Дикий, дикий Чон

Шли дни, недели, а мир всё активнее вращался вокруг Чонгука. С того дня юноша больше не обнимался, он пересмотрел своё отношение к объятиям и железно для себя решил, что такие вот штуки хорошего в себе несут мало, потому что в ту ночь, чуть он обнял Тян, она от него с криком убежала. Парню думалось, что теперь-то его снова будут ругать, но девушка, на удивление, быстро забыла, вела себя, как ни в чём не бывало, а Чон решил старых ошибок не повторять, так сказать, не испытывать судьбу. С того дня девушка особенно сильно взялась за образование парня: Чонгука учили языку с нуля, посвящая в окружающий мир путём «это рука, это нога», этот способ для Чонгука был уже привычен и знаком. К новому знакомому — Юнги, Чон дорогу, как оказалось, отлично запомнил, потому что в один из дней, когда мятноволосый вернулся с работы, его в собственной квартире уже поджидали. Мин неизменно обучал парня, делал он это не только в пределах квартиры, но и выводил на улицу, кормил самой разной едой и показывал всевозможные места, раз за разом удивляя юношу всё больше. А ещё Чонгук, сам того не осознавая, стал единственным свидетелем домашних кексов от Юнги. Тян и не знала о том, что помимо неё у Чонгука были ещё наставники, она понятия не имела, лишь удивлялась иногда, откуда Чон знает слова, которым она его не учила. Девушка не отрицала возможности того, что в то время, пока она на работе, дикий юноша может выскакивать на улицу, как и тогда, через окно, однако картинка того, как он взбирается по стене обратно, плохо складывалась в голове. Чонгук был просто умницей, уже спустя месяц парень знал довольно много значений слов и, что самое главное, умел их применять, пусть и не в контексте предложений, но Тян ловила себя на мысли, что почти всегда понимает парня, ведь тот, даже не умея толком выразить себя в речи, отлично делал это в жестах. Спустя два месяца Тян удалось добиться от парня полного понимания, как ей казалось, потому что на её речь он уже реагировал быстро. Он не говорил, но понимал всё. У Чонгука в речи появлялись простые предложения. *** Юнги с интересом смотрел на напевающую себе что-то под нос Тян, которая скребла пол шваброй и, как обычно, наслаждалась своей работой. Зелёные волосы её отрасли, краска побледнела, местами смылась, а она всё не красилась в новый цвет, ничего в себе не меняла, в отличие от теперь уже блондина Юнги, который-таки сжёг свои и так соломенные волосы и добился оттенка, сравнимого разве что со снегом. В ушах девушки торчали наушники, с губ срывались строчки играющей в голове песни, а Мин всё смотрел да усмехался. Тян сейчас, кажется, не до мира вокруг, у её любимой группы, насколько осведомлён мужчина, вчера был камбек, поэтому такое поведение, в принципе, оправдано. — Эй, Юнги! — окликнули Мина со стороны входной застеклённой двери. Послышались быстрые шаги, сменившиеся на бег, и рядом с мужчиной в пару секунд очутился высокий худой, как щепочка, парень с густой копной каштановых волос. — Я тебе такую новость принёс! — воскликнул парнишка-айдол, и губы его растянулись в очаровательной улыбке, а подведённые карандашом большие глаза сощурились под напором оставшихся на лице щёк. В руки Юнги тут же впихнули диск в стеклянной тоненькой коробочке, и Мин опустил голову вниз, покрутив в пальцах всунутый ему предмет. — Ты мне его продать хочешь? «Hope world», — ухмыльнулся мужчина. — Ты молодчина, я знал, — погладил по волосам парня он, вызвав со стороны айдола целый поток плещущей через край положительной энергии. Он прямо-таки заставлял его светиться. — Мой микстейп, — растёкся в улыбке парень. — Ты ведь послушаешь? — Хосок, эй, братан, ну, когда я не интересовался тем, что ты делаешь? — немного обиженно пробормотал себе под нос Юнги, уложив бледную костлявую ладонь на плечо высокого улыбающегося парня. — Бро навеки, — подставил свой кулак Хосок, ожидая встречного жеста от Мина, но не успел мужчина ответить парню ударом своего бледного костлявого кулака, как Хо уже убрал руку и рассеялся, устремившись куда-то вдаль. — Какая чудная, — усмехнулся парень, обратив своё внимание на пританцовывающую неслышимой музыке зеленоволосую девушку. — Она