Дикий, дикий Чон

Юнги выпустил чужие губы и отстранился, опустив голову слегка вниз. Он не выглядел ни стеснительным, ни неуверенным — он выглядел как тот, кого ни капли не смущает собственный поступок, чего нельзя было сказать о Тян, девушка переминалась с ноги на ногу, она не в тему качала головой в ритм какой-то воображаемой песенки, ей оставалось ещё петь для полноценной картины. Ну, Юнги взрослый человек, а у неё до сих пор детство во всех местах гуляет. — Что чувствуешь? — в лоб поинтересовался мужчина, подняв взгляд глубоких чёрных глаз на девушку. Взгляд из-под чёлки завораживал, сводил что-то в коленках, приближая развитие артроза, по сути, Тян сейчас чувствовала, как стареет вместе с начальником, словно бы он её покусал, и заразная старость перекинулась теперь и на её хрупкие плечи. Но она этого ему не скажет, нет. — Что старею вместе с тобой, — криво усмехнулась девушка. Да кого она обманывала? Конечно же, скажет. Юнги мгновенно одарил неслабым щелбаном и взлохматил чужие волосы, обиженно пихнув в сторону двери. Нет, не обиделся, как обижаются все люди, а просто надулся, как обычно это делает, и отправил домой, как и положено по статусу настоящему мужику. Ни грамма сюсюканий, никакого намёка на романтику. В этом весь Юнги. — Спи… Хорошо, — пробурчал себе под нос Мин, развернувшись в сторону спуска вниз, и, уложив руки по карманам, побрёл по лестнице. Тян подняла с пола рулон с плакатом и обхватила тот обеими руками, уставившись вслед уходящему. Лицо озаряла глупая улыбка, которую Юн спиной чувствовал, поэтому ужасно не хотел оборачиваться. — Иди домой, завтра тяжёлый день, — фыркнул мужчина, и светлая макушка скрылась за горизонтом верхней ступеньки. — Спасибо за плакат, я буду хранить его вечно, — полушёпотом донесла до ушей Юнги девушка, стиснув бумагу до характерного шелеста. — Не сомневаюсь. *** Тян на цыпочках прошмыгнула мимо кухни, заглянув в дальнюю большую комнату, в которой было темно точно так же, как и во всех остальных. Девушка на ощупь пробралась вглубь, кое-как отследив в темноте скрученного в какую-то неказистую баранку Чонгука, который, кажется, сладко посапывал в своей кровати. Странно, он ведь всегда ждал её возвращения, никогда не засыпал раньше. Может быть, он устал? Но отчего-то от мысли, что он постепенно превращается в нормального, обычного парня, Тян стало не по себе. Ему больше не нужно ждать её возвращения, он более не должен переживать, что засыпает в замкнутом помещении, через потолок которого даже не видно неба… А ведь она сегодня задержалась и даже не приготовила ему поужинать. Это ведь ничего, что он заснул, ничего страшного. Просто он нуждается в ней уже чуточку меньше. Чонгук такой самостоятельный… В груди защемило, захотелось расплакаться и включить свет, разбудить да спросить, почему это Чон не подождал возвращения, как делал это всегда, почему не дождался? Одно лишь останавливало в этот миг девушку: осознание глупости такого поступка, детскости. Нельзя. — Эй, Чо-о-он, — еле слышно шепнула девушка, присев на край широкой кровати. Рука осторожно потянулась в сторону спящего юноши, но застыла в считанных сантиметрах. — Не хочу, чтобы ты взрослел. Не взрослей, ладно? Нуждайся во мне… В голове пролетел недавний поцелуй с Юнги, а затем, каким-то невероятным образом, там поселилась картинка поцелуя с… Чонгуком. Тян лишь головой мотнула и поднялась с кровати, резко завернувшись в сторону выхода из комнаты. Дурацкие мысли одолевали, слишком дурацкие и нелепые. Как можно такое себе представлять? Да, первое впечатление о Чонгуке было как о невероятно харизматичном