали, а пиджак некрасиво обтягивал плечи и бицепсы. Пришлось побегать и поискать размер побольше, чтобы одежда была свободной и не мешала двигаться. Он так и поехал на студию, срезав ценники в магазине. - Сегодня вечером я хотел бы обсудить одну из наиболее острых тем современного общества – омеги и их статус в различных обществах с учетом социальных устоев. Начнем, пожалуй, с нашей родной Федерации. У нас провозглашено равноправие, но по-прежнему омегам отводятся второстепенные роли, и говорить об истинном равноправии, по меньшей мере, смешно. Но есть и более интересные к рассмотрению сообщества на различных планетах. Только, пожалуй, на Дальних рубежах можно встретить поселения, где не делают сексистских различий, но на других планетах роль омеги, как правило, жестко регламентирована. Лекси повел рукой в сторону аудитории и начал представлять гостей с краю. - Это Дениз Шаен, - человек в полосатом костюме оранжевого цвета приподнялся и поклонился зрителям, - он из колонии «Новая Заря» на Дальних рубежах. Там идет активное терраформирование планеты и роль омег очень велика. - Это уважаемый Клайв Миус, - голос Лекси сочился ядом, когда человек в строгом черном костюме брезгливо поднял брови, - он с планеты Шара, там живет и правит самая ортодоксальная мормонская община, ее обращение с омегами вводит в ступор даже единоверцев с Земли. Мы будем счастливы, если он нам расскажет об этом сам, чтобы нас не обвинили в домыслах. - Это Андияр Забровски, - Лекси самодовольно улыбнулся видному блондину с длинной косой, - он с одной из акваколоний – Океания-3. Там именно омеги являются главами семейств и руководят альфами. Кроме этого, берут в семьи бет, двух или трех, для ведения домашнего хозяйства и воспитания детей. - А это уважаемый Тигран Сулейман ад Мин ибн Салах, наследный принц с планеты Сабах. - Лекси расплылся в довольной улыбке. - Там с омегами обращаются, как с животными. Их держат закрытыми в домах без права выхода на улицу, а если надо их переместить из одного дома в другой, то делают это под охраной, предварительно замотав в ткани настолько, что не разглядеть ни рук, ни ног. Их дарят на праздники или меняются между собой, как породистыми щенками. Они не имеют ни права выбора, ни права голоса, живут, полагаясь только на Аллаха и желание альф, практически, как вещь. Они и есть вещь. Безмолвные и бесправные. - Я отказываюсь обсуждать эту тему с человеком, который передергивает факты! - рявкнул Ран и вскочил с места, - наши омеги – наша драгоценность и смысл нашей жизни. Мы заботимся о них, как о детях, предоставляя им самое лучшее, что только можем найти. - Но, тем не менее, каждому наследнику в день совершеннолетия дарят пятерых невинных омег, которых он должен лишить невинности за одну ночь, чтобы доказать свою мужественность! - Лекси наклонил голову набок и усмехнулся. - Так было и у тебя? - Нет, - Ран усмехнулся в ответ, - с разрешения родителей я решил дождаться моего единственного. Так же, как и мой отец, встретивший свое совершеннолетие с единственным омегой, с которым живет в любви и согласии до сих пор! - То есть, доказать свою мужественность у тебя так и не получилось? - Лекси светился от счастья. - Не с тобой обсуждать эту тему, - Ран таинственно улыбнулся и довольно сверкнул глазами, - я нашел свое дыхание жизни и каждый день благодарю Аллаха за этот дар! - Дыханием жизни у вас называют истинные пары? - Лекси игриво подвигал бровями. - Дыхание жизни – это не только генетическая совместимость, самое главное – родство душ. Когда твое сердце на одной волне с другим и ты уверен, что тебя не предадут, ты можешь доверить его рукам самое дорогое – свою душу! - Ран посмотрел на Лекси с жалостью и покачал головой, - но тебе этого никогда не понять. Так же, как верность, порядочность, ответственность за других… - То есть, ты утверждаешь, что на Сабахе нет гаремов? - Лекси раздувал ноздри и кривил рот, - и там не дарят невинных омежек, как питомцев, на праздники друг другу? И едва дождавшись первой течки, не заставляют рожать каждый раз? - Я пришел сюда разговаривать о наших садах, а не об омегах, и если ты изменил тему