Дикий, дикий Чон

— Привет, Юнги, — помахал рукой Чонгук, растянувшись в яркой широкой улыбке. Мин стоял в дверном проёме и смотрел на гостя, как на дурака. Ещё бы, он впервые видел, чтобы малыш Чон не в окно к нему ломился, не прокрадывался бесшумно, а полноценно звонил в дверь. — Привет, — коротко кивнул мужчина. — Спасибо тебе за всё, чему ты меня учил, хён, я, правда, благодарен. Это было незабываемое время, ты дал мне даже больше, чем я когда-то знал. — Чонгук благодарно склонил голову, смиренно ожидая реакции от мужчины. Юнги со своей реакцией затягивать не стал: Чон не успел и глазом моргнуть, как перед ним красноречиво выругалось, а затем и свалилось на пол тело. Мин чего-чего, а длинных предложений из уст приятеля не ожидал, поэтому про опору под ногами благополучно забыл. — Тебе не хорошо, хён? — испуганно поинтересовался Чонгук. — Мне так хорошо, что аж плохо, — просипел снизу грубоватый голос. *** Чонгук наблюдал. Он следил за Тян так внимательно, как никогда не следил. Мир вокруг него обрёл осознанность, он стал осмысленнее, но оттого ничуть не проще. Парень прекрасно понимал, что ступил на скользкую тропу, на которой крепко стоит на своих двоих ничего не подозревающая девушка с изумрудными волосами, и у неё шансов расколоть обман будет не меньше, чем у него поскользнуться и свалиться прямо к ней под ноги. Ведь Чон прекрасно знал, что врать нехорошо, ему в детстве об этом извечно твердили родители. Почему же он пошёл на обман? Да потому что как только он перестанет быть диким, тут же потеряет Тян. — Чонгук-и, это какао. — Девушка придвинула чашку ближе к парню и подпёрла ладонями подбородок, внимательно уставившись в чужие глаза. — Ты ведь раньше не пробовал какао? Как же, не пробовал… В детском саду этим какао пичкали каждый божий день. Каждый день какао! Чонмин… простите, Чонгук не любил какао. Парень подозрительно покосился на жидкость и неспешно сделал первый глоток. Он немного помедлил, однако уже меньше чем через секунду набросился на кружку вновь и атаковал ту серией несдержанных глотков, крепко стиснув пальцы вокруг ручки. Это было очень вкусно. Либо то, что он не пил ничего подобного уже столько лет, повлияло на вкусы, либо просто это отличалось от того, что он пробовал в садике. — Вкусно, — восхищённо констатировал Чон. — Ты делала? Это очень вкусно! — Нет, конечно же не я, — махнула рукой зеленоволосая, но тут же как-то подозрительно напряглась и уставилась на Чонгука. Слишком много слов в одной фразе он произнёс… Чон, правда, тут же осознал свою ошибку и сделал слегка туповатое выражение лица. — Ка-ка-о, — повторил «новое» для себя слово он, получив расслабленную улыбку и одобрительный кивок. Слишком скользкая тропа, но Чон был намерен стоять на ней до конца своей жизни, судя по тому, насколько упорно продолжал каждый день отыгрывать свою роль. *** Тэхён подпирал лицо ладонями и всё думал… В голове вертелись слова родителей Чонгука: «Он нас вспомнил. Расплакался, сказал, что любит, и что зайдет в гости… И ушел. Я бы накричал на него за то, что это некрасиво и странно, после стольких лет разлуки просто уйти, сказав, что зайдешь в гости… Думаю, этот маленький прохвост понимает, что я теперь не рискну с ним ругаться, и пользуется положением… Он хитрее, чем можно подумать, да?» — Шантажист, манипулятор, — еле слышно бормотал себе под нос стилист, не сводя пристального взгляда с косящего под дурачка парня. Чонгук и не собирался выходить из своего образа, ему было комфортно, а на каждый выводящий на чистую воду вопрос Тэхёна, он лишь делал большие глаза, снова и снова прикидываясь непонимающей, невинной овечкой. Тэ уж было начинал думать, что это он сам себе напридумывал, а Чон действительно дикий и мало что понимает. В принципе, парня не особо должна была напрягать чужая жизнь, но это было только в принципе, а на деле же, он не упускал ни единого момента, чтобы подойти и как следует намекнуть, что обман раскрыт. — Чонмин, эй, Чонмин! — кричал вдогонку спешащему улизнуть прочь парню стилист. — Не понимаю, — повторял Чонгук, перебирая ногами словно страус. — Чонмин-и, не делай из меня дурака, — задыхался Тэхён, стараясь