Four times the charm

      В следующий раз Обито окольными путями вновь просит Какаши выйти за него замуж за три дня до своего восемнадцатого дня рождения. Он и другие Учихи пришли отпраздновать грядущее событие в бар в центре деревни, что было весьма странно, ведь большинство Учих предпочитали заведения внутри их квартала.       Какаши сидел за столом в окружении своих друзей (Генмы, Гая, Куренай и Асумы), в то время как Обито обосновался в противоположенном конце бара, за стойкой. Его окружали другие Учихи, среди которых были Юри, Изуми, Шисуи и Итачи. Последние двое были весьма внезапным дополнением к уже существующему постоянному эскорту их незадачливого родственника. Обито был одет в стандартную одежду клана — тёмно-синие брюки и кофту с широким традиционным воротом и гербом Учих на спине. Правда, от сопровождавших его соклановцев внешний вид Обито отличалась тем, что рукава его одежды были длинными, прикрывая его руки до запястий, ладони его прятались в чёрные перчатки, а под свободной кофтой, определённо, была надета ещё и чёрная водолазка, плотно обхватывающая высоким воротом сильную шею юноши. Как и всегда, большая часть тела именинника была так или иначе прикрыта от посторонних глаз. Самым лучшим во всей новой внешности Обито были его длинные волосы. Какаши определённо считал, что новая причёска подходит Учихе больше предыдущей.       «Он и вправду стал выглядеть совершенно не таким, каким я его запомнила», — рассеяно проговорила Куренай, и все за столом согласно закивали.       «Я скучаю по тем временам, когда он одевался в оранжевое… — грустно вздохнул Гай. — Раньше у него было великолепное чувство стиля…»       «Дело не только в его чувстве стиля, Гай. Я слышал, на днях перед ним упала старушка, и знаете, что? Он просто взял и рассмеялся над ней. Можете себе такое представить? Наш хороший-прехороший мальчик не помог старушке, которая упала прямо на его глазах!»       «Такое случается с людьми, если они проторчат четыре года в лагере для военнопленных», — произнёс Асума, делая глоток пива из своей кружки. Только АНБУ и высшее руководство знали, что Обито был спасён из подпольной исследовательской лаборатории, для всех прочих жителей деревни он был всего лишь вызволен из одного из секретных военных лагерей.       Какаши молча слушал разговор друзей: всё, о чём они говорили, было правдой. Обито действительно отличался от того, каким он был прежде, и с каждым новым днём, который они проводили вместе, это становилось всё более очевидным. Они с Обито были вместе почти всё свободное время Какаши, или точнее, всё то время, когда Учиха умудрялся отделаться от своего сопровождения. Они дразнили друг друга и болтали, как в старые времена. Им было весело вдвоём, но Какаши почти сразу заметил, что поведение Обито лишь в половине случаев было по настоящему естественным, в остальное время их общение походило скорее на глупое кривляние, чем на что-то действительно искреннее.       Какаши видел, что Обито пытается вернуться к своему старому «Я» ради него, но не может этого сделать. Точно так же, как Обито не мог вновь стать идеальным мальчиком, каким он был раньше, Какаши так же не мог опять превратиться в того упрямого ублюдка, каким он был когда-то.       «Какаши, ты хоть раз разговаривал с ним?» — спросил Асума. Взгляды всех за столом сосредоточились на Копирующем ниндзя.       «Да, мы общались».       «Ну, это было очевидно. В конце концов, вы были в одной команде и даже разделили эти глаза», — с нескрываемой горечью улыбнулась Куренай.       «Разве вы не разговаривали с ним?» — спросил Какаши, заинтриговано прищурившись. Эта информация была довольно неожиданной. Прошло уже почти два года с тех пор, как Обито вернулся в деревню, за такой долгий период времени не могло же сложиться так, что никто из джонинов не перебросился с вернувшимся Учихой хотя бы парой слов? Однако его друзья лишь отрицательно покачали головами.       «Я говорил с ним пару раз, но это были исключительно разговоры по работе», — сказал Генма. Никто не стал уточнять темы этих бесед более подробно, ведь на все вопросы касательно его работы Генма всегда отвечал лишь, что это «конфиденциальная информация».       «Я вроде как попытался поговорить с ним на днях, когда он был на тренировочном полигоне с кем-то из других Учих, — признался Гай, — но наш разговор был совсем коротким и весьма неловким…»       «Почему это?»       «Ну, из-за него, — Гай кивнул головой в сторону Изуми, — мы вроде как разговорились о тай-дзюцу, когда подошёл этот парень и приклеился к нам, будто тень. Всё стоял и прожигал меня взглядом, а когда я попытался дотронуться до Обито, чтобы исправить его стойку, то он и вовсе налетел на меня и оттащил в сторону».       «Теперь, когда вы заговорили об этом, я как-то раз хотела поговорить с ним, но он был так же окружён этими двумя», — добавила Куренай.       «Похоже, Учихи хотят, чтобы рядом с Обито не было никого из деревни», — заключил Асума. Какаши чуть прикрыл глаз: рассказы друзей объясняли, почему Обито каждый раз сбегал от своего эскорта, прежде чем навестить его, и почему он постоянно отказывался покидать квартиру Хатаке, когда они оставались наедине.       «Но если они не хотят, чтобы рядом с Обито был кто-то из наших, почему они позволили ему придти сюда?»       «Потому, что Изуми хотел порадовать Обито… — раздался тихий голос. Никто из старшего поколения шиноби не заметил, когда именно Шисуи оказался позади Какаши и Гая. — Могу я тут присесть?» — более взрослые ниндзя кивнули.       «И почему же вы, парни, не позволяете Обито общаться с остальными?» — с интересом спросил Асума. Шусуи уже стал джонином, и, как следствие, был достаточно зрелым, чтобы осознавать все последствия своих действий, поэтому, если мальчик захочет поделиться с ними информацией, то вряд ли это приведёт к чему-то плохому.       «Потому что он нестабилен».       «Психически нестабилен, верно? — уточнил Какаши, Шисуи коротко кивнул. — Почему ты считаешь его сумасшедшим?»       Шисуи внимательно огляделся по сторонам, а затем сосредоточил своё внимание на Хатаке: «Когда рядом с Обито никого нет или он так думает, то всякий раз он начинает разговаривать с кем-то».       «Ну, может, он просто любит поболтать сам с собой», — скучающим тоном произнёс Генма. У многих ниндзя была привычка разговаривать с самими собой, это не было такой уж редкостью. Какаши согласно кивнул, если он правильно помнил, Обито говорил ему, что всё это не более чем притворство со стороны остальных Учих, призванное заставить Хатаке поскорее вернуть глаз с шаринганом.       «Не только это. Мы боимся, что он снова сорвётся и попытается покончить с собой, — „подобно остальным спасённым“ ясно поняли не произнесённый конец фразы Шисуи все собравшиеся. — Поэтому Изуми не позволяет никому разговаривать с Обито, пока не узнает точную тему предстоящей беседы…» — все шиноби напряжённо застыли, за столом повисла давящая тишина.       «Ты сказал „снова“», — обратил внимание Генма. Шисуи лишь кивнул.       «Ты имеешь ввиду тот раз, когда мы с ним подрались перед могилой Рин, и он закричал мне, что я должен вернуть ему его глаз?» — уточнил Какаши, чувствуя острую боль в своём родном глазу. Все взгляды сидящих за столом ниндзя вновь сошлись на нём.       «Что? Он сказал тебе нечто подобное? — недоверчиво поинтересовался Гай. — Почему ты мне ничего не рассказал?» — Какаши проигнорировал друга, внимательно наблюдая за юным Учихой.       «Вы правы, Хатаке-сан. Мы не ожидали, что он так остро отреагирует, узнав о смерти его бывшего товарища по команде».       «А ведь должны были ожидать подобного от него… В конце концов, Обито всегда любил Рин», — произнёс Какаши. Все старшие шиноби согласно склонили головы: да, всё их поколение было в курсе того, как сильно Обито любил Рин. Подобная новость не могла не оказать сильного впечатления на их товарища…       «Хм, — Шисуи кинул на Обито не читаемый взгляд. — Это не единственный случай. Я не буду углубляться в подробности, но несколько месяцев назад он исчез на всю ночь. Когда Изуми и другие нашли его на следующее утро, Обито был покрыт чьей-то кровью и ел данго в одиночестве на окраине деревни».       «Что?!» — с ужасом в голосе воскликнул Генма. Все участники разговора синхронно подумали об одном и том же.       «Он убил кого-то?» — с волнением спросил Какаши. Шисуи вновь кивнул.       «Мы не знаем, кто именно стал его жертвой — тело так и не было обнаружено, но точно было установлено, что кровь, в которой он был испачкан, не принадлежала самому Обито. Когда его спросили об этом, он лишь отмахнулся и сказал, что какой-то парень был весьма надоедливым, и поэтому он убил его, — тяжёлая тишина вновь разлилась в воздухе, Шисуи внимательно посмотрел на всех сидящих за столом, прежде чем продолжил говорить. — Может быть, он так не выглядит, но, тем не менее, он весьма опасен».       Дыхание Какаши перехватило, и, вероятно, остальные тоже находились в подобном состоянии. Новость о том, что добрый глупый (хоть и симпатичный) слабак-Обито превратился в опасного психопата, было трудно принять. Теперь Хатаке вполне мог понять, почему его бывший товарищ по команде отказывался выходить вместе с ним из квартиры, и как он мог улизнуть из комнаты так, что ни сам джонин, ни прибывшие тогда Учихи не заметили этого. Но что-то не сходилось во всей этой истории: если Обито был настолько опасен только с одним шаринганом, почему тогда Учихи хотели, чтобы и второй глаз вновь вернулся к нему?       «Это напомнило мне о том, как кто-то рассказывал мне, что его чувство юмора стало весьма специфическим. Это правда?» — спросил Асума. Какаши с любопытством взглянул на друга, а Шисуи опять кивнул.       «Да. На днях мы тренировались все вместе, и наш кузен Каору потерял контроль над своей новой огненной техникой и чуть не остался без руки. Все мы были крайне обеспокоены этим и поспешили ему на помощь, в то время как Обито стоял на месте и смеялся», — все за столом, включая Какаши, нахмурились, слушая это. Их Обито никогда не повёл бы себя так — он бы первым бросился на выручку члену своего родного клана.       «Значит, тот здоровяк не дал мне дотронуться до Обито, потому что боялся, что я буду в опасности?» — раскатисто спросил Гай.       «О, нет… — улыбнулся Шусуи и покачал головой. — Изуми чрезмерно опекает Обито и ревнует его ко всем подряд. Он был влюблён в дядю ещё с тех пор, когда они оба были детьми. Когда он узнал о «смерти» Обито, то заперся у себя дома и никуда не выходил целый месяц». Взгляды всех присутствующих вновь сошлись на Какаши.       «Похоже, у тебя появился ещё один соперник», — с усмешкой произнёс Асума. Шисуи заинтересованно прислушался к словам Сарутоби.       «Вам нравится Обито?» - обратился юный Учиха к Хатаке.       «Ещё как нравится! — встрял в разговор Генма. — Хочешь сказать, ты не заметил, что он его весь вечер взглядом трахает?» — мужчина дурашливо хлопнул по плечу покрасневшего джонина.       «Засранец!»       «Взглядом… трахает… — сконфуженно повторил Шисуи и недоуменно вскинул голову, — Как вы можете заниматься сексом глазами? Это потому, что у вас общий шаринган?» — взволновано спросил подросток. Сидящие за столом взрослые дружно расхохотались, кроме смущённого Какаши и Асумы, который перегнулся через стол, чтобы разъяснить молодому Учихе что к чему.       «Значит, он всё ещё нравится тебе, несмотря на то, что окончательно спятил?» — дразнила Куренай старательно игнорирующего её Какаши.       «Эй, народ», — раздался голос позади Асумы и Куренай. Это оказался Обито, разглядывающий их компанию с ослепительной улыбкой.       «Лёгок на помине», — буркнул Генма.       «Не думал, что вы придёте, — произнёс Учиха, огибая стол и вклиниваясь на скамью между Какаши и Шисуи. — Мне казалось, я вам не особо нравлюсь», — пошутил Обито, внимательно всматриваясь в собравшихся за столом ниндзя, за исключением Какаши.       «Не будь так взволнован, мы пришли составить компанию Какаши, а не тебе», — отозвалась Куренай.       «О, я это знаю! В конце концов, вы всегда были его друзьями, а не моими, — кривая усмешка исказила лицо Обито, заставляя некоторых за столом заметно напрячься, — Кстати, Гай, прости за вчерашнее. Ты просто помогал мне со стойкой, а Изуми…» — Учиха с усмешкой обратился к джонину, неловко почёсывая шею.       «Не стоит волноваться об этом, мой друг! Это моя вина, что я попытался прикоснуться к тебе без разрешения твоего парня!» — отчеканил Гай.       «Что?! Нет, нет, нет! — со стыдом в голосе закричал Обито и судорожно замахал руками перед лицом. — Не неси такой бред! У нас совершенно не такие отношения! Он просто присматривает за мной!»       «Ага, присматривает, попутно трахая взглядом», — со смешком прокомментировал Шисуи.       «Какого чёрта?! Ты где такого нахватался?! — в изумлении уставился на своего кузена Обито, а затем перевёл напряжённый взгляд на сидящих за столом взрослых. — Как бы то ни было, нет, никто не «трахает меня взглядом». Если вы ещё не заметили, у меня полрожи в шрамах».       «Если ты этого ещё не заметил, то у нас тут у половины жителей деревни лица в шрамах, — с ухмылкой парировал Генма. — Так что не думаю, что это такая уж большая проблема для твоего маленького фан-клуба».       «Ну разумеется, — Обито закатил глаза и сложил руки на груди. — Раньше я как-то обходился без личного фан-клуба, но стоило моему лицу стать похожим на недоеденный леденец на палочке, как толпа поклонников тут же сбежалась полюбоваться на это».       «Ты же понимаешь, всегда найдутся люди с плохим вкусом», — пожал плечами Асума, на что Обито разразился раздражённым стоном.       «О, мой дорогой друг! Внешность — далеко не главное! Не закрывай своё сердце радостям истинной любви лишь из-за внешнего несовершенства! Позволь силе юности наполнить тебя!»       «Какого хрена?» — Обито недовольно сузил глаза, прежде чем начал с жаром спорить с Гаем о любви и прочем. Остальные шиноби за столом улыбнулись про себя. Громкие слова Шисуи про Обито отошли на второй план, они не могли поверить, что человек, так легко шутящий и общающийся с ними, человек, чей дух всегда был твёрдым, как скала, мог превратиться в опасного психопата. Для себя они решили, что всё, что рассказал им Шисуи, было не более, чем попыткой разыграть их. Однако Какаши знал, что это было не совсем так.       «Могу ли я также присесть тут, дядя Обито?» — раздался тихий голос за спинами взрослых шиноби. В этот раз к столу незаметно подошёл Итачи.       «Да, конечно, котёнок, — добродушно отозвался старший Учиха, чуть сдвигаясь в сторону от Шисуи, тем не менее, Итачи умудрился вклиниться между Обито и Какаши. — Так, всё ясно. Вы, гении, предпочитаете держаться поближе друг к другу, не так ли?» — кисло прокомментировал Обито, однако Итачи лишь отрешённо взглянул на родственника в ответ, явно не понимая шутку.       «Нет, просто Изуми-сан не любит, когда ты находишься так близко к Хатаке-сан», — коротко и крайне серьёзно ответил мальчик. Обито обречённо застонал и уронил лицо в ладони в то время, как все шиноби одного с ним возраста разразились громким хохотом. Какаши тем временем выглядел весьма растерянным, а его уши полыхали красным. Он ведь даже ещё ни разу не пытался ничего сделать с Обито, по крайней мере пока…       «Ох, у тебя отличные телохранители, — еле выговорил Генма сквозь смех, — и отлично натренированные мелкие кайфоломы».        «Ой! Да заткнись ты уже! — зашипел Обито, стыдливо пытаясь прикрыть ладонями уши Итачи, — Следи за своим длинным языком рядом с моим племянником! Я не хочу, чтобы Микото надрала мне задницу из-за тебя!»       «Если ты не хотел, чтобы мы испортили воспитание твоих племянников своим не самым цензурным лексиконом, зачем ты их вообще сюда притащил?» — с любопытством спросил Асума, поджигая сигарету.       «Эй! Это была не моя идея!»       «Это была идея главы клана, — вновь подал голос Шисуи, — Фугаку-сан не хочет, чтобы Обито и остальные долго находились за пределами квартала», — Итачи кивнул, подтверждая слова родственника.       «И вправду, профессиональные кайфоломщики», — удовлетворённо повторил Генма, обращаясь скорее к самому себе, складывая руки на животе и кивая в такт своим словам. Куренай и Асума улыбались, глядя друг на друга, а младшие Учихи перешёптывались за спиной Обито. Последний же был окончательно пристыжен и вновь спрятал лицо в ладонях. Гай с тревогой посматривал на Какаши, а тот, в свою очередь, не мог отвести взгляда от умилительного выражения лица Обито.       Проклятье! По какой-то смутной причине Какаши чертовски хотелось поцеловать Обито именно сейчас!       «Так и есть. Я понятия не имею, о чём там подумал Фугаку-сан, мы пришли сюда, чтобы пропустить по стаканчику, ничего более…» — тяжело вздохнул старший Учиха.       «Даже если ты и думаешь, что все пришли только ради этого, то Изуми-сан определённо представлял себе что-то другое», — с абсолютно серьёзным лицом проговорил Итачи.       «И что же именно?» — издевательски поинтересовался Обито.       «Как сделает с тобой что-нибудь не очень приличное?» — приняв задумчивый вид, предположил Генма.       «Сделает что?» — прищурился Итачи, оглядывая взрослых за столом. Куренай и Асума смеялись уже в открытую, не пытаясь сдержаться. Рассмеялся даже Шисуи, хотя и сам не до конца понимал, о чём ведут речь старшие шиноби.       «Не обращай внимания на слова этого парня, он всегда говорит только глупости, — предупредил Обито. — О чём ты говорил раньше? Что там с Изуми?» — обратился брюнет к Итачи. Двое молодых Учих перекинулись задумчивыми взглядами.       «Мы не можем тебе рассказать, это сюрприз», — лицо Шисуи приняло серьёзное выражение, и он внимательно посмотрел на лицо Какаши.       «Э-э-э-э… — Обито растеряно обернулся, чтобы взглянуть на Изуми, стоящего за барной стойкой. Тот внимательно следил за сидящими за столом людьми, подкидывая что-то маленькое и чёрное в своей руке. — Хм-м-м…»       «Ум-м-м…» — промычал Шисуи, сложив руки, и кивнул. Обито повернулся к своему молодому кузену, а затем перевёл взгляд на Какаши. Их глаза встретились, Хатаке мог видеть мольбу в чужом взгляде и сжал свои губы в тонкую линию, невидимую под маской. Такими же глазами побитого щенка Обито всегда смотрел на Рин, когда просил её помощи. Какаши перевёл свой взгляд на нетронутую кружку с пивом, что стояла прямо перед ним. Ни одной капли алкоголя не побывало у него во рту за этот вечер, но тем не менее он чувствовал, что совершенно не может сопротивляться желаниям бывшего товарища по команде.       Обито тем временем вновь повернул голову к своему кузену, как будто ничего странного не происходило.       «Хм-м-м…» — вновь протянул старший Учиха, и его кузен аналогично замычал в ответ. Вся собравшаяся за столом компания с любопытством следила за ними, даже Итачи (который, собственно говоря, и сам был Учихой) выглядел смущённым. После ещё одного краткого обмена нечленораздельными звуками, Обито и Шисуи синхронно встали со своих мест.       «Побудь-ка здесь, котёнок. Хочешь чего-нибудь выпить?» — мягко обратился к мальчику Обито.       «Я хочу сок», — тут же отозвался Итачи.       «А я не отказался бы от пива», — улыбаясь, встрял в разговор Асума.       Обито кинул в его сторону испепеляющий взгляд, а затем вновь обратился к Итачи: «Я всё понял, мы скоро вернёмся».       После того, как двое старших Учих отошли от стола, Куренай повернулась к оставшемуся с ними и внимательно вгляделась в бледное лицо напротив: «Хм, и что же это сейчас было, Итачи-кун? Какой-то новый вид общения?»       «Ну, да. Что-то вроде того».       «И о чём же они разговаривали?»       «Ум… Они много чего говорили, но если коротко, то дядя Обито понял, что Изуми хочет сделать ему предложение. Затем он спросил Шисуи, что тот об этом думает, а Шисуи ответил, что Изуми — это неплохой вариант. По-видимому, если дядя Обито откажет Изуми, тогда старейшины вынудят его выйти замуж за другого Учиху, потому что все они думают, что дядя сумасшедший, а создание семьи поможет его психике стабилизироваться. Потом дядя Обито спросил, может ли он выйти замуж за Хатаке-сана, но Шисуи сказал, что нет, ведь старейшины хотят, чтобы он вышел замуж за кого-то из клана. Поэтому лучшим решением было бы принять предложение Изуми, ведь он его и вправду любит», — на одном дыхании протараторил Итачи и глубоко вздохнул, переводя дыхание после долгой речи. Все сидящие за столом потрясённо замерли с открытыми ртами. Какаши, в свою очередь, почувствовал маленький укол радости где-то глубоко внутри себя от того, что узнал, что Обито всё ещё хочет выйти замуж именно за него.       