***
POV Автор С того момента, как юной восемнадцатилетней шатенке удалось подняться и скрыться с места происшествия прошло семь минут. К старенькому пятиэтажному дому подъехало две машины. — Вроде бы тут, — сообщил тощий рыжеволосый мужчина, поправив очки в квадратной оправе на переносице. — Что значит вроде бы? — со стальными нотками спросил коренастый шатен. — Ну. Ээ... — явно нервничая, начал тараторить очкарик. — Радар зафиксировал всплеск инородной энергии в этом месте. Где-то в девяти метрах отсюда. — Обыскать территорию, — скомандовал мужчина со стальным голосом. Четверо человек и одна собака породы армант рассредоточились и принялись за работу. Спустя полчаса поисков, группа была вновь собрана. — Нашли что-нибудь? — спросил шатен. — Нет, шеф, — хором ответила четверка. Собака же крутилась и принюхивалась у того места, где часом ранее находилась пятая точка Александры. Спустя ещё две минуты, четвероногий друг проскулил, давая знак, что след так и не удалось взять и виновато потупил взгляд себе на лапы. — Кто-то уже побывал здесь, — прорычал шеф, теряя самообладание. — Твою мать.***
POV Саша Еле-еле доковыляв до дома, я успела только пожрать и выпить обезболивающее. «Только бы не сотрясение мозга, только не это» — взмолилась я про себя. До времени посещения в больнице осталось два часа. И, незаметно для самой себя, я погрузилась в сон. Хрень мне снилась отборнейшая. Стою я значит, в подъезде, судя по всему — недостроенное здание: бетонные балки у потолка и голая кирпичная кладка говорили сами за себя. Ну, приспичило мне прогуляться по зданию — в туалет захотелось. Отчего-то казалось, что тут где-то действительно есть мой белый друг. Интуитивно иду в направлении, где должен быть туалет и проваливаюсь вниз. И лечу долго-долго. Спустя час я приземляюсь на свою бедную задницу, матерясь себе под нос. — Ты! — заорала я. Передо мной стоял укуренный Джек Воробей. Почему укуренный? Да потому что глаза у него краснющие, будто конъюнктивит сразу на оба заработал. Тихое и усталое хихиканье и расслабленный вид напрашиваются на такие выводы. — Саня, — довольно покачиваясь, промурлыкал Воробей, делая немалый глоток рома. — Джек, — ответила я. — Саня, — повторил он, выставив указательный палец в мою сторону. — Джек, — проделала ту же махинацию я. Спустя несколько минут появилось чувство, будто я попала в мультик «Ну погоди!» и проживаю эпизод с озверевшим роботом-зайцем. — Тьфу ты. Слышь, алкаш, чё ты прицепился-то, а? — прорычала я. — Попрошу! Буль-буль, я капитан Воробей, а не алкаш. Буль-буль, — возразил Джек. — Саня, — пьяно ухмыльнулся он. Да чё он хочет-то, а? Как попугай какой-то, ей богу, всё Саня, да Саня. Христа ради, клянусь, ещё раз он назовет меня по имени и я ему с ноги по роже вклепаю. — Оглянись, красавица. — Хитро прищурился пират. Я оглянулась. Где это мы? Место походило больше на чащу леса. Вокруг деревья, намного выше обычных. И, логично, что намного старше. Диаметром, покрытые мхом стволы деревьев, где-то в три метра, а может и больше. Вокруг сплошные сосны, да ели. Кое-где кустики, хотя это, скорее, кустища, ибо размером они превосходили раза в два обычные. И очень много папоротников, слишком много папоротников, листья которых в полметра длиной. Было темно, будто в сумерках. Наверное потому, что ветки деревьев свет почти не пропускали. И самое жуткое то, что было тихо. Я заметила полупрозрачные завесы по сторонам, за которыми тоже был лес, только в несколько других интерпретациях. Слева он был словно выжженным, стволы деревьев черными, а местами серыми из-за пепла. Вместо привычных листьев или иголочек, на кронах полыхал огонь. — Он никогда.ик.не сгори.ик.т. — Заикался Воробей. — При.ик.смотрись.ик. Между деревьями, в дыму, бродили какие-то силуэты, которые невозможно было разглядеть. Одна небольшая тень стремительно приближалась и спустя секунд пять я ужаснулась. У самой завесы, предо мной стояло некое подобие волка, только без глаз. Вместо шерсти, были костяные иглы, торчащие из… мяса, что ли. Животное принюхивалось. Учуяв опасность, я попятилась назад. — Не бойся. Буль. Он не сможет сюда попасть. Буль-буль. — Почему? — спросила я. В ответ молчание. Если за левой завесой лес был страшным и внушающим ощущение присутствия смерти, то за правой всё было утопически мило и позитивно. Лучи солнышка освещали светло-зеленую травку, на лужайке бегал оленёнок, по деревьям бегали белочки, а где-то вдалеке стучал дятел. — Где мы? — поинтересовалась я у капитана. — Там, где делается выбор, красавица, — ухмыльнулся Джек и, подмигнув, допил очередную бутылку рома. Внезапно он громко засвистел. — Ну.ик., до.ик.