Раненое сердце

Часть вторая. Орел. Альби стоял у большого иллюминатора и смотрел, как громадная желтая планета исчезает под полом. На самом деле это круизный лайнер плавно вращался вокруг своей оси, позволяя пассажирам рассматривать все вокруг, а не только кусочек пустого космоса. Но стоя у иллюминатора, испытываешь весьма неоднозначные ощущения, как будто корабль летит мимо. Стоило планете скрыться, как на смену, откуда-то сверху начала «падать» странная конструкция, похожая то ли на детскую надувную игрушку, то ли на гигантский шифратор. Восемь колес, напоминающих надувные круги, неспешно крутились вокруг оси. Четные по часовой стрелке, нечетные против. - В самом начале, когда мой внук Салах, твой свекор, с любимым супругом начинали свое дело, - кругов было всего два, - Айдан тихо подошел со спины и накинул на мерзнущего Альби теплую шаль, - потом добавились еще два, буквально сразу же еще два, а недавно еще два. Всем нужны лекарства с Сабаха, и очень много научных разработок ведется по заказам. Недавно прилетели ученые со своим заказом. Там у людей, которые живут под куполом на новой планете, еще не до конца готовой к освоению, стало ослабевать либидо и, как следствие, естественный прирост населения прекратился. Там что-то в почве, - Айдан отмахнулся, - не суть… но они прилетели с вопросом, может ли Салах им помочь? Внук пришел за помощью ко мне, поскольку знает мои возможности. Альби посмотрел на селафь, тот, как кот, довольно жмурился, глядя на станцию в космосе. Он уже немного различал его эмоции и понимал на уровне мыслей. Селафь был не просто доволен, он прямо светился от гордости. - Я передал внуку одну из своих настоек, чтобы новые ученые ее попробовали. В итоге те перетрахались, как клубок змей, закрывшись в комнатах, которые им отвели на станции. А потом выползли такие осунувшиеся, но крайне счастливые, и попросили рецепт. - Айдан с усмешкой пожал плечами, - их отправили в НИИ, которому я этот рецепт отдал еще двадцать лет назад. Только вот незадача. У них так и не получилось его повторить. Там все просто – берешь жуков шур-шур, заливаешь водой еще живых и оставляешь в темном месте. Но только у меня получается настойка, а у них дохлые жуки… Нет, конечно, ученые из тех дохлых жуков сумели сделать что-то свое… - Айдан тихо хихикнул, - и это что-то свое нашло применение и стало чем-то важным, но они до сих пор пытаются повторить именно мою настойку. Они и воду брали из разных колодцев, и горшки керамические, и оставлять пытались в различных домах. Глиняных мазанках пастухов или каменных подвалах жилых домов. Одно время приставали к моему сыну Айюбу с просьбой оставить несколько горшков во дворце. Пытались засовывать их в магнитно-аномальные зоны… одним словом, ломали себе головы, почему у меня получается, а у них нет? Я ведь при них наливал воду в горшок с жуками… и они наливали из моего графина, и ставили два горшка вместе. Но когда приходило время, у меня в горшке жучки были прозрачные и сладкие, как мед, больше похожие на желейные конфеты, а у них дохлые жуки! - Есть какой-то секрет? - улыбнулся Альби. - Есть, - кивнул головой селафь,- и я с самого начала предупредил, что настойку можно сделать только раз в году, сразу после праздника Навруза, а после это надо ждать целый год для следующей настойки. Вот они каждый год и носятся с горшками по всей планете, не знают, что сделать, лишь бы получилось, но увы… А теперь две команды ученых ломают головы, что и как. Хотя новенькие поступили иначе, они договорились, что я им продам свой запас этой настойки, и каждый год буду делать под их заказ еще сколько-то, а они уже из самой настойки сделают что-то более слабое в виде таблеток или уколов, так, чтобы люди не сходили с ума от похоти, а могли сами контролировать степень возбуждения. Так что они добавили два кольца на станцию и в одном работают, а в другом живут. У них из-за изменения гормонального фона тяжело понять, кто альфа, а кто омега. Они высокие и худые, и им наша гравитация тяжела. Они на Сабах практически и не спускаются. Им только привозят местные продукты и сувениры под заказ. Они не только с одной настойкой работают, но и как все остальные ученые пытаются разобраться в «эффекте шур-шура», всем хочется увеличить продолжительность жизни при условии сохранения молодости практически до самого конца жизни. У них с Салахом сложный договор о контроле научных разработок и патентовании лекарств. Но мне это неинтересно, - отмахнулся от слуги селафь и остался у иллюминатора рядом с Альби, - мне интереснее смотреть, как растут мои внуки и правнуки. Сейчас туристов выгрузят на планету, потом наш багаж загрузят, а потом уже и мы выйдем из комнат. Неприятно, когда на тебя глазеют зеваки. Все же, люди федерации такие бесцеремонные и настырные, что даже неприятно. В это время за окном иллюминатора появился небольшой космический корабль, похожий на жука с лапками, и завис, закрывая станцию, которая, впрочем, уже скрывалась под полом. Альби взмахнул рукой в