***
Девушки спустились на кухню и девушка поставила чайник, попутно доставая две чашки. — Что-то серьезно, милая?, — спросила женщина. — Не знаю, — она поставила на стол чайник и чашки, а позже села сама, — это на счет Финна. — Ари, вы поссорились?, — та отпила из кружки. — Возможно поссоримся, — ответила девушка, — в общем, мне кажется, что я его больше не люблю, — шепотом произнесла Ариэль. — Дочка, — она положила свою нежную руку на руку дочери, — такое бывает и не думай волноваться, ты не виновата, что не любишь, — сказала та, на что девушка слабо улыбнулась, — но если ты разлюбила, то должна быть причина, — женщина ухмыльнулась и вновь отпила чаю. — Знаешь мам, с появлением папы моя жизнь круто изменилась. Особенно, на нее повлияли новые люди. — Платцман очаровал мою девочку, — ухмыльнулась та. — Что-о?, — девушка заметно покраснела, — мам, нет, — улыбнулась. — Ну раз уж начала рассказывать, то и правду не скрывай. — Как тебе это удается?, — засмеялась та, но потом к ней присоединилась и мама, — но по-моему, это не взаимно, и боюсь, я могу потерять все. Я даже не знаю, как бы папа отреагировал на это. — Милая, твой отец будет рад за тебя, ведь Платц — его лучший друг, — она на секунду призадумалась, смотря на дочь, но потом тепло улыбнулась, — ты уже такая взрослая милая, а я все сильнее тебя люблю, — она сжала руку дочери. — Жаль, что папа так много пропустил, — она опустила глаза вниз, чтобы мама не заметила ее слегка покрасневшие глаза. — Погоди, — женщина отошла к шкафу, из которого достала коробку, — посмотри сюда, — она вернулась на место, показывая девушке фото, на котором изображена семья. Малышка Ариэль, закутанная в белую простыню, на руках у счастливой пары — Дэн и Эйжа. Оба счастливые. Оба плакали от счастья, — но я уверена, что все это время он вспоминал тебя. Он любит тебя не меньше, чем я, сладкая. — 17 июля, — шепотом произнесла та, — вы тут такие счастливые, — девушка смахнула слезу. — Не бойся сказать ему, если что, — женщина убрала фото в коробку, — он примет это, даже если будет сложно. Но для начала ты должна все хорошо обдумать, милая. Не делай спешных шагов. — Спасибо, мам, — девушка обняла Волкман, — и об этом никто не должен знать, — женщина показала замок на губах, — а теперь спать, — она чмокнула маму и убежала наверх, оставив Эйжу наедине со своими мыслями.***
Ариэль переоделась в теплую пижаму и легла на кровать с той запиской в руках. * Дорогая Ариэль, эта записка предназначена для поднятия твоего настроения. Надеюсь, поможет. В первый день нашего знакомства, я уже был увлечен тобой. Ты прекрасный собеседник и просто замечательный друг. Ты внесла в мою скучную жизнь невероятные краски. С тобой мне весело и спокойно. Хочу поблагодарить тебя за то, что появилась в моей жизни. За то, что оставила столько приятных, красивых воспоминаний и эмоций. За эту неописуемую ночь, когда мы любовались звездами. За минуты, когда была рядом. За твою улыбку, в которой я так нуждаюсь. Спасибо. И еще, если тебе вновь станет грустно, звони мне, я всегда отвечу тебе.* В конце письма был написан номер, который девушка тут же набрала. Гудки. — Да, — сонный голос парня и ты вдруг почувствовала вину. — Платц, — шепотом начала та, — это Ариэль, прости, я разбудила тебя. — Нет, нет, — он быстро пробудился, — ты опять грустишь? — Наоборот, — та улыбнулась, — после твоего письма все стало наоборот. Спасибо за теплые слова. — Рад, что навеял на тебя улыбку, — чувствовалось, что он улыбался. — Ладно, я просто хотела сказать, что прочла письмо, — она чувствовала себя неловко, — иди, ложись спать. — Спокойной ночи, Ариэль. — И тебе, Платц.***
