Выпускайте кракена!

      Теон перевернул Миру на живот и овладел ей ещё раз. Девушка под ним лежала неподвижно, закрыв глаза и вытянув руки вдоль туловища. А ведь поначалу была куда бойчее. Сопротивлялась, брыкалась, пыталась расцарапать ему лицо. Но стоило Теону пригрозить расправиться с её младшим братом — и Мира сделалась покорной, отдаваясь ему каждый раз, когда он этого желал. А желал Теон часто.       Глупая девка. Другая на её месте гордилась бы, что сам принц Железных Островов взял её в морские жёны. Будет дочь захудалого лорда, за шестнадцать лет ничего кроме своего болота не видевшая, жить на Пайке и одеваться в шелка, почти как принцесса. А если окажется умницей, то, может, ещё и королевой станет, когда папаша помрёт. И всё благодаря Теону.       Внутри девка была горячей и узкой, даром что лягушатница. А ещё говорят, мол, болотные жители сродни водяным — холодные, зелёные и тиной пахнут. Враки! И про перепонки на пальцах неправда. Перед тем, как лечь с ней в постель в первый раз, Теон лично осмотрел и убедился.       Единственное, что немного расстраивало Теона — отсутствие реакции. Лежит как бревно и не шевелится. Ничего, со временем привыкнет, а там, глядишь, и во вкус войдёт. Скоро сама к нему прибегать будет. Была она, кстати, девственницей. В последнее время ему везёт на девственниц.       Сделав ещё пару толчков, Теон кончил прямо в лягушачью матку и слез с кровати. Подошёл к столу, налил себе вина, выпил. Оделся, сел поближе к очагу. Подумав немного, вернулся к кровати и накрыл Миру одеялом — всё же прохладно, недолго и простудиться, а он, Теон, не изверг какой-нибудь. Если повезёт, то девка уже беременна. То-то папаша обрадуется внукам!       Греясь у огня, Теон сам не заметил, как задремал.       Ему снился Винтерфелл, каким он был до войны: беззаботным, полным жизни и детского смеха. Потерянный рай, где царила дружба и любовь, где чардрева шептали людям свои секреты и даже слуги были всем довольны. До чего же отвратительная, приторно-благостная картинка!       Он, Теон, всегда был здесь чужим. Воспитанником, говорили они, со свойственным им лицемерием избегая более правдивого слова: пленник. И относились к нему как к невольнику. Он спас Брана от одичалых, он ездил в разведку с Чёрной Рыбой, он сражался в Шепчущем Лесу и едва не скрестил мечи с самим Цареубийцей — и чем же Старки его отблагодарили? Равнодушием и презрением. Леди Кейтилин косо смотрит на него и выгоняет с военных советов сына, а Робб обращается с ним, как со слугой. Даже бастарда Джона Сноу уважали больше. Лживые проповеди и высокомерные порицания — вот и всё, что он получил от Старков. И Теон расплатился с ними — сполна.       Пять дней назад его люди перелезли через стены Винтерфелла с помощью верёвок и крючьев, перебили слуг — солдат в замке не оказалось, старый болван Родрик увёл всех — и захватили братьев Робба в заложники. Заодно прихватили лягушатников и пару Фреев. Остальных убили: конюха Ходора, кузнеца Миккена, псаря Фарлена, мейстера Лювина, обоих лютоволков, одичалую Ошу и одного на редкость вонючего узника, чьё имя осталось Теону неизвестным. Кое-кто из людей Теона считал, что Ошу и Вонючку стоило пощадить и взять на службу, но он решил перестраховаться. Кто знает, кому они верны на самом деле.       Он и так сильно рискует: у него тридцать человек, всего лишь тридцать храбрецов, а вокруг тысячи северян и до моря сотни лиг. Оставаться в Винтерфелле — верная смерть, Теон знал это, как знал и то, что единственное спасение заключается в скорости. Не задерживаясь в Винтерфелле ни на минуту дольше необходимого (люди Теона обшарили замок в поисках золота с серебром и подожгли все деревянные постройки), Теон погнал свой отряд обратно к Каменному берегу, моля Утонувшего Бога лишь об одном: дать ему немного времени. Мейстер успел выпустить двух воронов, одного Теон сбил из лука, но второй улетел в направлении Белой Гавани, а жирный лорд Мандерли, конечно же, передаст весть остальным. Пускай! Теону нужна только неделя. Одна неделя бешеной скачки по бездорожью — тут-то и пригодились выносливые лошади, доставшиеся ему после разгрома отряда Бенфреда Толхарта — и он в безопасности на своём корабле.       Спать в последние дни доводилось лишь урывками. Люди вымотались, но у Теона ещё оставались силы, чтобы иметь девку трижды в день: утром, после обеда и вечером. Иногда они останавливались в какой-нибудь деревушке, как сейчас, а иногда всё происходило под открытым небом. Теон не считал нужным стесняться людей, рискующих жизнью вместе с ним.       Проснулся он от прикосновения стали к горлу. Это его рассмешило.       — Ну давай, перережь мне глотку, — ухмыльнулся Теон. — Это ведь так просто. Чик — и готово. Хочешь, я повернусь боком, чтоб тебе было удобней?       Мира Рид не шелохнулась, но нож в её руке слегка дрогнул.       — Конечно, убив меня, проживёшь ты недолго, — продолжил Теон. — Мои парни сначала изобьют тебя до полусмерти, потом оттрахают и в итоге повесят. Но ведь это тебя не остановит, верно? Так почему же ты медлишь?       Мира Рид молчала.       — Молчишь? Тогда я отвечу сам. Твой брат, Жойен. Убив меня, ты убьёшь и его.       — Мерзавец, — тихо, но отчётливо произнесла она. Теон улыбнулся, взял нож из её руки и положил на стол. Он почувствовал возбуждение: такая Мира нравилась ему больше. Теон стянул с неё бриджи, швырнул грудью на стол и резко вошёл.