передачи, то я ухожу. Ран спустился с помоста и стал отсоединять микрофон, пока шел к выходу со сцены, но это не устроило Лекси. - Стоять! Ты уйдешь отсюда, только когда я отпущу тебя! - Лекси метнул в Рана свой планшет, а когда тот отбил его рукой, то закричал кому-то в зал, - АТУ его! С первого ряда встали несколько омег, у них в руках были корзинки с яйцами, которые они принялись швырять в Тиграна. Тот уклонялся от некоторых, другие перехватывал руками. Они бились от ударов, и вскоре альфа оказался в брызгах и потеках желтка на лице и одежде. Лекси смеялся, как одержимый, глядя на все это, но тут вначале появилась заставка, а потом текстовое объявление, что произошла техническая поломка и канал приносит свои извинения за остановку вещания. - Какой кошмар! - Альби дрожащей рукой выключил визор, - надо было все же ехать с ним. Надеюсь, там найдется полотенце, чтобы обтереться? Лекси, похоже, окончательно сошел с ума. Альби вдруг увидел, как на него смотрят Рафик с Ради. Ошалело, приоткрыв рот, как будто увидели впервые. - Что? Что случилось? - Альби дернулся встать и убежать от таких взглядов, - я не знал, что Лекси такое отчебучит! И его брат уверял, что передача будет про снабжение продуктами питания столицы. - Ты – дыхание жизни Тиграна? - неуверенно спросил Рафик, - ты его чувствуешь в душе? - Да… - Альби взволнованно облизнулся, - я почувствовал его задолго до того, как мы… ну это… вначале я просто знал, когда он злится или радуется, а потом понял, что точно знаю, где он и что с ним. И когда я летел в горах, то точно знал, что он в беде и ему нужна помощь. И она ему нужна прямо сейчас, медлить нельзя, потому что будет поздно. - «Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокоение, и установил между вами любовь и милосердие. Воистину, в этом – знамения для людей размышляющих»** - прошептал Рафик и провел руками по лицу. - И что с ним сейчас? - Он едет домой, - Альби повел глазами по сторонам, лишь бы не смотреть в горящие глаза Рафика, - он злится, и в то же время почему-то ему смешно. Надо будет встретить его у ворот, он хочет меня обнять как можно быстрее. Ради, принеси платок, я пойду ко входу. Рафик, убери сладости и позаботься об еде, ты не дал Рану толком позавтракать, пообедать у нас не получилось. Я хоть дома перекусил, а он голодный! Ради рванул с низкого старта, как спринтер, а Рафик, счастливо улыбаясь, встал и сложил руки на животе, поглядывая на омегу, как на любимое дитя. Когда Ради принес платок, помог завязать его, закрывая волосы и шею, разве лишь только не причмокивая от удовольствия. Когда Альби вышел на порог дома, то увидел молчаливую толпу, которая с каждой минутой становилась все больше. Он немного растерялся, не понимая, что происходит. - Это правда, что ты чувствуешь Тиграна всем сердцем? - здоровенный альфач смотрел на него с интересом, как на диковинную птичку, которая вдруг заговорила. - Да, - Альби выпрямил спину и попытался выглядеть старше, - еще тогда, когда его накрыло баржей в океане, я смог пальцем показать, где именно он находится. И когда летел через снег, я знал, что он в беде и нельзя ждать ни минуты. И ничего так не боялся, как опоздать с помощью. Но я не сомневался, что найду его, я бы нашел его, даже если бы ослеп и шел спиной вперед. Я боялся только одного, что найду его слишком поздно. Хорошо, что на холоде все жизненные процессы замедляются, а я уже знал, как правильно реанимировать. И дрон этот дурацкий показывал все в прямом эфире, и Кантарини смогли прислать медицинский модуль из космоса по координатам его сигнала, - Альби растерялся, когда суровый альфа слегка улыбнулся, и, сбившись с мысли, разгладил руками юбки и добавил, - ну, как-то так… - И почему вы молчали, что вы дыхание друг друга? - альфач покачал головой, явно не понимая причин, по которым этот факт скрывался. - Ну, так Лекси этот, - Альби недовольно дернул головой, - все знают, что они… а мы… Ран сказал, что ему нельзя подвести родителей, - омега приободрился, когда заметил, как все вокруг понимающе закивали головой, - но мы в понедельник идем в опекунский совет получать разрешение на мой выезд, а потом