приветствии, кораблик покачался в невесомости, почти сразу появился еще один и пристроился рядом с первым. - Вот тоже еще одни зеваки, - раздраженно фыркнул Айдан, - это космический флот Сабаха. Вернее, не весь флот, а так сказать, дежурные на облете, чтобы не допускать контрабанду на планету. Наемники. Они не имеют доступа на Сабах, чтобы избежать конфликтов с местным населением, и летают отдыхать на другие планеты. А еще, все эмиры переживают, что кто-либо из них заведет с наемниками дружбу и попробует использовать флот в местечковых войнах. Все достаточно зыбко, и поэтому никто не видел наемников на Сабахе. У моего сына третий сын-альфа решил учиться на пилота и потом служить на корабле наемников. Ты бы только знал, какая свара была на Совете Преданности! Но сын сказал, что он имеет право дать возможность третьему сыну поступать так, как хочет он сам, а не чужие эмиры. Айюб и так отдал своего старшего сына наследником в чужой эмират, а второй сын поднял из песка заброшенный город и содержит очень большую общину. Пятнадцать миллионов человек, надо иметь благословение Аллаха, чтобы просто прокормить! Обычно эмираты на семь-восемь миллионов человек, а есть, что и до пяти не дотягивают. Так что, не стоит другим эмирам указывать ему, что он ДОЛЖЕН делать со своими сыновьями. Тем более, что у него есть четвертый сын-наследник, и это не считая омеги, который стал благословенным супругом одному из эмиров Малого совета. Но все боятся, что сын, который в космосе, даст преимущество отцу на песках. Айюб посоветовал им отправить своих детей на орбиту, пусть не альф, а бет. Но для этого у человека должны быть не только амбиции, но и мозги. А вот с этим у многих явная нехватка. - Господин! - Нури склонился в поклоне, - шаттл вашего сына Айюба ад Дина ибн Асада пристыковался к лайнеру, чтобы забрать вас домой. Мы уже загрузили туда багаж. Вы изволите полететь на нем или будете ждать отправки шаттлом туристической компании? Омеговозка и охрана ждут вас в Шайтан-городе. - Как бы мне ни хотелось показать красоту пустыни Альби, но домой я хочу сильнее, - взмахнул платьем Айдан, - домой! Быстрей домой! Птенчик, пошли, мой хороший, домой! Нури, спустись к охране и передай, что мы улетели сами, и они могут нас больше не ждать. Нури склонился в поклоне и сказал, что вначале удостоверится, что омеги дошли до шаттла Айюба и за ними закроется шлюз, отстыковываясь от корабля, а потом отправится к лифтам, чтобы добраться до шаттлов лайнера и его доставили на поверхность. Омеги закрыли лица и неслышными тенями скользили под охраной грозных альф. Все зеваки отпрыгивали в стороны, строя догадки, куда они торопятся и почему прячут лица. Шаттл оказался небольшим корабликом, где их усадили в удобные кресла и, судя по ощущениям как в скоростном лифте, спустили вниз на планету. Первое, что почувствовал Альби – это была жара и пряный запах! Он, наконец, снял с плеч теплую накидку и отдал кому-то из слуг. Он отчаянно мерз все три дня путешествия на лайнере. Айдан даже был немного этим обеспокоен, и поэтому сильно не таскал по кораблю в поисках новых развлечений. - Наконец-то я согреюсь! - обрадовался омежка, вызвав улыбки у альфачей, - а чем это так вкусно пахнет? - Это пески Сабаха, - мурлыкнул селафь, - нравится? - Очень! - Альби довольно принюхался, - я думал, что пески пахнут пылью, а тут такой микс! Кажется, что еще немного, и различу в нем запах Тиграна. Но различить, чем именно пахнет, не получается. Все запахи как бы мерцают, то появляются, то сразу исчезают, так странно… как будто много людей где-то рядом. - Есть поверье, что это тени предков, - Айдан коротко помолился вместе с альфами, - мы развеиваем пепел умершего в пустыне, и в ней добавляется запахов. - Не хочу чувствовать здесь запах Тиграна! - Альби зажал нос через покрывало, - пусть он живет долго и его хранят и ваш Аллах, и мой Господь! - Дитя! - рассмеялся взрослый омега, а следом за ним и охрана, - кедром пах мой покойный муж Асад, так что, если услышишь рядом этот запах, то знай, это он пришел на тебя посмотреть и порадоваться вместе со мной за правнука. Ты бы ему понравился! К ним уже торопились люди верхом на жеребцах. Рядом с ними переваливалась на крупных колесах странная кибитка, занавешенная черной тканью, с длинными кистями, шнурами, которые удерживали более плотную ткань, и тихо позванивала бубенцами. - Омеговозка Шади? - удивился Айдан, - откуда? - Хатун Шади ад Мир ай Саид прислал вам транспорт, чтобы доставить вас домой, - рослый альфа спешился и склонился в поклоне перед омегой, - Саид Дауд ад Мир ибн Айюб приехал с семьей к отцу в гости, желая проведать своего жада. - Он приехал со всей семьей? - удивился Айдан, при этом опираясь на руку слуги, который помогал ему спуститься с шаттла. - Нет, только с супругами, - ответил склоненный альфа, - дети и гарем поедут через день в ад Мин. - Хорошо. Альби еще раз оглянулся, невдалеке виднелись белые каменные стены. Открытые мощные ворота, развевающиеся флаги над