дикаре, о восхитительном мужчине, однако не сейчас. Теперь Чон, изученный вдоль и поперёк, — очаровательный, любознательный юноша, который ещё и не знает, что такое поцелуй, а она тут со своими мыслями странными. Чонгук открыл глаза, заслышав за спиной удаляющиеся шаги и тихий скрип двери. Однако тут же шаги повели в другую сторону и звук начал нарастать. Кровать вновь просела, а рядом, судя по шорохам, улеглись. Тян смотрела на широкую спину, обтянутую футболкой, про себя отмечая, что Чон, кажется, слишком устал, ведь даже не снял её с себя, как обычно это делает, ему ведь, всё-таки, неудобно спать в одежде, он пока не приучен к этому, может, и не привыкнет, да, наверное, и не стоит… И пучок свой не распустил — он так и висит по центру затылка, растрёпанный. Значит ли это, что он уснул не потому, что не дождался, а потому, что устал? Ей спокойнее теперь, правда. Чонгуку сейчас безумно хотелось обернуться и посмотреть на девушку, которая или спит, или смотрит на него. Что же она сейчас делает? Как же ему было любопытно. Повернуться к ней, обнять, чтобы хорошо стало, зарыться носом в волосах, как он любит делать, закрыть глаза и лишь тогда уснуть. Хочется невозможно, но слишком страшно. Раз притворяется спящим, то нужно идти до конца, словно и не было этого вечера, будто бы он проспал всё это время и ничегошеньки не видел. Спокойной ночи. *** Тян так и уснула не в своей комнате. Собственно, она и не планировала возвращаться к себе, ей просто-напросто хотелось остаться здесь. Да и безопасно это всё, вот с Юнги бы она не рискнула остаться даже в пределах одной квартиры, мало ли, чего там этому старикану взбредёт в голову, а вот Чон был чем-то вроде зоны комфорта. Зоны комфорта, которая проснулась раньше и уже куда-то убежала. Девушка сонно расчесала пальцами изумрудный стог и скатилась с кровати, кое-как поднявшись на ноги. Комната обволакивала мягким теплом, дверь в коридор была открыта, в квартире не было ни звука, Тян толкнула дверь до конца и выглянула наружу, оглядевшись по сторонам. Пусто. — Доброе утро, — словно чёрт из табакерки выпрыгнул в коридор Чонгук, заставив Тян дёрнуться и больно стукнуться виском о дверной косяк. — Ай, — зашипела девушка, схватившись за голову. Чон тут же подбежал, принявшись осматривать Тян на предмет повреждений, но товар, к счастью, был цел. — Осторожно, — отчеканил парень, прислонив большую тёплую ладонь к ушибленному месту. Девушка подняла голову чуть вверх, уставившись на него. Тян смотрела в большие чёрные глаза и не могла отделаться от мысли, что что-то с ней, определённо, не так. Ей нехорошо. Она больна. Уберите от неё Чонгука, он рушит её внутренний мир. Из головы парня торчала куча растрёпанных прядочек, некоторые свисали по плечам, да и вообще, анархия в его волосах была ещё та. — Давай расчешемся? — предложила Тян, убрав со своей головы чужую мягкую ладонь. *** Расчёска погружалась в спутанные пряди, немного оттягивая те, но всё же почти без проблем доходя прямо до кончиков. Волосы у Чонгука были удивительно хорошими, густыми, сильными, они нисколько не секлись, не ломались… Сказывалось наверное то, что Чон всю свою жизнь питался другим, жил в другом месте, не красил волосы, не портил их химией из шампуней, ну, либо у него вся эта его красота на генетическом уровне. — Ну что, Чонгук-и, подстрижёмся сегодня? — поинтересовалась Тян, пригладив обеими руками шелковистые волосы на голове парня. — Да, — бодро кивнул юноша, пальцами потрепав свисающие по грудь чёрные прядочки. — Мы просто подровняем тебе кончики и укоротим чёлку, да? У нас красивые волосы, мы