милая, познакомишь? — Ты серьёзно? — скептически выгнул брови Юнги в попытке присмотреться к Тян, да только слова Хосока всё так же казались жутко абсурдными и необоснованными. Глупая — да, но чтоб милая? Такого он ещё в сторону этой девушки не слышал. — Познакомь, хён, — настаивал Хосок, цепляясь пальцами за рукав футболки Мина, мелко дёргая того, самую малость раздражая. — Можешь сам к ней подойти, поверь, она от тебя не отлипнет, айдолы приводят её в дикий восторг, — фыркнул мужчина, высвободив свою руку из цепких лапок Хо. — Нет, я так не могу, так нельзя, познакомь, пожалуйста, ну, чего тебе стоит? — топал ногами парень, умоляюще поглядывая на старшего. — А я тебе в обмен на твою услугу подарю какой-нибудь редкий экземпляр диска хёна из звукозаписывающей… — ПиДжей сонбенним? — глаза Юнги в одну секунду вспыхнули, парень прямо внутренне воспылал от предложения приятеля. — По рукам? — По рукам. *** Хосок мялся и краснел, он смущённо ковырял пяткой пол и поглядывал на Юнги, который где-то на том конце зала подбадривал его, жестами уверяя, что всё будет прекрасно. Хо доверял гению Мин Юнги, поэтому в планах старшего не сомневался, однако неловкость чувствовал. Тян натирала полы, в наушниках громко играла музыка, девушка как и прежде ничего вокруг не видела, полностью погружаясь в свой маленький мир, из которого совсем не хотелось выбираться в реальность. Хосок добрёл до девушки, напоследок обернулся на всё ещё подбадривающего Юнги и нервно сглотнул, в полной готовности действовать, выставив руки перед собой. Подошвы модных шнурованных ботинок оторвались от сверкающего пола, а парень полетел вперёд, в полной готовности буквально упасть к ногам девушки, однако в ту же секунду, как айдол свалился на пол, Тян, словно назло всему миру, развернулась в другую сторону, принявшись скрести шваброй совершенно в противоположном направлении от растянувшегося на полу Хосока. Парень поднял голову и посмотрел на «наставника», Юнги на взгляд друга лишь растерянно пожал плечами и, осознав, что ситуацию нужно спасать, кивнул Хо, жестом показав, чтоб тот поднялся и ещё раз упал перед девушкой, однако тут же замотал головой и, приказав лежать на месте, сам направился в сторону Тян. Друга калечить не хотелось. Плеча девушки коснулась чья-то тяжёлая ладонь, и Тян вытащила из ушей наушники, развернувшись к стоящему за спиной Юнги, вопросительно посмотрев на него. Мин лишь кивнул в сторону посматривающего на его персону Хосока на полу и, сложив руки в карманы джинсов, пошёл дальше. Хо мгновенно опал головой обратно на пол, чтобы не вызвать подозрений на свой счёт и прикрыл глаза. — О, господи! — воскликнула Тян, поспешив в сторону парня. — Что с ним? — Поскользнулся на твоём полу, — проворчал Юнги, ушлёпав в соседнюю рекреацию. — Простите ради бога, — взвыла девушка, растерянно оглядев лежащего. Хосока взяли за руку и потянули вверх, помогая подняться на ноги. — Я так виновата… — Что Вы, я был счастлив поскользнуться на таком чистом полу, — на улыбке пробасил айдол, крепко вставая на ноги. — Этот пол так прекрасен, что я не удержался… — Как это мило, — растянулась в немного глупой улыбке Тян, неловко почесав указательным пальцем висок. — Я серьёзен. Смотрю на него и вижу своё отражение, — крайне убедительно рассказывал Хосок. Юнги прыскал смехом и нервно вплетал пальцы в свои светлые волосы, пока его приятель за стенкой рассыпался в комплиментах полу, так забавно и нелепо это сейчас выглядело, однако, зная Тян, ей даже такая ерунда из уст парня покажется райскими серенадами. — Я бы это… Ну… Я бы… То… Не хотела бы ты… А… Ну… Мин бил себя ладонью по лбу и скатывался спиной по стенке в попытке найти хоть какую-то поверхность, чтобы переждать содержательный монолог Хосока. — Тян! — не выдержал мужчина и окрикнул девушку. — Сегодня типо сокращённый день, и я тебя отпускаю. — Серьёзно?! — неверяще крикнули Юнги в ответ сразу два голоса. — Да, блин, — раздражённо забормотал себе под нос светловолосый, — я и один тут всё надраю, это ж моё любимое дело, как никак… Ненавижу вас всех, бесите. Да, я тебя отпускаю, Тян! — выкрикнул мужчина. Юнги бы никогда в жизни так не поступил, если бы не обещанный ему