надвратными башнями, совсем, как в фильмах о рыцарях, только вот конники были не в доспехах, а в шароварах и с саблями на боку. Хотя они даже и без лат выглядели достаточно грозно. А вокруг стен и до самого горизонта были барханы песка. Хотя вдалеке виднелось что-то зеленое, но сколько Альби ни щурился сквозь слепящее солнце, было не разобрать, что это, трава или деревья. - Это начало «Золотого треугольника», - Айдан махнул рукой омеге, - мы еще туда съездим. За двадцать лет посадки Хани так разрослись, что уже давно соединились в общие сады с эмиратами сыновей. Раньше люди двое суток добирались до соседних эмиратов по палящим пескам, а теперь это можно делать по прохладе садов и глядя на зеленые поля благословленной Аллахом земли. Хотя, фирма «Ханиан» в любом случае ведет общий бизнес на три эмирата, да и главный агроном и селекционер у нас один – Хани ад Дин ай Айюб. - Там работают люди? Как же они туда добираются? - Альби забрался по крутым ступенькам в странную машинку, там внутри были не сиденья, а полукресла-полукровати со множеством подушек. На одном таком сиденье комфортно устроился Айдан, - или их туда возят автобусы? - Внутри треугольника построено несколько поселений. Люди там работают по сменам три через три месяца, в основном, неженатая молодежь. Изредка семейные пары. Там есть общежития, бесплатные столовые и обязательно дежурные врачи. Олли не успокоился, пока там не построили медицинские пункты. Хотя врачи дежурства там воспринимают как гибрид отпуска с наказанием. Ну, какая там для них работа? Ждать, пока кто-нибудь себе тяпкой по ноге попадет? Раззява… Но с Олли лучше не спорить, проще согласиться. Альфы, конечно, присматривают за порядком и охраняют от ночных разбойников и воришек. А в случае непогоды над всем этим оазисом поднимают громадный купол, чтобы песчаные бури не могли повредить посадки. Но тебе лучше об этом Хани расскажет и покажет, а вот мы и дома! - расцвел улыбкой Айдан. Омеговозка въехала в город и покатилась по брусчатой улице. Люди махали руками и кричали «Айдан! Айдан вернулся! Храни тебя Аллах!», дети бежали за омеговозкой, радостно крича и размахивая руками. - Я для этих людей константа их мироздания, - Айдан горько улыбнулся, - их пра-прадеды гуляли на моей свадьбе, их прадеды хоронили со мной моего мужа Асада – Льва пустыни. Их деды провожали моего старшего внука в другой эмират, чтобы он принял там эмирскую чалму, они сами видели, как мой второй внук сделал чудо, возродив погибший город и сделав его Бриллиантом Сабаха. Они увидели, как в песках зацвел сад, и растят детей в спокойной уверенности, что после их смерти те смогут рассчитывать на мой совет и заступничество перед эмиром в трудные времена. Омеговозка плавно закатилась еще в одни ворота, которые отсекли толпу и часть шума. Их уже встречали. Омеги с закрытыми лицами издали казались совершенно одинаковыми пирамидками черного шелка, рядом с ними стояли трое альф и один подросток, одетый как взрослые альфы. Айдан сам откинул полог над входом, не дожидаясь слуг, едва омеговозка остановилась. Самый крупный альфа подал ему руку и помог спуститься, а потом неожиданно склонился, целуя тонкие пальцы. - Я рад, что у тебя все хорошо и ты уже дома, оми, - пророкотал альфач, - ты так резко улетел, и даже не оставил мне записки. Ай-яй-яй, оми, я волновался. - Слуги должны были объяснить и показать письмо Тигренка, а я хотел успеть на лайнер и улететь вместе с туристами. Не сердись на своего оми, зато я привез нам всем подарок от Тигренка. - Айдан развернулся и махнул в сторону омеговозки, - иди сюда, птенчик. Альби осторожно подошел к выходу, не зная, что делать. Подножка была высокой, ступеньки крутыми, и спрыгнуть было немного страшно, тем более, что шлепки на ногах не казались хоть сколько-то надежной обувью. Слуги стояли неподалеку, но никто даже не дернулся подать ему руку. - Познакомьтесь, это – Альби, сердце нашего Тигренка и его дыхание, - улыбнулся крайне довольный селафь, - Аллах воистину наградил нашего мальчика, послав ему в пару кроткого голубенка взамен гибрида сколопендры и скорпиона. - Позволь, я помогу тебе спуститься, - альфач протягивал к нему руки, - я дед твоему мужу. К омеговозке надо привыкнуть, и тогда она не будет тебя пугать. Омега без сомнений подошел к краю и позволил подхватить себя, как ребенка. Айюб бережно поставил его перед родней. - Добро пожаловать в семью, Альби, - высокий омега протянул к Тому руки, - я оми Тиграна, меня зовут Ясмин. Мы рады тебе. Это Салах, мой муж и отец Тиграна. А потом, приобняв, стал представлять остальных людей. Супругов Айюба – Амина и Хани, дядю Саида и его супругов Шади и Олли, и младшего брата – омегу Бельчонка, и самого младшего ребенка-альфу Медвежонка. - Я медведь, - буркнул подросток и залился румянцем, - я взрослый! Мне уже четыре и я живу в казарме, как взрослый альфа! Альби удивился, альфочка выглядел лет на восемь-десять. Высокий, и как все подростки, немного нескладный, но при этом физически развитый и