нагнать шустрого мальчишку. — Не понимаю! — Стоять!!! К Чонгуку было не подкопаться — он настолько хорошо играл свою роль, что и сам потихоньку начинал верить в собственную игру. Знали лишь родители, Юнги и приставучий стилист. Однако последний скоро должен был сдаться. *** Тян привычно водила шваброй по полу, немного странно пританцовывая в такт играющей в наушниках музыки. В голове гуляли тараканы, а в плеере звучала группа Чон Хосока, альбом которой был по-дружески слит самим Хо. Благодарность девушки не знала границ, как и пышущая изо всех щелей радость. Юнги с опаской поглядывал на сотрудницу и держался на расстоянии не менее пяти метров. Быть втянутым в чужую, не разделяемую им радость, мужчине не хотелось. Он старался сидеть в сторонке и лишний раз не отрывать глаза от экрана своего мобильного. — Глаза посадишь… В телефоне сидеть, — усмехнулась Тян, вытащив из уха один наушник. Из маленького динамика заскрежетала приглушённая музыка. — Мозг посадишь… Попсу слушать, — фыркнул в ответ начальник. Конечно же, он так не думал и ничего против попсы не имел, однако подколоть хотелось. — Попсу? Если бы ты не был моим бро, я бы тебя ударил, — возник под боком невесть откуда взявшийся Хосок, и Юнги беззвучно дёрнулся, подняв взгляд на улыбающегося ему сверху вниз друга. — Кому ты там пишешь? — Шея Хо заметно удлинилась, парень любопытно заглянул в чужой мобильный, однако не успел он что-либо там увидеть, как экран перегородила бледная костлявая ладонь. — Ты не расскажешь своему бро? — Брови Хосока поползли вверх. — Да, Юнги, ты не расскажешь своим друзьям? — присоединилась Тян к монологу айдола, поближе подобравшись к начальнику. Юнги вздрогнул ещё раз. На него сверху вниз смотрело две пары страшно сверкающих глаз. Ему страшно, спасите его. — Чё? — возмущённо вопросил мужчина, нервно стиснув в пальцах телефон. — Отвалите. Я в интернете сижу. — В интернете? — прищурился Хосок. — Интересно-интересно… — Люди не сидят в интернете с такой улыбочкой, — прищурилась и Тян. — Но ты же сидишь, — прищурился теперь и Юнги, чтобы не отставать от своих. — У тебя там кто-то есть… Покажи! — Хо потянулся, однако Мин резко поднялся со своего места и крепко стиснул зубы. — Порнушку я смотрел! Доволен? — выкрикнул Юнги, одним мигом поймав на себе десятки озадаченных взглядов. Что Хосок, что Тян вдруг не стало рядом с мужчиной. Он внезапно очутился совсем один посреди косящихся на него сотрудников и молодых стажёров. Парень хлопнул себя ладонью по лицу и сел обратно. По крайней мере, больше глупых вопросов ему задавать не будут. Мин разблокировал экран и, поймав взглядом очередное пришедшее сообщение, растянул губы в самой очаровательной на свете улыбке. — Посмотри-ка, — шепнула Тян. — Он даже не стесняется нас… На рабочем месте творить такие вещи, боже… — Хосок в знак согласия кивал. Юнги развалился на своём месте удобнее и закусил нижнюю губу, улыбнувшись ещё шире. — Брррр, мурашки… — передёрнул плечами Хо. *** Чонгук подпирал лицо ладошками и точил свои большие оленьи глаза о лучший в его жизни вид. Перед ним сидела прекрасная сосредоточенная на нём девушка. Эта девушка пыталась плести меленькие косички из густых чёрных волос с его головы. Получалось у неё с трудом, однако девушка старалась и всё уповала на то, что Чону будет не с чем сравнить её поползновения в его голову, поэтому подвоха в кривых косичках он не почувствует. Парень действительно так и не почувствовал подвоха, ведь в его волосах, по сути, никто кроме Тян не копался, да и слишком сосредоточен он был на ней, чтобы думать о каких-то кривых косичках… Пф. Подумаешь. Тут такие красивые ресницы, такие завораживающие приоткрытые губы, а о взгляде её вообще говорить не стоит… Слишком. Слишком. Тому, дикому Чону, было бы не понять всего спектра чувств — так думал парень, однако ошибался, как всегда. Он ведь и раньше засматривался на неё. Вот только сейчас он осознавал, почему засматривается… Хотелось обнимать, целовать, зарываться в волосах. Хотелось любить. — Я буду до утра плести, — отчаянно вздохнула Тян, сочувствующе взглянув на парня. — Хорошо. — Кивнул Чонгук. «Отлично!» — подумал про себя. Пусть