***
Крики, звон стали — здесь явно бой в самом разгаре. Было бы неплохо, сместись он ближе к особняку. Мечтать не вредно, как говорится. Однако мирная панорама. Большая часть команды лежит, братья Ньябан зачем-то вдвоем пытаются пробить защиту одного из тех пиратов, которых я вчера встретил, ростр отдыхает на земле, а почти добитый Усопп сидит себе спокойно на травке. И Джанго вспорол плечо рыжей девчонке. И как мне это все воспринимать? Посмотрев в мою сторону, Джанго едва ли не лишился дара речи. Среди недобитых отбросов команды послышались шепотки, а нынешний их капитан пытается оправдаться, лепеча себе что-то под нос. Даже братья Ньябан перестали атаковать противника. Они боятся. Между тем, они же почти угробили мой план. Чертовы ублюдки! — Довольно, рассвет уже давно прошел. Почему вы не действуете согласно плану? Что, черт возьми, здесь происходит?! — не имея сил сдерживаться, выкрикнул я. Ожидалось, что их атакует Рейна с ее командой — и я рассчитывал, что это единственное, способное этих недоумков остановить. Но все куда хуже. — Никогда бы не подумал, что эти детишки смогут задержать вас. Похоже, команда «Черного Кота» ослабела. А, Джанго?! — Но… Помнишь, ты говорил, что с тем парнем не будет проблем, — дрожа от страха и прерываясь говорил Джанго. — Да, именно так ты и сказал! — Да, так я говорил. И что? Я знал, что они попытаются вас остановить. Но я не предполагал, что вы окажитесь такими бесполезными. И ваши оправдания меня не интересуют…***
Мне стоило получше оценить этих мугивар. Такой безызвестный паренек разрушил мой план, на исполнение которого я потратил три года. В какой момент я потерял контроль над ситуацией? В какой момент впал в отчаяние? Сейчас, когда голову мучает ужасная боль, а сознание не до конца прояснилось, сложно определить даже то, где я нахожусь, особенно если открыть глаза становится отдельным испытанием. Не знаю, сколько я так лежу, но, когда боль отступила, я смог все-таки осмотреться. Деревянный потолок, деревянный пол и такие же стены, несколько иллюминаторов, в два раза больше коек по обеим стенам. У двери стоит небольшой стол, стул и пару шкафов с препаратами разного рода. Даже по шуму воды понятно, что я на каком-то корабле, а каюта, скорее всего, являлась лазаретом. Однако мне не понятно до сих пор, чей это корабль — это обстоятельство заставляет нервничать, усиливая ощущение боли в голове. Хорошо, что хоть в ушах не звенит. «Колокол», черт бы его побрал! Глупый мальчишка. Повезло же ему явиться именно к этому дню! Но здесь присутствует и мой серьезный просчет. Слишком самоуверен, слишком много поставил на удачу. А ведь когда-то, во время спаррингов, я за такое Акуме отчитывал. Чуть слышно скрипнула дверь, в лазарет кто-то вошел. Это была женщина, немногим младше меня, с высоким хвостом из каштановых волос. Что-то знакомое в ней есть, но вспомнить сложно. — Посмотрите, кто проснулся! — негромко объявила вошедшая. — Надеюсь, ты потерпишь перевязку. Ты меня слышишь? — она пощелкала пальцами, проводя рукой у меня перед глазами. Странный способ для проверки реакции. — Игнорирование сейчас не пойдет тебе на пользу, учти. — Я все прекрасно слышу, — ответил я негромко, ибо голова все еще болела. — Сильно же Луффи тебя отделал, — заключила она, доставая бинты. — Сесть можешь? Хотя бы в честь выписки. — Я подчинился. Меня не волнует, что она будет делать, что произойдет дальше. Я все пытаюсь принять факт поражения. — Тот удар запросто мог иметь эффект удара кувалдой. Повезло, что ты все еще жив. — С чего бы тебе считать это везением? — усмехнулся я, зная, как эта женщина была бы рада моей смерти. — Знаешь, — она прервалась на минуту, чтобы убрать старые бинты, раздумывая. Я начинаю вспоминать ее имя. — Я тебя немного помучаю и не отвечу на твой вопрос прямо, — посмеялась Хотеру, вернувшись. — Скажу лучше, что здесь у тебя