похожий на своего отца Салаха, который стоял за его спиной и улыбался, глядя альфочке в макушку. - Мы не ожидали, что жада привезет тебя, - Саид с улыбкой покачал головой, - а иначе мы бы встретили тебя всей семьей. - Мы познакомим Альби со всеми буквально завтра! - взмахнул рукой Ясмин, - вы приедете к нам? - Супруги и гарем не позволят мне пропустить ни одну из этих поездок! - засмеялся Саид, - порой мне кажется, что с появлением аквапарка у всех омег выросли жабры, и они живут в ожидании от одной поездки до другой! - Вот и прекрасно, - Ясмин коротко приобнял Альби, но, даже отпустив из полуобьятий, взял за руку и потянул за собой. - Пошли, Сердечко, я понимаю, что на лайнере ты не очень устал, но поверь, после хамама ты почувствуешь себя намного лучше. Давайте не будем стоять на улице, пойдемте в дом. Пока слуги откроют тебе соседнюю комнату рядом с Бельчонком, а завтра мы поедем домой, где ты будешь жить в комнатах Тиграна. Отныне они и твои апартаменты. Или, может, ты голодный? Альби замахал головой, у него перехватило горло от волнения. Он не ожидал такой встречи, он не ожидал объятий и тепла от папы Тиграна, но твердая рука омеги внушала уверенность, что все будет хорошо. Альфы остались во дворе, а омеги, как птички, полетели стаей по коридорам величественного дворца. Высокие колонны с резным кружевом у потолка. Суры, вырезанные из камня, вились лентой по стенам. Неожиданная прохлада внутри, цветы в вазонах. Деревца в горшках. Маленькая дверка, возле которой стояли двое вооруженных альф, которые склонили головы, пропуская омег внутрь. - Дайте хоть посмотреть, на кого Тигран поменял сына Ошая, - красивый омега желчно поджал губы и стал снимать с себя черные одежды. Под ними было яркое шелковое платье и драгоценности. - Амин! - Ясмин недовольно фыркнул, - однажды ты прикусишь язык и умрешь от собственного яда. Не сомневайся в выборе моего сына! Ты же сам видел те передачи, которые нам передавал Рафик, неужели ты думаешь, что мой сын привел бы в дом такого склочного и вздорного омегу? Да он бы тебя без соли съел! Не важно, что они были дыханием с рождения, но омега уклонялся от Тиграна, при этом постоянно дергая его. Ужасно! Как собака на сене! И сам не съем и другим не дам. Я рад, что у Тиграна хватило сил порвать тот порочный круг и не тащить в дом беду. А тот Лекси еще пожалеет, что упустил такого достойного альфу! - Он уже пожалел, - подал голос Альби, - стоило им порвать отношения официально, так не проходило и ночи, чтобы Лекси не звонил Рану, как бы поболтать. Он к нему в институт даже стал приезжать так, чтобы все вокруг видели. Хорошо, что после той злополучной передачи он пропал. Слава Богу, Максимильян сделал, как обещал, и даже слово Лекси пропало. Ой, наверное, следует говорить слава Аллаху? - Славь того, в кого веришь, - невысокий и изящный омега подошел и погладил Тома по лицу, - мы не фанатики. Если в твоей душе есть вера, то мы не против. Было бы сложнее, если бы ты был атеистом. Но уверен, что мой внук такого бы не взял в семью. Так что там произошло? Альби начал рассказывать, что произошло. За это время все стали раздеваться и заматываться в покрывала, а после прошли вглубь и уселись в теплой комнате, поговорить. Его все слушали, ахали, охали. А потом стали расспрашивать, что он слышал о Лекси. Неужели он на самом деле такой, как говорят журналисты? Том рассказал историю, которую ему в свое время рассказал Аэрин. - Ну, и кто теперь будет сомневаться, что выбор моего сына правильный? - грозно обвел взглядом притихших людей в хамаме Ясмин. - Мой сын – сильный и мудрый альфа. Он смог отрубить гнилую ветвь и не пустить в дом беду. Не важно, кто его родители. Он – приемный сын Ошая, и тот тоже пострадал от него. Я рад, что мой сын не привел в дом недостойного омегу. - Ошая был на свадьбе Тиграна и Альби и прислал Ясмину и Салаху «извинительное письмо», - высокомерно посмотрел на всех Айдан, - который раз встречаюсь с Ошая и каждый раз поражаюсь его доброте и милосердию. Он – необычайной души человек. Лекси был послан и ему, как испытание веры и прочности семейных уз. С таким ребенком было тяжело не отчаяться, но у Ошая не опустились руки и огонь в душе не затих. Он принял свое испытание с достоинством и вышел из него с целым сердцем и крепкой семьей. - Как ни странно, но Лекси стал испытанием не только для Ошая и его мужа, но и другие дети смогли осознать свой выбор в жизни благодаря тому, что Лекси был рядом. Когда мы были на выпускной вечеринке сабахцев, к нам пришли старший сын Ошая и его племянник, который сын второго брата мужа Ошая. А еще был Роберт с супругом… - Тот самый Роберт, что жил в нашем доме? - уточнил Ясмин и, увидев кивок Альби, довольно улыбнулся, - очень хороший мальчик. Тигренок прислал нам запись с их свадьбы. Ты там был миленький, как куколка, а младшие дети были, как ангелочки, ой, прости, что перебил! Альби потом почти слово в слово рассказал, что говорили Максимильян и Аэрин, он только упустил самую концовку рассказа