***

      Потискав напоследок грудь Миры (маловата, но для разнообразия сойдёт), Теон вышел подышать ночным воздухом. Большинство его людей уже спало. Только Урцен и Чёрный Лоррен несли стражу, охраняя не столько пленников (дети сами не сбегут, да и некуда им), сколько лошадей. Победа уже почти в кармане, но если они потеряют коней, живыми с Севера им не вырваться.       Улыбчивый заметил Теона, повернул голову и тихонько заржал. Теон скормил ему морковку и погладил по гриве. Затем он решил проведать пленников.       Рикон и оба Фрея уже спали. Внуки лорда Уолдера — тоже Уолдеры, вот смеху-то — восприняли плен достаточно спокойно. «Наш дед заплатит за нас выкуп», — сказал тот, что поменьше (почему-то его называли Большим Уолдером). — «Пошлите ворона в Близнецы, принц Теон, и назовите вашу цену». Теону понравилась вежливость мальчика, и он собирался последовать его совету, как только прибудет в Пайк.       Жойен Рид и Брандон Старк не спали. Лягушатник рассказывал что-то полушёпотом, но замолчал, как только Теон приблизился к ним.       — Чего это вы тут шепчетесь, мелюзга? Никак побег задумали?       — Не твоё дело, — огрызнулся Бран.       Теон оглянулся. Часовые стояли не так уж далеко и могли слышать дерзкий ответ мальчика. Он ударил Брана по лицу.       — Я принц Железных Островов, а ты мой пленник. Ты должен разговаривать со мной уважительно и отвечать на все мои вопросы по первому требованию.       — Ничего я тебе не должен! — взвился Бран. — Ты убил Лето! И Лохматика! И Ошу с Ходором! Ты предатель и трус!       Несправедливость последнего обвинения возмутила Теона. Он трус?! Будь он трусом, он никогда бы не осмелился захватить Винтерфелл со столь малым отрядом! Как смеет этот жалкий калека сомневаться в его доблести?!       Должно быть, лицо Теона стало страшным, потому что Жойен испуганно прошептал:       — Не надо, Бран! Не зли его. Мы его пленники, и он может сделать с нами что угодно.       — Слушай своего маленького приятеля, Бран. Лягушатник, а мозгов побольше твоего.       Бран насупился и отвернулся.       — Я рассказывал Брану о зелёных снах, — объяснил Жойен. — Я видел, как море пришло в Винтерфелл и все, кроме нас шестерых, утонули.       Теон заинтересовался.       — Ты умеешь видеть будущее? Тогда скажи, чем закончится война. Нет, — он вдруг передумал, — лучше скажи, кого отец назовёт наследником: меня или Ашу? Он должен выбрать меня. Я выиграл эту войну ради него!       — Я не знаю, кого выберет твой отец, — вздохнул Жойен. — Зелёные сны не снятся по заказу.       — Тогда какой от них прок?       — Не знаю. Может, и никакого.       Теон зевнул и посмотрел на звёзды. На юге они светят точно так же. Робб тоже видит их сейчас — если не дрыхнет, конечно. Когда весть о падении Винтерфелла дойдёт до Речных Земель, ему станет не до сна. Интересно, что он почувствует, когда узнает? Гнев, горечь, страх? Хорошо, если страх. Уважают только того, кого боятся.       Теон перекинулся с часовыми парой ничего не значащих фраз («Всё в порядке, парни?» — «Так точно, мой принц!») и вернулся в постель. Мира спала, свернувшись клубком. Теон подумал, не разбудить ли её, чтобы отыметь ещё раз, но побоялся, что переутомится и днём свалится с коня от бессонницы, всем на потеху. Поэтому Теон просто прижался к её тёплому телу и моментально заснул.

