Последнее дыхание

Месяц, предшествовавший первому дню Эндрю, был самым коротким летним отдыхом, который могла вспомнить Рэне. Вероятно потому, что она потратила половину времени, успокаивая Дэн. Элисон приложила все усилия, чтобы собрать каждый клочок сплетен, которые она могла найти относительно своей новой линии защиты. И хотя она не была в средней школе достаточно долго, чтобы забыть, как злобные подростки с богатым воображением могут быть жестоки со своими слухами, она действовала быстро, чтобы распространить все, что она нашла, на остальную часть их команды. Многочисленные попытки Рэне удержать ее она встретила, притворившись глухой. Они знали, во что они ввязались; знали с того самого момента, как Ваймак заставил их голосовать за контракт Эндрю, но чем скорее приближался июнь, тем легче было забыть, почему они согласились на это. Неожиданное молчание Ваймака и Эбби по этому поводу помогало мало. Эндрю, Аарон и Ники переехали в дом Эбби через несколько недель после окончания средней школы. Эбби отказалась распространять недоброжелательное мнение на остальную часть команды, предложив остальным определиться самим по этому поводу, а Ваймак опроверг лучшие попытки Дэн вмешаться. Рэне была уверена, что у Уайлдс не было полноценного ночного сна в течение нескольких недель. К тому времени, когда Ваймак созвал свою команду в Государственный университет Пальметто для летних тренировок, лисы были тревожным, сердитым беспорядком. Ожидание появления двоюродных братьев только ухудшало их отношения. Ваймак сказал, что он хотел, чтобы все его лисы пришли прежде, чем он приведет первокурсников, но последний из них явился почти час назад, а двоюродных братьев все еще не хватало. Рэне была слишком втянута в чтение, чтобы вспомнить ожидание, но она не могла упустить растущую напряженность в комнате. За последние пятнадцать минут Дэн проверила свои часы десять раз. В одиннадцатый быстрый взгляд Рэне наконец потянулась, чтобы ободряюще сжать руку Дэн, но не оторвалась от книги. — Расслабься, Дэн, — пробормотала Рэне. — Они придут. — Они опаздывают, — сказал Хуан. — У нас нет целого дня для этой ерунды. — У них еще две минуты, а потом я ухожу отсюда, — согласился Дуэйн. Не было никакого намека на то, что он действительно бросил вызов Ваймаку, уходя раньше времени, но Дэн все же кинула на него сердитый взгляд и огрызнулась: — Ты никуда не уйдешь, сядь и заткнись. Рэне подняла взгляд от своей книги и посмотрела на ее ворчавших товарищей по команде. Сет, Дуэйн и Дэмиен сбились на диване. Реджи и Хуан заняли два кресла. Рэне и Дэн расположились на двух подушках на другом диване, а Мэтт сидел на подлокотнике около Дэн. В животе Рэне поднялось волнение, когда ее взгляд остановился на единственном второкурснике команды. Мэтт был вторым самым высоким из лисов, отставая от Сета на полдюйма, но в прошлом году он выглядел таким маленьким. Целый месяц и общение с матерью выпрямили его плечи и зафиксировали его положение, но Рэне подумала, как долго он может продержаться до того, как его товарищи по команде сломают его снова. Она не знала, сможет ли выдержать еще один год, когда Мэтт спал на полу их спальни. Цокот шпилек по полу ознаменовал возвращение Элисон из туалета. Шесть пар глаз уставились на кромку ее невероятно короткой юбки, когда Элисон пересекла комнату к дивану. Она опустилась на пустую подушку со стороны Рэне и стрельнула беглым, презрительным взглядом на открытые страницы книги Уокер. — Они все еще не пришли? — спросила она. — Что за хрень. — Видишь? — потребовал Дуэйн. — Терпение — это добродетель, — ответила Рэне. — Кому она нужна в наше время? — спросил Дэмиен. — Они не достали тебя так, как достали меня, верно? Дэн подвинулась, чтобы встать: — Я позвоню… Наружная дверь хлопнула в коридоре, и лисы быстро обменялись взглядами. Реджи, самый прямолинейный старшекурсник, выступающий против вербовки двоюродных братьев, немного попятился, чтобы скрыть то, насколько он был в ярости. Сет пихнул локтем его бок за такую очевидную реакцию, и они оба нахмурились, глянув друг на друга в преувеличенной