***
«Тут, — проворчал Паккун, сидя на светловолосой макушке своего хозяина. Какаши внимательно огляделся: они были на вершине горы Хокаге, Обито нигде не было видно. — Там, на голове Четвёртого», — Хатаке послушно обошёл несколько каменных выступов и наконец увидел Обито, стоящего на самом краю монумента и рассматривающего деревню, переливающуюся разноцветными огнями в ночной темноте. «Вот и ты…» — сказал Какаши, пытаясь придать своему голосу скучающее звучание. Паккун спрыгнул с головы Хатаке, приземляясь у его ног. Если бы пёс был в курсе происходящего между людьми, то он, безусловно, не преминул бы отпустить саркастическое замечание по этому поводу, но пока нинкен предпочитал молчать и анализировать ситуацию. «Вот и я», — отозвался Обито, не отводя взгляда от деревни. «Ты там плачешь что ли?» «Просто думаю, — покачал головой Учиха. — А ты уже прекратил реветь?» «Не знал, что ты умеешь думать, — неуклюже пошутил Какаши. Обито ничего не ответил и по-прежнему не смотрел в сторону Хатаке, отчего последний смутился и перевёл взгляд себе под ноги. — Я перестал плакать ещё на полпути сюда». Обито продолжал полностью игнорировать бывшего сокомандника. Паккун внимательно посмотрел на обоих людей, а затем направился к Обито. Подойдя к замершему на горе юноши, пёс толкнул его своей лапой, привлекая чужое внимание: «Я позволю тебе потрогать мои подушечки, если ты посмотришь на Какаши», — проговорил мопс, протягивая в сторону Учихи свою лапу. Обито коротко рассмеялся, переводя взгляд на нинкена и опустился на землю рядом с ним. «Я бы предпочёл просто погладить тебя», — с улыбкой произнёс он, на что пёс лишь кивнул, позволяя брюнету почесать себя за ухом. Учиха секунду помедлил, а потом обернулся, переводя свой взгляд на застывшего чуть в стороне Какаши. Их глаза встретились, и время словно замедлило свой бег на несколько мгновений. Какаши почувствовал, как у него резко пересохло во рту. Лицо Обито всё ещё было влажным от слёз, щёки покрасневшими, а волосы развевались вокруг его головы чёрным, переливающимся ореолом. Он выглядел сейчас чертовски красивым. Взгляд Хатаке зацепился за чужие губы, и молодой шиноби отметил, что они были обветрившимися и чуть потрескавшимися, но всё равно выглядели невероятно притягательными. «Бакаши?» — позвал Обито, стараясь, чтобы его голос звучал достаточно резко и недовольно. Лицо брюнета стало ещё более красным, очевидно, он сумел угадать направление мыслей бывшего сокомандника. Юный джонин решительно направился в сторону друга, Паккун лишь вздохнул и отошёл в сторону от молодых парней. «Прости меня», — сказал Какаши, опускаясь на колени напротив Учихи и не смея отвести от него взгляда. «Ты меня тоже», — отозвался Обито, вновь переводя свой взор на деревню и пряча руки поглубже в рукава своей кофты. Они так и застыли в молчании, сидя друг за другом, и не зная, что им следует делать дальше. Какаши смотрел на Обито, в то время как Учиха старательно пытался не смотреть на друга в ответ. «Ты что, призвал меня, чтобы вместе с тобой торчать тут и пялиться на него, словно полный придурок?» — раздражённо заворчал Паккун, привлекая внимание юношей. Они оба повернули к нему свои покрасневшие, забавно перекошенные от смущения лица. Обито прикрыл глаза и глубоко вздохнул. «Понятия не имею, что ты там себе думаешь, — наконец сказал он, повернувшись к Хатаке. — Я же вроде уже сказал тебе, что всё будет в порядке. Тебе нет нужды принуждать себя к чему-то, чего ты не хочешь», — серьёзно произнёс брюнет. «Всё не в порядке, — глухо возразил