Прежде чем кто-нибудь из взрослых шиноби успел среагировать на сказанное Итачи, Гай уже подскочил со своего места и бросился следом за Обито, а вскоре подорвались и все остальные. За столом остались лишь Какаши, всё ещё пытающийся осознать происходящее, и Итачи, не совсем понявший, что именно происходит. Однако, юный Учиха, по-видимому, разобравшийся в ситуации быстрее Хатаке, поднялся следом и потянул старшего ниндзя за руку, вынуждая следовать за собой и принять участие в происходящих событиях.       «О, мой дорогой друг! — тем временем начал Гай в своей привычной манере и схватил Обито за руку, догнав того у барной стойки, — мы… Мы совершенно забыли!..»       «Про твой подарок на день рождения», — продолжил с улыбкой Асума, подходя следом за другом вместе с Куренай.       «Мы собирались вручить его тебе непосредственно в день твоего рождения, но Итачи-кун сказал, что ты планируешь отпраздновать его со своей семьёй», — дружелюбно продолжила Куренай, посматривая на недовольные лица собравшихся в баре Учих, которые смотрели на неё в ответ крайне раздражённо. Было очевидно, что весь клан знал о том, что планировал Изуми, и многие из них пришли сюда сегодня посмотреть именно на то, как он будет делать предложение.       «Вы приготовили мне подарок?» — недоверчиво переспросил Обито, прежде чем на его лице зажглась яркая улыбка.       «Разумеется! А теперь давай-ка выйдем, чтобы… эм, мы смогли показать тебе его!» — сказал Асума, пытаясь сделать так, чтобы его голос звучал более воодушевлённо. Все собравшиеся Учихи тем временем злобно сверлили их своими взглядами: они были достаточно умны, чтобы уловить какой-то подвох во всей этой ситуации.       «Почему бы вам не вручить ему ваш подарок прямо здесь?» — недобро поинтересовался стоящий рядом Юри, в упор рассматривая подошедших шиноби.       «Да, но мы не хотим подпалить это место», — пояснил догнавший процессию Генма.       «Именно! Пришла пора показать нашу силу юности!» — громогласно поддержал Гай, вспыхивая энтузиазмом и раздражая прочих Учих ещё сильнее.       «Это звучит та-а-ак круто! — восторженно воскликнул Обито, оживившись на глазах и просияв от волнения и счастья. Он повернулся к Изуми и, приобняв последнего за руку, состроил наиболее жалостливый вид, на какой только был способен. — Я же могу ненадолго выйти с ними? Пожааалуйстааа!..»       Изуми посмотрел на Обито с выражением на лице, которое явно говорило, что он хочет сказать «нет», но Обито выглядел настолько счастливым, что, очевидно, у парня просто не поворачивался язык ответить на просьбу отказом. Другие члены клана смотрели друг на друга, явно демонстрируя своё недовольство от этой идеи, но, кажется, подобная искренняя улыбка Обито была достаточно редким явлением, чтобы подкупить и их.       «Конечно, ты можешь идти, — через силу улыбнулся Изуми. — Тогда мы поедим рамен, когда ты вернёшься».       «Спасибо, — Обито мило улыбнулся и направился в сторону Какаши, точнее, к стоящему рядом с ним Итачи. — Пойдём, котёнок, это будет весело».       «Ты берёшь с собой Итачи? — Юри был в замешательстве. — Разве ты не собирался пойти только с твоими друзьями?»       «Да, и Шисуи тоже пойдёт с нами, — расслабленным тоном отозвался Обито и протянул руку младшему кузену, — Я уверен, что им тоже будет интересно посмотреть на мой подарок. Кроме того, разве не ты сам говорил, что мне нужен постоянный присмотр?»       Юри и Изуми напряжённо переглянулись друг с другом.       «Не беспокойтесь, дядя Изуми, вы можете расслабиться и повеселиться, пока мы присмотрим за дядей Обито для вас».       «Да, можете не волноваться. Мы сильные», — уверил старшего родственника Шисуи. Изуми медленно кивнул, наблюдая за тем, как мальчики и Обито вместе с радостными ниндзя покидают зал.       «Какого чёрта сейчас было?» — раздражённо выпалил Какаши, когда вся их компания отошла достаточно далеко от бара и их невозможно было подслушать.       «Это сейчас твои друзья спасли меня от самого неловкого момента в моей жизни, — ответил Обито, прежде чем кто-то ещё успел открыть рот. — Ох, Майто Гай! Кажется, я начинаю любить тебя! — Учиха похлопал Зелёного зверя по плечу. — Если бы не вы, ребята, то моя семья определённо попыталась бы заставить меня выйти замуж за собственного кузена».       «Значит, ты сразу понял, что подарка никакого нет?» — ухмыльнулся Асума. Похоже, Обито был вовсе не настолько глуп, как они все себе воображали.       «Разумеется, я всё понял! Это было довольно жалко», — бросил он, обернувшись на пару секунд.       «Это было лучшее из того, что мы могли придумать, учитывая то, как начал Гай, — улыбнулась Куренай, складывая руки на груди. — Он рванул следом за тобой, совершенно не подумав о том, что будет говорить».       «Кроме того, тебе нужно поблагодарить Итачи-куна за то, что он рассказал нам, в какую неудобную ситуацию ты умудрился вляпаться», — по-доброму усмехнулся Асума и погладил мальчика по с готовностью подставленной черноволосой голове.       «Оу! Ты всё рассказал им? — удивился Обито, а затем повернул голову, чтобы взглянуть на Какаши, который всё ещё выглядел весьма раздражённым, — Хм, — Учиха не произнёс этого вслух, но было очевидно, что он думал, что это Какаши был организатором этой небольшой спасательной миссии. — Я отблагодарю тебя позже, котёнок, куплю всё, что ты захочешь».       «Да, это было бы неплохо».       «Так что ты теперь собираешься делать? — спросил Шисуи, внимательно смотря на старшего родственника. — Они, конечно, выиграли тебе немного времени, но проблему это не решит. Как только ты вернёшься назад, Изуми непременно сделает тебе предложение».       «Да, ты прав. Однако, я надеюсь, что теперь, во время этого момента в баре будет поменьше народу», — очаровательно улыбнулся Обито.       «Не знал, что ты гей, — вступил в разговор Генма и озвучил вслух то, о чём думал каждый присутствующий. — Ты же всё это время был влюблён в Рин».       «Это сложно объяснить, но когда мне кто-то нравится, то мне действительно всё равно, мужчина это или женщина», — стараясь, чтобы его голос звучал искренне, ответил Обито, глядя при этом куда-то в сторону.       «Кажется, таких, как ты, называют «пансексуалами», — рассеяно прокомментировал его слова Асума. Он бросил взгляд на самую юную часть их группы, состоящую из молодых парней, которые смущённо переглядывались между собой (Какаши оказался в их числе). — Я объясню вам позже», — пообещал он.       «И почему твой клан оказался так заинтересован в устройстве твоей личной жизни?» — как бы между прочим поинтересовалась Куренай.       «Это всё довольно сложно объяснить…» — задумчиво ответил Учиха, чуть сужая глаза и поджимая губы, явно чувствуя себя некомфортно. Сопровождающие его шиноби обеспокоенно переглянулись, — Но если говорить кратко, то это потому, что мой клан считает меня сумасшедшим».       «Про это мы и так знаем», — недовольно буркнул Какаши.       «Да, разумеется, — горько улыбнулся Обито. — Но есть кое-что, о чём вы и понятия не имеете, к примеру, о том, что, мне запрещено работать в военной полиции, да и на миссии я тоже больше не допускаюсь. А это значит, что в данный момент у меня отсутствует источник дохода, к тому же, пока я официально числился мёртвым, клан успел распродать почти всё моё имущество. Все мои прямые родственники давно мертвы, а значит, и позаботиться обо мне некому. До сих пор я выживал лишь благодаря доброте Микото-сан и моих кузенов, но, как вы можете догадаться, и их терпение не безгранично, — Обито остановился и перевёл взгляд куда-то себе под ноги. — Как вы легко можете понять, теперь я стал слишком взрослым для того, чтобы кто-то мог меня усыновить, поэтому старейшины клана и решили, что я должен жениться на ком-нибудь или выйти замуж».       Обито поднял голову и поочерёдно посмотрел на обеспокоенные лица своих друзей. Все они глядели на него с жалостью, кроме Какаши, в глазах которого плескались вина и виделось почти физическое страдание. Одновременно с этим младшие Учихи, и так уже знающие о всей сложившейся ситуации, в которой оказался их старший родственник, не проявляли никаких особых эмоций.       «Ну что же, как вы теперь понимаете, проблема заключается не столько в самом замужестве, сколько в том, за кого же мне придётся выйти замуж».       «Дерьмо», — пробормотал Какаши и спрятал лицо в ладонях.       «Да уж, не простая ситуация», — потрясённо выдохнул Асума, почёсывая затылок.       «Неужели мы не можем ничего для тебя сделать? Мы могли бы, ну-у, допустим, отдавать тебе какой-то процент от наших вознаграждений?» — на вопрос Гая Обито лишь обречённо покачал головой.       «Закон ниндзя, параграф 26, гласит, что шиноби не может ежемесячно передавать частично или полностью своё вознаграждение третьему лицу, если они не являются членами одной семьи или не имеют кровного родства, — виновато процитировал Какаши. — Если я правильно помню, этот пункт был введён для предотвращения мошеннических действий и вымогательства».       «Чёрт», — злобно выплюнул Генма.       «Не надо так волноваться за меня, всё будет в порядке, — Обито улыбнулся им ярко и искренне. — Я уже достаточно взрослый, чтобы понимать ситуацию, в которой оказался, и принять её. Я больше не идеалистичный ребёнок, которым был когда-то, поэтому я вполне неплохо могу прожить и без любви».       Последние слова Обито будто задели что-то внутри Какаши, что-то такое, что причинило ему адскую боль. Хатаке хотелось закричать во всю мощь своих лёгких, крушить всё вокруг, лишь бы никогда больше не слышать подобных слов от бывшего товарища по команде. Было невыносимо видеть то, насколько жестоко и несправедливо складывалась жизнь Обито, мальчика, спасшего ему жизнь. Бедный Обито, которого вытащили из-под завала с единственной целью — превратить его в подопытную крысу. Который пережил настоящий ад лишь благодаря иллюзии того, что однажды он сможет вновь увидеть свою возлюбленную, а вернувшись, узнал, что она уже давно мертва, а его выживший лучший друг принял непосредственное участие в её убийстве. Обито, милый мальчик, верящий в чистые и светлые идеалы, мечтавший любить и быть любимым, был вынужден отказаться от всех своих иллюзий и прожить остаток жизни в серости и равнодушии. И всё это твоя вина. Если бы только ты не медлил, а сразу же отправился вместе с Обито спасать Рин, если бы только ты был сильнее, быстрее, умнее, тогда Обито не пришлось бы жертвовать собой ради твоего спасения. Это всё была полностью твоя вина!       