Чёрная весна

-Быстрее! – рявкнул Райан. На горизонте уже виднелась серая бетонная стена высотой в двадцать этажей, и в самом низу было несколько дверей, пуленепробиваемых и закрытых на мощные замки, чтобы ни одна псина не пробралась. Оставалось лишь перебежать через небольшое поле, не потеряв людей на последнем километре. Гленн, развернувшись, пустил очередь из винтовки, стреляя в тварей, не жалея пуль. Ему хотелось мстить, убить своими руками каждого мутанта в этом мире за Яну. Пройдя за несколько недель больше сотни километров, дважды чуть не умерев, парень всё равно не был рад подходу к закрытому городу. И Ева, и Гленн, тяжело переживавшие смерть Яны, лучше бы вернулись на месяцы назад, проживали бы этот кошмар снова, раз за разом, если бы рядом была она. Убив четыре рвавшихся за добычей псин, Гленн побежал дальше, закашливаясь на бегу. В нагрудном кармане лежал дневник любимой, где было написано: «хочу, чтобы Гленн дошёл до города, ради меня и бога». И он дойдёт. Тяжело дыша от часового бега, трое пересекли поляну и почти на полном ходу влетели в дверь, начав молотить по ней кулаками и бить её ногами, крича и зовя на помощь. Внутри стен слышался городской шум, даже рёв моторов, голоса людей, смешавшиеся в неразборчивый гул. -Откройте! – взвизгнула Ева, со всей силы ударив по двери кулаком и больно отбив руку. Псины приближались, голодно скалясь и рыча, неслись на запах крови из раны Райана. Когда до мутантов остались десятки метров, сверху стены раздались выстрелы, громкие и почти оглушающие, идущие непрерывно друг за другом. Окровавленные трупы тварей тяжело падали на землю, проминая белый снег и ломая навалившиеся сугробы. Все трое вжались в стену, в ужасе поднимая глаза наверх. Сверху торчали дула пистолетов и винтовок, стрелявших по остаткам бежавшей своры. И только когда все мутанты оказались убиты, охрана спасительных «ворот» внутрь опасливо приоткрыла входную дверь, пропуская выживших внутрь. Такие люди становились с каждым днём всё реже и реже. Честно сказать, «снаружи» сюда никто не приходил около двух месяцев. Горожане думали, что всё – остальные мертвы, но нет… -Быстро! – рявкнул суровый бородатый мужик в военной форме, вооружённый до зубов. Райан толкнул девушку и друга ко входу, с трудом перебирая ногами и еле дыша от испуга. Больше всего не хотелось умирать на последних метрах, но их спасли. Дверь в тёмное помещение захлопнулась на десяток замков. Пусть помещение и было возле самой улицы, но здесь было куда теплее, чем на улице зимой. Охранник, бегло осмотрев выживших и с каким-то восхищённым недоверием что-то буркнув, сказал: -Врача сюда! Из соседней комнаты выглянул совсем юный солдат, тараща глаза на группу, пополам согнувшуюся от усталости и боли в боку. -Врача! – снова рявкнул мужчина юнцу, кивая на, вероятно, ближайшую в городе больницу внутри стен. Спорить никто не стал, даже Райан, получавший травмы куда значительнее. Ева, чувствуя, что ноги уже не держат, рухнула на пол возле стены и поджала ноги к груди, кашляя от бега и только смутно осознавая, что теперь они в полной безопасности, им ничего не угрожает. Гленн пытался отдышаться, приводя в порядок ненормальное, бешеное сердцебиение. Позже всех троих отвели в небольшую палату прямо в толстенной стене, где обработали даже мельчайшие безобидные порезы, которые и боли-то не доставляли. Врачи пытались расспросить выживших, как они вообще смогли до сюда добраться, но ни один из троих не отвечал, отстранённо смотря в одну точку либо хмуро оглядываясь. Райану перевязали раненое плечо, Еве, заболевшей неделю назад, выдали таблетки, сбивавшие температуру, а вполне здоровому Гленну принесли ужин, несмотря на полное отсутствие