Зеркала

      Вместе с волонтерами Дома Молодёжи Инга занималась украшением актового зала. В оговоренный час в дверь не заглянули смущенные мордочки ее младшей группы. -Сюда, сюда! - позвала девушка, слезая с высокой стремянки.       Дети, похожие в пуховиках на круглые горошины, посыпались в зал. Они беспокойно озирались по сторонам и словно онемели от предстоящего им первого звездного часа. -Проходим в эту дверь, там быстренько переодеваемся и выходим на репетицию! - была следующая команда их учителя танцев.       Инга спустилась на землю и набрала на телефоне какой-то номер. С каждым длинным гудком ее напряжение усиливалось. Потом «барышня» с замашками капитана очевидности сообщила, что абонент не отвечает или временно недоступен. Тренерша набрала номер повторно, и весь зал услышал ее порывистое: -Ты где? Девушка зло прищурилась и прикусила губу от обиды. Помощники невольно побросали дела и уставились на Ингу. Кто-то по обрывкам слов угадал собеседника. -Что значит не вспомнил? Как понять, что не заберешь? Почему я тебе до сих пор доверяла? Если ты не найдешь человека, который поможет нам, больше не приходи!       Инга завершила вызов, присела на кресло в первом ряду и мысленно перечислила все дела, которые требовалось подготовить. Она с ужасом осознала, что каждая минута оставшихся двух часов уже учтена и чем-то заполнена. Её ученики сегодня выходят на сцену. Инге никогда раньше не приходилось бывать по эту, третью сторону подмостков. В афише рядом с названием коллектива стоит ее фамилия. Если кто-то спросит во время номера, чьи это дети, ему ответят: «Инги Илевской». Другие выступающие еще мешкали, не начинали репетицию. Так продолжалось, пока элегантная женщина лет шестидесяти не появилась в зале. Она по-хозяйски прошлась между рядами, поздоровалась с присутствующими и села рядом с Ингой. Девушка слегка вздохнула - хорошего ждать не приходится.       Все сделали умные лица и приняли позиции, в которых удобнее имитировать бурную деятельность. На подмостки вскарабкалась пятнадцатилетняя певичка, которая затянула что-то модное, но очень слезливое. Инга, знавшая английский, уловила слова о нескончаемом океане боли, который поглотит деву с разбитым сердцем. Тренерша пожелала, чтобы среди гостей веселого праздника не было полиглотов. Но тут же она вспомнила о даме, сидевшей рядом и весь задор снова улетучился.       Это была руководительница сего заведения, Ольга Андреевна Назарова. Она лично принимала участие в подготовках к мероприятиям городского значения. Некоторые побаивались этой женщины. В ее вкусе было заставить переделать готовую вещь, сыпать наставлениями и замечаниями, держать в зале репетирующих семь дней в неделю до ночи. В этот момент Инга с раздражением думала, что директриса села к ней не просто так. -А твои уже репетировали? - обратилась женщина к молодому преподавателю. -Младшие готовятся, а вторая группа скоро подойдет, - невозмутимо ответила Инга и позвала детей, - все готовы? Выходим! -Почему они так одеты? А где костюмы? - удивилась Назарова. -Я подумала, что достаточно только одинаковых маек, а кроссовки и джинсы есть у всех свои. Тут еще должны быть галстуки наподобие пионерских и пилотки, но они... уже в пути. -Мы с ними открываем концерт флэшмобом, а флэшмоб должен выглядеть естественно, весело, и чуть спонтанно, как будто они тут собрались сами собой. Задача ребят - «зажечь» зал, подготовить его к основному концерту.       Объяснение девушка составила на ходу. Ей и в голову не могло прийти просить у родителей денег на сложный костюм для короткого и самого первого номера в карьере детей. -По-моему ,это будет заметно... В следующие раз не допускайте этого. Что же вы все-таки подготовили? - спросила Назарова.       Инга скомандовала ребятам занять свои места. Она машинально вскочила с кресла, как в те времена, когда ей самой приходилось выступать. Звукарь, которому заранее дали все треки, включил музыку. -Раз,два,три... Начали! Живее, Новый Год же!       