нашелся покровитель, готовый бросить вызов даже капитану. — А капитан у вас, если не ошибаюсь, Рейна, так? — Конечно. Только Рейна, всегда Рейна и везде Рейна, — улыбаясь, говорила шатенка. — Твоей покровительнице пришлось получить несколько серьезных ран, чтобы убедить капитана забрать тебя на родной остров. — Зачем ей это нужно? — Возможно, ее оскорбила наша маленькая ложь. В этот момент скрипнула дверь, и в лазарет вошла другая женщина, ровесница Хотеру. Черные волосы, спадавшие до талии, золотые глаза. Она сильно изменилась, но для меня не узнать ее сродни невозможному. Акуме. — Я этого скота скоро на котлеты пущу, — объявила она, опершись о стол и снимая, даже срывая с себя пропитанные кровью бинты. — Неужели паренек тебе надоел? — ехидно улыбаясь, спросила Хотеру. — Я его явно переоценила. Ладно, не обращай внимания. Мне нужны бинты. — Для себя? — Для парня. Я перестаралась, — Акуме улыбнулась, будто речь идет о чем-то житейском. — Я сейчас сама к нему приду, — Хотеру закончила перевязку и подошла к шкафам. — Он у тебя в каюте? — Конечно. — Хорошо, тогда проследи за лазаретом, — попросила она и, дождавшись, когда Акуме согласно кивнет, покинула каюту. Зрелище было не самым приятным: в конце концов, передо мной женщина, тело которой украшали глубокие раны, из некоторых выступает кровь при «лишних» движениях, а она стояла, как ни в чем не бывало! Невпервой? Я знаю, что это так. В конце концов, чья это вина? Виновные уже мертвы, но разве их смерть может этому помочь? Стоило тогда быть немного расторопнее. — Хочешь сказать, что тебе все равно? — спросил я, изучая ее раны и пытаясь понять, от чего они вообще могли появиться. — Смотря о чем ты. — О ранах. — Привыкла. Это ты хотел услышать? — усмехнулась женщина, наконец, скрывая под бинтами рваные раны, глубокие порезы и прочее, что видеть мне было не приятно. — Не совсем так, — ответил я, приподнимаясь с койки. — Это то, что я хотел услышать меньше всего.***
Акуме лишь хмыкнула в ответ, но не из обиды или нежелания говорить. Она просто не могла что-либо ответить, хотела сначала справиться с давно забытым волнением. Задумавшись, женщина чуть ли не подпрыгнула на месте от неожиданности, когда Куро приблизился к ней и стал помогать с бинтами. Это разбудило в ней хорошие, теплые воспоминания о днях, проведенных с ним до того, как ее забрал культ. Совместные спарринги, конные прогулки, иногда даже охота и ужин рядом с матерью-инвалидом, ибо родители Куро на дух не переносили Акуме, что порой заставляло парня чуть ли не бежать из дома. Но все хорошее, обычно, сменяется плохим, и в памяти девушки ожило помещение с красными стенами, высокими колоннами. На мгновение показалось, что перед ней снова люди в масках и белых балахонах. Но лишь на мгновение, ведь дальше Акуме вспомнила, как, очнувшись через пару недель в хижине Рейны (второй дом ее семьи, как дача), она узнала, что мать скончалась от инфаркта, а отца убили. Ей до сих пор не говорили имени убийцы… Казалось, хуже быть не могло, хотя женщина (тогда еще девушка) старалась этого не показывать, ведь Хотеру и Рюу было не лучше. Однако состояние все равно ухудшалось ощущением одиночества. — Готово, — произнес Куро, вырвав Акуме из воспоминаний. «Я не хочу снова этого чувствовать», — вспыхнула мысль где-то на уровне подсознания, и женщина, перестав на мгновение себя контролировать, внезапно обняла его, уткнувшись в грудь. Акуме знала, что только он может прогнать то страшное чувство одиночества, когда тебя окружают родные и близкие люди, но ты не ощущаешь их присутствия — оно утекает, словно вода из дырявого сосуда, ведь «кого-то» не хватает. — Я тебя больше никуда без себя не пущу, — слабо произнесла она, цепляясь за Куро все крепче, стараясь как можно плотнее к нему прижаться, словно не верила, что держит обнимает его, а не какую-нибудь иллюзию, созданную