Ритуальный поединок
1 марта 2018 г. в 22:22
На равнину, примыкающую ко владениям Племени Огня, опускалось закатное солнце. Ночь постепенно вступала в свои права, принося с собой прохладный туман — благодать для раскаленной жарким солнцем земли этих мест.
Люди племени готовились к сегодняшнему дню много месяцев, ведь именно в этот день, день стояния полной Красной Луны, должен состояться ритуальный поединок, что поможет избрать сильнейшего юношу в племени, который станет новым Огненным Драконом.
Огненный Дракон — главный защитник и покровитель Племени Огня. Он играет роль вождя: вместе с советом старейшин принимает важные для племени решения, однако главное, решающее слово неизменно остается за ним, защищает границы поселения, во время войн возглавляет отряды воинов, карает и милует преступивших законы, ведёт переговоры с другими племенами за власть и территории. Огненный Дракон — всё для жителей племени, их главная опора и поддержка.
Племя Огня уже три года существовало без Дракона во главе, а всё потому, что предыдущий Огненный Дракон не дожил до Красной Луны и не смог сложить свои обязанности на плечи наследника. Он был убит в одной из битв с соседним Племенем Молний, да и наследника у него не было. И вот впервые за сотню лет совету старейшин пришлось объявить о проведении ритуального турнира, ибо династия одной семьи драконов прервалась. Теперь все знали только одно — победитель заложит новую династию Огненных Драконов, возможно, на сотни лет вперёд!
Сейчас каждый мог наблюдать давно забытое зрелище. Жители племени, держа в руках огненные факелы, горящей цепочкой поднимались к холму старейшин, где и должен был состояться поединок.
Открытый храм, стоящий на холме, представлял собой огромный круглый каменный диск с высеченными на нём языками пламени и древними символами, от которого к небесам поднимались высокие каменные столбы, испещренные всё теми же символами и огненными всполохами.
Сейчас весь периметр храма был заполнен людьми, пришедшими избрать нового вождя. Совет старейшин, представляющий собой объединение семи стариков в длинных алых балахонах, расшитых золотыми нитями, расположился на каменных скамьях поодаль от центра каменной плиты.
Наконец один из стариков поднялся и, разведя руки в стороны, призвал толпу прервать гул и обратить внимание на него.
— Дети Племени огня, сегодня самая великая ночь за последние сто лет. Красная Луна восходит каждое десятилетие, но только сейчас нам пришлось возобновить традицию и провести ритуальный поединок за право быть Огненным Драконом. Сыны племени, кто из вас поборется за это звание? Я прошу юношей, достойных, подтвердивших свою силу в боях, выйти вперед! — закончил старейшина громогласным голосом.
Повисла давящая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня. Казалось, никто не решался выйти вперед. Но вот шаг к старейшинам сделал юноша с копной длинных светлых волос и безумным взглядом кроваво-красных глаз. Все знали его, это был Занкроу, наверное, самый жестокий и безжалостный воин племени. Он с вызовом посмотрел на старейшин.
— Я — Занкроу! — он говорил громко, чтобы жители племени отчетливо слышали его. — Сын этого племени. И я не проиграл ни одного боя, не оставил ни одного врага в живых. Если и выбирать сильнейшего из нас, то им буду я! Я стану новым Огненным Драконом, и тогда вы все вспомните, что значит быть Племенем Огня. Когда я объединю все племена огнём и кровью, вы вспомните о величии! — и его губы растянулись в ехидной улыбке.
С каменной скамьи поднялся ещё один старейшина, это была женщина преклонных лет с длинными розовыми волосами и строгим, буквально каменным выражением лица. Полюшка — главная целительница племени.
— Ты не знаешь, о чём говоришь, глупый мальчишка! Племя Огня не захватчики, мы не нападали на другие племена и не будем. Наш народ — мирный народ и путь крови не наш путь. Если это все, ради чего ты хочешь получить власть, то выйди из круга и дай кому-то более достойному и здравомыслящему побороться за право быть вождём!
Слова Полюшки поддержала гулом толпа. Все хорошо знали Занкроу, но ещё лучше все знали его желание жажды крови и необдуманных жертв.
Юноша раскатисто рассмеялся.