Внезапно сильные руки заключили его в объятия, из которых Какаши не стал вырываться, потому что уже понял, кому они принадлежат. Всё его тело сотрясала мелкая дрожь, вызванная бурей эмоций, разыгравшейся внутри.       «Ш-ш-ш… Бакаши, не делай такое лицо», — Хатаке молчал, чувствуя недостойное настоящего шиноби желание взять и разреветься.       Со стороны их придурошных друзей послышался тихий свист и смешки.       «Кхм… Ребята, можете оставить нас одних? — вежливо поинтересовался Обито, и можно было услышать какие-то новые, непривычные интонации в его голосе. Какаши слышал приглушённые голоса Генмы и Асумы, которые, само-собой, ответили Учихе что-то идиотское. Уж он-то их знает. — Не будьте такими придурками, не будем мы делать ничего подобного! — Обито начинал злиться, и Хатаке почувствовал, как удерживающее его объятие стало крепче. — Нам просто нужно поговорить с глазу на глаз. Так что уходите! Кретины!»       До слуха Какаши донёсся тихий шёпот, прежде чем раздался шум удаляющихся шагов.       «Тише, Бакаши, — заговорил Обито, убедившись, что их друзья отошли достаточно далеко, чтобы не услышать их разговор, его пальцы ласково перебирали серебряные пряди. — Сколько ещё раз мне надо повторить, что ты ни в чём не виноват?»       Какаши ничего не ответил, и Обито со вздохом опустил свой подбородок на его макушку.       «Кхм. Скажи мне, чем ты так недоволен?»       «Вовсе нет…»       Изо рта Обито вырвался короткий смешок.       «Хах, ну ладно. Почему ты так рассердился на меня? — Какаши молчал. — Ох, да ладно тебе! Я же не слепой! Ты злишься на меня с тех пор, как мы вышли из бара».       «Хм-м-м».       «Ну же, Бакаши. Я прекрасно знаю, что ты умеешь разговаривать», — поддразнил его Обито, разжимая свои объятия, а затем чуть наклонился, заглядывая в чужое лицо в ожидании ответа.       «Почему ты не хочешь, чтобы я вернул тебе твой глаз?» — чуть повысив голос, спросил Какаши, твёрдо встретив его взгляд. Обито выглядел удивлённым этим вопросом. По видимому, он даже не рассматривал возможность того, что Хатаке всё ещё может быть недоволен по этой причине.       «А почему я вообще должен хотеть вернуть его? Я больше не могу быть ниндзя, так что он мне совершенно не нужен».       «Разумеется он тебе нужен, идиот!» — закричал Какаши, прожигая Учиху взглядом, его руки непроизвольно сжались в кулаки.       «Какаши…»       «Ты… ты… — прошипел Какаши, не находя слов, его глаза покраснели. Он вцепился в предплечья Обито, притягивая того ближе к себе, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Ты сказал мне, что старейшины клана объявили тебя ненормальным, чтобы заставить меня вернуть тебе глаз, — начал молодой джонин низким и угрожающим тоном, — и из-за того, что тебя считают сумасшедшим, ты не можешь работать, и поэтому тебя заставляют вступить в брак с кем-то, кого ты не любишь. Почему ты такой идиот? Почему ты просто не хочешь забрать назад свой грёбаный глаз?!»       «Почему ты так зациклился на любви? — растерянно спросил Обито. — Для Какаши, которого я знаю, чувства всегда были не более, чем досадной помехой…»       «А для Обито, которого я знаю, эти чувства были всем! — парировал Какаши. — Где тот парень, который мечтал стать Хокаге?!»       «Тот Обито умер пять лет назад, на лабораторном столе», — быстро и безэмоционально ответил Учиха, словно озвучивал всем известную и набившую уже оскомину истину. Какаши застыл, лишившись дара речи, позволяя своим рукам соскользнуть вниз с чужих плеч. Все его слова были такими глупыми, и зачем он только наговорил Обито всё это?       «Я…»       «Какаши», — Обито дёрнул молодого джонина на себя. Волосы Учихи чёрным переливающимся каскадом рассыпались вокруг его головы, отделяя юношей от остального мира. Их лица замерли в нескольких сантиметрах друг от друга, так что они чувствовали, как тёплое смешивающееся дыхание скользит по коже их лиц. Ноздри Какаши затрепетали, наполняясь запахом алкоголя, сладостей и шампуня Обито. Эта смесь ароматов опьяняла и кружила ему голову.       «Какаши, — вновь позвал Обито переполненным эмоциями голосом, — я не собираюсь лгать тебе. Я совершенно опустошён, во мне не осталось ни веры, ни каких-либо желаний. Я не могу больше заботиться о ком-либо. Быть живым или мёртвым, порой я не могу даже разграничить эти понятия. Я чувствую счастье лишь пока сплю. Там, во сне, Рин и сэнсэй всё ещё с нами, — прошептал Учиха с горькой улыбкой на лице. Его нижняя губа дрожала, а в глазах блестели непролитые слёзы. Последний раз Какаши видел Обито в подобном состоянии в тот день, когда он признался ему, что своими руками убил Рин. — Даже несмотря на всю любовь и заботу моего клана, о которой я когда-то мечтал, меня это совершенно не трогает. Какаши, внутри меня лишь пустота…»       Какаши чувствовал, как эти слова разбивают его сердце на мелкие кровоточащие осколки, его лицо стало влажным от слёз, солёные капли текли и из его собственных глаз и капали ему на лицо из глаз Обито. Хатаке хотел сказать что-то, но не мог подобрать ни слова. Он был совершенно бесполезен.       «Ты хочешь знать, почему я просто не верну свой глаз? Что ж, отлично, — руки Обито крепко сжали лицо юноши напротив. — Какаши, ты единственный в этом мире, кто мне не безразличен. Если мой глаз поможет тебе выжить, а я уверен, что он уже не раз помогал тебе в этом, то я хочу, чтобы он так и оставался на том же месте, где и сейчас, — с улыбкой признался Обито, и только глаза его всё ещё блестели лихорадочным, влажным блеском. Какаши застыл в ступоре, забыв, как надо дышать или думать. — Если с тобой что-то случится из-за моего эгоистично высказанного желания — я никогда себе этого не прощу. И если ты умрешь, то… у меня больше не будет ни одной причины задерживаться на этом свете», — смущенно закончил Обито, в то время как его лицо становилось всё более пунцовым.       Что-то словно щёлкнуло в голове Какаши. Он хотел схватить Обито за шею, притянуть к себе и поцеловать его. Ему необходимо было рассказать, как он не жил, а существовал, будто живой мертвец после «смерти» Обито, что тот день, когда он узнал о том, что Учиха выжил, стал самым счастливым в его жизни. Он хотел рассказать о том, как сильно он дорожил каждой минутой их тайных встреч, или о том, как сильно он ненавидел Изуми в тот короткий момент, когда Обито прильнул к нему в баре. Но тело не двигалось, застыв, будто парализованное чем-то. Он мог лишь беспомощно смотреть на болезненную гримасу, исказившую лицо Обито, на то, как Учиха склонился к нему, нежно целуя и обещая ему, что всё будет хорошо. А затем на то, как отстранившийся брюнет складывает печать, мгновенно исчезая из виду.       «Какаши! — с рёвом подскочил к нему Гай спустя мгновение после исчезновения Учихи. — Что случилось? Куда он делся?» — Зелёный зверь резко встряхнул своего друга за плечи.       «Куда пропал дядя?» — встревоженно спросил Итачи, следом за которым приближались и все остальные участники их группы с озабоченными выражениями на лицах. Однако Хатаке продолжал молчать.       «Развейся!» — скомандовал Шисуи, складывая ручную печать.       «Он не под воздействием генджутсу, парень, он просто идиот», — тяжело вздохнул Асума, опустив ладонь на копну волнистых волос молодого Учихи.       «Шисуи, нам надо идти. Мы должны найти дядю», — мальчики переглянулись между собой, а затем синхронно растворились в воздухе.       «Чёрт бы тебя побрал, Какаши! Живо приди в себя!» — Куренай со всей силой влепила ему пощёчину. Хатаке, наконец, зашевелился, со стоном подняв ладонь и прижав её к своей щеке.       «Почему Обито сбежал?»       «Я не знаю. Он сказал мне, чтобы я оставил его глаз себе».       «Да что у вас за одержимость этим глазом?» — недовольно фыркнула Куренай.       «Что-то ещё?» — прищурился Генма.       «Он сказал, что если я умру, то у него больше не будет причин оставаться в живых, а потом поцеловал меня», — вырвалось у Какаши, прежде чем он опустил голову, не замечая, как переглянулись между собой его друзья.       «И что ты ответил?» — осторожно спросила у него куноичи.       «Ничего. Я не знаю, что нужно говорить в таких ситуациях».       «Какаши!» — позвал его Генма раздражённым тоном. Он схватил молодого шиноби за подбородок, разворачивая его лицо к себе и рассматривая явно смущённого юношу.       «О, мой вечный соперник! Ты должен отправиться следом за Обито и показать ему силу твоей любви, пока он не согласился на предложение того парня!» — патетично воскликнул Гай, со всей силы хлопнув Какаши по спине.       «Он любит тебя», — терпеливо пояснил Асума, смотря на замершего, словно парализованного, Копирующего ниндзя.       «Любит меня?» — рассеяно повторил Какаши, пытаясь осознать смысл этих слов.       «Так и есть, кретин!»       «Какаши! Ты должен вернуть свою любовь! Ну же, вперёд! Найди его и скажи, что он для тебя единственный, и что никто, кроме него, тебе не нужен! Давай, Какаши, пока ты вновь не потерял его!»       «Если ты не расскажешь ему о своих чувствах, то он примет предложение того Учихи».       Какаши по-прежнему стоял не шелохнувшись и растерянно смотрел на своих друзей. Молодые шиноби испустили раздражённый стон и бросились врассыпную. Рядом с Хатаке остался стоять лишь Асума, с задумчивым видом посматривающий на застывшего юного джонина.       «Послушай меня, — вздохнул Асума и положил свою руку на плечо Хатаке, — ты ничего не ответил ему, когда он, по сути, признался тебе в любви, поэтому, получается, что ты, пусть и не намеренно, отверг его чувства, — Асума терпеливо ждал, когда на лице его друга появятся хоть какие-то признаки понимая сложившейся ситуации. — По итогу, если раньше он ещё не готов был смириться с необходимостью принять предложение того парня, то теперь, после того, как ты его отверг, он будет вполне готов согласиться на это замужество», — медленно пояснил Сарутоби, чтобы до Какаши наконец-то дошло, что же именно происходит.       «Ох…»       «Ага».       «Мы должны остановить его».       «Ну так найди его и скажи, что любишь», — улыбнулся Асума, прежде чем исчезнуть следом за остальными.       Какаши кивнул сам себе, коснувшись пальцами места, куда поцеловал его Обито. Юноша всё ещё чувствовал расходящиеся по всему его телу волны тепла от следа поцелуя Учихи, а затем он сложил печати и призвал Паккуна.