Все взгляды

Я осторожно выглядывала из окна, рассматривая радостные лица девушек, которые только получили письмо. Конечно, им не верилось, что их приглашают подать анкету на участие в шоу, но почему? Это было естественно, ведь государство хочет охватить всех незамужних девиц от шестнадцати до двадцати лет. Скорее всего, это из-за того, что для них это шанс порвать с обыденной жизнью, выйти в свет и охмурить бедного принца, которому, как я думала, все это совершенно не надо.       Я с опаской вертела в руках свое письмо, которое увидела на пороге несколько часов назад. Я его до сих пор не открыла, боясь увидеть, что именно там написали. Рано или поздно я должна сказать своей семье об этом. Да даже если я не скажу, они все равно узнают, что письма уже разнесли, а значит, одно попало и ко мне, ибо я идеально вписываюсь в возраст. Поэтому я с тяжелым вздохом встала с кресла, поправляя свою футболку. Понимаю, что это отличный способ подобраться как можно ближе к королевской семье, но черт, думаете, приятно рисковать своей шкурой? Там, во дворце, тебя легко могут раскусить, но родители об этом даже не думают — слишком уж преданы своему делу.       Как я и предполагала, они моментально изменились в лице, только увидев неизвестную бумажку, которую я всё держу в руке. Что-то мне подсказывает, что разговор об этом займет всего несколько минут. Поменять мнение родителей невозможно, а меня они не особо спрашивают. — Собственно, — кашлянула я, собираясь с мыслями. — Вот, — я кинула на стол эту злополучную писульку. Будь я умнее, засунула бы ее куда подальше, или вообще сожгла бы, но что-то мне не дало сделать этого: возможно, понимала, что это единственный способ получить то, что хотят повстанцы. Если бы я не сказала об этом письме... Наши «коллеги» и так все время нас осуждали, а я не хотела это усугублять, не хотела такой участи своим родителям, пусть они и одни из главарей.       Я косо взглянула на свою маму. У нее была удивительная фигура для Пятерки, а длинные рыжие волосы ниспадали на плечи. Ее зеленые глаза с вечным задорным огоньком сейчас внимательно рассматривали письмо. Наши взгляды встретились, и она незаметно кивнула, собираясь с мыслями. Конверт порвался, и из него вылетели две бумажки: одна, видимо, сама анкета, а вторая содержала в себе информацию, которую мы, по мнению королевских советников, должны знать. Джослин отложила анкету и взяла в руки информационную. — «По нашей недавней переписи населения, в настоящий момент, в этом доме проживает незамужняя девушка в возрасте от шестнадцати до двадцати лет. Мы хотим оповестить вас о предстоящей возможности оказать честь королевству Иллеа.» — я усмехнулась, представляя, какую честь я смогу оказать. Мама это заметила, и уголки ее губ невольно поднялись вверх. — «Наш принц Иллеа — Александр Лайтвуд», — продолжала Джослин. — «В следующем месяце достигнет возраста двадцати одного года, что подразумевает за собой его становление на престол. Вступая в новый и нелегкий этап в своей жизни, он надеется видеть рядом верную спутницу, которая сможет помочь ему и поддержать. Если ваша дочь, родственница или подопечная, подходящая по вышеуказанным условиям, хочет получить возможность стать невестой Александра и почитаемой принцессой Иллела, то мы просим ее заполнить прилагаемую анкету и отправить в местную администрацию. Выбранная случайным образом девушка из каждой провинции будет представлена принцу. Всех отобранных участниц разместят в великолепном дворце Иллеа-палас в Анджелесе. Семью каждой конкурсантки щедро вознаградят, — наши с мамой ехидные взгляды встретились. — за заслуги перед королевской семьей», — закончила Джослин, и мы обе тихо засмеялись, понимая, в какой ситуации оказываемся. Только от одной мысли, что мне, повстанцу, дана честь стать невесткой Иллеа, хотелось визжать. Не только от того, что это безумно нелепо, но и от осознания того, что мне придется пробыть целый месяц в окружении заносчивых размалеванных девиц, которые всеми возможными способами попытаются добиться внимания принца, который, в свою очередь, будет выбирать очередную куклу с каким-нибудь милым личиком, чтобы она сопровождала его на каждой телевизионной передаче, и народу приятно смотреть было. — Для меня это вполне может оказаться смертельным мероприятием. Первым и последним, — пожала плечами я, садясь напротив мамы за стол.       