Я тебя не отпущу

      Кому нужен этот долбаный бал?! Очередной закидон Макгонагалл. «Это будет ваш последний бал в Хогвартсе», — тьфу! Для меня это точно будет последний бал. Потому что я сдохну, как только начнёт играть эта нудная музыка.       Да и кого мне позвать? Паркинсон? О-о-о, думаю, она только и ждёт моего приглашения. Ага, сейчас же, не дождётся! Единственная девушка, которая меня достойна — Гермиона Грейнджер. Так, стоп, Малфой. Тебя явно понесло не туда. Ты сбрендил, что ли? Совсем крыша поехала. Какая к чёрту Грейнджер?! Чистокровный маг-аристократ и грязнокровка. Б-р-р, это даже звучит противно. — Драко, дай пройти в класс, ты стоишь в самом проходе, — сказала Гермиона. Легка на помине.       Я немного отошёл в сторону, и Грейнджер зашла в класс, «совершенно случайно», ткнув меня в бок своим острым локтем. Вот сучка.       Я заглянул в класс и увидел, как эта мерзкая грязнокровка уже мило беседует с Поттером и рыжим придурком Уизли. Странно, но я почувствовал, что мне как будто ткнули в сердце острой длинной иглой. Почему-то мне было больно смотреть, как Гермиона весело ведёт беседу со своими друзьями. Кажется, я им завидую. Завидую их возможности вот так просто разговаривать с Гермионой. Сейчас она смеётся над очередной глупой шуткой Рона. Её смех никогда не будет принадлежать мне. Никогда.       От досады я сжал одну руку в кулак, так сильно, что побелела кожа на костяшках. Появилось сильное желание всё ломать и крушить. Я сдержался и разжал кулак. Спокойно, держи себя в руках.       В класс всё равно нужно зайти, как бы мне этого не хотелось.       Немного постояв у двери, я всё-таки зашёл. И опять эти её глаза. Почему она всегда так смотрит на меня? Взгляд Гермионы прожигает меня так, словно я убил Живоглота. Цвет её глаз напоминает мне чай, они такие же яркие, но прозрачные и водянистые.       Драко, хватит! Хватит смотреть на грязнокровку! Чёрт бы побрал эту Грейнджер. Обычные у неё глаза и волосы обычные. В ней нет ничего манящего или привлекательного… Но почему же тогда мне так хочется быть с ней?!..       Я стремительно подошёл к парте, за которой сидела Гермиона. Сейчас или никогда. — Ты пойдёшь со мной на бал? — быстро и, кажется, грубо отчеканил я.       Сейчас она умно, красиво и грамотно пошлёт меня. Все будут ржать до потери пульса, сознания, голов и прочей белиберды. Но вдруг я слышу счастливый противный и просто оглушающий визг. Только вот этот визг принадлежал совсем не Грейнджер. — А-а-а! Конечно, я пойду с тобой! — Пэнси с дикими криками запрыгнула на меня, подумав, что приглашение было адресовано ей.       Может быть, это и к лучшему. Думаю, лучше часик помучиться с Паркинсон на балу, чем сейчас сгореть от стыда из-за своего идиотизма. — М-да… Только не опаздывай, — сказал я, освободившись от объятий Паркинсон, которые больше напоминали мне удушающую хватку. — Я очень постараюсь прийти вовремя, но это почти невозможно. Ведь я должна выглядеть идеально, чтобы соответствовать тебе, — Пэнси пробежала своими красными ноготками по моему плечу.       Да простит меня «святая» Паркинсон, но чтобы соответствовать мне, ей придётся стать Грейнджер… И опять я думаю о грязнокровке.       Зачем я посмотрел на неё? Кто меня просил заглянуть в её глаза?! Такая укоризна и ненависть в них была, что мне даже плохо стало. Я отвёл взгляд, чтобы не смотреть в эту бездну глаз Гермионы.       Пэнси опаздывает уже на пятнадцать минут! Где её черти носят? А говорила: «Я очень постараюсь прийти вовремя». Эта курица, наверное, красится там три часа.       Я в ожидании опёрся на стену и прикрыл глаза. О, Мерлин, как же хочется спать. Если через минуту она не придёт, я усну прямо тут, и никто не сможет меня разбудить. — Драко, привет, прости, я немного задержалась, — сказала, подошедшая Паркинсон.       Мд-а-а… Одета она как шлюха. Высоченные каблуки, короткое красное платье с таким вырезом, что грудь вот-вот выпадет и откроется всеобщему обозрению, а штукатурки на её лице больше, чем на стенах Хогвартса. — Идём, — буркнул я и кивнул в сторону зала.       