— Вы мирный народ? Знаете почему это так? Потому что вы трусы, жалкие трусы, которые зарылись в ветхие традиции и не видите ничего, кроме них! Вы даже не отомстили за смерть предыдущего Дракона!
— Он погиб в честном бою с Драконом Молний, они бились за Восточные Земли и исход их сражения — честный исход. Не тебе, горделивый юнец, говорить нам, что мы должны мстить. — в гневе Полюшка была похожа на разгоряченную фурию, а ее голос возмущенным рокотом проносился над храмом.
— Нам не нужно было биться за эти земли, мы должны были забрать их силой, как и я заберу сегодня силу Дракона, и вы не сможете запретить мне это, потому что я имею право на участие в поединке как житель нашего племени. Ну, кто выйдет сюда и сразится со мной?
Племя молчало. Теперь молчали и старейшины.
Вдруг по толпе начали прокатываться удивленные перешёптывания, которые всё больше и больше перерастали в гомон. В центр храма, прямо к Занкроу, вышел юноша с копной торчащих во все стороны розовых волос, с улыбкой во всё лицо, которую в племени уже успели прозвать глупой.
— Ну, я тебе наваляю! Смахнёмся, Занкроу? — радостно сказал парень и закинул руки за голову.
Все присутствующие обреченно вздохнули. Мало им было криков и глупостей от Занкроу, так еще и главный чудак племени решил побороться за звание Огненного Дракона.
— Нацу, полно тебе, не дури. Если хочешь подраться, найди себе кого-нибудь из толпы и махайся с ним, мы вообще-то выбираем нового Дракона. — это сказал Макао, один из жителей племени, стоявший впереди и знавший Нацу с самого детства. Рядом с ним стоял Вакаба, его хороший друг и, пуская дым из длинной резной трубки, обреченно качал головой, а под ногами у них мельтешил Ромео, маленький сынишка Макао, пожалуй, единственный житель племени, воодушевленный желанием Нацу выйти в круг.
— Так я и вышел, чтобы стать Драконом, а заодно и врезать этому болтуну, а то он уже давно нарывается. — и снова его губы растянулись в широченной улыбке.
Жители принялись возмущённо роптать. Последовали выкрики из толпы «Нет, он не может быть драконом, он не из нашего племени!», «Глупый мальчишка, ты не достоин этого!».
Казалось, Нацу на мгновение поник, но так только казалось. По храму пронесся его громкий голос:
— Я Нацу Драгнил, мне дал имя, вырастил и воспитал Огненный Дракон Игнил, вы все знаете это! Он не оставил наследника, но я всегда считал его своим отцом. Я с детства живу в этом племени, знаю всех вас, а вы знаете меня. Может, я и не отсюда родом, я вообще не знаю откуда я, но одно мне ясно совершенно точно: племя не захочет, чтобы во главе него встал какой-то идиот, которому давно пора набить морду!
Люди поддержали речь Драгнила смехом, а вот Занкроу издал злобный рык.
Теперь всё зависело от совета старейшин, которые должны были вынести решение. Спустя несколько минут тихих обсуждений один из них поднялся и спросил:
— Есть ли ещё желающие побороться за силу Дракона? — толпа ответила ему молчанием. — Что ж, подготовьте круг. Бою быть! — и он хлопнул в ладоши.
Толпа взревела, приветствуя избранников на роль защитников племени.
Вперёд вышли молодые огненные жрецы, которые нарисовали черной тягучей смолой ритуальный круг в середине плиты. Двое воинов подошли к совету старейшин, которые должны были покрыть их тела специальными символами. Так вышло, что к Нацу подошла именно Полюшка.
— Смотри, парень, не подведи. — тихо проговорила целительница, ни на секунду не меняя своего каменного лица, вырисовывая у Нацу на груди языки пламени красной краской.
— Я думал, вы не любите меня, Полюшка. — так же тихо, с некой опаской (он еще с детства боялся ее) проговорил Нацу.
— Лучше ты, чем этот одержимый глупец. — Полюшка прорисовала на его лице красные полосы. — Нам не нужна война, а это будет решать только Дракон. — закончив, она поставила на его лбу красную отметину и поклонилась ему, а он в свою очередь поклонился целительнице. — Твой отец не хотел войны, и ты ее не допусти. — уже шепотом добавила Полюшка.