Какаши. — Ты собираешься выйти замуж за парня, который тебе даже не нравится». «У меня нет выбора. Я совершенно один», — отозвался Обито, скользнув мимолётным взглядом по деревне. «Неправда. У тебя есть я, — Учиха молчал. — И выбор у тебя тоже есть». «О, и что же это за выбор?» — без интереса в голосе спросил Обито. «Ты мог бы… — Хатаке нервно облизнул губу, -…выйти за меня?» Они услышали хриплый кашель у себя за спинами и дружно проигнорировали посторонние звуки. «Я думал, что тебе не интересны мужчины». «Я не знал, что мне нравятся мужчины», — стыдливо признался Какаши, уронив голову на свои колени и дожидаясь реакции Обито. «Так значит, я помог тебе понять, что…?» — Хатаке чуть приподнял своё лицо, чтобы увидеть самодовольную усмешку на лице брюнета и издевательски приподнятую чёрную бровь. «Типа того». Обито фыркнул и закатил глаза. «Ну и что теперь? Собираешься сказать, будто думаешь, что любишь меня?» «Я не думаю. Я и так знаю, что люблю тебя», — серьёзно проговорил Какаши. С губ Обито сорвался короткий смешок, он опустил лицо и зажал свой рот ладонью, пытаясь не рассмеяться громче. Какаши удивлённо смотрел на Учиху, его глаза широко распахнулись, а губы чуть приоткрылись от неожиданности. Какаши не понимал, почему Обито смеётся над ним? Все и вся твердели ему, что они любят друг друга. Неужели все вокруг них ошибались? Юный шиноби стыдливо отвернулся. «Извини, просто это было офигеть как неожиданно, — взял себя в руки Учиха. — Довольно неплохое признание получилось», — он попытался приободрить понурившего голову друга. Между юношами вновь повисла тишина. Какаши старался внимательно следить за Обито, в то время как последний выглядел глубоко погрузившимся в собственные мысли. «Тебе только пятнадцать, а мне уже восемнадцать…» — растерянно пробормотал Учиха. «Я более зрелый, чем большинство ребят твоего возраста», — Какаши приподнял бровь, глубоко возмущённый намёком брюнета. «Нет, я не об этом, — улыбнулся Обито. — Ты вообще ещё слишком молодой, чтобы жениться на ком-либо. Сегодня любишь меня, завтра встретишь ещё кого-нибудь…» «Я лишь на три года моложе тебя, — нахмурился Хатаке. — Если я ещё слишком молод для брака, то и ты тоже». Обито покачал головой. «Я — Учиха, мы любим сильнее и дольше, чем все остальные. Когда кто-то из нас теряет того, кого любит, то он может с лёгкостью сойти с ума, — брюнет горько улыбнулся. — Люди в клане всегда говорят о том, что нам не стоит открывать свои сердца этому миру». «У тебя и так сердце всё время на распашку». «В этом и заключается моя ошибка, — Обито дотронулся до своей груди, ощущая сильные удары под пальцами, и прикрыл глаза. — Я тебя тоже люблю, но это не такое же чувство, какое я испытывал к Рин. Я больше никого и никогда не смогу полюбить так же, как любил её». «Я знаю… — опустил голову Какаши. Обито удивлённо повернулся в его сторону. — Я не имею ничего против. В конце концов, главное это то, что я люблю тебя и ты любишь меня. Не важно как», — Хатаке отвернулся в сторону, пытаясь напустить на себя скучающий вид. «Я соврал», — Обито отвернулся от светловолосого юноши, стыдясь самого себя. «О чём?» — молодой джонин постарался скрыть панику в голосе. «Я не бисексуал и не пансексуал. Я не имею ничего против поцелуев с парнем, но что-то более серьёзное меня никогда не интересовало. Я люблю тебя, но не так, поэтому… Думаю, мы вряд ли сможем когда-нибудь заняться сексом», — выпалил Обито втягивая голову в плечи и прикрывая глаза, ожидая, что чужой кулак вот-вот прилетит ему прямо в лицо. «Что?! — сорвался