досаде. Никто не успел сказать и слова, прежде чем Ники Хеммик проплыл через дверной проем. Его приезд переместил настроение в комнате на две ступени на что-то неприятное, а ухмылка Ники от уха до уха сказала, что он ожидал подобного выражения на их лицах. Его облегающая черная футболка была украшена радужными буквами «GET THIS STRAIGHT—I’M NOT*», и это притягивало каждый взгляд в комнате. На его правом запястье было много спутанных браслетов, покрывающих треть его предплечья, а ослепительно-желтые солнцезащитные очки откидывали от лица непослушные черные волосы. Он с интересом обследовал своих новых товарищей по команде, и небольшой рывок его подбородка говорил о том, что он нашел, по крайней мере, одного из них в своем вкусе. — Я знал, что это не будет полной потерей, — сказал он. Рэне не могла не восхищаться его мужеством. Ники не смотрел на нее, но, может быть, у него было шестое чувство, чтобы поднять взгляд на дружеское лицо. Он повернулся к ней, и она улыбнулась, а он кивнул в знак приветствия. Стук двери провозгласил чужой приезд, и Ники заговорил, повернувшись через плечо: — Я уже познакомился с Дэн и Мэттом. Для остальных вас: я Ники. В этом году я буду одним из ваших защитников, потому что Господь знает, мне нравится вид на заднюю часть. Сет издал шум, похожий на то, что он блевал. Реджи изобразил яростный жест, но не смог выразить словами свое возмущение. Хуан был единственным, у которого не хватило ума говорить, и все, что ему удалось сказать, было ядовитым: — Тренер не сказал, что он завербовал нам пидора. Если взглядом можно было убить, когда Дэн повернулась к своим товарищам по команде, ее взглядом можно было снять кожу с их костей. — Достаточно блять. — Все в порядке, капитан. — Ники пожал плечами. — Если я позволю каждому мудаку доставать меня, у меня никогда не будет хорошего дня. — Как ты меня назвал? — переспросил Хуан. — Он назвал тебя мудаком, — раздался скучающий ответ, и один из близнецов подошел к Ники. Судя по прохладному взгляду на его лице, этот был Аарон. Ники быстро опустил руку на его плечо, и Аарон не попытался скинуть ее. Он с невозмутимым взглядом встретил рассерженного Хуана и сказал: — Это не новость для тебя, верно? — Это Аарон, — сказал Ники. — Иногда он немного груб, но, по крайней мере, он честен. Ты помнишь Аарона, верно, Дэн? Взгляд на лице Дэн сказал, что она хорошо его помнила и то, что он сказал о лисах, когда Ваймак позвал кузенов. Рэне слышала об этом не один раз. — Привет, снова, — сказала Дэн, но Аарон даже не взглянул на нее. Это должно быть потрясающе, немного печально подумала Рэне. Она закрыла свою Библию, взяла ее под одну руку и поднялась на ноги. Она пересекла комнату навстречу к кузенам и протянула руку. Аарон глянул на неё один раз, прежде чем обратить свое внимание на другое место, но Ники отступил от Аарона, чтобы взять руку Рэне, тепло и уверенно пожав её. — Рэне Уокер, — сказала она. — Приятно познакомиться. — Стартовый вратарь, — проговорил Ники. — Ненадолго, — ответил Аарон. Улыбка Ники просила прощения за отношение его кузена, и он указал на Библию. — Какая вера? — Католик, — ответила она. — Ты верующий? — Иногда, — сказал Ники. — Папа — баптистский министр. Пока ты не пытаешься спасти меня от моего греха любить мужчин, я прощу тебя за принадлежность к неправильной церкви. Сделка? Рэне улыбнулась: — Звучит справедливо. Почему бы вам не пройти и сесть? — Да, давайте покончим с этим, — сказал Дэмиен. — Вы, ребята, дохрена опоздали. — Да, точно, — Ники не стал объяснять причину, а направился к оставшемуся свободному стулу. Аарон пересек комнату вместе с ним, но никуда не сел. Он занял место за стулом, а Ники развернулся вполоборота. Следующие слова, произнесенные им, были не на английском языке. Аарон покачал головой в ответ Ники и сказал что-то, что звучало явно недружелюбно. Мэтт переместился в немного неудобной позе, и Рэне не знала, был ли этот дискомфорт вызван вопиющим интересом от взгляда Ники или того, как его соседи по комнате посылали его, чтобы подслушать Хеммика. Вместо этого он спросил: — Это немецкий? — Конечно, — подтвердил