Оставайся, мальчик, с нами - будешь нашей королевой

Тот совсем не выглядел ошарашенным. Он лишь криво усмехнулся, а после резко наклонился, и, удерживая меня горячей ладонью за шею, не оставляя возможности отстраниться, зашептал на ухо: — Это не помешает тебе стать моей леди. Я немного (много, если честно) растерялся от подобного самоуверенного заявления. Не то, чтобы я мог гордо величать себя натуралом… Но быть похожим на девчонку в мои планы точно никогда не входило. Потому звучало это явно оскорбительно. — Что, продолжительное воздержание толкает на край голубой пропасти? — упершись ладонью парню в грудь в попытке оттолкнуть, съязвил я. — С бабами твои чары уже не прокатывают? Иди попытай счастья с учителем Хон, — коротко кивнул в сторону, где у стены переговаривался «почётный» учительский караул, — ей явно подобное времяпрепровождение пойдёт на пользу, может как раз перестанет быть такой грымзой. — Ты не понял, — облизав и без того влажные губы, парень, невзирая на мою ладонь, тщетно пытающуюся его сдержать, наклонился ближе, вынуждая меня неосознанно отвести взгляд. — Я хочу не просто кого-нибудь, а именно тебя. — Мы ведь сейчас говорим лишь о танце, не правда ли? — надеясь, что полумрак в состоянии скрыть мои пунцовеющие щёки, чуть сдавленно уточнил я. — Кто знает… Начать можно и с танца. А после сменить локацию. — Меня не интересует ни танец, ни другая локация, — выдал твёрдо, снова пытаясь его отпихнуть. — Исчезни уже. — Да ты хоть знаешь, кто я? — он наконец отпустил меня и выпрямился. — А если б знал, не смог бы отшить? Тогда замечательно, что я не знаю. — Ты пожалеешь об этом. — Воу, страшно, — изобразил я испуг на лице. — Мне уже пора приобрести себе электрошокер? — Вероятно да, — отозвался он сухо, после чего затерялся в толпе танцующих. Я уставился в экран телефона невидящим взглядом. Сердце глухо стучало, а руки мелко подрагивали. Последние несколько минут выдались явно слишком стрессовыми. Ибо я не привык давать кому-то отпор. Совсем. И даже не из-за того, что был слишком мягким, а просто потому, что нужды в этом никогда не было. Я вроде бы не был уродливым, чтобы отпугивать людей, но так как был слишком стеснительным и чуточку пассивным в плане общения, интереса я ни у кого не вызывал. Я не посещал школьные мероприятия (до сего прискорбного часа), не лез на рожон во время уроков и после, в общем-то был достаточно неприметен. Поэтому и опыта в делах сердечных, да и вообще в делах межличностных у меня не было. Тэхён, который был моим бесплатным приложением едва ли не с рождения — не в счёт. И так как я не испытывал тяги к сплетничеству, а когда вокруг меня разговаривали на никак не касающиеся меня самого темы и вовсе выработал в себе чудную способность отключать слух, я действительно не знал, что это был за парень. Пересекаться с ним лично мне не доводилось. Так что несмотря на смелые ответы, тревожно от его слов мне всё-таки стало. Что, если меня и правда теперь ждут проблемы? Оно мне надо? Может, стоило всё же станцевать с ним? Но это был бы явный позор, не иначе. Потом бы хрен избавился ото всех насмешек. Вечер уже близился к своему логическому завершению (что было видно по редеющему кругу танцующих, и увеличившемуся числу рогочущих компашек за окном на улице), а мой кумир на этом поплывшем от алкогольных паров горизонте так и не появился. Впрочем, глупо было вестись на такую очевидную ложь друга. И я бы уже хоть сейчас поднялся и ушёл, если бы не успел до этого пообещать Тэхёну, что доведу его пьяную тушку до дома. До моего дома. Потому что его родители, увидев сына в таком виде, явно того на радостях вовсе не расцеловывать начнут. Внезапно музыку приглушили и в микрофон после неприятных поскрипываний раздалось: — Добрый вечер, господа, — голос был до неприятности знаком, и я нехотя поднялся, чтобы убедиться, а желательно опровергнуть свои догадки. На небольшом возвышении, где до этого бухала и тыцала вся чудная аппаратура, стоял тот самый парень, что наградил меня неприятным и мерзким «леди». — Он красавчик, правда? — рядом из ниоткуда нарисовался Тэхён, на удивление ещё вполне вменяемый. — Ты знаешь его? — решил я аккуратненько установить его личность. Так, исключительно на всякий случай. --- 1) — Шутишь? — Тэхён выглядел поражённо-восторженным, будто только и рад был возможности поведать кому-то о нём. — Да его все знают! Вся школа! Весь город! Целый мир! — да, он мастер преувеличений. — Если б ты поменьше залипал на всяких безызвестных реперов, тоже бы знал. Он сын владельца одной из крупнейших развлекательных компаний — Чон Чонгук. Бабла — немерено, амбиции — выше крыши, управы на него — никакой! От него сплошные неприятности. Зато нашу школьную форму рекламируют айдолы. Да и личико у него уж больно смазливое, как тут на него сердиться? 2) — Не слышал ещё о нём? — друг удивлённо вскинул брови. — Он только недавно к нам перевёлся. Его зовут Чон Хосок, — и приблизившись, продолжил громким полушёпотом, щекоча сбившимся дыханием мне ухо: — Поговаривают, что он открытый гей, — захихикал. — Думаю, наведёт он ещё шумихи в нашей школе, всех латентных наружу вытянет. 3) — Естественно. Ты что, в коме последние пару лет провёл? — прозвучало даже обидно, но я сдержался. — Разве можно не знать Мин Юнги? Он же первый в учёбе. Всегда. И первый массовик-затейник во всяких мутных делишках. Тоже всегда, — он опасливо покосился на учителей. — На уроках — гений, после них — раздолбай, — продолжил повествование таким тоном, словно выступал на важном симпозиуме с темой «одарённая молодёжь», не меньше. — Нет никакой проблемы, которую он бы не смог решить. Благодаря своему образу умника, прочно закрепившимся в подсознании учителей, он с лёгкостью вьёт из них верёвки. Каждый, хоть раз в жизни, но обращался к нему за помощью, — наткнувшись на мой недоумённый взгляд, он чуток стушевался. — Ну… Похоже… Каждый… кроме тебя.