Маленькая девочка лет 7 вбежала в гостиную и, чуть было не упав, быстро спряталась за креслом, в котором сидела женщина. Вбежавшая девочка была точной копией женщины, сидевшей в кресле: те же длинные, редкого белого оттенка, волосы, красные глаза, на свету становившиеся ярко малиновыми, хрупкое телосложение. Только тонкая вязь чешуек, тянущаяся по рукам и скулам, отличала их. У женщины она была едва заметного серебристого цвета, а у девчушки она выделялась красивым кровавым следом с чёрно-серебряными вкраплениями.
Женщина не успела произнести и слова, как в гостиную ворвалась новая нянечка девочки в очень нервном состоянии и с ножницами в руках. Она лихорадочно осматривала гостиную, выискивая, видимо, свою воспитанницу и как-то сумасшедше улыбалась. Весь её вид говорил о том, что она пробежала не мало метров и была в явно невменяемом состоянии. Из-за своего состояния невменяемости она не сразу заметила постороннего в комнате.
— Шиа, что здесь происходит? — голос женщины звучал хоть и тихо, но твёрдо, внушая какой-то иррациональный страх.
— Д-доброго дня, госпожа Ширран, — спина няни как-то сразу выровнялась и вид стал спокойным, однако голос, без согласия хозяйки, всё же дрогнул. — Я ищу маленькую госпожу. Вы её, случайно, не видели?
Женщина, сохраняя то же серьёзное лицо, сделала вид, что не услышала вопроса няни. Осматривая её тяжёлым взглядом, Ширран подмечала каждую мелкую деталь прислуги, создавая в голове картину недавнего происшествия. От её взгляда не укрылось ни состояние девушки, ни ножницы, усиленно скрывающиеся за спиной няни, ни её нерабочий вид. Наконец, спустя пару минут молчания, женщина заговорила.
— Шерра* Шия, не объясните ли вы мне, что всё-таки произошло? На сколько я помню, на сегодня моя дочь уже свободна от вашего общества. Или я ошибаюсь? — казалось, что голосом доллы* Шиан можно заморозить весь материк вместе с жителями, если она этого захочет. Её взгляд не отставал от голоса и казалось, что в своём сознании она уже давно несколько раз убила невменяемую шерру.
На самом деле женщина уже знала что именно произошло сегодня с её дочерью и поэтому, когда Шия в слезах убежала из гостиной, не выдержав тяжёлого взгляда и стального голоса женщины, она не сильно расстроилась. Тяжело вздохнув, она опустилась в кресло. Лицо её сразу стало более живым, аристократические манеры на время отступили, дожидаясь их следующего часа, а глаза, что до этого были холодны и серьёзны, стали скорее просто уставшими.
Посидев с минуту тихо, Ширран подозвала к себе дочку и посадила её к себе на колени. Проведя рукой по мягким волосам дочери, она думала, что, не будь их, было бы намного легче. Не было бы всех этих лживых людей, охотящихся лишь за силой и властью. Не надо было бы постоянно переживать, опасаясь за дочь. Но долла быстро отбрасывает эти мысли. Без этого мягкого облака серебра её дочь не выдержит в мире аристократов, потерявшись на их безмагическом фоне, а этого допустить нельзя. Слишком высока цена за последствия этого маленького шага.
— Мама, а почему все эти люди хотят лишить меня крыльев? — маленькая драконочка первая нарушает спокойную тишину гостиной. По природе своей будучи очень любопытной, она не может не поинтересоваться вроде бы таким простым фактом.
— Просто понимаешь, доченька, они тебе завидуют. У тебя будут прекрасные багровые крылья и магия, дающаяся очень не многим. А то, что даётся не многим, вызывает желание заполучить у тех, кто этого не получил, — Ширран старалась говорить мягко, пытаясь успокоить дочь, у которой на глазах уже выступали слёзы, однако это не сильно помогало. Пока ещё маленькой Шиоринн было непонятно, почему взрослые так себя ведут, и обидно, что к ней так относятся. А ещё ей было жалко. Жалко тех, кого обошла стороной милость богини.
Всё таки не выдержав, маленькая капелька покатилась по гладкой щеке девочки, оставляя за собой мокрый след. Сорвавшись вниз, она капает прямо на тоненькую ручку, распадаясь на тысячи маленьких частичек. Опустив взгляд на руку, Шиоринн забывает о причине её расстройства и уже с интересом рассматривает причудливый узор. Ровно от того места, куда упала слеза девочки, расходятся разноцветные лучи, сплетающиеся в причудливый узор и сразу как-будто прячась под кожу, оставляя лишь едва заметный след.
— Поздравляю, Шиоринн. Теперь ты связана нитью судьбы…
Пока девочка с интересом рассматривает рисунок на запястье, её мама с какой-то непонятной тоской смотрит на дочь. По её взгляду невозможно понять, чем вызвана эта внезапная грусть, но женщина и не спешит её показывать, ведь голос её, без капли грусти, звучит с теплотой и лаской. И не возможно понять чему верить: глазам или голосу.