Все уже давно танцевали, мы с Пэнси присоединились. Танцевала она отвратительно. Паркинсон всё время перекладывала мою руку с талии на её попу. Бесит! Скоро мои нервы кончатся, я оттолкну от себя Пэнси и свалю отсюда наконец. Но лишь одна мысль меня удерживает тут. Взглядом я искал её… Милую Грейнджер.       Вдруг пары начали меняться партнёрами, что не могло меня не обрадовать, ведь это такая прекрасная возможность избавится от надоедливой Пэнси.       Ко мне в пару встала весёлая, радостная девушка, чьё лицо я смог разглядеть не сразу, из-за упавшей на него пряди кудрявых волос. Незнакомка поправила прядь, аккуратно убрав её за ухо. Гермиона?! —…Пожалуй, этот танец я пропущу, — сказала Гермиона и уже хотела развернуться, чтобы уйти, но я схватил её за руку. — Так противно танцевать со мной?! — спросил я. — Мне не противно с тобой танцевать, а вот тебя, боюсь, может стошнить из-за танца с поганой грязнокровкой, — эта сучка ещё и язвит! — Ха! Да я лучше с тобой потанцую, чем с Паркинсон, вот от неё меня точно стошнит, — сказал я и положил свою руку Гермионе на талию, а Грейнджер положила свою руку мне на плечо. — Променял красивую чистокровную аристократку на грязнокровную заучку, — тихо пробубнила Гермиона себе под нос. — Нет. Я променял нудную, тупую дуру на умную, красивую девушку с характером и своей точкой зрения, — блин, кажется, я только что почти признался ей в любви.       Гермиона промолчала, кажется, она просто сделала вид, что не услышала моих слов.       Как же Гермиона чудесно танцует. Такой лёгкости в движениях может позавидовать каждая девушка. Грейнджер действительно неотразима. Неотразима во всём. В своих движениях, в гордом взгляде, в том, как она одета.       Гермиона полная противоположность Пэнси. Лёгкое синее платье в пол, которое отлично подчёркивает все её достоинства, чёрные балетки, и совсем нет макияжа, у неё даже ресницы не подкрашены. Но даже без всей этой краски на лице она, несомненно, в тысячу раз красивее не только Паркинсон, но и всех остальных девушек.       Стоп! Малфой, остановись! Что ты делаешь?! Я же влюбляюсь в грязнокровку Грейнджер… Я не должен… Мне нельзя… Эта любовь невозможна! — Грейнджер… — я наклонился к ней и тихо говорил прямо на ухо. — Я люблю тебя и хочу, — выдохнул и нахмурил брови. — Не будь ты чёртовой грязнокровкой, я бы не смог удержаться от такого соблазна и трахнул тебя сразу после бала, в своей комнате.       Гермиона моментально оттолкнула меня от себя. — Я ненавижу тебя, Малфой! Тупой грязный ублюдок! — она выплёвывает эти слова и убегает прочь.       Нет! Что я ей сказал?! Какой же я идиот. Она убежала, а тут тупо стою и даже не пытаюсь её остановить. Как я жалок сейчас. Стою, ничего не понимаю, хлопаю глазами, как полный деградант, а все смотрят на меня.       Чего уставились?! Как будто в зоопарк пришли… Бесит. Всё это бесит. Бесят люди, смотрящие на меня, Грейнджер. Долбаная гордая мисс Грейнджер… Я упустил её. Теперь все мои шансы и надежды окончательно потеряны. После таких слов она не то что разговаривать со мной не захочет, Грейнджер даже в мою сторону не посмотрит. Я всё испортил… Как обычно. Это моя способность к разрушению и уничтожению.       Я молча выхожу из зала и чувствую, как в моей спине пытаются прожечь дыру сотни глаз. Я тихо усмехнулся. Эти придурки даже музыку выключили, как будто пришли на спектакль: «Драко Малфой облажался или как от аристократа грязнокровка сбежала». Должен их расстроить. Я разворачиваюсь к ним лицом и наконец-то срываюсь. — Всё! Спектакль окончен! Продолжения не будет. Можете расходиться! — кричал я и отвешивал им наигранные поклоны, как артист.       Хотели представление?! Пожалуйста, получите!       Я убежал со своей «сцены». И куда теперь? К Грейнджер? Нет, уже слишком поздно. Пойду к себе. А эти пусть там веселятся, сплетничают… Чувствую завтра Пэнси от меня не отстанет, пока не узнает, что всё-таки произошло. Ну и ладно. Мне всё равно. На всех всё равно… Кроме Грейнджер.