Ни для кого не секрет, что королевский дворец то и дело подвергался яростным атакам повстанцев. На самом деле, существуют два лагеря: южный и северный. Я отношусь к последним. При набегах мы стараемся не наносить никакие травмы, лишь оставляем разгром: мы ищем Дневники одного из первых королей Иллеа, которые несут в себе ценную информацию. Нам не нужны власть и трон, это ни к чему. Но это необходимо южным, именно поэтому они всегда оставляют после себя трупы и провокационные надписи на стенах, стараясь подобраться как можно ближе к королю Роберту. Но проблема не в атаках, в которых я сама частенько участвую, а в том, что я могу подвергнуться опасности, да и любые размышления об Отборе кажутся предательством. На губах невольно расцветает улыбка, когда я вспоминаю, что именно меня здесь держит. — Ты должна понимать, что во дворце полно наших шпионов. При любой возможной опасности они тебя скроют или привезут обратно сюда, в Каролину. Никаких подозрений не возникнет, — начала мама. — Клэри, послушай. Несколько лет назад ты сама выбрала такой путь, никто тебя не заставлял. И это, — Джослин постучала пальцем по письму. — отличный шанс добиться желаемого. Дневников.       Я и не отрицала, что это единственный на данный момент шанс добыть их, но в памяти сразу всплывает Джейс, ни о чем не подозревающий парень. Он не знает, что я повстанец, он не знает, что мне нужны Дневники, он не знает почти ничего, но я люблю его и покидать не хочу. — Дорогая, — ласково продолжила моя мама, заставляя меня посмотреть на нее. — Я понимаю, о чем ты думаешь сейчас. Об Эрондейле. Но это не самый лучший вариант развития событий. Он Шестерка, ниже тебя по касте. Он не сможет тебя обеспечить деньгами, достойной жизнью. Со временем твоя влюбленность к нему угаснет. Я выжидающе на нее посмотрела, ничего не говоря. Я это понимала, но ничего сделать не могла. Вздохнув, я медленно кивнула головой. — Хорошо, — слишком легко согласилась я. — Я заполню анкету и скажу об этом Джейсу. — Спасибо. Ты оказываешь честь не только королевству Иллеа.

***

      Я сидела в маленьком заброшенном доме, что являлся местом наших с Джейсом встреч. Поджав под себя ноги, я раздумывала, как сказать о моем участии в представлении одному из самых дорогих мне людей. Мы вдвоем уже планировали свое будущее, и боюсь, что такая новость его разобьет окончательно, особенно в тот момент, когда совсем недавно умер его отец, и поэтому теперь Эрондейлу приходилось обеспечивать одному всю семью. В дверях неожиданно появился силуэт. Я резко встала на ноги, но меня поспешили успокоить. — Клэри… — Джейс, — выдохнула я, улыбаясь. Но улыбка на моих губах продержалась недолго. — Клэри, я... Я хотел сказать, что мы расстаемся, — на полном серьезе сказал Джейс, выходя из тени. Его светлых волос сейчас не было видно из-за темноты, а постоянного насмешливого взгляда не было и в помине. Это означало одно: он был уверен в своем решении. — Но… — я не знала, что сказать. Несомненно, это было мне на руку: даже объяснять ничего не пришлось, но такого поворота событий я точно не ожидала. Джейс мне был по-настоящему дорог, и такая новость выбила меня из колеи. Собравшись с мыслями, я тихо спросила: — Почему? — Ты и сама понимаешь. Я Шестерка. Ты Пятерка. Я никогда не смогу обеспечить тебя и нашу семью. Я не смогу принести тебе того счастья и уюта в доме. Я не хочу для тебя такой участи, — он будто бы подслушал наш с мамой разговор. Я была рада, что он так разумно поступал, но было обидно, ведь мы встречались уже два года, а после Призыва и его службы даже хотели сыграть свадьбу.       