Искра бьется в такт.

Больно. Пожалуйста, помогите… Я не хочу умирать. Праймус, почему ты меня оставил? Чем я это заслужила? Я… Возможно я была недостаточно хороша для этой планеты? Но… Почему? Я… Какого это, когда, открыв окуляры, видишь лишь темноту, отчётливо помня, что когда-то видела мир во всех красках? Страшно. Искра содрогается от леденящих лап ужаса. А когда процессор отказывается вспомнить причину потери функций оптики и посчитать время оффлайна? Больно. Но время проходит и привыкаешь… Приспособляешься. Организм праймусова творения имеет достаточно систем для ориентации и последующего выживания, а выживать действительно пришлось. В блоках памяти были прочно закреплены картины сияющего Кибертрона, а что сейчас? Руины. Голодные пасти развалин величия былой цивилизации отлично сочетаются с энергожадными тварями из глубин планеты. Вот и приходится бороться за каждый клик. И сколько времени такого существования проходит? Практически астроцикл. А после борьба за функционирование выходит на новый оборот, когда какой-то неизвестный моноокулярный трансформер решает посягнуть на существование. При том весьма агрессивным способом, вынуждая совершить экстренный прыжок через встроенный генератор мостов. Грохот и предсмертный рёв пронзают тишину десептиконской шахты. Отправленный на задание командующий армадой и условно заместитель Лорда десептиконов — Старскрим — подал запрос по комлингу, что же делать, когда буквально перед фейсплеем падает неизвестный зверокон, который того гляди искру Праймусу отдаст. — Очевидно, Старскрим, что данная зверюга поможет одолеть шлакового Прайма и его ржавую компанию. Доставить объект на корабль живым. Нокаута я сам предупрежу, пусть готовит медбей. Рокочущий голос одержимого лидером автоботов Лорда Мегатрона вызывает лишь ужас, ведь корпус сикера по сей орн помнит итоги невыполнения последнего приказа, отдающие кучей ошибок в процессоре. — Надеюсь, что хотя бы так я смогу заслужить положенной мне похвалы, — тихо пробубнил Старскрим, а после поднял окуляры на векихонов, отдавая приказ о транспортировки зверокона. — Бояться нечего, оно одной лапой у Праймуса. И не приведи Юникрон вам ухудшить состояние объекта. Векихоны, хоть и были расходным материалом, понимать приказы умели и всегда старались выполнить, лишь бы ещё на орн продлить функционирование. Никто из них не хочет и не хотел умирать. Транспортировка белого корпуса предаконоподобного зверокона в медбей не заняла много времени, а вот паника алого медика фиолетовозначных отняла внушительное его количество. Нокаут и близко подходить к неизвестному созданию внушительных габаритов не собирался, но приказ есть приказ. Манипуляторы медика при операции дрожат, как в первый. Нет, Нокаут не был таким трусом, как его считали, иначе бы он никогда не смог лечить, ведь это огромная ответственность за чужую искру. Юношеская дрожь брала из-за масштабов работы, откатывая мысли медика к началу войны, когда каждый второй пациент такой — груда металлолома, которую нужно спасти. Но не только у автоботов есть талантливые медики, потому работа систем зверокона была стабилизирована в течении нескольких орнов. — Мой Лорд, — красный мех собрал весь свой самоконтроль ради спокойной передачи полученной информации десолидеру, — зверокон, оказавшийся феммой, был приведён в надлежащий вид. Сейчас она подключена к аппарату искусственного функционирования и введена в стазис для реабилитации. Думаю в течение нескольких орн она придёт в сознание. — Надеюсь на это, Нокаут. Какая-то ещё информация имеется? — Никак нет, мой Лорд. Разумеется Мегатрон был не очень доволен малым количеством полученной информации, но сделать ничего нельзя, лишь ждать. А Нокаут же нервно ходил по медбею. Осознание важности одного любопытного фактора о белокорпусной давило на процессор со страшной силой. Однако медик где-то на уровне искры чувствовал, что так будет лучше. Лорд стал слишком безумен и нерационален, неизвестно к чему привело бы знание о том, что в магистралях звероконки течёт белый энергон, который с завидной жадностью уничтожает привычный голубой. Возможно, пустив фемму на яд для автоботов, война бы быстро закончилась, но стоит ли оно того? В