Она чувствовала волнение на лицах крох. Пустой актовый производил на них впечатление какого-нибудь Гранд-Опера. То у одного, то у другого возникали мелкие ошибки – девочка на переднем плане перепутала движения, а её сосед чуть не споткнулся на первых тактах музыки.       По окончании танца Назарова отвела оценивающий взгляд от группы и обратилась к хореографу: -А почему ты первый ряд поставила снизу? Их будет не видно с дальних рядов. -Сцена очень низкая, и узкая к тому же. Если поставить там три ряда, то они будут очень друг другу мешать. Я пробовала так делать — было неудачно, особенно когда они начинают перестраиваться. А так получается интереснее - часть детей выходит с боков, а часть — из прохода. -Нет, - отрезала Назарова, - если еще можно, лучше поднять всех на сцену. И где ходят старшие? Через десять минут генеральный прогон!       К великому облегчению задетого самолюбия Инги, директор Дома Молодежи вспомнила о других делах. Когда женщина исчезла из поля зрения, Илевская всплеснула руками и на немой вопрос в глазах ребят ответила: -Все оставляем как есть! * * *       Случается, что все бесчисленные «против» превращаются в «за». Хоть раз это было с тобой: посредством глупейших случайностей препятствия превращались в возможности, а проигрыши давали приз, о котором ты и подумать не мог. «Что со мной?» - подумал Юра в половине девятого утра. Проспав время выхода в университет, он вспомнил, что лишь раз прочитал конспект по философии. Ну как прочитал... В половине двенадцати пробежался по плывущим перед глазами строчкам. Одеваясь, юноша тщетно пытался припомнить хоть одного мыслителя. Вбежав в аудиторию, Юра обнаружил, что зачет уже начался, и остался всего один билет. Философия Древнего Китая, экзистенциализм? Все, что вспомнил парень за время подготовки — 'exist” в английском - значит существовать. Черновик, выдранный на кафедре из чьей-то старой курсовой остался чистым. Но у стола преподавателя Иванченко выдал оба вопроса экспромтом без запинки, словно какая-то невидимая магия придала ему сил. Когда староста пытался затащить его на научную конференцию, Юра пытался слепить правдоподобную отговорку, но его против воли отметили галочкой в списке присутствующих. Телефонный звонок заставил его выбраться из потока входящих в лекционный зал. Это был Руднев. напомнивший о необходимости вырваться на концерт. Из путаной речи приятеля Юрик понял, что ему нужно сию секунду ехать на окраину города. Там живет бабушка-швея, которая должна передать реквизит к выступлению. Юра выскочил из университета в неряшливо надетой, незастегнутой куртке и сел в машину.       Через пятнадцать минут юноша оказался в самом затерянном и глухом местечке города. Это был один из тех районов, названия которых знаешь только из сводок местных новостей. Машину пришлось оставить на полпути, потому что проезд в этот частный массив был напрочь занесен снегом. Пряча руки от холода, в карманы, Юра добежал до небольшого коттеджа и забрал у хозяйки, похожей на старую фею из сказок Андерсена, невесомый пластиковый пакет.       Юра попытался завести машину, с горем пополам это вышло. Он проехал сто метров, автомобиль дернулся и замер на месте. Иванченко несколько метров толкал машину, но это не могло помочь. Ноги и колеса вязли в свежем снеге. Глухая метель залепляла глаза. Где-то сейчас Инга считает минуты до начала концерта. Неужели все испортится из-за его, Юрика, развалюхи?       Юра остановился в нерешительности. Легкие жадно вдыхают ледяной воздух. Он открыл капот, припоминая пока скудные знания по устройству и ремонту машины. Беглый осмотр, да еще и на нервах, не показал никаких видимых проблем. Что ему может помочь? Разве что автобусная остановка через триста метров.       Из проезда вынырнул черный внедорожник. Юра захлопнул капот и забрался в салон: ему было стыдно за свое положение. Но тут новенькие авто остановилось. На переднем пассажирском Юра разглядел пожилую портниху. Мужчина, ее ровесник, заглянул в окно Юрия (наверное, они выехали каким-то обходным путем):. -Что, никак не уедете? Может помочь?       