еще одно разрешение надо будет, специально для омег. Но главное, получить разрешение органов опеки, без этого ничего не будет. - Мы будем сопровождать вас в понедельник, - альфачи все как один синхронно кивнули, - документы здесь очень важны. Надо сделать все по закону и как можно быстрее. Вдруг раздался пронзительный свист с замысловатым переливом в конце. Все альфы сразу сделали стойку, как собаки при звуке охотничьего рожка. - Кто-то важный приехал, - пояснил ближайший к Альби бета. - Тигран скоро приедет, - вслух сказал омега, - он ждет, что я его встречу у входа. Даже не думайте меня останавливать! Альфачи только зыркнули из-под бровей, но без возражений пропустили омегу вперед, и шли позади, взглядом разгоняя бет с дороги. Всем стало интересно, кто там приехал, и что скажет Тигран, когда увидит Альби у входа. Так дружною толпой они и пошли ко входу, благо, расстояние было не очень большое. У ворот стояла пара в сопровождении небольшой группы вооруженной охраны. Их все узнали даже издали. Может, из-за того, что на омеге была белая абая и платок. По рядам бет разнеслось «Ошая, Ошая», и все припустили быстрее, не желая пропустить ни слова из предстоящего события. Альби без труда узнал Теодора и Доминика Кантарини, он с ними встречался на свадьбе, да и после этого с интересом проштудировал все, что только мог разыскать в сети. Уж очень хотелось узнать побольше о родителях Лекси и остальной родне. Может, удалось бы понять, чего так испугался Макс, когда понял, что Лекси тоже, по всей видимости, Кантарини. Вообще-то странно, зачем выдавать незаконнорожденного за приемного? Хотя, кто их знает, этих богатеев. Альфы, подойдя ближе, встали на одно колено, склонив головы перед омегой. Беты, те вообще попадали ниц, склонившись, как при молитве. Альби вдруг оказался единственным, кто остался стоять среди склоненных людей. Он прекрасно помнил, как важен Ошая для жителей Сабаха – его считали Муджаддидом*** и Золотым ребенком из пророчества. Но надо было выяснить, что происходит, и поэтому он решительно направился вперед. - Здравствуйте, меня зовут Альби, но я вам был представлен, как Томас Сюм, на свадьбе Аэрина и Роберта Динлохов. Чем мы можем быть полезны уважаемому Ошая и его мужу Доминику Кантарини? - Мы приехали принести извинения Тиграну Сулейману ад Мин ибн Салаху и общине жителей с планеты Сабах. - О-о, - растерялся Альби, - но его еще нет дома, он еще не успел добраться из телестудии. Не желаете зайти в дом, выпить чая? Он уже едет и, надеюсь, скоро будет здесь. - Мы хотели бы принести извинения прилюдно, - Ошая положил руку на локоть мужа, - мы благодарны за гостеприимство, но вначале сделаем то, зачем пришли. - Рафик, стулья для гостей, - махнул рукой за спину Альби, - простите, я боюсь сделать что-то не так или нарушить какой-нибудь закон. Я еще только учусь правилам и хорошим манерам, но мне кажется, что сидя ждать удобнее. Вы мне подскажете, если я сделаю или скажу что-то не то? И не обидитесь, если я невольно облажаюсь? - Дитя, - улыбнулся омега, - не переживай, все хорошо. И попроси, пожалуйста, своих людей встать. Это я сюда пришел, как проситель, со склоненной головой… Рафик мчался, держа кресло на вытянутых руках, за ним едва поспевал Ради с таким же креслом. Следом за ними бежали женщины, они несли подносы, графины, тарелки, кто-то тащил большой веер из перьев на длинной палке. И все они перепрыгивали через склоненные спины замерших людей или петляли, чтобы обойти преграду. Альби рассмеялся бы, если бы не напряжение, разлитое в воздухе. За спинами гостей поставили кресла и рядом застыли женщины с подносами, они очень хотели услужить Ошая. Наконец гости сели, а Альби осторожно похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание людей, и жестом попросил их подняться с колен. Альфы первые поднялись, хотя все равно стояли со склоненными головами. Ошая сделал маленький глоток воды из стакана на протянутом подносе и начал разговор мелодичным и достаточно сильным голосом: - В Коране написано: «Будьте справедливы в отношении своих детей». Одним из важнейших наставлений Пророка (мир ему и благословение) для отцов