***
По лесу, ломая на пути ветки, бежит босоногая девочка. Её странные ушки в виде маленьких серых крылышек цепляются за все препятствия, попадающиеся на пути, а волосы уже давно представляют один большой колтун. Её старое, всё в заплатках, платье уже требует очередной перешивки. Множественные раны на теле, казалось, совсем не волновали девочку. Она бежала через лес, иногда оборачиваясь назад и кидая в пустоту за собой шарики травы.
Наконец впереди показывается выход из леса и, сделав последний рывок, девочка падает на границе леса, быстро отползая за её пределы. Там, в лесу, бьются о невидимую стену чёрные тени, пытаясь пробиться через неё и добраться до свежей крови, так тяжело дышащей где-то рядом. Девочка же совсем не боялась своих потенциальных убийц. Её взгляд был наполнен печалью и состраданием к этим несчастным созданиям, жившим лишь там, за границей серого леса.
Резко выдохнув, девочка наконец замечает рваную рану на ноге, оставленную одним из этих «добрых» монстриков. Оторвав от платья последнюю целую полоску ткани, она кое-как перевязывает ногу и поднимается. Постояв на месте с минуту, она аккуратно опирается на больную ногу и, переоценив свои силы, вновь падает. Снова поднявшись, она подгибает ногу и, найдя рядом неплохое дерево, допрыгивает до него. Оторвав подходящую палку, она делает из неё что-то вроде костыля и с помощью него пробует идти. Это удаётся ей не с первого раза, из-за чего на ней появляются новые синяки, но девочка не обращала на это внимания и уже через полтора часа она ковыляла по пустынным улицам своей деревни.
Добравшись до крыльца своего старого домика, она тяжело опускается на ступеньки, не обращая внимания на ночного гостя. То, зачем он пришёл, девчушка уже знала, поэтому не спешила что-то говорить, надеясь на то, что он сам уйдёт.
— Кто же это тебя так потрепал, Эль? Да и не мала ли ты ещё в серый лес по ночам ходить? — голос ночного гостя был переполнен лаской и участием, что с головой выдавало притворство мужчины.
— Не ваше дело, ман* Гистель. Вы ведь пришли не за тем, чтобы спрашивать меня о моих походах в лес, — Аэлина не спрашивала, а утверждала сразу понятный факт. Просто так с ней разговор не заводят, это факт, поэтому продолжать ненужную беседу она не видела смысла. — Простите, но сегодня я не смогу никому ничем помочь, как вы уже, я думаю, видите. Приходите завтра. Мирного вам вечера.
Для того, чтобы уйти от этого человека, Лина смогла пересилить в себе боль и, поднявшись, скрыться за дверью. Оказавшись по другую сторону двери от этого ненавистного ей человека, она скатилась по двери, откидывая голову назад. В свои неполные семь лет ей приходилось слишком за многое отвечать, помогать лживым и завистливым существам, быть практически рабыней в этом небольшом городке вдалеке от нормальных жителей. Это угнетало Аэлину, заставляя с каждым днём всё сильнее и сильнее желать сбежать из этого места, но не имея на это ни малейшего шанса.
От осознания своей беспомощности по щекам девочки катятся хрустальные слёзы, заставляя вытирать их рукавами. Случайно зацепив едва держащийся рукав, она окончательно его отрывает и слёзы теперь касаются исполосованной шрамами руки. От этих маленьких хрустальных капелек, попадающих на запястье, расходятся тонкие линии разных цветов, оставляя свой след на коже и в душе девчушки, принося с собой такое желанное успокоение.
Проводя тонкими пальчиками по узору, Лина несмело улыбается. Тонкие линии судьбы, так неожиданно появившиеся на коже девочки, вроде бы ничего не значат, однако приносят отчаявшемуся маленькому существу хоть какую-то надежду на счастливое будущее. Ведь судьба никогда не выбирает в свои любимцы тех, кому потом не сможет подарить хотя бы шанс на счастье.
***
В комнате, среди ярких красных и голубых цветов, было легко заметить тонкий силуэт женщины одетой в белых оттенках. Она сидела в кресле и, расслабленно откинувшись на спинку, смотрела в два небольших экрана, показывающих двух девочек-ровесниц. Эти девочки, совершенно разные как по внешности, так и по социальному статусу, привлекли богиню своей интересной судьбой. Так пусть же они станут новым развлечением заскучавшей богини.
На лице женщины появилась предвкушающая улыбка, когда в один момент на запястьях девочек появились тонкие узоры. Теперь они точно не дадут ей скучать, являясь связанными между собой и с ней. Пусть же их мечты сбудутся, а заодно и исполнят мечту богини — наконец-то избавиться от скуки, приевшейся за многие сотни лет.