Юра не мог отказаться, ведь его ждала Инга. У мужчины в багажнике оказалась небольшая «саперная» лопатка, при помощи которой юра расчистил снег из-под колес и под днищем. Иванченко попробовал выехать снова, но колеса начали буксовать. Он вышел из машины и ещё немного расчистил себе путь. Мужчина из внедорожника помог юноше толкнуть автомобиль, и теперь машина уже смогла сдвинуться с места. Юра не успел как следует поблагодарить семейную пару, как они скрылись из виду. Что-то неловкое, но светлое крепко схватило его за душу. * * *       Иванченко добрался до актового зала в то время, когда Инга заканчивала разговор с Назаровой. Юра не решился своим появлением прервать их беседу. Только когда директриса почти с монаршей важностью осмотрела свои угодья и удалилась, Юра окликнул: -Инга! Я принес! Как легко прозвучало и как тяжело сорвалось с губ это имя. Как что-то чужое, хотя Юра много раз за день мысленно повторял его. «Да что же со мной? Опять какое-то колдовство?» - подумал юноша, и не нашел других слов, когда Инга обернулась и в знак небрежного приветствия кивнула головой. -Да ладно?! Не знаю, как благодарить тебя! Иванченко впервые видел девушку такой взволнованной. Это живое беспокойство взамен ее обычной уверенности тронуло его. Но Юре вдруг стало стыдно, что он никак не защитил ее перед Назаровой. Даже с осознанием ненужности его мнения в их споре. -Сейчас остальные придут, начнем репетицию.... - бросила кому-то Инга, - закончите с крайней портьерой! Нет, ту гирлянду выше. Для кого объясняю?... Боже! Я забыла про прически! Может кто знает, что за пятнадцать минут можно соорудить на головах девяти младшеклассниц? -По-моему, достаточно хвостиков по бокам, тебе же не нужны вавилонские сады? - улыбнулся Юрик.. -Ну окей. У кого есть резинки, расчески, тащим все сюда.       Инга начала свой кропотливый парикмахерский труд. Юра тем временем ловко подхватил самую маленькую девчонку и посадил ее себе на колени. Тренер на мгновение застыла в молчаливом изумлении: этот нескладный студент разделил волосы ребенка на две крупные пряди и ловко стянул их у висков в хвосты. -Где это так выучился? Очень здорово.. -Спасибо. У меня маленькая сестра. -Управимся в два раза быстрее, Ты настоящий друг, аж да раза спас меня!- довольно ответила девушка... и Юре не хватило сил удерживать взгляд на ее лице, таком близком сейчас. «Да что происходит?» - опять подумал он. Что-то похожее на волнение холодком разлилось по его душе, когда Инга улыбнулась ему и в порыве эмоций приобняла его свободной рукой. Прошел всего миг. И тут парень нашел в самом себе ответ на мучительный вопрос. «Нежели? Это точно со мной? Как так случилось?» - с удивлением и испугом подумал он. * * *       Соня подошла к Инге уведомить её, что все остальные явились, и будут здесь через минуту. Она, видимо, бежала, потому что едва могла перевести дыхание. -У тебя всё готово? - поинтересовалась пришедшая. -Представляешь, звукарю скинули вместо нашего трека какой-то ремикс, придётся идти в кабинет за флэшкой. Ты как, со мной?       Девушки бросились по коридору в кабинет, и Инга по неловкости чуть не сшибла одну зрительницу. По пути она бросила взгляд на афишу в фойе, где в углу мелко были напечатаны названия коллективов и еще мельче — фамилии руководителей. Это так впечатлило Ингу, такую невозмутимую и взрослую, что она почти забыла куда шла. Благо Соня поторопила ее.       В танцевальном классе девушки повстречали Руднёва. Ну как повстречали: он показывал Саше и паре других девочек движения из дансхола и попутно что-то рассказывал.        Школьницы хихикали, толкались, переговаривались, даже не заметив пришедших. -Да, да, Саша, и не только ты такая. Мы целый час ползали по пластунски из-за этой пустячной бижутерии. В этом все женщины. Чтобы нравиться вам нужно быть совершенством, и всё равно не узнаешь, когда и от чего пострадаешь от её острых коготков.       