глубине искры каждый, даже Мегатрон, понимал бессмысленность этой войны, но положить конец никак не решался. Я… Я жива? Во имя Всеискры, как? Анализ систем показывает лишь одну привычную ошибку — зрение. В остальном же я здорова, как сытый скраплет. Судя по наполнению кварты, я в медбее. Лишь бы не того отконнекченного меха. Поднявши морду, фемма испускала недоступные для основного восприятия волны — эхолокация. Конечно, мир в цвете не увидеть, но пространство чувствуется крайне хорошо. Сказать время орна белокорпусная не могла, ведь нет соответствующих настроек, но, ориентируясь на тишину, можно предположить или тёмное время орна, или же отсутствие жизни в ближайшем радиусе. Тихо. В целом можно попытаться сбежать. Но есть ли тут вокруг хоть какой-то намёк на выход? Надо поискать. Конечно, никаких намёков не было, а вот шум массивным корпусом, который был соединён с аппаратурой, создан был такой, что бедный Нокаут практически летел в окружении векихонов в свой медбей. — Какого…? — задавал риторический вопрос дес, глядя на интересную картину. Зверокон пытается хоть как-то не уронить окончательно оборудование, которое случайно сбила хвостом при попытке встать на лапы и аккуратно ими же снять. — Картина Репина «Приплыли», — лирически изрёк один из векихонов, который явно помышлял изучением культуры людей. Не дожидаясь приказа, векихоны дружно начали помогать вернуть всё на место, пока оно окончательно не было сломано. Всё-таки наличие и целостность медицинского оборудования было в их же интересах. Фемма же не сопротивлялась, аккуратно отодвинувшись в угол и приняв угрожающий вид. — Уймись, чудище хвостатое, пока всё окончательно не испортила. Зверюга бестолковая. Что?! Да я ему антенны отгрызу! Никто не смеет так про меня говорить. Послышался звук трансформации и злая фемма ткнула в грудные щитки алого меха. — Ты кого тут бестолковой назвал? Уж извините, что у Вас, уважаемый, всё ненадёжно прикреплено. Мехи дружно вылупили окуляры на белокорпусную, ведь разумность звероконов и предаконов всегда ставилась под сомнение. А тут живая и с достаточным уровнем развития процессора. — Ты говоришь? — спросил Нокаут, аккуратно убирая манипулятор феммы от себя. Получив на свой вопрос взгляд «Ты идиот?» , им было принято решение, мех он или кто, культурно познакомится с обладательницей довольно привлекательного, пусть и необычного корпуса. — Ладно, признаю, вопрос глуп, да и не с того я начал. Позволь представиться, Нокаут — гений, красавец, лучший гонщик, а главное медик на корабле десептиконов. Вокруг векихоны, имён у них, как правило, нет, но некоторые имеют позывные. Нет имён…? Звучит как-то грустно. Даже у меня есть имя, хотя я себя не помню толком. В целом пока что угрозы не ощущается. По крайней мере сильной. Надеюсь, что так и продолжится. Этот мех забавный. И корпус красивый. — Меня зовут Лунастра. Я слепой зверокон с планеты Кибертрон. Бежала оттуда из-за угрозы для функционирования. И, — замялась, Луна, — на этом мои познания и характеристики всё. Мои блоки памяти почему-то мне недоступны. Нокаут удивлённо поднял надбровную дугу, но, сделав для себя какие-то выводы, спрашивать ничего не стал. А векихоны тем временем закончили, потому медик их любезно выставил. — Послушай, Лунастра, тебе предстоит знакомство с лидером моей фракции и, если хочешь сохранить актив, постарайся слушать его и не перечить. Вряд ли я смогу вновь собрать тебя. Он меня спас? Скорее всего не по своей инициативе, но тем не менее. Я ему благодарна. — Спасибо. Ты спас меня и сейчас предупреждаешь. Я правда благодарна тебе. Мои повреждения были несовместимы с функционированием, но ты спас. Значит твой талант и умения, как медика, не знают границ. Ещё раз спасибо от всей искры. Нокаута охватил ступор. За бесчисленные циклы этой войны, когда даже самые стойкие искры их фракции теряли всякую доброту, или, как бы сказали белковые, человечность, мех и забыл о существовании каких-либо тёплых слов. Искренняя благодарность Луны выбила почву из под серво, взворошив давно забытые чувства. — Да не за что, я же Нокаут, это моя работа, — неумело ответил медик. А по комлингу тем временем Мегатрон требовал отчёта и фемму на капитанском мостике.