и матерей является призыв соблюдать справедливое равенство во внимании и заботе к своим детям, не обделяя их ничем. Быть равным, быть справедливым в отношении своих детей – это очень важная сунна Посланника Аллаха (мир ему и благословение). Мы воспитывали приемного ребенка, как родного, мы не обделяли его заботой и вниманием, и нам очень горько видеть, что при одинаковом воспитании мы получили такой разный результат… За воротами общины остановилась знакомая машина, из которой вышли Ран с Намиром и Маликом. Ран был без пиджака, с желтыми пятнами на рубашке, альфы смеялись. И лишь заметив за воротами общины столпотворение, они, похоже, встревожились и бросились вперед. - Что… - Ран первым ворвался через ворота и пораженно замер, увидев омегу в белом. - Ошая! Какая честь! Все ли с вами в порядке? - Нет, не в порядке, - Ошая встал и склонил голову, - прости, Тигран. Мы впервые встретились, когда тебе был всего год, и уже тогда ты вел себя более достойно и правильно, чем наш приемный сын. Когда ты, совсем несмышленый ребенок, попросил у нас разрешения ухаживать за нашим сыном, наши сердца дрогнули от умиления, настолько серьезно и сосредоточенно ты выглядел. И когда мы попросили твоих родителей не настаивать на хитба, то мы это сделали не из-за нежелания породниться с достойными людьми, а лишь потому, что хотели, чтобы ваше решение о свадьбе было принято вами осознанно, как взрослыми людьми. И, наверное, эту просьбу нам нашептали ангелы, потому что нам не пришлось разрывать хитба из-за недостойного поведения нашего ребенка. Прости нас, Тигран, за то, что мы не смогли воспитать тебе достойного супруга. Передай, пожалуйста, своим родителям это письмо, - Ошая забрал конверт из рук мужа и протянул Рану, тот, склонившись в поклоне, принял его из рук Ошая. - Письмо не запечатано, и мы хотели бы, чтобы ты на досуге прочел его. Там мы просим прощения за все те неудобства, которые выпали тебе по вине нашего ребенка. - Ошая, «Аллах не возлагает на человека сверх того, что Он даровал ему. После тяготы Аллах создает облегчение» (65:7). Пророк (мир ему) сказал: «Что бы ни постигло мусульманина, будь то утомление, болезнь, тревога, печаль, неприятность, скорбь или даже укол колючки, Аллах непременно простит ему за это что-нибудь из его грехов», - Ран улыбнулся безмятежно, как ребенок, и посмотрел с любовью на Альби, - я всегда гордился перед братьями, что нашел своего омегу в таком раннем возрасте, и считал себя избранным его милостью. Аллах показал мне на примере, что бывает с теми, кто кичится тем, что не заслужил своими трудами. Но я рад, что мое испытание закончено, потому что он послал мне своего ангела. - Мы рады за тебя, - Ошая светло улыбнулся, - мы рады за вас двоих. Будьте счастливы, вы воистину это заслужили. Но все же, я хотел бы сделать тебе извинительный подарок. Ты знаешь, мы с мужем можем сделать многое, скажи, что бы ты хотел получить от нас в подарок? - Я прошу разрешения брать воспитанниками сирот не только альф и бет, но и омег, - Ран увидел, как сжал губы Доминик, и поспешил добавить, - хотя бы тех, кто неизлечимо болен. У вас эти дети обречены на боль и страдания, а у нас Сабах – волшебная планета, там работают медицинские институты, и, возможно, дети быстрее выздоровеют, а у наших альф появится возможность обрести полноценную семью. Теодор сжал руку мужа и с тревогой посмотрел в его глаза. Он знал, что тот так и не простил эмиров за то, что они совершили, но теперь не время для былых обид. Лекси, судя по всему, «отомстил» на поколение вперед. Доминик, похоже, прочитал мысли любимого супруга и коротко кивнул. Ошая с улыбкой посмотрел на взволнованных людей, которые с тревогой ожидали его решения. - Я завтра же организую новый благотворительный комитет, который будет подбирать детей по подходящим параметрам, и сам лично буду за этим присматривать. Я надеюсь, этот «подарок» искупит нашу вину перед тобой за эту ужасную передачу? - Ошая, - Ран улыбнулся, как мальчишка, - вы не представляете, как обрадовали меня этим подарком. У моих побратимов появится шанс обрести семейное счастье. Этот подарок стоит любых неприятностей!