Призыв бывал раз в два года, и через несколько недель должны были оповестить об этом Джейса. Королевство набирало новых солдат, чтобы компенсировать потерю старых. И тем более, каждый солдат становился Двойкой, что давало ему немало возможностей. Мы хотели подождать, когда призовут Эрондейла, а через несколько месяцев сыграть свадьбу, но не учли, что скоро будет Отбор. Точнее, мы не учли, что я повстанец. — Неудачная шутка, — нелепо попыталась я спасти ситуацию. Джейс только устало вздохнул и подошел ко мне ближе. — Это не шутка, Кларисса. Я на полном серьезе. Я не хочу обрекать тебя на такую жизнь. — Через несколько недель ты будешь Двойкой, станешь солдатом! — мое терпение кончалось. Я думала, что выдержу этот удар, но нет. Видимо, слишком сильно привязалась к парню. В голове сразу всплыли воспоминания о том, как мы с ним познакомились. Моя семья часто нанимала Эрондейлов, и тот раз был не исключением. Мы попросили Джейса помочь разобрать некоторые коробки, и именно в тот момент мы увидели друг друга. После того раза он часто оставлял мне письма на окнах, подписываясь как «неизвестный», но я-то прекрасно знала, кто мне пишет на самом деле, и не ошибалась. — Ты не понимаешь, Клэр. — Тогда скажи мне, чего именно я не понимаю. Чего? Мы вместе проводили все свое свободное время, делились секретами, переживаниями, в конце концов, мы любили друг друга! Мы хотели сыграть свадьбу! — я хотела продолжить, но блондин меня прервал. — Ты хотела сыграть свадьбу. Не я. — Что? — опешила я, отходя от парня и всматриваясь в его лицо. Его золотистые глаза сейчас поблескивали недобрым огоньком. Я уже понимала, что это значит: его терпение заканчивается. А если оно закончится, то ничего хорошего не будет. — То! Ты хотела свадьбу, ты уже все решила, ты все придумала, не спрашивая об этом меня! — Но... Ты ведь никогда не прерывал меня. Участвовал в разговорах об этом. Что изменилось? Повисла пауза. Мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, пытаясь осознать, что и когда между нами произошло. — Извини, Кларисса. Но нам больше не о чем разговаривать, — прозвучал резкий голос Эрондейла, после чего послышались шаги и хлопнувшая дверь.       Я осталась стоять, смотря на дверь и надеясь, что сейчас с улыбкой на лице зайдет Джейс, и скажет, что все это шутка. У меня из головы вылетело то, что я вообще должна была объяснять, что участвую в отборе, и что сама должна была бросить его. Это было странно с его стороны, потому что он никогда не делал чего-то без причины, а здесь что-то изменилось. Что-то случилось. Но у меня были другие занятия, где я могла бы пригодиться, чем выяснять, что же стряслось у блондина.

***

      В администрацию мы решили пойти пешком. Пришлось немного поработать над собой, так как в анкете было указано, что придется сделать фотографию, когда будешь сдавать анкету. Вообще-то, я не особо хотела этого делать, но мама настаивала, чтобы увеличить мои шансы. Будто она не знает, что я в любом случае попаду в число тех девушек, которые поедут в Иллеа-палас. Но она лишь загадочно улыбалась и что-то мурлыкала себе под нос, не давая никаких объяснений. Да я и не пыталась что-либо разузнать, время от времени с ней такое бывает. К маминому счастью, в моем гардеробе нашлось подходящее платье. Оно было простым, но в то же время, выглядело довольно-таки презентабельно. Изумрудный цвет выгодно подчеркивал мои рыжие локоны, а небольшой поясок создавал вид, что у меня есть талия. Это еще повезло, что на улице было лето, так как у платья не было рукавов. За обувь мы с Джослин знатно поспорили: она хотела, чтобы я надела ее туфли на небольшом каблуке, но так как я не ярый фанат такого, сопротивлялась, и в конце концов, выстояла свое и надела удобные бежевые балетки. Сейчас я была неимоверно рада этому, так как общественным транспортом мы редко пользовались, и было понятно, что в администрацию мы пойдем именно на своих двух. Время от времени мы пользовались им, но в редких случаях. Только если дело касалось работы или ехать нужно было далеко. В основном мы не ездили на нем, так как зарабатывали деньги рисованием. Мы также продавали