— Милая, доброе утро, — девушку разбудил отец, — нам с Эйжей нужно отъехать до утра. Справишься? — Да, — произнесла та, не открывая глаза. — Удачи, не скучай, — он чмокнул ту в нос и вышел из комнаты.***
Девушка проснулась из-за настойчивых стуков по входной двери. Она закуталась под одеялом головой, все надеясь, что это прекратится. Но нет. Стучали еще сильнее. — Почему ты так долго не открывала дверь?, — девушка встретила недовольного гостя. — Наверное, потому что была веская причина, — она зевнула. — Своего хахаля прятала?, — ухмыльнулся Вулфард. — Спала, Финн!, — начала та, — если ты пришел, чтобы ругаться, то можешь смело уходить! — Ты так смело меня посылаешь? Правильно, зачем я тебе? У нас барабанщик на горизонте замаячил. — Прекрати его впутывать постоянно! Знаешь, Вулфард, как говорят? Когда уже нет сил для любви, есть еще силы для ревности. — И что ты этим хочешь сказать?, — он поднял бровь, — и хватит уже говорить умными фразами, не делай из себя ученого! — Ты идиот?, — повысила голос та, — книжки хоть иногда читай! — А твой, что, начитанный? — Как же ты меня этим задолбал, Вулфард! Проваливай и плачь себе в подушку, из-за того, что появился кто-то лучше тебя!, — она тыкнула в его грудь своим пальцем, — но меня не приплетай!, — почему-то на ее глазах начали скапливаться слезы. — Ты мне будто нужна, — произнес тот, ухмыляясь. — Что?, — она успокоилась, — а зачем эти два года? Это все было не по настоящему? — Тебя боялся расстроить, — начал кудрявый, — а теперь не боюсь. — Проваливай отсюда, Финн, — одинокая слеза скатилась по бледной коже девушке, оставив за собой мокрый след. — Какая же ты жалкая, — он подошел ближе и стер с лица слезу, — правда, есть теперь один минус. Минус одна сучка в моей жизни. Удачи, — он развернулся и хлопнул дверью. — Неужели все это время он держал тебя на поводке? Обманывал? Использовал? Но признай, он делал это достаточно хорошо, раз ты не смогла заметить этого. Боль. Боль пронзает твое сердце, как меч. Почему же ты ревешь навзрыд? Ты ведь сама не любила его. Ты ведь сама хотела с ним порвать. Ты не любила, а в ответ не любили тебя. — Заткнись! Заткнись! Ты делаешь только хуже! — И кому ты это говоришь? Верно, себе. — Прекрати! Перестань, прошу! — Ты радоваться должна, Ари. Тебе же проще. С одним рассталась, другой под рукой. Иди, признавайся в своих чувствах. Сразу легче станет. — Не станет. Тебе то откуда знать? — Ты такая смешная. Ну, во-первых, я с тобой уже 18 лет. Во-вторых, я твое сознание, которого ты, психичка, воспринимаешь, как настоящего человека. — Ты спасла меня от суицида в прошлый раз, не так ли? И ты все еще считаешь себя моим воображением? — Верно. Но это опять же была ты, чертова шизофреничка. Ты сама не смогла перерезать свои вены. — А сейчас смогу. — Чего? Ты совсем поехала? У тебя теперь полноценная семья! Подумай хотя бы об отце! О его чувствах! Ты, чертова эгоистка, не сделаешь лучше никому. Положи лезвие! Да тебе же самой страшно! — Заткнись! — Ты одержима дебилизмом! Ты думаешь, что тебе станет легче? Да ничего подобного! Ты будешь винить только себя, что не осталась в живых! И Платцман никогда не узнает о твоих чувствах, которые возможно даже взаимны! — Взаимны? — Взаимны! Положи лезвие, Ариэль! — Нет. А если не взаимны? — А если без если? — Проваливай. Девушка набрала ванную с горячей водой и быстро залезла туда, прямо в одежде, предварительно вытащив телефон. Нужно было написать барабанщику. * прости, если пораню тебя. я буду приходить к тебе. как обычно. по вечерам. * Она достала лезвие и до его соприкосновения с рукой оставалось около пяти миллиметров. Но в эту же секунду она услышала громкий хлопок двери. Глаза закрылись, улыбка озарила ее лицо и она уже хочет сделать порез. Глубокий. Отдающий болью по всему телу. Замутняющий разум. Но она не успела.