на крик Какаши, чувствуя огромное желание сбросить проклятого Учиху с вершины монумента. — Если мужчины не привлекают тебя в „этом“ смысле, тогда… зачем ты вообще просил меня выйти за тебя?!» «Я же объяснял тебе, что это должно было просто стать оправданием для того, чтобы ты мог оставить себе мой шаринган. Я говорил, что нужно просто притворяться и что если бы ты встретил кого-то и захотел мне изменить, то я не имел бы ничего против этого!» Какаши злился от одной мысли, что Обито считал, будто бы он станет изменять ему. Он был верным и честным человеком и никогда бы так не поступил. Хатаке прокашлялся и спросил: «Тогда, почему же ты передумал и захотел принять предложение этого Изуми?» «Я ему нравлюсь, он добрый и милый, у него есть деньги, да и в целом он хороший парень. Все говорят, что он был бы хорошей партией для меня», — пожал плечами Обито. «Да нет же, идиот! — перебил Какаши, понимая, что каждое его слово буквально сочится ревностью. — Я хочу узнать, что тебе мешает просто жениться на девушке?!» «В деревне меня никто не интересует. Да и к тому же, не знаю точно, почему, но, видимо, на мужчин мне везёт больше, чем на женщин», — пробормотал Обито, сжимаясь под чужим взглядом. Какаши ошарашенно уставился на брюнета, не зная, что именно ему хочется сделать в первую очередь — то ли как следует ударить придурка, то ли объяснить ему, насколько он привлекателен. Да любой бы, кто увидел этого кретина после купания, как это сделал сам Хатаке, непременно захотел бы оказаться промеж стройных учиховских ног. «В любом случае, — тихо кашлянул Обито, — как я уже говорил тебе, я опустошён. Меня больше не волнуют любовь и подобные ей вещи. Так что, если мне необходимо будет вступить в брак, то, в принципе, мне совершенно неважно, с кем. Выйти замуж за Изуми или за тебя — для меня это не имеет большого значения». «Я не верю тебе, — рассердился Какаши, он ухватил старшего юношу за щёки и развернул того лицом к себе. — Если для тебя не имеет значения, за кого выходить замуж, тогда… почему именно ко мне ты обратился в первую очередь? И пришёл во второй раз? И подошёл сегодня в баре, умоляя помочь тебе? Почему ты просто не вернулся к Изуми? Почему ты поцеловал меня, когда мы остались одни? Почему не остановил меня прямо сейчас?» Какаши резко сдёрнул со своего лица маску и впился поцелуем в губы Обито, обхватил ошеломлённого брюнета за плечи и с силой толкнул вниз. Их поцелуй получился жадным и неистовым, Учиха не выдержал и застонал прямо в чужие губы, и если бы у Какаши не было великолепной выдержки, то он бы уже начал срывать с Обито такую лишнюю сейчас одежду. Когда они наконец разорвали поцелуй, то оба могли лишь судорожно глотать воздух. Какаши с ухмылкой посмотрел вниз и поднял свой протектор вверх, чтобы как следует рассмотреть и запомнить открывшееся ему зрелище своим шаринганом. Руки Обито обхватывали шею Какаши, и он смотрел на него сияющим взглядом, скользя языком по своим ярким от поцелуя губам снова и снова, в то время как его щёки покрылись ярким румянцем, а волосы красиво разметались вокруг головы. «Вау… Где это ты научился так целоваться?» — поражённо спросил Учиха. «Я же гений. Я хорош в любом деле, за которое берусь», — довольно отозвался Хатаке, нависнув над бывшим сокомандником. «Какой же ты самодовольный придурок», — усмехнулся Обито, отводя взгляд в сторону и не сильно толкнув друга в плечо. Какаши ухватил чужое лицо за подбородок, разворачивая к себе, и вновь прильнул к влажным губам Учихи. На этот раз поцелуй получился более тягучим и