не будем их обстригать, — мягко улыбнулась Тян, потянувшись к лежащему на тумбочке мобильному. — Чёлка, — согласился Чон, приподняв отросшие передние волосы немного вверх. Ему и самому было удобнее с чёлкой, ведь та не лезла на лицо, её не нужно было постоянно заправлять за уши. Ему так было куда удобнее. — Не будем тебе сегодня делать пучок, пусть нас сначала подстригут, — слегка взлохматила чужие мягкие волосы Тян, быстро ткнув на самый часто набираемый номер в журнале телефонной книги. *** Мари прибыла к подруге по первому же зову. Она ведь преданная, да и чего не сделаешь ради дружбы? Ладно, враньё. Ей ведь всё равно дома делать нечего, хотя и факта дружбы отрицать было нельзя. Как-никак, двенадцать лет вместе. — Я тебя слушаю, — уперлась руками в колени девушка, выдохнув куда-то в пол. — Чёртовы ступеньки… — она оправила светлые волосы на голове и ещё раз выдохнула, до упора закатив глаза. — Ты сейчас звонишь в одно место, и мы идём гулять в город, — осведомила Тян, всучив в руки подруги свой мобильник. — И… Куда я звоню? — в удивлении приподняла брови девушка, окинув взглядом экран телефона. — Босс? Серьёзно? — Если ему позвоню я, он меня убьёт, — взмолилась девушка. — И что ты мне уже хо?.. *** — А, извините, — начала Мари, заслышав в трубке приятный мужской голос, — Тян заболела, сегодня её не будет, у неё… — Живот прихватило? — усмехнулись на том конце провода, и светловолосая недобро зыркнула на жмущуюся в уголке Тян, которая сейчас то и делала, что перебирала в голове варианты ответа. Живот отпадал, Юнги ведь обо всём догадается. — Простыла, — шепнула девушка, и Мари коротко кивнула, плотнее прижав трубку к уху. — Она простыла. — Вот паразитка! Я слышу, как она тебе подсказывает там! — резко рявкнули в динамике и блондинка аж подпрыгнула, схватившись за сердце. — Господи! Зачем так психовать, я чуть не умерла сейчас, боже… — девушка пыталась перевести дух и успокоить больное сердечко, однако в трубке не переставали возмущаться. Вызов был нетерпеливо сброшен, а Мари раздражена. Тян лишь смотрела виновато да челюсть поджимала, уже предвкушая то, как будут кричать на неё завтра на работе. — Ну что, теперь в город? — неуверенно спросила она. *** Чонгук по привычке втихаря скармливал Мари припасённые божественные кексы, один из которых она сейчас вовсю уплетала по дороге к парикмахерской. Девушке они явно нравились, а Чон просто слишком добрый и слишком мужчина, он может и потерпеть, тем более, что уж кого-кого, а его без еды никто не оставит. Чёрная густая шевелюра развевалась на ветру, по всем правилам самого высокооплачиваемого показа мод, она разлеталась веером, ловила на себе солнечные блики и завистливые взгляды. С Чонгуком рядом было идти сколь неловко, столь и интересно, потому что гордости за этого юношу в Тян было хоть отбавляй. *** Юнги восседал в главном зале и цокал языком, то и дело посматривая на время. Обед был в самом разгаре, а есть совершенно не хотелось. Голову одолевали самые разные мысли, первой из которых была та, в которой он проклинал себя за вчерашний поступок, ведь именно из-за него, кажется, Тян теперь боится идти на работу. Ей неловко? Неудобно? Она не привыкла к такому, она не готова, а, быть может, Юнги ей вообще не нравится как мужчина, она теперь будет его избегать? — Если считаешь, что сделал что-то не так, то просто сделай вид, будто бы ты ничего не делал, тогда тебе станет легче, — уловил мысль друга Хосок, присев на соседнее с ним кожаное кресло. — В моём случае это вряд ли сработает, — устало мотнул головой мужчина, удобнее откинувшись на мягкую