диск. Он бы ни за что не отпустил девушку, ведь без неё ему придётся работать за двоих в полном одиночестве. Зато с мыслью о том, что его старания в полной мере окупятся аж целым диском целого ПиДжея. — Ты не голодна? Я бы тебя покормил, — наконец, сформулировал своё предложение Хосок, и Юнги за стенкой облегчённо выдохнул. *** — Эй, Тян, я тебе посылку с почты привезла, — сообщила о своём появлении Мари, провернув замок на двери в обратную сторону. Блондинка сверкнула запасным экземпляром ключей, выданном ей Тян, на случай, если вдруг с Чонгуком что, а девушки дома не будет. Мари стянула с ног обувь и прошла вглубь квартиры, пытаясь отыскать взглядом подругу, которую, естественно, не нашла. Время было ещё рабочее, сегодня не выходной, но девушка всё же надеялась найти здесь зеленоволосую. В сгибе локтя сжималась небольших размеров коробка, вдоль и поперёк перемотанная жёлтой изолентой. — Чонгук, привет, — улыбнулась Мари выползшему из-за угла парню в одних лишь штанах и тот одарил ответной улыбкой. — Привет! — воскликнул Чон. Волосы его были немного растрёпаны и распущены, они доходили до плеч, красивыми волнами струились вдоль длинной шеи. Чёрная чёлка опадала на глаза, немножечко мешалась так, что хотелось их тереть пальцами, убирать вверх, за ухо, да куда-нибудь, только подальше от лица, однако Чонгук ещё слишком не проснулся, чтобы заниматься облагораживанием своей чёлки, а вообще, Мари думалось, что парню бы её снова укоротить не мешало бы, потому что ну, не удобно человеку. — А когда же твоя хозяйка вернётся? — девушка положила принесённую коробку на комод и прошла мимо юноши, растерянно впустив пятерню в светлые волосы на затылке. — На работе, — ответил Чонгук, проследовав вслед за гостьей. Мари прошла на кухню и, отодвинув металлический стул, села за стол, подперев подбородок руками, задумчиво уставившись в стенку. Она пришла рано, напрасно понадеявшись на то, что Тян каким-то чудом будет дома, а теперь придётся ждать. — Бедный, и не скучно тебе тут? Заперла она тебя в четырёх стенах. — У меня пазлы, — растянулся в улыбке парень. — Классно тебе. Мне б твою беззаботность… Меня бы кормили, одевали, спать укладывали бы, я б в пазлы играла. Чонгук улыбался во все тридцать два, почти смеялся и в целом вёл себя, словно самый обычный ребёнок. Такое должно отторгать от взрослых, сформировавшихся людей, вызывать к ним негативные чувства, но наивность Чона была очаровательна, как и сам парень. — Господи, если бы ты не был таким милым, я б тебя ударила за такую реакцию, — криво усмехнулась девушка, устало уложив голову на холодную поверхность стола. Хорошо быть наивным, хорошо, когда тебя любят, когда заботятся о тебе… Чонгук хлопал пышными ресничками и медленно проходил вглубь кухни, растерянно оглядывая печальную девушку. Он в последнее время часто видел печаль людей, но, к сожалению, его до сих пор не научили словам, произнеся которые, он смог бы прогнать человеческую грусть, природу которой ему пока понять не довелось. Это тоска? Или же люди так часто из-за чего-то расстраиваются? Им, возможно, сложно? Парень прошёл к холодильнику и, открыв тот, осмотрел пустое пространство между полками и осознал, что за утро уже успел всё съесть. Чон отчаянно вздохнул и засунул руку в дверцу холодильника, где со вчерашнего дня лежал оставленный на завтра кекс от щедро закормившего Мин Юнги. — Кекс, — Чонгук плюхнулся за стол напротив Мари и вытянул руку вперёд. Девушка приподняла голову со стола и вопросительно посмотрела на протянутое ей лакомство. — Что такое? — перевела она взгляд с кекса на ждущего от неё чего-то юношу. — Ешь, тебе, — кивнул Чонгук на руку, настойчиво выпятив её вперёд ещё дальше. Блондинка осторожно протянула руку вперёд, взяв в пальцы небольших размеров лакомство, уголки её губ поползли вверх, а на извечно ледяном сердце начала оттаивать кристальная корочка. — Это ведь было твоё, да? Не знала, что Тян умеет печь что-то подобное… Но, Чонгук, ты ведь только что поделился, понимаешь, как это важно? Чонгук не очень понимал, но он видел улыбку на чужом лице, и ему становилось лучше, легче. Пусть он и отдал что-то своё, но получил в ответ нечто большее. — Спасибо.