сладким. Светловолосый джонин запустил руки под свободную кофту Обито, лаская подставляющееся под его прикосновение тело. Однако перейти к чему-то погорячее парни не успели, ибо набирающее обороты действо было прервано раздавшимся совсем рядом с ними громким лаем. Учиха с недовольным лицом откинулся назад, быстро натягивая на Какаши его маску. В следующее мгновение рядом с ними появились Генма и Итачи. Последний выглядел настолько недовольным, что Обито и Какаши поспешили отстраниться друг от друга и подняться на ноги, попутно отряхивая свою одежду и поправляя растрепавшиеся волосы. «Отличная работа, кажется, ты нашёл его первым, и вы наконец во всём разобрались, — дружелюбно рассмеялся Генма. — Похоже, ты немного повзрослел», — обратился Генма к Какаши, а затем пошёл к смущённым парням и радостно хлопнул обоих по плечам. Итачи, однако, смерил всех троих неодобрительным взглядом. «С какого момента вы были здесь?» — в голосе Обито явно проскальзывали панические нотки. «С того, как Какаши во второй раз попытался тебя сожрать, — отрапортовал маленький мопс. — Кстати, поздравляю вас с помолвкой», — проговорил пёс, прежде чем исчезнуть в клубах дыма. Генма заливисто присвистнул, а Итачи впился напряжённым взглядом в Какаши. «Да ты, я смотрю, везде успел первым, — попытался пошутить Генма, склоняясь в сторону Хатаке. — Ты же знаешь, что можно, а чего нельзя делать с ним до свадьбы, верно?» Какаши фыркнул и ткнул ребром ладони под рёбра веселящегося друга. Обито отвернулся ото всех, становясь ещё более красным, чем был до этого. Он не мог спокойно выносить неодобрительный взгляд племянника. «Вот вы где! — закричал внезапно возникший словно из ниоткуда Гай. — О! Я чувствую, что воздух насквозь пропах любовью!» Генма выглядел так, будто готов был в любую секунду разразиться едкой тирадой на данную тему, но Обито заткнул его метким ударом локтя в живот. «Что-то случилось?» — серьёзным голосом поинтересовался Какаши, мгновенно напрягаясь всем телом. Обито с беспокойством обернулся в сторону деревни. «В клане всё поняли?» — Итачи отрицательно покачал головой на его слова. «О, сила любви! Не стоит волноваться, друзья мои! Учихи ещё не ищут вас!» — сконфуженные Какаши и Обито недоуменно переглянулись. «Шисуи был в баре и сказал всем, что во время твоих игр с бывшими одноклассниками произошёл небольшой взрыв, и поэтому ты вернёшься чуть позже, чем рассчитывал, — пояснил Итачи. — Изуми был так рад, что ты хорошо проводишь время, что решил перенести своё предложение на завтра». Обито опустил лицо и чуть нахмурился, чувствуя, как его охватывает чувство вины — Изуми ведь и вправду был хорошим парнем. Итачи тоже выглядел немного виноватым. «Теперь, друзья мои, мы должны уходить отсюда!» «Куда?» — скучающим тоном поинтересовался Хатаке. «К Третьему Хокаге! Асума и Куренай уже обо всём договорились, вы можете спокойно вступить в брак!» «Что?!» — хором спросили шокированные Обито и Какаши. «Откуда ты узнал, что я сделаю ему предложение?» — недоверчиво сощурился светловолосый джонин. Глядя на его подозрительный вид, оба его друга лишь громко рассмеялись. «Это было очевидно», — еле выговорил сквозь смех Генма. «Постойте! Мы не можем вот так вот взять и пожениться! Мне нужно, чтобы кто-то из клана согласился быть свидетелем. И мне не кажется, что Итачи-кун будет для этого подходящим вариантом!» «Шисуи уже ждёт вас у Третьего», — подал голос Гай. «Я тоже могу быть свидетелем. Я уже джонин». «Я имел ввиду не это!..» — простонал Обито, не зная, как корректней объяснить племяннику последствия публичной демонстрации отсутствия лояльности к решениям клана. «Заткнись, это то, чего ты добивался столько времени», — фыркнул Какаши, и прежде, чем Обито успел что-то возразить, Хатаке схватил его за плечо и прыгнул вместе с ним вниз, направляясь в сторону дворца Каге. Остальные также направились следом за ними.***