оружие дедушки, когда деньги были особо нужны, но обычно на жизнь не жаловались. Дойдя до площади, оказалось, что не одни мы решили подать заявку как можно скорее. Всю улицу перед зданием администрации заполняли девушки и их сопровождающие, будь то мама, тетя или кто-то еще. Мужчин тут почти не было. От скуки я решила оглядеть претенденток. Все пришли в нарядных платьях, кто-то даже захотел нанести боевой раскрас на свое лицо. Несомненно, почти все нанесли легкий макияж, но кто-то, видимо, решил, что этого мало, поэтому сейчас многие девушки, а преимущественно это были Тройки и Четверки, скорее походили на рождественский шар, нежели на милых дам. Двойки же, наоборот, сделали непримечательный макияж, но зато решили привлечь внимание своим нарядом. У кого-то было слишком короткое платье, кто-то не постеснялся глубокого декольте. Если честно, от такого хотелось только выть, потому что их непонимание того, что все эти наряды и макияж не выставляют их в лучшем свете, начинает раздражать. Я глянула на маму, которая тоже рассматривала пришедших девушек. По ее лицу было заметно, что она думает о том же, о чем и я сама несколько секунд назад. Мы, на самом деле, были с ней похожи не только внешне. Мы были друг для друга лучшими подругами, собеседниками и слушателями. У нас почти не было близких знакомых, поэтому мы заменяли их друг другом. Из-за этого наши мнения часто были схожими. — Джослин! — послышался чей-то оклик. Мы с мамой одновременно обернулись, пытаясь найти глазами того, кто решил позвать Моргенштерн-старшую. К нам приближалась Сесилия, женщина, которую я сразу же узнала по этим золотистым глазам. Рядом с ней шла Лидия, ее подопечная, которой исполнилось в этом году семнадцать. Они были похожи: те же светлые прямые волосы, то же поведение, но глазами Лия отличалась: они были голубыми. На меня сразу же нахлынули воспоминания о произошедшем вчера ночью. Об этом я не думала с утра, так как дел было намного больше, чем хотелось, да и мама постоянно кружилась надо мной, пытаясь привести в нормальный вид. Я лишь вздохнула и выдавила из себя улыбку, поздоровавшись. — Сесилия, здравствуй! Давно тебя не видела. Привет, Лидия. Как дела? — мило улыбнулась мама, устремив взгляд на девушку. Она надела свой лучший наряд и выглядела довольно-таки миленько. Восхитительным и роскошным ее платье, конечно, не назовешь, но на ней оно выглядело отлично. Она умудрялась так выглядеть всегда, при том почти ничего не делая. Что ж, это было ей только на руку. — Все хорошо, спасибо, — тепло улыбнулась в ответ блондинка. — А ты как, Сесилия? Как Джейс? — Все просто прекрасно. Джейс в отличном расположении духа. В последнее время такой счастливый ходит, улыбается постоянно, — ответила та. Я нахмурилась: это было неожиданностью. Меня посетила мысль, что у него была другая, тогда это объясняет, почему Сеси сказала про «последнее время», и почему он меня так неожиданно, ничего не объясняя, бросил. — Я рада за него. Он постоянно работает, без него бы мы не справились. А после смерти отца он постоянно был без настроения. Если честно, — блондинка оглянулась по сторонам. — Мне кажется, что у него кто-то есть. Он задерживается на работе и откладывает деньги. Может, на свадьбу. Я решила промолчать и с опаской взглянула на маму. Она косо на меня посмотрела, поднимая бровь, но в следующую секунду мило проворковала: — Какой славный мальчик! Его избраннице очень повезет! Ее выражение лица означало только одно: она со мной еще поговорит. Но мне опасаться нечего, ведь с Эрондейлом мы больше не вместе, а значит, я к этому отношения не имею вообще. — И правда! Лучшего сына и пожелать нельзя, — широко улыбнулась Эрондейл-старшая. Больше я не слушала, мне хватило того, что уже сказала женщина. Я рассеянно шагала ждала своей очереди, даже не помню, как я расписалась в окошке о том, что все сведения в анкете правдивы. Последнее воспоминание было о том, как я, натянув на лицо улыбку и слегка взбив локоны, повернулась к фотографу, после чего меня ослепила яркая вспышка.