— Встаньте в круг, воины! — приказал один из старейшин и Нацу с Занкроу повиновались ему. — Дайте им оружие!
Подошедшие жрецы вложили им в руки двусторонние копья с наконечниками из острых, как бритва, драконьих клыков, и, поклонившись, разошлись в стороны.
— Сегодня за вами наблюдает красная луна, она вам судья. Сражайтесь честно и только достойный станет новым Огненным Драконом! — проговорила Полюшка. — Пришла пора замкнуть круг!
После этих слов семь старейшин подошли к кругу и подожгли смолу факелами. Огонь вскинулся моментально, обдавая жаром воинов и отделяя их от толпы.
— Что, Драгнил, дух мертвого папаши пришел к тебе во сне и сказал «Борись, сынок, продолжи мое дело»? — ядовито спросил Занкроу.
— А что, если и так? Это не твоё дело! Я не хочу болтать с тобой, я хочу поджарить твою самодовольную задницу! — спокойно ответил Нацу.
— Ты-то? Мне нет равных в племени и все это знают! Поэтому-то никто и не вышел против меня. Жалкие трусы! — светловолосый рассмеялся. — Меня еще никто не побеждал!
— Значит я буду первым! — взгляд Нацу из беззаботного в момент стал более осмысленным и жёстким. — Я аж воспылал!
За этой фразой последовала моментальная атака Драгнила, который с разбега, оттолкнувшись от земли, прыгнул на Занкроу и рассёк ему плечо копьём.
— Ублюдок! — злобно выплюнул красноглазый.
Ответ не заставил себя долго ждать: Занкроу резко подорвался с места и ломанулся на Нацу, валя его на землю. Оружие выпало из рук Драгнила и откатилось куда-то в сторону. Копье светловолосого вонзилось бы прямо в лицо Нацу, но тот вовремя увернулся и оружие с громким противным треском вошло в каменное основание, в том месте, где секунду назад покоилась голова Драгнила. Воистину, клыки дракона — прочнейший материал на свете.
Занкроу не унимался, не в состоянии в таком положении вытащить свое копьё из камня, он, придавив Нацу всем телом, и начал бить того кулаком по лицу. Из разбитой губы Драгнила на плиту брызнула кровь.
Толпа разрывалась криком поддержки воинов. Даже всегда смиренные старейшины поддерживали бойцов.
— Вставай, Нацу, вставай! — кричал Ромео, пытающийся приблизиться к огненному кругу, удерживаемый отцом за шиворот рубахи.
Освободив правую ногу, Драгнил со всей силы пнул коленом противника в живот. Занкроу скривился от боли и, оскалившись, сполз с Нацу.
Пользуясь замешательством соперника, розововолосый поднялся на ноги и рывком выдернув вогнанное в камень копьё, сплюнул кровавую слюну. Взяв себе новое оружие, Нацу направился прямо к Занкроу, который пытался дотянуться до отскочившего почти к самому огню копью Драгнила. Нацу опередил его. Одним точным ударом древка копья по лицу, он откинул противника к другому краю огненного круга.
— Ты слишком самоуверен! — выпалил Нацу, тяжело дыша.
Их тела обливались потом от невыносимого жара.
— А ты слишком глуп! — выкрикнул Занкроу, подрываясь с места и вновь бросаясь на Драгнила.
Блок копьём не дал никакой защиты, Занкроу ударил Нацу прямо в солнечное сплетение. Юноша скривился от боли, пользуясь его слабостью, красноглазый вырвал из его рук копье и ногой ударил того в бок. Нацу упал на землю и мгновенно попытался подняться, но Занкроу был быстрее. Вцепившись в розоволосую макушку, он с силой впечатал голову Нацу лицом в пол, а затем ещё и ещё.
Нацу чувствовал только, как его голова бьётся о каменную плиту. Гул и крики жителей племени перебил противный тошнотворный звон в голове, а по телу прошли спазмы боли. Он видел всё медленнее, чем другие. Медленные всполохи пламени, медленные снопы искр, отлетающие к ночному небу, медленное шевеление толп. Затем стук головы о камень прекратился и Нацу смог перевести взгляд на звёздное небо и кроваво-красную луну, освещавшую сейчас всё вокруг. Непроизвольно губы его растянулись во всю ту же широченную улыбку. В голове появилась мысль, которую любой другой человек посчитал бы безумной. Он был доволен. «Вот это я понимаю бой! Хороший махач!».