Спустя несколько недель после их свадьбы Какаши начал замечать, что Учихи по-прежнему продолжают свои попытки следить за его мужем, и это несмотря на то, что Обито официально был изгнан из клана Учиха. «Почему вы не оставите его в покое?» — спросил Хатаке, усевшись на подоконник своей квартиры и заметив Шисуи и Итачи, застывших на растущем напротив окна его дома дереве. «Я же уже говорил вам, мы просто беспокоимся. Обито всё ещё нестабилен», — Шисуи лгал. Сейчас для Какаши это было очевидно, как никогда прежде. «У нас есть конфеты. Почему бы вам не зайти в гости?» — с улыбкой предложил Какаши, однако тон его голоса сразу давал понять, что он скорее приказывал, а не просил. Учихи переглянулись между собой, прежде чем согласно кивнули и зашли внутрь. «Где Обито?» — спросил Шисуи, пока оба Учихи с осторожностью следовали за Хатаке на кухню. «Он спит. Вчера он поздно заснул», — Учихи переглянулись и вновь стали общаться между собой своим странным мычащим шифром. «Выпьете что-нибудь?» «Можно мне чаю?» — попросил Итачи, устраиваясь на стульчике в уголке маленькой кухни. «Я бы не отказался от сока», — Шисуи сел напротив младшего Учихи. «Хорошо», — отозвался Какаши, ставя перед гостями две чашки и наливая в них запрошенные напитки. На кухне отсутствовали стеклянные стаканы, поскольку Обито они не слишком нравились. Хатаке дождался, пока мальчишки допьют, прежде чем продолжил допрос. «А теперь говорите правду. Почему вы всё ещё следите за ним? И зачем продолжаете нести этот бред о том, что он сумасшедший?» «Он сумасшедший», — мгновенно встрепенулся Шисуи. «Не больше, чем кто-либо из здесь присутствующих», — строго посмотрел на него Какаши. «Хммм… Вы и вправду любите его», — улыбнулся Шисуи. «Почему вы всё время следите за Обито?» — прошипел Хатаке, чувствуя, как его терпению приходит конец. «Потому что мы заботимся о дяде. Даже несмотря на то, что его изгнали из клана из-за того, что он вышел замуж за тебя, — уставился на более взрослого джонина Итачи. — Это всё ты виноват». «Маа, маа… — протянул Какаши, неторопливо почёсывая лохматый затылок и отворачиваясь чуть в сторону. — Ты же прекрасно знаешь, что это была его идея. Я просто пошёл на поводу у чужих желаний». «Ну разумеется», — захихикал Шисуи. «Как бы то ни было, почему вы всё ещё следите за ним? — настойчиво повторил Какаши. — Я думал, что главной проблемой было то, что у него не было близких родственников, чтобы позаботиться о его финансовом положении. Но теперь он официально стал моим мужем и имеет законное право на половину моего дохода, и он вовсе не опасен для окружающих, да и с психикой у него всё отлично». «Я уже говорил, мы просто заботимся о дяде». «Хм… это как-то связано с его глазами, верно? — оба мальчишки мгновенно напряглись. — Так и знал, значит то, о чём вы по-настоящему заботитесь, — это его глаза, не так ли?» «Ты ошибаешься! Мы тоже любим Обито, — Шисуи перевёл взгляд на зажатую в его руке кружку. — И да, это, вполне вероятно, связано с его глазами». «Тогда как насчёт того, чтобы рассказать мне правду?» Мальчишки вновь замычали на своём странном учиховском наречии, а затем дружно уставились на Хатаке и кивнули. «Хорошо, мы расскажем тебе. Но учти, это