Импринтинг двух миров (подопытный мышь)

      Назад в таверну я вернулся не в самом лучшем расположении духа. Не потому что боялся, что яргены действительно нападут. Защитить крепость есть кому. Да и нападать на такие стены ни один ярген не будет. Тем не менее предпочел бы, чтобы Джэйл и Рэйдан находились отсюда подальше. Натуры любопытные, хвост свой, где надо и не надо всунут, и удержать их в безопасности будет трудновато. Это мелкие понимают, что ростом не вышли, а эти… Раз уверены, что тело им досталось большое и крепкое, могут повести себя неадекватно.       — Ты куда исчез? — сразу же задал мне вопрос Рэйдан.       — Посоветоваться надо было, — все еще думая над тем, что делать, отозвался я. — Знаете, ребята, а идемте-ка на полигон. Хочу посмотреть на то, чему ты, Родиоша, за время, проведенное здесь, научился, заодно убедимся, как знания Эгъясса легли в умную головку Джэйл. Если удастся меня вдвоем завалить, то я вам расскажу, в чем дело. А не сумеете, сидеть вам в моих покоях до тех пор, пока ситуация не прояснится. Как вам такое предложение?       — Я — за! — тут же отозвалась Джэйл. — Хотелось бы проверить, на что это тело способно.       — А мне и деваться некуда, а то таскаюсь за тобой как второй хвост, вечно ты меня от всего защитить пытаешься, — согласился и Рэйдан. — Вперед, Джэйл… Пойдем, будем ложить этого зарвавшегося гордеца на лопатки.       — Не ложить, а класть! — наставительно произнес Сергей, помахав когтистым пальчиком перед носом Родиона. — Эх, молодежь… Всего ничего прошло времени, а уже русский забываете.       — Ладно, батя, не начинай, — отмахнулся я. — У нас сейчас других проблем выше крыши. Если захочешь, то в свободное время займешься со всеми повторением языка, чтобы корней не забывали. А пока мне этих двоих на полигон надо вывести.       Попрощавшись, я пополз на тренировочную площадку. Эти двое молодых и зеленых, весело переругиваясь, последовали за мной.       Уверенности в том, что я разложу этих яргенов по плацу, было хоть отбавляй. Рэйдан при мне ни разу здесь не показывался, а Джэйл пока еще в собственном хвосте путается. Куда уж ей справиться со мной? Нет, смотрители могли вложить в ее голову не только знания, но и вбить в мышцы все рефлексы. В этом случае нужно заставить Джэйл забыть о том, что она женщина с Земли, и заставить понять, кто она в этом мире. А значит, бить нужно будет нещадно, до полного прорыва умений и знаний, которые в результате или откроются, или будут подавлены паникой. Хрен его знает, как получится. Джэйл девочка агрессивная, но, как я понял, не настолько, чтобы бросаться в бой очертя голову. Психолог, етить. А психологии ни один из настоящих чешуйчатых не подвержен. В этом и было все самое хреновое.       — Ничего себе, отгрохали, — натурально удивилась Джэйл. — Это же самый что ни на есть военный полигон!       — Именно. И все яги, так или иначе, раз в сутки сюда приходят, чтобы тренироваться. — Я с гордостью осматривал наше творение. Своим я его назвать не мог, потому что в армии одна полоса препятствий, в спецназе — совсем иная. Будучи не полностью компетентным в данном области, с советами не лез, когда приспустил ребятам щиты, дав задание построить комплекс, на котором испытание и старожилы не все пройдут. — Короче, даю вам полчаса на отработку тактики. Затем жду нападения. Сумеете собраться раньше — можете даже не предупреждать.       