Раздался безумный крик боли, перебивший все звуки извне. Нацу казалось, что этот крик оглушил его, пока он не понял, что это был его собственный голос.
Всё от того, что Занкроу со всей силы вонзил копьё в его левое плечо, пригвождая противника к земле. Кровь захлестнула пространство под Нацу.
Ромео продолжал кричать и вырываться, пытаясь пробиться к Нацу, но отец всё так же крепко держал его. Полюшка обреченно вздохнула, скривившись от вида развернувшейся перед ней картины. Все знали, что Занкроу всегда добивает противника, и ждали самого худшего исхода.
Истерически хохоча, светловолосый подошел к краю круга, куда отскочило второе копьё и, взяв его в руку, уткнул костяной наконечник в горящую смолу. Подняв вмиг вспыхнувшее из-за налипшей на него смолы оружие, он направился к обездвиженному Драгнилу.
— Вот всё и кончилось, выродок! — проговорил Занкроу, замахиваясь горящим концом копья прямо в лицо Нацу.
Люди вскрикнули.
— Нет, не делай этого! — кричал навзрыд Ромео.
Макао резко с силой прижал к своей груди мальчика. Будь это любой другой воин, он, скорее всего, позволил бы сыну видеть его поражение, но Нацу был другом его сынишки, а потому Ромео не должен был видеть его смерть.
Полюшка опустила взгляд к земле, на её глазах убивали, пусть и не родного, но сына ее близкого друга, а она ничего не могла сделать и, самое страшное, из-за своих обязанностей не должна была.
Над толпой пронеслось восторженное и напряжённое «Ах».
Полюшка поспешила поднять взгляд к сражавшимся, и из её груди вырвался такой же восторженный звук.
Здоровой рукой Драгнил вцепился в горящее древко копья и пытался не дать Занкроу вонзить наконечник прямо ему в голову. Однако, силы его были явно на исходе.
Не помня себя, буквально нечеловеческим голосом, Полюшка выкрикнула: «Вспомни, кем был твой отец!».
Голос целительницы заполнил голову Нацу. Он помнил, всегда помнил!
Превозмогая адскую боль в раненом плече, с душераздирающим криком, Нацу и левой рукой вцепился в горящее копьё.
— Ещё ничего не кончилось! — прошипел Драгнил, корчась от боли и сжимая зубы в ужасающей гримасе.
Его ладони в буквальном смысле горели, но он продолжал держать руки на копье.
Сделав над собой усилие, Нацу приподнялся и проткнутая насквозь плоть поднялась вместе с ним по копью, марая последнее почти чёрной кровью.
— Не…невозможно… — обескураженный Занкроу растерялся и на мгновение потерял бдительность, это было его самой главной и последней ошибкой.
Нацу, приложив усилие, втолкнул противоположный конец копья прямо в сердце Занкроу.
С секунду светловолосый не мог понять, что произошло, и взгляд его красных глаз выражал крайнюю степень растерянности. Спустя мгновение из его рта вместе со струйкой алой крови вырвался сдавленный стон. Он отшатнулся от Драгнила и на ватных ногах попытался отойти в сторону, но ноги подвели его, да и жизнь уже почти покинула тело. Запнувшись, Занкроу всем весом навалился на копьё, прокатывая тело по нему до основания каменной плиты и затихая уже навсегда.
Толпа молчала, все не могли поверить в произошедшее. Как? Как Драгнил смог сделать это?
Хрипя от боли, очень медленно, Нацу правой здоровой рукой, дёрнул из камня копьё, пригвождавшее его к земле, и вместе с ним в плече поднялся на ноги. Оглядев почти стеклянным взглядом ничего не понимающих людей, он улыбнулся самой широченной улыбкой и переломил рукой древко копья, вынимая его из плеча.
— Дракон! — звонко и восторженно прокричал Ромео, высоко поднимая руки.
Мгновение — и все племя повторило за Ромео звонкое «Дракон».
— Дракон! — вместе со всеми прокричала Полюшка, лицо которой впервые за долгие годы озарилось чем-то вроде улыбки.