Аэрина. Это была чужая тайна, и не стоило ее рассказывать всем подряд. Омеги заинтересовались, правда ли старший брат Ошая профессиональный военный? Ведь на свадьбе сына он выглядел красивым и ухоженным омегой, а не брутальным громилой, как положено быть всем военным? И как такое возможно, чтобы Аэрин тоже стал военным и больше времени проводит с двумя посторонними альфами, которые даже не родня (!), а не с родным мужем. - Таковы омеги федерации, - пожал плечами Ясмин, - я же вам уже не раз рассказывал, что там все иначе, чем здесь! Попробуйте представить себе общественный транспорт в час пик, когда альфы, беты и омеги едут, прижатые телами друг к другу, и это никого не волнует. Каждый едет со своими проблемами в голове и даже не смотрит, кто там к нему прижат. Главное – сберечь кошелек и успеть на работу! - Ужас! - Шади от омерзения передернул плечами, - хотя Хани рассказывал, что омег там скорее воспринимают как слабое звено, а не подарок судьбы, и совсем не заботятся об их комфорте! У меня это до сих пор в голове не укладывается! Как же они там, бедненькие, выживают? - По-разному, - рассмеялся Ясмин, - поверь, каждый старается, как может. Кто-то совсем неплохо устраивается в жизни, - омега с грустью вздохнул, - но некоторым действительно приходится тяжело. Но, как говорится, что не убивает нас, то делает сильнее и мудрее. Нельзя получить от жизни все и сразу! Порой для начала просто необходимо получить оплеуху, остановиться, подумать и решить, что же для тебя действительно важно, а чем ты можешь поступиться, чтобы сохранить то, что для тебя ценно. - Хватит грустных разговоров! - Айдан похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание, - давайте я вам расскажу, какая была свадьба у Тигренка! - Неужели нельзя было потерпеть и приехать на Сабах, чтобы мы все могли порадоваться за них? - Амин недовольно скривил рот, - Тигран воистину сын Салаха, тот тоже притащил супруга, ни с кем не посоветовавшись! - Амин, ты имеешь что-то против выбора своего сына, - Ясмин выгнул бровь и глянул на свекра так, что тот даже побледнел, - так вот, и в выборе моего сына не смей сомневаться! - Прости его, Ясмин, - Хани раздул ноздри и зло зыркнул на замершего по соседству омегу, - давайте лучше выйдем из парилки, хотя здесь и сбавили температуру, но НАМ, беременным, не стоит перегреваться лишний раз! - Хани! - взвизгнули хором омеги и бросились обнимать миниатюрного омегу, а следом стали хором поздравлять с такой новостью. - Нет, пока не знаем, кто, - Хани радостно смеялся и отбивался от обнимашек, - Айюб пока не определил, или бета, или «сливочный» омега. Надо подождать, чтобы запах стал более выраженный. Они перешли в следующий зал, где было прохладнее и, кроме этого, было несколько разных по размерам и глубине купален. В одних плавали лепестки цветов, от других просто заманчиво пахло различными травами. Появились слуги с подносами, на которых стояли стаканы с напитками или маленькие бутербродики и фрукты, порезанные на кусочки. Айдан, успокоившись и наобнимавшись с Хани, уселся на край бассейна и стал рассказывать, как он впервые увидел Альби и как обрадовался Тигренок приезду селафь. Как Тигренок пел под окном и как Айдан грозным голосом разогнал молодых альф. Омеги похихикали, как дети, и закивали головами, да, это так романтично – песни под окнами любимого! Альби тем временем положили на теплый мраморный столик и стали массировать под видом мытья, а потом закутали в пенное облачко и оставили насладиться покоем. А Айдан тем временем рассказывал о приготовлениях в общине, и в лицах рассказал о своей встрече с Ошая. В очередной раз восторгаясь необыкновенным омегой, он рассказал, как красиво тот пел вместе с сыном, и какой дождь был на улице. Некоторые омеги даже всплакнули от умиления, надо же, благословленная Ошая свадьба, такая радость! Альби бы заснул, если бы пена не стала лезть в нос самым наглым образом. Он попытался убрать ее от лица, но на руках тоже были облачка пены, и в итоге он мазнул ей по лицу и расчихался! В ответ его окатили едва теплой водой и потащили дальше мыть волосы в шампунях, кремах и масках, и это только волосы! А потом маникюр и педикюр, и опять ненавязчивый массаж. И если Альби вначале был бодрым с дороги, то от всего этого почувствовал себя уставшим и попытался заснуть просто сидя. Но его бережно растолкали и потащили дальше к большому закрытому бассейну. Там вовсю шло веселье. Омеги голышом купались в бассейне, повизгивая и брызгаясь, как дети, а слуги ожидали их с покрывалами и полотенцами. Другие слуги играли на музыкальных инструментах, на подносах разносили сладости и кувшины с пряным напитком вроде крепкого компота. Купол купальни был высоким, в нем были вырезаны звезды, через которые в купальню проникали солнечные лучи. Было очень странно купаться в бассейне голым, но неожиданно приятно… Альби доплыл до столбика солнечного света и подставил руки, ловя солнечный луч. На ладонях стало тепло от яркой звездочки полуденного