Ники. — Мейкон предлагал только испанский и немецкий языки, а зачем нужен испанский? — Он отмахнулся от того, насколько для него был очевидный выбор. — Так как мы все его изучали, то можем спокойно общаться на двух языках. Я не могу позволить себе прекратить практиковать немецкий, пока нахожусь в Штатах. Но как насчет тебя? Ты хорошо владеешь своим языком? Мэтт не ответил на это, косо глянув на Ники. Однако Дэн не испытывала никаких проблем, предъявляя свои претензии и переплетая пальцы с пальцами Мэтта. Ники усмехнулся и поднял руки в порядке самообороны: — Полегче, сестричка. Смотреть, но не трогать — я понял. Ты же не против, если я буду смотреть, да? Хороший, хороший вкус. Фраза на немецком со стороны Рэне заставила ее сердце чуть ли не остановиться. Она не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то успешно подкрадывался к ней, но к тому времени, когда ее плечи напряглись в инстинктивном предупреждении, Эндрю уже был у ее локтя. Девушка знала, что усыпление ее бдительности было здоровым развитием; с момента ее принятия она не должна была быть слишком осведомлена о своем окружении. Несмотря на это, смятение при испуге заставило ее сердце колотиться. Рэне придётся поработать над выработкой ненадлежащей реакцией позже. В этот момент она рассматривала нового вратаря команды. Снаружи было около тридцати семи градусов, но Эндрю появился в черной рубашке с длинными рукавами и в джинсах. Кепка была опущена низко на лицо, почти скрыв брови, а его руки были спрятаны в задние карманы. Он широко раскрыл глаза, уставившись на своего двоюродного брата, по-видимому, не обращая внимания на остальных собравшихся лисов, и сказал что-то еще. Ники махнул рукой и ответил, и Эндрю улыбнулся во все зубы. Скрип двери, открывшейся в последний раз, заставил Эндрю и Рэне одновременно оглянуться в сторону коридора. Эбби и Ваймак вошли вместе. Эндрю поприветствовал их взглядом, а затем взглянул на Рэне, как будто заметил ее впервые. Уокер искала ложь в его выражении и кротко подошла к нему. — О, как нерешительно, — сказал Эндрю. — Прости? — переспросила Рэне. Эндрю кивнул и усмехнулся: — Итак, я слышал. Была огромная вероятность, что ее только что оскорбили, но Рэне предложила ему свою руку и улыбку. Эндрю отбросил руку не колеблясь и проплыл по комнате к своей семье. Он опустился в кресло, которое они оставили, и тотчас же начал обдирать нити на одном из своих нарукавников. Рэне направилась к своему месту между Дэн и Элисон и была на полпути до того, как Ваймак и Эбби вошли в гостиную. — Отлично, — сказал тренер. — Мы все здесь… — Наконец-то, — пробурчала Дэн. Ваймак махнул рукой: — …так что давайте отбросим все скучное дерьмо в сторону. Назовитесь по очереди. Эбби занялась бумажной работой, пока лисы разговаривали. Дэн пошла первой, так как она была капитаном, и один за другим они представились друг другу. Речь Уайлдс была самой длинной. Так как в комнате были двоюродные братья, остальные лисы ограничились приветствием, называя свои имена и позиции на поле. Эндрю был последним, кто пошел знакомиться, и все, что он сказал, было: — Другой Миниярд. — Нам не нужно три вратаря, — произнес Реджи, присаживаясь на диван и сердито глянув на двоюродных братьев. Дэн устало потерла переносицу, пытаясь успокоиться. Элисон была менее терпеливой в своем раздражении, но ее досада не имела ничего общего с неспособностью Реджи отпустить этот аргумент. Лисы поставили деньги на то, как долго Реджи будет молчать, прежде чем произнесет подобную фразу. Элисон изменила свою ставку в последнюю секунду и поставила на другие варианты. Десять баксов были не такими большими деньгами, но Элисон не хотела быть проигравшей. — Мы говорили об этом, — сказал Ваймак. — Нам не нужно три вратаря, — настаивал Реджи. — О-о, такой унылый вид, — сказал Эндрю, и изобразил то, как он смахивает несуществующую слезу. — Не беспокойся! Я здесь только ради боевого духа. — Мы облажаемся, — проговорил Хуан. — Это что-то новенькое, — ответил Сет с нескрываемым сарказмом. — Тренер сказал, что вы подписали его, — вмешался