спинку. — Ну, а ты уверен в том, что сделал? — Вчера — да, сегодня — уже не уверен. Я, наверное, поторопился… Как думаешь? — А мне откуда знать? — усмехнулся Хосок, поднявшись с нагретого места. — Ну да. Я ж накосячил, мне и разгребать. Ему бы стоило не по телефону на знакомых Тян злость срывать, а самолично прийти и поговорить с девушкой, потому что они, кажется, действительно поторопились, и если уж ей неловко за поступок Юнги, то лучше сделать вид, что ничего не случилось. Ей, наверное, нужно время, а он и подождать сможет. *** Солнце нещадно напекало макушки горожан, оно оседало на асфальте и выжигало всё вокруг, выматывая, накаляя. Только Чону, кажется, было не до жары. Парень принюхивался к фруктам, ему каждый хотелось попробовать, но постоянно кто-то мешал: то это были продавцы, то оттягивающие в сторону от прилавков Тян с Мари. Чонгук всё ещё не знал, что за всё в этом каменном мире нужно, в прямом смысле, платить, а девушки и не замечали эту его тягу к фруктам, а ведь парню так хотелось… — О боже мой, Вы посмотрите на это! — воскликнул женский голос в метре от троицы, и Чонгуку в один миг перегородили путь. Девушки прошли вперёд, ненамеренно оставив юношу на съедение незнакомцам. Перед парнем образовалось двое: высокая ухоженная женщина-брюнетка средних лет в деловом костюме и низенький мужчина с целой папкой каких-то бумаг под мышкой. Оба они так пристально изучали парня, что самому Чону вдруг стало неловко, он не ожидал такого внезапного внимания, он был к такому не готов. Не сегодня. — Позволите ли Вы предложить Вам одну очень хорошую работу? Мы по достоинству оценим её, это очень выгодное предложение. Позвольте Вам предложить… Тян растерянно повернула голову назад, не обнаружив поблизости Чонгука, и нашла того метрах в семи от себя, не меньше. Девушка замерла на месте и полностью обернулась. — Модельное агентство «Дива». Нам в данный момент нужна модель для рекламы мужского шампуня, а у Вас такие чудесные волосы… Чонгук потерянно опустил глаза вниз и покосился в сторону, чтобы обойти незнакомцев. Он не понимал и половины из того, что они говорили, да и страшно стало немного. Вот только путь ему снова перегородили. — Нет-нет, Вы не бойтесь, мы не мошенники, у нас все документы с собой. Я прошу, такой шанс выпадает раз в жизни, не отказывайтесь, спонсор заплатит хорошие деньги. С Вашей внешностью Вы сможете добиться многого. Тян хотела было сорваться с места и подойти, забрать бедного юношу, который попросту не знал, что ему делать, однако сзади придержала за плечо чья-то рука. Мари остановила подругу и покачала головой. — Это его будущее, — шепнула светловолосая, встав под боком у подруги. Тян было неспокойно, сердце опускалось всё ниже, а в груди всё равно что-то продолжало щемить. Будущее? — Рискните, — доверительно улыбнулась Чонгуку женщина, обнажив под ярко-красной помадой белоснежную улыбку. — Ну же, — вытянула она свою немного бледную изящную руку вперёд. Чонгук пока не знал значения слова «риск», но почему-то чувствовал, что должен рискнуть. Сердце стучало быстрее, в глазах рос испуг, а из-за спины незнакомки на него смотрела Тян, у которой он всем своим взглядом просил подсказки. Ему нужно сказать, его нужно направить, сам он не сможет, ведь он ни в чём не уверен, он просто-напросто не понимает, чего от него хотят. Тян смотрела ему в глаза и почему-то медлила. Юноша послушно ждал от неё знака. Девушка на секунду задержала дыхание и кивнула. Парень в ответ на это лишь растянул губы в счастливой улыбке и несмело перевёл взгляд на ожидающую ответа женщину. — Да, — уверенно ответил он.