Нацу, наверное, до конца не осознавал, что произошло, он смотрел на кровь, которая фонтаном била из его плеча.
Полюшка тоже заметила это.
— Скорее, несите Жидкий Огонь! — приказала целительница.
К старейшине подошло несколько жрецов, передав ей чашу с оранжево-красной жидкостью.
Сделав шаг к огненному кругу и выставляя чашу перед собой, целительница дождалась, пока магия Жидкого Огня даст ей проход. И огонь действительно расступился, пропуская женщину прямо к Нацу.
Драгнил, больше не способный выносить боль, опустился на колени, прижимая здоровую руку к ране в плече.
Полюшка подняла чашу к небу.
— О светило нашего народа, Красная Луна, даруй этому воину силу Огненного Дракона и мудрость вести нас сквозь века! — то ли из-за волнения, то ли из-за магии, но голос женщины звучал просто не-человечески.
Содержимое чаши, освещённое красным светом луны, в момент вспыхнуло и разыгралось алым пламенем.
Полюшка опустила чашу и поднесла её к лицу Нацу.
— Пей! — приказала старейшина.
— Это же огонь!
— Я сказала пей!
Вздохнув, Драгнил открыл рот, и целительница влила ему в глотку содержимое чаши. Всё до последней капли.
Внутри него растекался огонь. Он тек от головы к животу, бежал по венам ко всем частям его тела. Не из-за боли, а от нечеловеческого жара, юноша повалился на спину. Ему казалось, он горит изнутри.
Полюшка поспешила выйти из круга и сделала это как раз вовремя. Огонь от границ круга кинулся к Драгнилу, буквально пожирая его тело, закрывая ярким полотном от чужих глаз.
Когда тело Нацу полностью закрыл огонь, Ромео и все присутствующие услышали грохочущий рык. Это рычал огонь. Мальчику, да и людям, уже давно не слышавшим ничего подобного, это казалось каким-то безумием.
Вдруг всё резко стихло и повисла тяжелая гнетущая тишина, которую никто не смел нарушить.
В одно мгновение всех ослепила резкая вспышка, подорвавшаяся с места и устремившаяся в небо.
Нацу почувствовал резкую спасительную прохладу, но кроме неё он ощущал неясное ему доселе чувство удаленности и свободы. Раскрыв глаза, он понял, что летит, летит над всем миром. Он был уже не он. Его тело стало телом дракона, Огненного Дракона.
Внутри него, клокоча, поднимался восторг. С ума сойти, он летел! Он было хотел закричать от нахлынувших чувств, но вместо лихого крика из его груди вырвалось утробное рычание.
Сделав петлю, поднявшись к самим звездам и красному диску луны, он стрелой метнулся к малюсенькой, освещенной огнем, точке на земле — Храму Старейшин.
В центре храма, с грохотом, приземлился дракон громадных размеров. Тело его покрывала алая чешуя, заостренные кончики которой отливали оранжевым пламенем. Когти его, размером с огромные толстые кайла, вонзились в ритуальный камень, высекая искры. Большие, черные как смоль, заостренные рога венчали его голову, а глаза, такие же антрацитово-зелёные глаза, как и у Нацу, осматривали присутствующих.
В мгновение тело дракона обуял свет, который, точно ветер, сдергивал и уносил с его тела чешуйки.
Когда всё это закончилось, перед народом вновь предстал Нацу, но это был уже не тот Драгнил, которого все знали. Представший перед ними юноша был более статен и прям, тело его покрывали черные узоры, напоминавшие языки пламени, на шее висело золотое ожерелье — символ власти, а на голове оставались все те же драконьи рога.
Толпа ревела от восторга и славила нового вождя племени. Но вскоре к восторженным крикам прибавился требовательный «Жену!».
Все вокруг скандировали радостное «Жену Дракону!».
Нацу поднял руки к верху, призывая народ замолчать.
— Теперь я должен избрать себе невесту, так ведь?
Ответом ему послужил одобрительный гул.
— Что ж, тогда я выбираю молодую Жрицу Голубых Звезд!
Толпа разом смолкла.
— Вот как был идиотом, так и остался! — разочарованно сказал Вакаба, сплёвывая на землю горькую от табака слюну.