Ники. — Единогласно, не так ли? Сет указал пальцем в сторону Ники и глянул на Ваймака: — Забавно, что ты рассказал им все о нас и забыл предупредить нас о педике. Я не переоденусь при нем. Ваймак кивнул ему на дверь. — Убирайся. Ты можешь провести остаток этой встречи в моем офисе. Как и сейчас, Гордон, — сказал он, когда Сет просто уставился на него в гневном замешательстве. — Ты был здесь достаточно долго, чтобы знать, что я не потерплю оскорблений в этой раздевалке. От кого угодно, — добавил он, обведя холодным взглядом остальную комнату. — Я взял на себя ваши проблемы с гневом добровольно, но никто не платит мне, чтобы я мирился с вашими предрассудками. Сет выглядел так, будто он сейчас начнет спорить, но наконец он поднялся на ноги и безмолвно ушел, с грохотом закрыв за собой дверь. Ваймак повернулся к остальным старшекурсникам, которые оживились, глядя куда угодно, но не на него. Ники поднял руку. — Если это поможет, большинство из вас слишком неприятные, чтобы быть в моем вкусе. — Заткнись, — посоветовал тренер. Ники закатил глаза и обиженно сказал что-то по-немецки. Аарон косо глянул на своего двоюродного брата, уныло и не находясь в особом восторге, но Эндрю рассмеялся. Что бы Эндрю ни сказал в ответ, Ники не посчитал это интересным. Он щелкнул пальцами своему маниакальному кузену, прежде чем взглянуть на нерадостные выражения лиц старших товарищей по команде. — Но, эй, тренер, никаких проблем, верно? — сказал Ники. — Вы рискнули, подписав нас, так что давайте сделаем вам одолжение взамен. Давайте будем использовать вашу раздевалку по очереди, сначала мы, потом они. Все выигрывают. — Да, — согласился Дуэйн. — Нет, — сказал Ваймак в то же время. Эндрю рассмеялся и наклонился вперед на своем стуле. — О тренер. Это так скучно: смотреть, как кто-то негодует от нашего присутствия! Будь умнее, хорошо? Ваймак наблюдал за ним минуту, очевидно, подозрительно относясь к мотивам двоюродных братьев, а затем сказал: — Мы поговорим об этом позже. Это не было согласием, но этого было достаточно, чтобы успокоить старшекурсников и немного напрячь улыбку Ники. Довольный, что его команда была временно напугана, тренер вернулся к повестке дня. Рэне слушала его речь об академической успеваемости и летнем расписании вполуха. Она слышала это все уже дважды, так что не было ничего плохого в том, чтобы отвлечься. Большая часть ее внимания была отдана новым членам команды, и она мельком глянула на них. Ники выглядел искренне очарованным всем, что говорил Ваймак, в то время как Аарон казался только смутно заинтересованным в бумагах в его руке. Эндрю кинул свои документы на пол, когда Эбби передала ему бумаги, и теперь сидел со скрещенными ногами с руками на лодыжках. Его большие пальцы выбивали неровный, быстрый ритм. Рэне знала лучше, чем кто-либо, как обманчива может быть внешность, но Эндрю, сидящий в раздевалке, выглядел неспособным к зверствам, с которыми его связала Элисон. Часть этого, несомненно, была приписана его медикаментам — все знали, что Эндрю находился на лечении и что он сделал, чтобы получить эти таблетки. Даже если никто не мог назвать или объяснить его наркотики со стопроцентной уверенностью. Кто-то догадался, что он слишком маниакальный, чтобы быть жестоким. По словам остальных, непринятие таблеток делает его немного человечным. Может быть, это было неправдой; может быть, это было и то и другое. Это был лишь вопрос времени, когда Эндрю застанет Рэне наблюдающей за ним. Она улыбнулась; он ответил молниеносной зубастой ухмылкой и не отвернулся. Рэне знала, что на нее было не так интересно смотреть, кроме как на ее разноцветную прическу. Уокер лениво задавалась вопросом, проверял ли он ее, чтобы она отвела взгляд первой. Это была простая силовая игра («По-детски», — сказала бы Дэн, потому что Дэн никогда не поймет), и Рэне не видела причин побеждать. Она удерживала взгляд Эндрю с минуту — достаточно долго, чтобы принять его вызов, прежде чем бросить свой взгляд на документы, разложенные на коленях. Когда она снова подняла глаза, внимание Эндрю ускользнуло и он не смотрел на нее до конца дня.