солнца. - Любишь солнце? - к Альби подплыл молодой омега и встал на дно бассейна. Воды было по грудь обоим. - Меня представили как Бельчонка, но мое полное имя – Изабель. Родители говорят, что я пахну, как виноград Изабелла. - Омежка пожал плечами, - я нюхал этот виноград, вроде ничего так… но на вкус не понравился… его еще дразнят «лисьим виноградом». Отец смеется и говорит, что самый подходящий запах для скрытного лисенка. - Лисенка? - удивился Альби. - А! - Бельчонок махнул рукой, - обычай такой. Омегу, рожденного в гареме, а не в семействе бет, называют лисенком. И это все из-за пресловутой «лисьей охоты». Долго объяснять… - опечалился омежка, - ты, это… зови меня Бэль, дома все так зовут. - Почему Бельчонок, если ты пахнешь, как виноград? - опять удивился Альби. - Никому нельзя говорить, какой у меня запах, - передернул плечами омега, - ну, по крайней мере, до течки, когда о моем запахе узнают все. Если какой-нибудь альфа заявит, какой у меня запах, и это будет правда, то это будет поводом для хитбы. И неважно, нравится он мне или нет. Начнется официальное ухаживание, а если он мне все равно не понравится, то у отца будут проблемы. Он, конечно, вступится за меня, и все закончится дуэлью, а я не хочу, чтобы он рисковал своей жизнью. Он, безусловно, сильный воин, я в этом не сомневаюсь, но слепой случай никто не отменял. Взять хотя бы моего старшего брата-омегу Абаля. Он бы в жизни не согласился на брак с Джабалем. Он такой страшный! - Но сейчас он счастлив в браке, - к ним тихо подобрался селафь и встал рядом, - и за три года брака носит уже второго ребенка. Это чудо, чтобы омега был готов к рождению так скоро. Так бывает только от большой любви в паре. Он, кстати, тоже родился практически следом за Тигренком. Не стоит судить об альфе по его внешнему виду и по словам. Внешность очень обманчива, а язык вообще лжив! Только поступки имеют ценность, и даже не совсем поступки, а стоимость поступка для самого человека. Один человек – поэт, и стихи из него льются, как вода из разбитого кувшина, а другому срифмовать пару строк, как через гору перебраться. Но когда влюблен, в голове появляются такие странные мысли… - Айдан довольно зажмурился, вспоминая, - это как ценить подарок за его стоимость. Для богатого человека бриллиант, как булыжник, а для бедного и медное колечко – запредельная роскошь. - Ну, у Джабаля с этим нет проблем! - фыркнул Бэль, - и стихи из него фонтаном, и калым за супруга прислал, как в сказке про Али-Бабу. - Хм, - селафь недовольно прищурился, - не могу понять, это страх перед будущим или зависть к брату? Ты что, боишься, что за тебя такого калыма не дадут? Даже не сомневайся – не дадут! Джабаль такой один. Ни за одного омегу на Сабахе не давали такого калыма, как за Серенити. За меня калым был четвертушка неогранённых самоцветов, почти годовой расчет за питание общины с алчными торговцами Федерации. За твоего папу вообще калым был смешной, но это не умаляет его ценности в глазах мужа и семьи. За Альби заплатили несколько больше, но все равно, не сравнить даже с моим калымом, но это не значит ровным счетом ничего. - Не в калыме дело! - хлопнул по воде Бэль и, развернувшись, уплыл в сторону своего слуги, который распахнул большое полотенце и закутал расстроенного омежку с головой. - Боится, - вздохнул селафь, - боится и прячется в комнатах. Такого скрытного омежку я еще не встречал. Обычно все сами бегают до первой течки посмотреть на возможных претендентов. Это ведь интересно, посмотреть на эмиров. Серенити так вообще дразнил всех, как только мог. Как чувствовал, что муж у него будет сильнейшим воином на планете, а вот Бэль, даже когда приходит на смотрины, прячется за спиной отца и дичится. - А после первой течки, когда запах ясен всем, что меняется? - Альби пытался разобраться в этом мире. - Когда запах определен для всех, омега может отказаться от хитбы, мотивируя тем, что ему запах альфы неприятен, и это нельзя оспорить словами. Но это позволяет претендентам в женихи начать ухаживание за омегой. Присылать подарки, стихи, искать встречи, чтобы поговорить и склонить сердце омеги к взаимности. Вон, Бусинку два года осаждали, как лисичку в облаве. А он все равно хвостом махнул перед носом и сделал, как сам хотел! - А что это за «лисья охота» такая? - насторожил ушки Альби, - это чтобы заставить омегу так сильно хотеть, чтобы прям невмоготу? - Ха-ха-ха, - рассыпался серебристым смехом селафь, - нет. Это не желание лисички, а когда ситуация отпускается на волю случаю и судьбе. И начинается настоящая охота. Омега выходит из родительского гарема, из дворца уходят слуги. Лисенок прячется, где хочет, или перебегает из комнаты в комнату. Во дворце можно найти укромные местечки. А потом во дворец входят эмиры. Все, кто хочет забрать себе лисенка, начинают искать, ориентируясь в основном по запаху. Поэтому можно раскидать много пахучих ловушек в том же лабиринте, или при помощи слуг устроить загодя сюрпризы вроде тазов с водой на приоткрытых дверях. Людей