София, увидев сцену поморщилась, но отвернулась, чтобы не выдать эмоций. Зато лимит терпения Инги окончательно вышел: -Где носит тебя? Репетицию уже отыграли. Скоро придут зрители. Ты подставил меня. Так не поступают. Могу ли я хоть раз на тебя положиться? -В этот раз обстоятельства от меня не зависили. Можешь ли ты представить, что что-то может не зависеть от твоей воли? -Не могу, если от этого зависит слишком многое. -Если ты со мной не хочешь считаться, меня кроме желания быть здесь ничего не держит. Если я захочу уйти совсем, то меня ничего не задержит. -То есть ты вывернул ситуацию наизнанку и оставил меня виноватой? Браво! И ямайские танцы тебе не идут. Эй,вы там, мадам, - кинула Инга девочкам, - выходим в зал! * * * -Ты к ней не подходи сегодня больше, - сказала София, запирая дверь танцевального зала, когда вслед за руководителем коллектива кабинет покинули девочки-школьницы, - Но зачем ты сплетничаешь про меня с ними? Ты ходь представил, как это выглядит? Да, этой цепочке сто рублей цена, но кулон серебряный, старый. Мне подарили его родители давным давно, когда в семье были большие трудности. - Я не виноват, что у кого-то нет чувства самоиронии. - Посмотри на эти пальцы. Где ты видишь острые когти? К чему эти протухшие стереотипные шуточки про женщин? Мне просто была дорога эта вещь сама по себе. И обсуждать человека за спиной просто некрасиво, - взорвалась София. Её выразительные темные брови на матовом лице сердито сблизились, образовав глубокую складку на переносице. Сколько можно меня отчитывать, как первокласника? Что ты, что Инга! Если тебя такие вещи оскорбляют о чем с тобой вообще разговаривать? За это даже извиняться стрёмно, пошутил с девчонками и всё.       София и Тимур вышли коридор, на крошечный пятачок у лестницы на второй этаж, где, в отличие от розукрашенного мишурой холла, здесь было безлюдно тускло и холодно. Они наговорили друг другу ещё немало малоприятных вещей, повторяющих и обыгрывающих смысл уже сказанных фраз. Соня старалась говорить тише и лаконичнее, Руднёв, наоборот, все больше заводился. Наступало время, когда нужно было бежать в актовый зал. Всё, что между нами, все недовольства, должны оставаться между нами. Если не так, то никак, - сказала наконец Ахмедова.       Тимур хлопнул дверью, ведущей в холл и исчез в толпе приходящих на концерт. Справа от Сони что-то громко металлически лязгнуло а затем тяжело грохнулось об пол. Девушка невольно пошла на источник звука, под лестницу, к запасному выходу. Русоволосый полноватый молодой человек лет двадцати растерянно посмотрел на неё из темноты. У его ног валялась сложенная стремянка, а сзади стоял ящичек с инструментами. Извините, я нарушил ваше же пожелание и стал невольным очевидцем... Я буду нем, как могила. -Это вы простите, что заставили вас это слушать, - ответила Соня, - а кто вы вообще? Что вы здесь делаете? -Я местный завхоз, Григорий Казакевич, проверяю лампочки. -Врёте, всем завхозам, которых я знала, было за пятьдесят. -Значит, я необычный завхоз. Только уж поберегите нервные клетки, не бросайтесь словами из за мелочных обид. Построить сложнее, чем разрушить. - А иногда строительство и вовсе нерентабельно. Мы с Рудневым слишком разные. - И что? Легко любить друг друга, будучи одним и тем же. Многие так любят себя, что в других людях ищут свои же черты. Но когда случайно совпадают непохожими гранями два паззла из огромного набора — вот это судьба. - Вы так думаете? Я многое могу рассказать об этой распрекрасной принцессе, но не буду, потому что не хочу уподобляться ему. -Не рубите с плеча. Раньше я думал, что люди могут раствориться только в мегаполисах и чужих странах. Но потом понял — не важно где ты живешь. Даже в нашем городке или самой мертвой деревне можно упустить кого-то и больше никогда не обрести. Так бывает. Сначала делаешь из человека вселенную, а через год видишь его у кассы в кинотеатре и не подходишь, потому что он тебя не вспомнит, и никому это уже нафиг не надо. Вы меня поняли?       Казакевич собрал в охапку правой рукой миниатюрную стремянку, левой рукой подцепил инструменты и отправился на второй этаж. София осталась одна. Слова завхоза ввели ее в состояние, похожее на ступор. Этот незнакомый ей Георгий, будто сказал мысли, которые она должна была сказать сама себе.