конфиденциальная информация, доступная лишь избранным членам клана Учиха. Только мы, Изуми, Юри и глава знаем про это». Какаши настороженно прищурился, внимательно осмотрел комнату и лишь затем опустился на свободный стул рядом с мальчишками, полностью сосредоточив на них своё внимание. «Это секрет. Ты не должен будешь рассказывать дяде про это», — Какаши согласно кивнул, заинтригованный готовой раскрыться перед ним тайной. «Мы хотим, чтобы ты вернул ему глаз, потому что боимся, что он не сможет защитить себя». «От кого?» «От чёрно-белого мужчины, который преследует дядю». «Что за мужчина?» — Какаши сильнее склонился к столу и придвинулся ещё чуть ближе к молодым Учихам. «Помните, я рассказывал вам в тот раз, в баре, что Обито всегда разговаривает сам с собой, когда остаётся один? — старший джонин обеспокоенно кивнул. — Похоже, что он разговаривал вовсе не с самим собой, а с другим человеком. Всякий раз, когда кто-либо из его сопровождения пытался узнать, с кем он говорил, то они никого не видели. Но у Изуми и нас самые сильные способности к гендзютсу из всего клана, поэтому мы можем заметить его». Какаши нервно приоткрыл свой глаз шире. «Первым, кто заметил этого человека, был Изуми, он стоял рядом с дядей, когда он навещал могилу вашего товарища по команде». «В другой раз Изуми увидел его, когда Обито исчез на всю ночь. Вы помните, я рассказывал вам, что дядю нашли поедающим данго, и он был весь покрыт кровью? Судя по всему, этот человек был с ним и в тот раз, — Какаши почувствовал, как его охватывает беспокойство, его рука сжалась в кулак, он открыл было рот, чтобы сказать что-то, но Шисуи не дал ему вставить ни слова. — Поначалу, когда Изуми упомянул про это, мы подумали, что это ложь для того, чтобы выставить Обито безумцем, но затем мы увидели этого мужчину собственными глазами». «Первый раз мы увидели его, когда тренировались в саду, в доме Юри-сан, где жил дядя. Мы услышали, как он с кем-то говорит, и решили проследить за ним». «Нам не нравятся сплетни, — положив руку на сердце, торжественно объявил Шисуи, Итачи согласно кивнул, — но Саске хотел помидоров именно из огорода Обито, поэтому мы ожидали увидеть пикантный или неловкий момент между дядей и Изуми, чтобы потом выпросить у них что-нибудь». Какаши чуть нахмурился, его раздражало упоминание Изуми в качестве возможного романтического интереса его нынешнего мужа, оба Учихи не могли не отметить это. «В общем, вместо Изуми там был человек в чёрном пальто, с белой кожей, зелёными волосами и жёлтыми глазами. Он разговаривал с Обито об организации под названием „Акацуки“». Какаши напрягся. Акацуки была печально известной организацией, связанной с несколькими довольно громкими преступлениями и взявшей на себя ответственность за убийство Мизукаге. Что подобной организации могло понадобиться от его Обито? «Да, глава клана подумал примерно то же самое, что и вы, когда мы рассказали ему об этом. Он волновался, что они хотят заставить Обито присоединиться к ним». «Отец решил, что если мы не будем осторожны, то дядя может стать нукенином». «Вот почему он решил пойти на поводу у старейшин клана и публично объявил Обито сумасшедшим. Он предпочёл зарыть талант Обито в землю и запретил ему покидать деревню. Поэтому, пока у них нет шансов уговорить дядю присоединиться к ним или похитить его». «Почему вы не сообщили об этом Хокаге?» — мальчишки переглянулись. «Вы же работаете в АНБУ и должны знать, насколько напряжённые сейчас отношения между кланом и деревней. Глава клана был обеспокоен тем, что старейшины