подсознанием. Может, она сейчас даже не стоит здесь, а, упав в море, изранив себя о скалистый крутой берег, без сознания была прибита волнами к берегу? Может, никто не забрал ее на корабль вместе с Рейной, а они вместе просто утонули? Но Акуме хорошо помнила, что после падения ни она, ни Рейна не потеряли сознания благодаря зоану, после чего они кое-как доплыли до берега, а на корабль вместе с вырубленным Куро их забрали Хотеру, Ридиан и Рейден. Да и догадка про сон изначально здесь была неуместна… Но она все равно в это с трудом верила. Смешно это. Ей уже тридцать, но она все равно готова прямо сейчас расплакаться от счастья, забыв, что запретила это себе. Куро взял ее опущенную голову, запустив пальцы в длинные черные волосы, повернул к себе лицом и поцеловал. Опасаясь, что больше не сможет прикоснуться к своей Акуме, он навредил не только Ламенто: он убил ее отца, хотел ради собственной выгоды убить молодую Каю, забрав ее наследство, а так же перебить всю свою пиратскую команду. Акуме должна была бы подумать, насколько ничтожен в этих поступках ее избранник. Но она не думала об этом, иначе бы не ответила на поцелуй, а покинула каюту.***
Когда они вернулись на Ламенто, Рюу пребывал в порту, с теплой улыбкой ожидая появления сестер. Завидев Куро, он резко изменился в лице, зарядил и нацелил ружье, все это время висевшее за его спиной — оно принадлежало когда-то отцу и использовалось только для охоты. Заметив это, Куро быстро надел перчатки и в мгновение ока оказался за спиной Рюу, приставив лезвия к его широкой спине. — «Если уж собрался убивать, то делай это тогда, когда твой противник может себя защитить», — не ты ли мне это говорил? — с усмешкой произнес брюнет. — Смешно, что ты еще помнишь это, — ответил Рюу чуть ли не рыча. — Ты хоть раз придерживался этого правила? — Прекратите! Оба! Акуме шла к мужчинам, ее лицо исказил гнев, а меч уже обнаженный поминутно царапал постаревшие, разбухшие из-за влаги доски пирса — Рейна планировала провести ремонт по возвращению из путешествия. — Рюу, кто научил тебя такому гостеприимству? — срывающимся голосом спросила женщина. — И куда только испарилась ваша дружба? — Дозорный не друг пирату, — произнес Рюу, все-таки опуская ружье, — а верный сын никогда не станет водиться с убийцей отца. — Так он его убил, — после минутного молчания отметила Акуме, сохраняя невозмутимость. — А вы мне, значит, врали, что вам это не известно. — Берегли твои нервы. — Рюу казался растерянным. Он понимал, что в действиях его и Хотеру не было смысла, но сестра им все-таки была дорога. И они знали, насколько ей дорог Куро — нервного срыва не хотелось… — В таком случае, зачем вы сейчас мне об этом сообщаете? Зачем пытаетесь доказать, что ему нельзя возвращаться? Брат не нашелся, что ответить на это, тем самым уже проиграл сестре в этом споре, но сдаться ему было сложно — он слишком привязан был к отцу. — Рюу, хватит дуться, — произнесла только что подошедшая Хотеру. Она еще с палубы корабля поняла, что здесь происходит. — Предлагаю сегодня всем вместе отправиться на охоту, а потом поужинать и заночевать у нас. Кстати, Куро, оценишь наш ремонт, — последнее она добавила с улыбкой, после которой Рюу было даже не прилично протестовать. Все четверо отправились домой, Рейна решила по этому поводу не слишком их ругать. Они подошли к месту, где раньше стоял полу-обваливающийся домик. Теперь здесь находился просторный двухэтажный дом с огороженным двориком и лавочкой у дороги. Выглядел он достаточно просто, скромно, но намного лучше, чем когда-то. Охотились они парами, причем было принято решение мужчин разделить, а Акуме отправить с Рюу, рассчитывая, что они успеют обо всем поговорить. Так и получилось, поэтому домой возвращалась снова единая семья. С Куро же Рюу не скоро смог помириться, но сегодня вечером они достаточно мирно, даже весело общались.