Свернув хвост кольцами, я удобно уселся на него в позе местного лотоса, то есть хвост подо мной, а руки, как и положено в асане, расслабленно лежат поверх колец. Рушшус у меня долго выспрашивал, что это за поза медитации такая, пока я ему не объяснил, что в этом положении максимально расслаблено тело и можно отдаться мыслительному процессу. Он похмыкал, попытался свернуть хвост в такие же тугие кольца, а потерпев фиаско, послал меня подальше, продолжив медитировать в своей любимой позе: стоя практически на самом кончике хвоста, подняв руки над головой. Я однажды пробовал повторить, но не смог простоять в таком положении больше десяти минут. Все же кончик хвоста самое чувствительное место, а если на него еще и встать…       Рэйдан с Джэйл отрабатывали какие-то приемы, какие — не видел, но то и дело за спиной раздавалось «кийя-я-я!»       — Не «кия», а «ш-шша!», на выдохе, — посоветовал я ребятам. — Выкрикивая не тот боевой клич, вы напрягаете голосовые связки, пытаясь произнести звуки, не предназначенные для вашей гортани, отвлекаетесь от проведения ударов. А шипящие звуки как раз для горла ягов и яргенов. Попробуйте снова.       За моей спиной теперь шипели так яростно, что даже обернуться захотелось. Не успел. Тень от палки, занесенной над моей головой, заставила развернуть кольца, обрушив на этих самоубийц всю мощь своего тела.       Яргены, они как бы более человечны, поэтому ребята взяли за основу движения рукопашного боя, я же бился как яг. Хвостом. Стремительным выпадом подсекал им ноги, когда они пытались напасть. Бил кончиком хвоста в болевые точки; опережая, уклонялся от любого удара; а когда пришлось сойтись в прямом столкновении, легко обезоружил Рэйдана, который самонадеянно держал в лапах коромысло, которое счел палкой.       — Рэй, проблемка образовалась. — Я поманил его к себе пальцем, указав на дрын. — Ты что это схватил? Думаешь, силы яргена беспредельны? Да, их гораздо больше, чем у человека, но не так уж и много по сравнению со стражами яргенов, которые, оттачивая мастерство, наращивали свои силы годами. Кстати, эта палка не для того, чтобы ею махать, а чтобы сил в руках побольше было, когда глефу держишь. Для боя у нас имеются иные шесты, утяжеленные на конце. Как раз то, что требуется. — Я проводил его к складу, обоим выдав по подобному шесту, заметив, как профессионально они их крутят, стараясь синхронизировать движения.       Да, не прав я был, совсем не прав, что Рэйдан не посещает полигон. В его земных знаниях точно не было такого вида боя, а значит, этому он научился здесь. Джэйл же вообще выдавала чудеса движения, особенно когда переставала задумываться, действуя в едином ритме с Рэйданом. А потом они напали повторно. И да, стыдно признаться, но в этот раз я практически проиграл. Если бы не воспользовался магией, то отделали бы меня не хуже отбивной. А так, удалось сохранить имидж. Хоть ненадолго. То, что показала Джэйл, когда полностью ушла в азарт боя, мне очень не понравилось. Я даже не представлял, что яргены могут двигаться так. И не понравилось мне не то, что меня чуть девушка не разделала, а то, что мы можем столкнуться с такими профессионалами, и противопоставить им будет нечего, особенно, если они еще и магически одаренные.       — Все, хорош! — отмахнулся я. — Достойны!       — Да? Тогда — рассказывай. — Джэйл шлепнулась на свой зад и оглушительно взвыла, едва не сломав хвост.       Рэйдан же уселся, как полагается, поджав пятую конечность под себя.       — Короче, хм… Мальчики…       Джэйл согласно кивнула.       — К нам идет судно с яргенами. Рэйдан, ты знаешь, Джэйл — тебе. Я их уничтожал, пока смотрители не скрыли остатки расы за какими-то магнитными полями, давая возможность там размножиться. Я не знаю, что нас ждет: новое поколение, взращенное на мире и любви, или же старое, воинственное и придурочное. Поэтому всех, кто не способен себя защитить, мы спрячем. Свободны в передвижении окажутся исключительно стражи, которые будут подчиняться старшим по рангу, то есть моей личной гвардии. Носа не высовывать, пока сам не позволю, на рожон с приплывшими не лезть. И не разговаривать с ними, пока я лично не позволю. Как видите, смотрители снова ушли в сторону от решения вопроса, — так ведь, хвостатые? — обратился я к небу, получив в ответ молчание. — Нам предстоит самим решать, как действовать. Предложения есть?       — Пока никаких, — отозвался Рэйдан.       — Молодец, возьми с полки пирожок.       — Его кошка вчерась еще съела, — поддразнил меня Рэйдан, но, увидев кулак у своего носа, вмиг посерьезнел. — Андэр, в этом мире, хотим мы или нет, но ты старожил и хозяин. Тебе решать, как будет действовать крепость.       — Именно. Мне, — веско закончил я. — Надеюсь, что все будет нормально. Если же нет… Короче, увидим.       Последние часы перед тем, как к нашей крепости подтянулось три сотни яргенов, мы провели в подготовке к обороне. Так, на всяку случку. Хрен его знает, что будет. Лучше уж перестраховаться. Я даже Стаську позвал, чтобы он меня контролировал, все ли я правильно делаю. А заметив, что стражи слушаются его, так и вовсе передоверил охрану стен этому недорослю. Уж точно лучше меня справится. Я таких вумных книжек не читал, грамоте не обучен, ибо пусть сам думает, как все оптимально организовать.       Вместо того, чтобы бегать по стенам, я решил посмотреть на это стойбище с помощью магического зрения, приблизив на максимум разбившийся под нашими стенами лагерь. И то, что я увидел, мне не понравилось категорически. В лагере был и молодняк, и старики, и пленные яги, от вида которых едва пелена ярости на глаза не упала, а также были воины. Стражи, как их привыкли называть. И этих стражей было примерно с сотню. Они и гоняли всех остальных, заставляя рыть колодцы, бежать или ползти в рощу, чтобы набрать веток или добыть еду, или же нещадно колотили всех подряд палками и собственными руками, которые я бы с радостью повырывал.       — Дрюх, — рядом образовалась Анжела. — И что, это норма поведения в их стане?       — К сожалению, именно что норма. Вон, посмотри… — указал я на яга, который извивался в руках двух яргенов. — Сейчас его принесут в жертву, а тело разделают и съедят.       — Они что, каннибалы?!       — Нет, девочка моя. — Я вздохнул. — Не каннибалы, плотоядные, которые питаются своими сородичами. Ты же знаешь, что даже на земле есть виды змей, которые едят других змей?       — В курсе, когда меня на это потянуло во время беременности, много литературы прочла по герпетологии.       — Смотри, скорее всего, там часть клана… — Я прищурился, приближая картинку, отметив черно-серебристый воротник из чешуи на шеях. — Вон те, видишь?.. Они и являются змееедами. Ну… ягоедами, хотя не брезгуют и собственными собратьями, когда совсем уж жрать нечего. Обратила внимание, у каждого на шее черный чешуйчатый воротничок? Таких впускать в город строжайше запрещено.       — А я видела у нас одного маленького яргена, у которого такой же воротник…       — Знаю, — кивнул я. — Лев Робертович. Патологоанатом. Но он адекватный и разумный, и поедать кого бы то ни было не будет, а все нужные ему вещества, которые содержатся в плоти и крови собратьев, сможет найти в природе. Мы с ним говорили. Ему претит сама мысль, что можно поедать разумных, пока они живы.       — Так убивать начнет…       — Ха! Если я прав, то мы ему еды на три года запасем.       — Прав?!       — Я же сказал, ни единого змеееда в городе! Кроме наших, конечно. Адекватных. Остальных придется убивать. А куда плоть мертвых деть? Есть.       — И что… И ты?..       — Да, — для меня в этом не было ничего противоестественного, — и я ел яргенятину. Особенно она мне нравилась, когда враг убит собственноручно. Самый шик — вырезать его сердце.       — Ну ты и…       — Заметь, такой образ жизни я веду только здесь, на этой планете. На Земле не съел ни единого человека, хотя, было дело, хотелось. Да и опять-таки, лишь врагов.       — Блин, куда же я попала?       — В сказку, — разоржался я. — В плохую сказку. Так что привыкай.       — Да уж, придется, — буркнула Джэйл и куда-то ушла.       Установка лагеря длилась недолго, и как только она закончилась, к воротам был послан парламентер — истощенный, белесый яг, у которого отсутствовала часть чешуек. Он еле дополз и у ворот смиренно распластался на песке, в просительном жесте вытянув вперед руки.       — Завести! — приказал я и спустился вниз, заметив, как два стража заволакивают к нам яга. — Аххе шасс, ха-а, — поздоровался я. — Пааш шшо ссанес ар? — вопросил, что требуется этому клану, который прибыл к нам.       — Господин. — Яг говорил на своем наречии, отличном от нашего, но я его понимал. — Наш хозяин просит о милости: дать ему поселиться в ваших землях. А также просит еды, воды и десять молодых рабов, которые скрасят его скуку.       — Десять рабов? Не сотню? — Я удивился. Обычно яргены на такую мелочь не разменивались.       — Да. Десять молодых рабов. Ему пора создавать кладку, а в нашем клане не осталось ни единого из тех, кто мог бы ее выносить.       — Отлично. Условия мне интересны. Что же он предлагает взамен?       — Сотню своих лучших воинов, которые станут вашими рабами, господин.       — Х-ха! — Я рассмеялся, а после задумался. — А что если я попрошу у него сотню немощных? Истощенных ягов, которые уже не смогут продолжить род, и стариков яргенов? В придачу десятков молодых выкормышей, которых вам все равно не вырастить. Это же несложно сделать?       — Хозяин дал мне указания и на этот счет. Если вы готовы на подобные условия, то он согласится с вашим предложением.       — Вот и ладушки. — Я потер руки и повернулся к своим: — Яга отвести в таверну, накормить, напоить, дать отдохнуть, а мое суришшество думать будет.       — Андэр, ты нормальный?! — сразу бросилась ко мне Джэйл, когда я освободился. — Ты отдашь десять ягов этому… этому ублюдку?       — Конечно, солнце мое ясное. Еще как отдам. — Я лучился довольством, подозвав к себе одного из старших стражей. — Эм… как там тебя… Саххасс, отбери мне десять молодых и сильных стражей, а вдобавок четверку старших стражей. Десятке — отполировать чешую до блеска, ну, ты понял для чего, — старший только мигнул, показывая согласие.       — Да как ты можешь!!! — Джэйл сорвалась в крик.       Если бы не Рэйдан, бросилась бы на меня с кулаками.       — Могу! — рявкнул я. — А не понимаешь ни хуя — сиди взаперти и не высовывайся!       — Нет, Андэр, мы пойдем с тобой, — едва удерживая этого злобного яргена, пропыхтел Рэйдан. — Лишняя пара рук будет как раз в тему. — Услышав это, Джэйл притихла. — Я же верно понял?       — Ты — мой эннэшше, — пожал я плечами, — как ты можешь понять меня неправильно? Далее, два отряда с южной и северной стороны выходят чуть раньше нас. Взять их в тиски. Но! Не отсвечивать. Я думать буду долго, но уверен, к закату придумаю, как быть с ответом. С запада… — Я щелкнул пальцами, и один из ягов шустро пополз прочь. — Ясно, решили. Так, еще… Шана-асс! Иди сюда, девочка.       — Молнией между глаз заряжу, — мурлыкнула «девочка», появившись передо мной в образе одной из амазонок. — Мои готовы.       — Отлично. Убиваем осмотрительно. Лишь тех, кто в черных ошейниках, — тихо добавил я, — а с остальными будем разбираться по ходу дела. Каждому из этих змееедов я подвешу над маковкой магический знак, которому обучены только вы. Вопросы? У матросов нет вопросов. Прекрасно. Молодым, чтобы бартер выглядел реальнее, руки связать.       — А как они др… — Рэйдан запихал повязку Джэйл ей же в глотку, а пока она откашливалась, проглотив кусок ткани, и задумалась над тем, что мы делаем, еще раз. — Андэр, не пойму, все это продумано?       — А я что, по-твоему, совсем лох северный? — Я хмыкнул.       — Ну… ты так…       — Джэйл. — Я чуть жестче, чем следовало, приобнял ее за плечи, ухватив за шею, и потащил за собой. — У нас существует ментальная связь, к которой ты нихрена не желаешь подключаться. Давай, работай! Харэ меня отвлекать от дела!       — Да, ясно. — Джэйл пристыжено спрятала хвост между ног. — Ты начальник, я — дурак.       — Притом — полный и безоговорочный, в обоих случаях! — хмыкнул я и, развернувшись, прошел к накормленному ягу, который сонно грелся на солнышке. — Уважаемый, если я с вами передам свое сообщение, вас не убьют?       — Я долго служил хозяину… — прежде чем ответить, яг распростерся ниц, — и всегда старался решить все вопросы миром. Мне удавалось. Плеть не раз гуляла по моей спине и хвосту, но даже в самом скверном расположении духа мой хозяин не убьет меня. Я ценен тем, как покоряюсь ему.       — Это превосходно. Мы решили, что откупиться от вашего вторжения десятком ягов не такая уж и проблема для нашего поселения. Есть те, кого совсем невыгодно кормить и содержать. — Саххасс вовремя подполз, и я услышал его ментальный посыл, указав рукой на десяток максимально отполированных старших стражей, что неловко пытались освободиться от веревок, стягивающих их руки за спиной. Да не просто стягивающих. Каждый из них, скорее всего, добровольно, позволил пробить себе кончик хвоста, чтобы вставить металлическое кольцо, к которому и крепились веревки. В таком состоянии драться было невозможно.       Эмоции старика взорвались бурей и после осели тонким слоем пепла отчаяния, из чего я вынес, что он здесь искал если не защиту, то хотя бы противодействие. Но нельзя было говорить и показывать. Ведь я не знал магического потенциала своего противника. Вдруг мысли прочтет? Не мои, нет, мои уже давно защищены богами Уреи, а этого — белесого яга, который решил, что последний раз ел так вкусно и сытно.       — Я сам проведу рабов к твоему хозяину. Хочу увидеть того, кто отдает сотню за десяток, — фыркнул я и старого яга выбросили за ворота. Аккуратно, не причинив боли, но выбросили.       — Ты как всегда пытаешься действовать не по нашим правилам, — покачивая головой и потирая руки после массированного лечения яга, вышел Рушшус. — Уверен, что твоя тактика сработает?       — Да, наставник. — Я поклонился. — Более чем.       — Смотри, не переиграй себя однажды, — посоветовал он и снова вернулся в свои апартаменты.       Вскоре стойбище зашевелилось, и выстроился отряд той сотни ягов и яргенов, которых я запросил. Не совсем тот, но у меня умелые стражи и различат, кто из них воин, а кто раб. Отдельно шел небольшой отряд детей, которых я затребовал. И, подгоняемые дубинками, яги и яргены двинулись в крепость. Какой-то особо обезнадеживший ярген рванулся прочь, получив лезвие меча между ребер, да так и остался лежать на песке.       — Этого спаси, на всякий случай, — кивнул я Шанасс. — Интересно, своего порешили или нашего.       — А меня спросить не хочешь?       — А вопросы богам остаются без долгов? — хмыкнул я. — Хватит того, что я уже попросил. Не медли, иди, исполняй.       — Допросишься когда-нибудь, — хмыкнула богиня, но все же исчезла, и серебристое сияние забрало раненого яргена с песка.       Все, как один, пленные рухнули на колени, вознеся краткую молитву небожителям, а закончив, понукаемые плетями, снова поднялись на ноги и двинулись к крепости.       — Ну, и нам пора, — кивнул я себе. — Джэйл, Рэйдан, вы готовы? Если нет…       — Суришш, — в два голоса произнесли они, склонив передо мной головы. — Повинуемся.       — Тогда — вперед.       Когда пленные достигли половины расстояния до города, я вывел своих. Десяток ягов находился посередине, по углам ползли старшие стражи, а впереди, словно под конвоем, меня вели два яргена. Тут же на ум пришел еще один вариант событий, который я и озвучил ребятам.       — А что? — хмыкнул Рэйдан. — Я вполне смогу сыграть.       — Вот и играйте, — согласился я, прежде чем ткнуться носом в песок перед стопами «хозяина».       — Ты тот, кто требовал себе рабов? — нагло начал Рэйдан. — Бери. Они твои.       — А кто ты такой? — вопросил толстоватый, чего я не ожидал от ящеров, ярген.       — Страж, что привел тебе добычу. А этого. — Он пнул меня ногой. — Первого возьми. Обучен лекарской магии, так что не подохнет сразу. Яг двух линий.       — Зачем вы приняли эти отбросы? — удивился «хозяин». — У вас что, мяса мало?       — Рабов. Истинные яргены не хотят работать, а яги, которых мы держим для услады, слишком ценны, чтобы использовать их как зверье. Ты получил то, что хотел?       — Не совсем. Мне так же была обещана вода и еда.       — Пей, — указал Рэйдан на море, — ешь, — рука его простерлась к роще. — Выносить тебе свои припасы никто не будет.       — То есть я мясо променял на пятнадцать лишних ртов?! — взревел этот ублюдок. — Да ты понимаешь…       — Понимаем! — в один голос произнесли Рэйдан с Джэйл, освободив глефы. — Бери подачку и уходи, иначе ваш отряд поляжет здесь же.       — Взять!!!       О! Как мне милы были эти слова! Яги, игравшие пленников, освободили лапы, тут же получив в них утяжеленные металлом веревки, точнее, плети, которыми прохаживались по противникам. Кольца, которые выглядели внедренными в хвосты, оказались съемными «клипсами», и теперь вроде кистеня неотвратимо настигали черепушки всех черноворотниковых и затылки остальных. Четыре старших стража, у которых в руках были глефы, добивали тех, над кем завис маяк смертника, а мои яргены пробивались вперед, глуша все, что стояло на пути.       — Сука, сука, сука!!! — орала Джэйл, раз за разом всаживая свою глефу в одного из стражей, и я не понял сначала, в чем дело, пока не увидел маленького, двух или трехгодовалого яга, чей живот и хвост был залит кровью. Самого чуть не перекрыло, разве что опасение за Джэйл позволило взять себя в руки.       — Малого спасай! — рявкнул я, впервые увидев в глазах яргена слезы. Джэйл кивнула, подхватив яжонка в пасть и, используя силу всех четырех конечностей, помчалась в крепость, к Рушшусу. — Не щадить!!! — взревел я, утопая в собственном прошлом.       И сам ринулся вперед, сея смерть что с оружия, что с собственных рук. Жалел лишь рабов. Да те и сами, поняв, что творится, забились кто куда может. Мелкие, старики, молодые яргены двух линий, которые еще не вошли в силу… Они даже в бой не вступали. Прятались. А те, кто выходил с оружием против нас, — умирали. Когда подтянулись отряды — не заметил. В какой-то момент, оглянувшись в запале, вдруг понял, что больше некого крушить. Прочистить тех, кого ведем в город, то да, а убивать отстаивавших свои права — так некого.       Чуть позже вернулась и Джэйл. И я бы сказал, что в ее глазах больше не было опасения убить не того. Были гнев, скорбь, отчаяние, пустота, но не опасение.       — С крещением, — хмыкнул я, отстегнув с пояса флягу, в которой был алкоголь, и влил в глотку Джэйл. Пить нормально она еще не умела.       — Блядь, Андэр, мне казалось, что ты тварь и урод… Что я зря с тобой связалась… — Она пыталась утереть слезы, но шипы натыкались на шипы. — А теперь поняла, почему ты таким стал. Я бы тоже такой стала, увидев все это! Я оправдываю тебя, Андэр! Да! Ты был вправе! В полном своем праве вершить этот самосуд!