плетёт столько, сколько ей будет угодно. Он готов и на всё согласен. — Чудесно! — Просияла девушка, почти вплотную подобравшись к Чонгуку. *** Юнги был не большим любителем разговоров, поэтому молчаливые посиделки в ночном парке были для него в самый раз. Его светловолосая спутница в целом разделяла позицию мужчины и тоже в основном молча сидела рядом. Подтекст таких вот прогулок был уже давным-давно известен обоим, поэтому вопросов старались не задавать, просто принимали как должное. Мина, кажется, уже не особенно смущала чужая маска, он не требовал снять, показать лицо, а просто без каких-либо проблем принимал правила очередной беседы и слишком прекрасно улыбался время от времени. Мари знала, какую яму себе роет, вот только остановиться уже не могла — Юнги слишком притягивал. — И тебе не скучно со мной? — нарушил тишину мужчина, выше задрав голову. Глазам предстало тёмно-синее небо лишённое звёзд по вине повышенной облачности. — Я немного… — Нет, мне комфортно, — перебила Мари, сжав в карманах толстовки пальцы в кулаки. — И мне комфортно, — еле слышно усмехнулся Мин, вытянув одну из рук в сторону, чтобы как бы случайно столкнуться ею с чужой ладонью, однако этого не случилось, ладони девушки были спрятаны, а ненаблюдательный мужчина лишь отчаянно как-то вздохнул да неловко поджал пальцы. — Любви не существует, знаешь ведь? Есть комфорт, привязанность, страсть и интерес… Всякие такие вещи. Меня к тебе тянет по одному из этих пунктов. — Не стоит, — мотнула головой девушка, растянувшись в нервной усмешке. — Моё лицо тебе не понравится, я серьёзно. Она ведь не врала, Юнги и вправду не понравится её лицо. А кому понравится встретиться с тем, кого ты видел всего один раз и то за этот единственный раз, успел напортачить знатно. — Но ведь пока я не узнаю, ты не можешь об этом серьёзно судить. — Мин гаденько так ухмыльнулся и потёр пальцем переносицу, повернувшись лицом к девушке. — Эй, — Мари повернулась в ответ и прижала маску с обеих сторон вплотную к лицу, — даже не думай. Юнги же, однако, потянулся своими бледными руками в сторону жертвы и чуть было не ухватился за чужое лицо, однако девушка резко подскочила со скамьи и отбежала чуть в сторону. Мин не заставил себя долго ждать и поспешил следом, вновь поравнявшись со светловолосой. Мари смотрела на мужчину, получая в ответ точно такой же взгляд, вот только Юнги подходил ближе, он тянулся руками к маске и жаждал ту снять. Девушка, неожиданно для себя, нашла спиной препятствие в виде, кажется, широкого дерева, и встала по струнке, когда заметивший удачно сложившуюся ситуацию Мин, поспешил растопырить свои руки с обеих сторон, чтобы жертва не сбежала. Сердце девушки застыло в тот самый миг, когда пальцы его бледных рук легли на лицо, чтобы стащить с того маску. Однако это был просчёт. Мужчина маску так и не сорвал, зато очень неожиданно подался вперёд и, чуть нагнув вбок голову, коснулся губами предполагаемого места для губ напротив. Светловолосая вздрогнула. Это был единственный раз за все их встречи, когда она действительно жалела о том, что от Юнги её защищает медицинская маска. Время тянулось, губы сквозь преграду обжигало затяжным касанием, прохладные пальцы цепляли края маски, они неспешно оттягивали ту вниз и с каждым освобождённым миллиметром кожи, Мари становилось всё страшнее… Мужчина на секунду оторвался от чужих губ и уперся лбом в висок девушки. Глаза его были закрыты. — Всего один раз, — пробормотал Юнги куда-то в щёку. — Я сниму её один раз… — Один, — коротко кивнула девушка, нервно сглотнув. Он закрыл глаза, но в любой момент может открыть и посмотреть на неё. Это было очень опасно, вот только приоритеты в тот миг были совершенно иные. — Ты думаешь, я и правда такой тупой, да? — ухмыльнулся Мин, стянув до подбородка маску. Глаза всё ещё были закрыты. — Думала, напялишь маску и я тебя не узнаю? Видел тебя всего раз, под квартирой твоей подруги, но у уборщиков хорошая память на лица, знаешь ли… — Мари широко распахнула глаза и дёрнулась, но за подбородок держались сильные пальцы, а сбоку улыбались и невероятно сосредоточенно дышали в ухо. — Так что бросай этот цирк. Раздражает.