во дворце все равно нет. А мастерских и хозяйственных комнат много, так что прятаться в родном доме можно долго и со вкусом. Могут начаться дуэли, и даже дойти до смертей, но таково условие лисьей охоты, - селафь пожал плечами, - я тоже был лисенком и отказывался от свадьбы. Мой оми поддерживал меня в желании оставаться дома, но пришло время, и я сам захотел семью, но к тому времени я успел уже отказать всем претендентам. Поэтому родители объявили о дне, когда будет начата охота на лисичку. Приехало много эмиров, все хотели красивого и вредного омежку. Мой будущий муж оказался во дворце по воле судьбы, заехав к соседу на соколиную охоту, а в итоге, отправившись вместе с ним за лисенком. - И ты поехал с чужим незнакомцем? - ахнул Альби, - какой ужас! Ты боялся? - Я был заинтригован, - Айдан повел бровками в раздумьях, - я действительно увидел его впервые, но он мне понравился. Было в нем что-то такое, что заставило мое сердце биться сильнее. Асад уже тогда был немолод и хорошо известен среди эмиров благодаря своей храбрости. Его звали Львом Пустыни, и когда он нашел меня, никто не посмел бросить ему вызов и оспорить лисенка. Так я оказался здесь, и я благодарен судьбе за этот дар. Так что порой не стоит бояться будущего, а просто принять с благодарностью то, что имеешь. - Джабаль – это тот, кто ранил Рана? - поинтересовался Альби, - я видел шрам на его груди. Ран сказал, что это ему напоминание, что любую проблему надо попытаться решить миром, или реально оценивать соперника. - Да, - селафь сверкнул глазами и закивал, - ты не замерз в воде? Давай выйдем и покушаем сладостей, я не очень люблю воду… Они вышли, но Альби шел за селафь хвостиком, желая услышать историю полностью. К этому времени большинство купальщиков угомонились и, выбравшись, пошли к Айдану. Тот умел рассказывать красивые истории, когда он понял, что улизнуть от истории не получится, устроился поудобнее и начал рассказ издалека. - Тигренок познакомился с Лекси, когда ему едва исполнился годик, но он уже тогда был разумным и даже неплохо сидел в седле, - Айдан выразительно посмотрел на Ясмина, и тот, прикрыв рот ладошкой, довольно рассмеялся, другие тоже были в курсе истории и поддержали смешки, - провидению было угодно, чтобы дети встретились, но спустя какое-то время расстались. Вначале они поддерживали связь через родителей, благо, тем было, что обсудить друг с другом, а потом Тигренок научился писать и читать, и с тех пор стал писать письма сам. Я был свидетелем, с каким старанием маленький альфочка выводил первые строчки своему омеге, с каким нетерпением он ждал ответа, и как расстраивался, когда ответа не было и месяц, и два. Потом в его жизни появился Роберт Динлох-младший, и хотя он был намного старше, но внешне они выглядели ровесниками, что позволило детям подружиться. И я рад, что их дружба продолжается до сих пор. У Роберта к тому времени тоже был омега, обещанный ему судьбой с самого рождения. Его зовут Аэрин, и когда пришло время, они заключили счастливый брак, в котором, я надеюсь, проживут долгие-долгие годы. Аэрин писал Роберту с каждой почтой, а это значит, раз в две недели, и вместе с ним стал получать письма и Тигран. Ведь Аэрин и Лекси двоюродные братья. Время шло, Аэрин и Лекси вступили в возраст, когда омега Федерации достигает возраста согласия, и тогда родители и прочие уважаемые люди их общества проводят общие смотрины, которые называют «Бал дебютантов». В тот год бал проводили родители Лекси, и на этот бал поехали Роберт и Тигран, чтобы быть в такой знаменательный день со своими омегами. - На том балу мы сопровождали сына, - вдруг подал голос Ясмин, - это было возмутительное хамство под личиной улыбок. Насколько Кантарини были нам рады, настолько же двулично вел себя Лекси. В глаза, нам, родителям, улыбался, но стоило ему отойти в сторону, как он начинал кривляться или убегать. Это видели не только мы, но и другие гости праздника, над Тиграном начали посмеиваться, вначале тихо, а потом молодые альфы решили… даже не знаю – подраться на балу? Указать чужаку его место? Но что могут мальчики Федерации против того, кого учили бою с четырех лет? Смешно! Тигран раскидал их, как мяч кегли. Лекси смотрел на все это с балкона второго яруса с другими омегами и глумился и над победителем, и над побежденными. Мы улетели оттуда в гневе, и если вы помните, к нам прилетал четвертый сын Кантарини – Джованни, чтобы принести официальные извинения от лица семьи. Тогда же мы получили и первое «извинительное письмо» от Ошая. - Да, - Айдан тяжело вздохнул и отпил щербета, - Тигренку было только четырнадцать полных лет, и тут такой удар по самолюбию молодого альфы. Он тогда как с цепи сорвался. Забросил учебу и умчался с сотней в пустыню. Хорошо, что там с ними было несколько взрослых альф, они хотя бы смогли приглядеть за вчерашними детьми. Отец дважды приезжал к сыну, который, как бедуин скитался по пескам и выискивал разбойников. Он перебил много банд, и за это его прозвали Тигром – Защитником пустыни. А его сотня набралась боевого опыта. И когда отец второй раз приехал за сыном, он, наконец, вернулся домой. Приближалось его совершеннолетие, но неожиданно для всех, Тигренок попросил не дарить ему наложников и разрешить еще раз приехать на Бал дебютантов, уже на собственный дебют. Мы тогда связались с Кантарини и спросили, возможно ли Тиграну приехать на Бал. В ответ нам пришло письмо, что они будут рады нас принять в своем доме. Как позже выяснилось, в том году Бал должны были проводить в другом доме, но Кантарини решили, чтобы Тигренок пришел на свой дебют именно в их дом. Вначале мы отпраздновали день рождения здесь, а потом я решил сопроводить своего взрослого внука на этот самый Бал. - Селафь довольно улыбнулся и игриво передернул плечами, - не хотелось бы хвастаться, но я произвел там фурор. Все альфы смотрели только на меня и моего спутника – Тиграна ад Мин. На меня смотрели с восторгом и похотью, а на Тигренка с завистью! Ведь он был со мной, и все мои улыбки доставались только ему! Лекси, конечно, нас видел, но так и не решился подойти, даже чтобы поздороваться. Потом мы вернулись домой, но уже вернулись как победители! Вся столица федерации только и говорила, что о дебюте Тиграна ад Мин! Как будто других дебютантов в том году и не было! Как раз в это время Тигренок и подал документы в институт, и сразу сдал экзамены. Он мог бы и остаться, но хотел проводить меня домой, да и похвастаться перед побратимами лично. Ему тогда было всего шестнадцать, разве что выглядел, как взрослый, а в душе совсем еще ребенок, несмотря даже на год скитаний и войны. И так вот, - селафь поднял палец, чтобы обратить внимание слушателей, - как раз в это время непоседливый Серенити решил сбегать на рынок в книжную лавку, в которую знакомые караванщики привозили стихи таинственного поэта Соловья… и его решил проводить старший брат – Тигренок. Кто бы знал, что они встретят в квартале от родного дома судьбу Серенити? Так получилось, что наш омежка сам на полном бегу влетел в альфу, который оказался его парой! Тигренок растерялся, ведь стены родного дома были за его плечами, а его братика сжимает в объятиях посторонний альфа! Кровь бросилась в молодую голову, и он не посмотрел, кто стоит перед ним… Он тогда себя ощущал Тигром – Стражем пустыни! Только вот его соперником оказался первый мечник Сабаха! Джабаль немногословен сам по себе, а тут вдруг, когда он нашел свое дыхание, у него попытались его отнять! И тут нашла коса на камень – Тигран чувствовал себя вправе и в силах, а Джабаль едва соображал, учуяв запах пары. Пары, которую он отчаялся найти. Я каждый день благодарю Аллаха за то, что Джабаль успел в последний момент удержать свой меч и не завершить удар в сердце. Его воины на руках принесли Тигренка домой, мы успели оказать ему помощь и он не истек кровью. В купальне стало тихо, все помолились за здоровье Тиграна, за твердую руку Джабаля, за счастье Абаля и за то, что вся история закончилась благополучно. - Теперь ты знаешь, откуда на груди твоего мужа шрам, и я рад, что Тигран вынес из той истории правильный урок – слово не сильнее меча, но вовремя сказанное слово может остановить руку с мечом и не допустить беды. А теперь… - селафь захлопал в ладоши, - мы разукрасим тебя хной, будем петь песни, танцевать и радоваться жизни. Потому что жизнь слишком коротка, чтобы грустить и печалиться, давайте лучше петь и веселиться! Слуги ударили в бубны и начали петь что-то задорное. Альби разукрашивали хной руки и ноги, а взрослые омеги баловались, как расшалившиеся подростки, которые впервые остались без присмотра взрослых. Хани и Ясмин сказали, что станцуют с бубнами, а сами вместо приличного танца крутили под музыку попами, ударяя время от времени бубнами то себе по попе, то другу по голове. Айдан сказал, что станцует стриптиз, как он видел на корабле неверных. Отогнал слуг от стенки и стал танцевать что-то эротичное, медленно развязывая узел на покрывале, в которое был замотан до самых подмышек. Когда, наконец, под вздохи зрителей узел поддался, он резко распахнул покрывало… но только в сторону стены (!), развернулся, подмигнул, а потом покрутил попой по натянутому шелку покрывала, следом стал разворачиваться то одним боком, то другим, при этом прикрываясь то одной рукой, то другой. Зрители смеялись, поняв, что их провели, но от этого аплодисментов меньше не стало. Следом Шади с Олли станцевали парный «стриптиз», развязав на пару покрывала, но при этом, когда один сбрасывал одежку, второй трепетно прикрывал его своей. Альби так смеялся, что дышать было тяжело. А потом омеги стали петь наставления молодоженам, весьма фривольные по смыслу, подхватывая слова друг у друга, подмигивая и заканчивая вместо неприличного слова какой-то нелепицей. Такие взрослые и сдержанные омеги вели себя, как дети, и только Бэль сидел в углу и смотрел на них, как воспитатель детского сада в ожидании, когда же, наконец, шалунов разберут родители и он сможет спокойно пойти домой.