у него аппетита. Горячий грибной суп вызывал только отвращение, а привычные и любимые когда-то котлеты с рисом не лезли. Есть не хотелось совсем. Гленну хотелось только одного – Яну рядом с собой, чтобы расцеловать её и, радостно крича, закружить в воздухе. Он бы обнимал её, тискал и целовал неприлично долго. Но Яны нет, это до сих пор не укладывалось в голове. -Есть свободные квартиры в городе? – спросил деловито охранник, смотря на осунувшихся и побледневших выживших, совершенно апатично глядевших вокруг, будто и вовсе не рады спасению. -Есть, - резко кивнул солдат, - В четырёх кварталах отсюда! -Тогда определи их туда, - приказал мужчина, задумчиво поглаживая бороду. В полумраке серого и унылого помещения не было и намёка на радость живших в стенах. Это помещение напомнило Райану временное укрепление, практически землянку, в которой ему приходилось бывать на войне. Солдат, кивнув, взял со стола бумаги и подошёл к тройке: -Ваши имена, фамилии? Первым ответил Райан, садясь на койке: -Райан Фостер, - но парень, заметив безразличие Евы и её витание глубоко в своих мыслях, ответил и за девушку: - Это Ева Леман. -А вы? – спросил солдат блондина, записав два имени. -Гленн… Джексон, - едва слышно ответил парень, вяло отодвигая поднос с едой. -Документов, полагаю, нет?.. Райан качнул головой и, надев старую грязную футболку, встал. Хотелось врезать солдату за его безразличие и мысли только о работе, за тупые бестолковые вопросы, но Райан удержался. В конце концов, парень не виноват, что у группы убили близкую подругу. После тщательного врачебного осмотра всех троих на предмет инфекций и болезней, компанию выпустили в город, такой же серый и скучный, до отказу набитый людьми, толпившимися на улице, словно муравьи в муравейнике. Гленну доводилось бывать тут на практике по учёбе, ещё до апокалипсиса, и с того дня город поменялся: стал перенаселён, посерел и даже посерьёзнел. Довольных лиц в толпе можно пересчитать по пальцам одной руки, сытых и пухлых людей того меньше. Транспорт практически не ходил: чтобы доставать топливо, еду и воду, приходилось отправлять наружу вооружённые колонны до ограждённых полей, мест добычи топлива, а это затратно. Шаркая по заснеженной неубранной дороге, все трое добрались до тесной двушки в одной из сотен пятнадцатиэтажек мегаполиса. Комнатки были маленькие, душные и пыльные. Здесь давно никто не жил, кажется, людей расселили поплотнее, оставив немного места для предполагаемых выживших. Гленн, только найдя кровать, сразу погасил в комнате свет, падая на кровать прямо в уличной одежде, в грязных вещах, не заботясь о чистоте постели. Райан и Ева ушли в другую комнату, плюнув на ужин и происходящее в целом. А Гленн, лёжа на животе, медленно перебирал между пальцев бусины на деревянном браслете Яны, вспоминая в сотый раз всё, что между ними было, едва сдерживая слёзы и до сих пор не понимая, почему смерть забрала её, маленькую, беззащитную и такую добрую. Гленну было больно, потому что Яна выживала полгода ради того, чтобы погибнуть за три с лишним недели до спасения. Терпела все эти ужасы, чтобы умереть так близко к цели… И до изобретения вакцины против мутагена девушка не дожила всего три месяца, до полного истребления мутантов на планете – полгода… Блондин, перевернувшись на бок и смяв край одеяла, обнял его, представляя Яну рядом с собой, вспоминая её светлое лицо и те ощущения, когда он засыпал с ней в обнимку, а по утрам будил поцелуями. Завязав на запястье её браслет на три узла, Гленн с грустной улыбкой на лице подумал, что никакая девушка не заменит Яны, её невинных ласк, поцелуев, тихого щебетания и очаровательных карих глаз. Он влюбился в первый и последний раз.