Интерференция пламени

      Небольшое двухэтажное здание, к которому меня привел Капитан, находилось в значительном удалении от главного корпуса и вид имело несколько обветшалый. Было видно, что оно жилое, но неухоженное, в отличие от нескольких других построек, что мне уже довелось увидеть на территории Варии. Первый этаж, та его часть, которую я мельком увидела, произвела впечатление неоднозначное — казалось, что это какой-то хозблок — в приоткрытую дверь был виден обеденный стол и несколько стульев, а из другой торчали ручки швабр или чего-то похожего. Но большинством помещений мало пользуются — широкая ковровая дорожка, от стены до стены, напротив некоторых дверей была сильно потертой, буквально протоптаны тропинки, но, по большей части, её ворс был ровный и выглядел бы новым, если бы не общая какая-то запылённость.       Капитан, однако же, уверенным шагом пересёк небольшой холл и стал подниматься по лестнице. Пришлось идти следом. Когда мы поднялись наверх, представшая перед глазами картина была чем-то средним между видением наркомана и страшным сном монашки, решившей, что она попала в чистилище.              Вокруг был хаос.       Первозданный и всепоглашающий хаос. Если внутренняя отделка первого этажа была выполнена в едином стиле, то, поднявшись на этаж выше, мы попали в совершенно иное пространство. Стены, расписанные граффити, покрашенные разной краской, обклеенные мишенями для стрельбы, двери всех форм и размеров — массивные металлические, легкие деревянные и даже парочка двустворчатых, потолок и тот отличался по цвету, в зависимости от того, над какой дверью находился. Это было потрясающе и отвратительно одновременно.       Ода индивидуальности и какофония стилистических решений.       Капитан недовольно поморщился и, пройдя первые несколько дверей, начал дергать ручки остальных. Методично, дверь за дверью, ручку за ручкой и, чем дальше двигался, тем мрачнее становился. Когда Суперби дошел до конца коридора, так и не встретив ни одной не закрытой двери, он пошел в обратном направлении, но дергая двери на противоположной стороне и матерясь уже не сквозь зубы. — Синьор Суберби, позвольте вопрос? — Мечник лишь недовольно зыркнул исподлобья, но отвечать ничего не стал. — А что вы, собственно, делаете?       Вопрос занимал мои думы все то время, что я наблюдала за этим потрясающим мужчиной, занимающимся чем-то весьма странным. Да и вся картина в целом была более чем далекой от нормальности.       Второй Император мечей глубоко выдохнул и процедил в ответ: — Капитан. Запомни уже, девка. А это — он махнул рукой в сторону очередной двери, — правило. И, видя полнейшее непонимание на моем лице, продолжил. — Если дверь закрыта, значит комната кем-то занята. Только эти долбоящеры вконец охуели занимать все комнаты, Барлетта совсем отряд распустил! — И, от души пнув ни в чем не повинную дверь, судя по звукам, висеть она осталась на честном слове, Капитан всея Вария, резко развернувшись на каблуках, пошел семимильными шагами обратно на первый этаж. Пришлось бежать за ним. В прямом смысле. Я никогда не жаловалась на рост, но мои ноги оказались значительно короче, чем у идущего впереди, что, вкупе с его же широким шагом, оборачивало ситуацию не в мою пользу. — У вас есть должность, Капитан, а у меня есть имя, — не удержавшись пробубнила ему в спину, когда мы уже вновь стояли в холле первого этажа. Ответом мне было многозначительный хмык.       Мы прошли вглубь коридора первого этажа, минуя некоторые открытые помещения, заглядывая в которые, я не без интереса опознала столовую и кухню, а также какую-то подсобку, из которой торчали ранее виденные мной черенки от хозяйственного инвентаря. Капитан, проигнорировав еще несколько закрытых дверей, толкнул очередную, почти в самом конце коридора, и победоносно усмехнулся. — Учитывая, что ты — баба, так даже проще. С тряпками сама разберешься. Располагайся. Заглянув через плечо говорившего я, мягко говоря, обомлела. Он предлагал мне жить в комнате, больше похожей на свалку мусора. Все помещение было завалено каким-то хламом, идентифицировать который не представлялось возможным. Я решилась обратить внимание мечника на этот досадный, но явно проигнорированный им факт. — Капитан, даже если я вытру здесь пыль и вымою пол, жить здесь нельзя. Тут кругом чужие вещи, вся комната ими завалена. — Сожги нахер или выброси. Мне плевать. Живешь здесь. — Казалось, Скуало надоело терять время, решая вопрос с моим расселением, и он, дернув плечом, двинулся в обратную сторону. — Капитан, подождите, пожалуйста! — Мне пришлось бегом догонять мужчину, отчего и без того вспотевшее под латексом лицо взмокло еще сильнее, не говоря уже голову под париком. — А командир отряда и остальные его члены, как долго они будут отсутствовать? — Я просто на мгновение представила собственную реакцию, если бы, вернувшись домой, обнаружила, что кто-то там хозяйничал, пока меня нет, и поняла, что не хочу быть убитой просто по недоразумению. Уж лучше напороться на гнев мечника, но решить некоторые вопросы на берегу, чем объяснять потом незнакомым людям, что я не верблюд. — Им же нужно как-то объяснить мои здесь присутствие. — Врой! — От неожиданно эмоционального выкрика Суперпи я вздрогнула и замерла на месте. — Отряд вернется через четыре дня, я предупрежу командира. По остальным вопросам к Луссирии! — И нервно запустив руку в волосы, мечник буквально выбежал из помещения, а я, ошеломленная, всем свалившимся осталась.       Чувствовать себя золушкой было неприятно и обидно. Когда я второй раз зашла в отведенную мне теперь комнату, невольно сравнила ее с той, где жила Лин , и стало обидно. До слез, сдержать которые вышло с трудом. Нет, я искренне рада, что у сестренки все хорошо, но, боже, чем я заслужила подобное отношение? Меня буквально выкинули на помойку без помощи и объяснений — вот тебе гора хлама, наслаждайся! Быть настолько ненужной и неважной очень тяжело. И больно. Вот только долго предаваться тоске и печали возможности не было — спать-то где-то надо, а день не вечный.       Невольно порадовалась, что комната на первом этаже. Большую часть того, что захламляло комнату, я просто выкинула в окно, на расстеленную на траве старую портьеру — этот пылесборник годится только для подобного, и оттащила на угол здания, где теперь буду проживать. Если кому-то что-то будет нужно из вещей, то разберут. А нет — значит потом их кто-нибудь выкинет. В конце концов, свалю все на приказ Капитана. И так прошел весь чертов день. Я выкидывала, чистила и убирала место, в котором мне предстоит жить и когда солнце уже давно село за горизонт, во мне просто не осталось ни на что сил. Надо было сходить за свежим постельным бельем к синьору Луссурии и поужинать, а еще наконец-то сходить в душ и отодрать от себя весь этот грим, но… я просто лежала на старой, чем-то провонявшей кровати, подогнув под себя ноги, и смотрела в стену напротив. Я устала. Я чертовски от всего устала. Мне нет еще даже шестнадцати, а ощущаю себя на все шестьдесят, потому что когда под ногами нет опоры, очень сложно двигаться куда-то, а под моими ногами ее нет. У меня вообще нет ничего, кроме сестры и наследства, вот только в права я вступить пока не могу. И…я продолжила бы себя жалеть и дальше, наверное, если бы не почувствовала взгляд, буквально прожигающий во мне дыру.