встречи, — попрощался со мной пират и улетел на, святые угодники, внимание, нян кэте в закат. Проснулась я от мелодии звонка. Теперь понятно, почему Воробей так эпично под Metallic`у улетел в закат. На дисплее высветилось имя контакта: «Мелкая засранка». — Богиня всея сущего у аппарата, — сонным голосом прохрипела я. — Капралова, ты чё, дрыхнешь? — прозвучал весёлый голос в трубке. — А что, нельзя? — Спросила я. — Ну будь евреем, это раз. А два это — ноги в руки и живо на работу! — проорала подруга. — Квятковская, ты чё орешь похлеще рупора? — А ты время видела? Тебя Матвей на британский флаг порвет, если в течении десяти минут не будешь. — Прихожу в себя. Смотрю на часы и с ужасом замечаю, что в больницу уже давно опоздала, на часах девять вечера и полчаса назад я должна была принять смену. — Бегу, Алиса. — Я отключилась и начала скакать по дому, как бешеный страус, пытаясь привести себя в божеский вид. Натянув чёрные узкие джинсы, белую рубашку с небольшим декольте, а сверху чёрную жилетку, я пошла в ванную. На лбу красовалась охрененно здоровая, уже синяя, шишка. Чёлки у меня нет и никогда не было, а каштановые волосы, длиною по локти никак не скроют этот рог. Ну, тональник и корректор наше всё. В конце-концов через пять минут мне удалось скрыть синяк, но никак не шишку. Решив отвлечь внимание, зелёные глаза подчеркнула стрелками и накрасила ресницы тушью. Губы накрасила прозрачным блеском, чтобы они казались глянцевыми. Спустя ещё две минуты я вышла из подъезда и заторопилась в клуб «Mechanica», который находился в трёх кварталах от моего дома. Зайдя внутрь, подхожу за барную стойку, где меня ожидает сероглазая брюнетка, слегка пухленькая, но от этого не менее милая. — Капралова, ну наконец-то, — облегченно вздохнула она. — Я задолбалась твою жопу прикрывать. — Прекрати ворчать, Алис. Спасибо, что подменила. — Подмигнула я ей. И встала за барную стойку. Девушка ответила тем же и пошла в VIP-зал принимать заказы.***
К счастью, в ночных клубах темно и мою шишку не видно, а бармен никому не интересен, так что обошлось. Вообще это крутая работа, платят хорошо, плюс чаевые, да и дом рядом. Правда график паршивенький, но жить можно. Но есть одно НО. И оно называется Матвей, который уже просто заебал меня со своими подкатами. Будь моя воля, с моего пинка же давно на Юпитер улетел, но нельзя, начальник, видите ли. Приходится терпеть. В четыре утра я закрыла смену и ждала, когда мне выдадут зарплату за полмесяца и я смогу наконец-то смотать домой. Легонько постучалась, услышав «Входите», зашла в помещение. — Здравствуйте, Матвей Палыч. — А, это ты, Шур. Присаживайся, — кивнул мне лысый мужчина тридцатилетнего возраста на серое безвкусное кресло у его стола. Я послушалась и села. — За зарплатой пришла? — Кивок в ответ. — Эх, а я думал, на свидание, — тоскливо произнес директор и протянул мне конверт, осматривая моё декольте. — Держи, валькирия. — Глаза поднимите, Матвей Палыч, — убийственно улыбнулась я. — Вы ведь не хотите на те же грабли встать? Тот сразу поднял взгляд и хмуро потер свой большой палец, который я ему успешно сломала полгода назад, когда Матвей, будучи в пьяном угаре, протягивал ко мне свои клешни. Скандал был ещё тот, дело едва не дошло до увольнения. Ну, точнее меня уволили. На следующий день у меня под дверью стоял мой начальник, с гипсом на одной руке, с тяжелого такого бодуна и букетом лилий в другой руке, умоляя вернуться. С тех пор он и называет меня валькирией. — Я могу идти? — спросила я. — Ээ, да, да, конечно, спокойной ночи, — пробубнил начальник. В четыре утра на улице стоял собачий холод. Свежо — пиздец. Лишь бы не отморозить себе всё, что только возможно. Благо, идти недалеко. Вернувшись в родную обитель, я поняла, что сна ни в одном глазу. На кухонной столешнице покоились отцовские ключи. Неужели дома наконец-то. Приготовив ему борщ и пару бутербродов на завтра, я потопала в свою комнату. На учебу вставать через несколько часов, а заняться нечем. Может подготовиться на завтра? Открыв рюкзак, я увидела ту самую книгу, которой мне сегодня нехило так прилетело. Ну что ж, посмотрим хоть, чем меня пытались убить. Дурацкая какая-то книга. Ни к художественной, ни к научной литературе это отнести нельзя. Сплошные бесовские рисунки, кстати, красиво прорисованные, пентаграммы, да символы какие-то. Интересно, если бы я заключала контракт с дьяволом, чего бы я пожелала? Деньги? Банально слишком как-то. Любви мне не надо, подруга есть, не тупая я вроде как и всё в порядке у меня кроме… — Чтобы мама выздоровела хочу, — нашла я ответ на свой вопрос, с грустью перевернув очередную страницу. — Ай! — прошипела я. Умудриться ведь нужно было так. Только я, Капралова Александра Владимировна, могла так лохануться и порезаться о лист бумаги. Обидно. Капелька крови капнула на пентаграмму, та засветилась красным цветом. — Будет сделано, — послышался за спиной хриплый голос.