деревни захотят использовать Обито в качестве оружия, если узнают о его потенциале, или что они посчитают его существование угрозой. Поэтому он решил, что лучшим решением будет оставить Обито при клане в качестве несчастной жертвы пережившей войну, и чтобы дать надежду другим семьям, чьи родственники так же пропали без вести, что они ещё могут вернуться, подобно Обито». «Кроме того, отец позволил дяде стать вашим мужем и не аннулировал ваш брак, хотя многие члены нашего клана требовали, чтобы он так поступил». «Это потому, что ваши отношения улучшают репутацию Учих в глазах жителей деревни. Это делает нас более похожими на людей в их понимании». Какаши недовольно нахмурился: он не любит, когда его используют. Но он мог понять, чего хотел добиться Фугаку. История любви члена клана (в данном случае Учиха), отрекшегося от своей семьи во имя истинной любви, была чем-то таким, во что мог поверить любой человек — как шиноби, так и простой житель. Не зря же про подобные истории постоянно писали всё новые и новые книги. «Значит, ты пытаешься мне сказать, что вы решили поспособствовать нашей с Обито свадьбе для того, чтобы исправить репутацию Учих в глазах общественности?» — поинтересовался Какаши, задумчиво прикусив губу и глядя на мальчишек. Итачи покачал головой, в то время как Шисуи согласно кивнул, они уставились друг друга, замерев на пару мгновений, а затем уже синхронно покачали головами. Какаши застонал. «Привет!» — раздался весёлый голос со стороны двери, и все трое находившихся на кухне шиноби резко развернулись в сторону источника шума. В их головах одновременно мелькнула мысль, что они абсолютно не слышали, как Обито проснулся и подходил к кухне, всех троих пробил холодный нервный пот. «Твой отец наконец-то прекратил меня ненавидеть?» — пошутил Обито, обратившись к Итачи, и ласково погладил младших Учих по чёрным волосам, а затем поцеловал Какаши в щёку и уселся рядом с ним. На лице старшего юноши сияла счастливая улыбка, которая не сходила с его лица с тех самых пор, как он и Хатаке официально поженились. «Нет, отец всё ещё злится на тебя, — честно признался Итачи. — А вот мама рада за вас, но немного беспокоится». «Изуми и Микото возложили на нас миссию проверить, как ты тут поживаешь. Они велели нам дать Хатаке-сану хорошую затрещину, если он плохо справляется с его супружескими обязанностями», — торжественно объявил Шусуи и окинул парочку оценивающим взглядом. Обито засмеялся, но Какаши знал, что его Учиха не поверил ни единому сказанному ему слову. «О, сейчас я покажу вам, насколько хорошо я выполняю свои супружеские обязанности», — ухмыльнулся Какаши. Он быстрым движением дёрнул Обито к себе на колени и, молниеносно сорвав с себя маску, впился в его губы страстным поцелуем. Какаши ловко воспользовался длинными волосами Учихи, чтобы его лицо было невозможно рассмотреть со стороны. Рука Обито тем временем скользнула на грудь Какаши, а из его горла вырвалось несколько пошлых стонов. Когда они оторвались друг от друга, то на кухне кроме них уже никого не осталось. «Мы каждый раз должны будем устраивать спектакль, когда кто-то из моей семьи решит навестить нас?» — губы Обито исказила кривая усмешка. «Думаю, будет достаточно устраивать подобное в тех случаях, когда твои родственники надумают прийти к нам в гости ранним утром и если они будут застенчивыми и легко ранимыми», — усмехнулся Какаши, пропуская шелковистые чернильные пряди сквозь свои пальцы. «Хм, звучит весьма неплохо для меня», — выдохнул Обито, и их губы вновь слились в жарком поцелуе.