***

      — Ты нарушил приказ, — сказал Мокроголовый. — Бейлон велел нам грабить Каменный берег, а ты ослушался его.       Ну что за невыносимый зануда!       — Я принёс нам победу, дядя. Братья Робба Старка — мои пленники.       Суровое лицо жреца слегка смягчилось.       — Как тебе это удалось? Винтерфелл хорошо защищён.       Раздуваясь от гордости, Теон поведал дяде историю своего успеха. К его разочарованию, Эйрон и не подумал хвалить его. Жрец ограничился кивком, как будто Теон всего лишь выполнил свой долг, а не совершил великий подвиг.       — Твоя сестра захватила Темнолесье, — сообщил дядя. — Виктарион держит ров Кейлин. Ты взял заложников. Бейлон будет доволен. Утонувший Бог будет доволен.       Ну хоть что-то.       — Я должен вернуться в Пайк. Пленников нужно доставить в безопасное место.       Эйрон хмуро посмотрел на Миру, сидящую на спине Улыбчивого позади Теона.       — Кто эта девка, которую ты возишь на своём коне?       Теон улыбнулся.       — Я решил взять морскую жену, дядя. Знакомься: Мира Рид, дочь лорда Хоуленда.       Дядя молча рассматривал его. Теону показалось, будто в мрачных чёрных глазах мелькнуло нечто вроде одобрения.       — Твоя «Морская сука» стоит за тем мысом. Но сначала я должен благословить тебя и твоих людей. Тогда плавание пройдёт быстро и легко.       Подавив раздражение, Теон слез с коня и преклонил колени. Дядя окропил его голову морской водой из бурдюка.       — То, что мертво, умереть не может, — сказал жрец.       — Оно восстаёт вновь, сильнее и крепче, — отозвался Теон.       — Встань.       Дядя повернулся, чтобы уйти, но Теон остановил его.       — Скажи, дядя, кто, по-твоему, должен стать наследником отца? Я, моя сестра или дядя Виктарион?       Эйрон Грейджой обернулся.       — Твой отец пока что не собирается умирать.       — Порой смерть приходит внезапно, дядя. Я должен знать.       — Женщине не место на Морском Троне, — изрёк Эйрон.       — То есть Ашу можно отбросить. А как насчёт Виктариона?       — Он лучше, чем ты.       Теона словно поддых ударили.       — Сын идёт впереди брата!       — Это закон зелёных земель. У нас свой закон. Старый закон. Королём становится сильнейший.       — Ум для короля важнее силы. Я взял Винтерфелл, а что сделал Виктарион? Проиграл битву Станнису Баратеону.       — Это было десять лет назад.       — И с тех пор дядя не стал умнее. Может, он и неплохо дерётся топором, но хитрости ему недостаёт.       — А тебе недостаёт опыта. Ты не готов.       — Значит, дядя, если я наберусь опыта, ты поддержишь меня, а не Виктариона?       Эйрон насупил брови.       — Сейчас не время и не место для подобных разговоров. Служи своему отцу, чти старый закон и, быть может, однажды тебя сочтут достойным.       «Ну и ладно», — сердито думал Теон, ступая на палубу «Морской суки». — «Обойдусь без тебя, святоша. Когда я привезу отцу Старков, он поймёт, что я — лучший из всей нашей семейки. Я стану наследником!»