Счастливые несчастные обстоятельства

             Когда Янто уже начал беспокоиться, почему же так долго капитан не возвращается, ведь травмы не настолько сильные, Джек наконец-то распахнул глаза, сделал судорожный вздох, вцепился в Джонса, тело его выгнулось… и всё закончилось.              Теперь на руках валлийца расслабленно лежал его Джек Харкнесс и старался прийти в себя. Открыв ещё мутные после пережитого глаза, Джек наткнулся на тревожный, но ни капельку не удивлённый взгляд Джонса.              — А ты не спешил… — немного укоризненно произнёс тот, — в этот раз оживать, — и не удержался от улыбки. Слегка нервной, но такой настоящей, искренней, которая, правда, странно смотрелась на мокром от слёз лице, перепачканном слизью.              — Ты ждал? — широко улыбнулся Джек, даже не пытаясь встать. Чувствовать сильные, аккуратно касающиеся тела руки, ловить на себе тёплый взгляд родных глаз было так чертовски приятно…       — Заткнись… Чтоб я. Ещё. Хотя бы один раз… — привычно начал было Янто, но тут же осёкся, увидев в глазах капитана потрясение, смешанное с дикой надеждой... — Что? — нахмурился Джонс.              — Ты… вспомнил? — голос Джека дрогнул, и у Янто душа затрепетала от такого выражения чувств со стороны его капитана. Джек не красовался, не играл напоказ. Сейчас он действительно чувствовал… и сердце колотилось как сумасшедшее в ожидании ответа. Янто ощущал это даже через рубашку.              — Да, — выдохнул Янто, не желая нервировать только что воскресшего, перенёсшего столько за последнее время Джека. Тут бы у любого могли уже сдать нервы, не только у бессмертного.              — Янто… — капитан всё-таки поднял голову с колен валлийца и, не сдержавшись, обнял того. Вот прямо так, сидя, из неудобной позы. Прижал к себе, зарылся пальцами в волосы и замер.              Хоть Янто было неудобно, но он тоже обнял в ответ, как мог. За талию — выше руки было не поднять. Какое-то время они неподвижно сидели, наслаждаясь близостью друг друга, после чего Джек немного отстранился, пробежался по лицу Янто цепким счастливым взглядом и потянулся поцеловать… Как же давно он мечтал об этом!              — Ой, я, кажется, не вовремя, — появилась в коридоре Гвен. Волосы её были влажными, да и одета она оказалась в обычный мужской халат. Видимо, не хотела ходить обрызганная инопланетной плотью. — Собственно, я пришла узнать, в порядке ли Джек, и сообщить, что ванна свободна. Мы с Рисом уже отмылись — кстати, второй халат из шкафа тоже реквизирован на время, так что ищите сами, во что потом переодеться… Не буду больше мешать.              Она уже вроде как совсем скрылась, но на пороге вдруг оглянулась и с совершенно невинным видом поинтересовалась у сидящих на полу:       — А вам как, не противно?.. Вся эта слизь… бр-р-р… я бы на вашем месте сначала душ приняла, что ли… можно и совместный, — и тут же ушла, не дав и слова вымолвить.              Янто с Джеком переглянулись и… рассмеялись. От души.       — Гвен, она такая, — пожал плечами Джек, немного успокоившись.       — Да уж, — хмыкнул Янто, на этот раз полностью согласный с капитаном. — Но она права, душ не помешает.              — Совместный? — невинно поинтересовался Джек, за что получил смущённый взгляд исподлобья. — Ладно-ладно, понял, не в этот раз, — капитулировал Джек, показывая жестами, что сдаётся. — Тогда ты иди первый, а я поищу, во что бы после душа тебя одеть.              — Только пусть это будет что-то приличное, — попросил Янто, быстро вставая, и тут его повело. На адреналине Джонс не чувствовал, насколько ему плохо, и теперь пожинал плоды своего безрассудства.              Джек тут же оказался на ногах и поддержал своего валлийца.       — Как ты? — тревога в голосе Джека заставила Янто улыбнуться.       — Слишком резко встал, — пояснил Джонс, ненадолго прикрывая глаза и пережидая приступ сильного головокружения. Пульсирующая боль за пару дней стала уже почти привычна, а вот головокружения нервировали.              — Может, в душе помочь? — спросил Джек, теперь уже без тени сексуального подтекста, но Янто на это только лаконично ответил: «Сам справлюсь» — и, отлепившись от капитана, скрылся в ванной.                     Примерно через час, когда все, чистые, удобно расположились в гостиной, Гвен не выдержала:       — Джек, что это было? Что за шуточки с СМС? Почему не мог прямо сказать, что и как, ещё в гостинице? Обязательно надо было в шпионов играть?! — миссис Уильямс была возмущена. Очень возмущена и даже не собиралась скрывать этого. — А если бы мы появились позже? Думаешь, легко было всё успеть?!              — Но вы же справились, — широко и уверенно улыбнулся ей капитан, словно заранее знал, что у них получится. — Зато всё вышло как нельзя лучше, — и Джек покосился на Янто, который полулежал на диване, отданном в полное его единоличное распоряжение как хозяину и нуждающемуся в отдыхе больному. — Всё, желающие заполучить манипулятор временной воронки настровиты мертвы — об этом нападавший сам признался перед тем, как убить меня, — все мы живы, память Янто восстановилась… теперь можно отстроить здание Торчвуда и продолжить работу… или уйти в отпуск на время. Думаю, мы это заслужили.              Последнее предложение было поддержано всеми с величайшим энтузиазмом, и только Рис через пару минут, когда восторг чуть поутих, заметил:       — И всё-таки было бы интересно узнать, что замышляли настровиты и не может ли это прийти в голову и другим пришельцам….              Все выжидательно посмотрели на Джека. Тот помолчал, а потом осторожно произнёс, словно взвешивая каждое слово:       — Вряд ли это когда-нибудь станет известно, но теперь мы хотя бы предупреждены…              — А кто предупреждён, — подхватила неунывающая Гвен, — …тот вооружён, — ответила команда хором.              События, которые оказались трагическими для настровитов, стали счастливыми для Торчвуда. Счастливое стечение обстоятельств вернуло Янто Джонса и помогло команде не распасться, несмотря на всё произошедшее.              Торчвуд снова одержал победу, и только Янто понял, что Джек чего-то недоговаривает. Наверно, он таки смог узнать цель инопланетян, но то ли посчитал её невыполнимой, не стоящей внимания, то ли, наоборот, слишком опасной, если о возможностях манипулятора узнает ещё кто-нибудь, ведь что знают даже двое, то уже не тайна.