Шредери и Ведьмы: В поисках королевы

      Мы молча вышли из машины. Холодный ночной ветер поднял вверх мои волосы, оголяя шею и заставляя неприятно поморщиться; всё сейчас происходило напряжённо, в воздухе витал страх. Джанин остановилась возле меня и тихо спросила:       — Ты как?       Она знает, что мне было очень тяжело уехать из родного города, как и ей, собственно. Но если мы нужны нашему виду, то, конечно, это выше личных чувств.       — Я справлюсь, мам, — не солгала.       Двое молодых женщин подошли к нам, приглашая в большой особняк — штаб-квартиру ведьм в Монтане, куда мы и приехали. Я чувствовала себя совершенно выжатой, но когда увидела обеспокоенность всех ведьм и их же восхищение, направленное на мою мать, то сон как-то сразу и отступил. Мы поднялись по широкой мраморной лестнице с великолепными перилами, искусно вырезанными из лунного камня. В свете самой луны перила изливались гармонией цветов: голубой, розоватый, светло-серебренный и золотой. Наблюдая за волшебным переливом, у меня возникало ощущение полёта — перила напоминали волны в море, то отходя, то прибывая к берегам изумительно красивыми цветами, словно живые. Перед нами открылась высокая мраморная дверь, по краям закреплённая светлым деревом. Внутри особняка царил сон: везде тихо и спокойно. Даже гордые львы, охраняющие главную лестницу, лениво посапывали, не видя опасности. Особняк, благодаря магии расширения, внутри напоминал целый город, многоэтажный, с бесконечно длинными коридорами и широкими помещениями, хотя на первый взгляд это был обычный дом.       Мы оказались в холле, где всё цвело живностью: множество зверей, снующих рядом с людьми, и растений, изумляющих масшабностью. Даже у меня, неопытной ведьмы, захватило дух от энергии, витающей в этом особняке. Так как наш вид — это хранительницы всего живого и светлого, всего, что создано природой, — мы питаемся энергией того живого, что есть вокруг нас. Животные, растения, моря и океаны — источники бесконечной энергии. Ведьма может поживится всем, что ей доступно. Главное — это банк её силы. Чем он уже, тем меньше энергии может поглощать чародейка.       Запрокинув голову, я увидела звёздное небо. На улице звёзд не было, но здесь, в месте скопления ведьм, природа радовала своих хранительниц. О том, что всё вокруг нас живое и может излагать своё мнение, ведьма узнает от самой живности, в первый момент проявления её силы. Когда появится сила — зависит от самой ведьмы. У некоторых магия даёт о себе знать под конец человеческой жизни, протягивая старость, иногда до пятидесяти лет жизни. Это не самый удачный вариант. Но бывают случаи, когда юная волшебница начинает колдовать сразу же по прибытию на свет. Нередко младенцы взлетают из рук знахарей, не желая отделяться от матери. Такие дети очень одаренные, но воспитывать их сущее наказание — сами по себе ведьмы, все до одной, обладают яркими характерами, так как стихии наделяют нас особенными чертами, которых нет у обычных людей. А дети, обладающие сильной магией попросту не могут контролировать её приливы, выплескивая иногда невероятной силы волшебство.       — Ох, как же я рада, что ты так быстро приехала, Джанин! — по лестнице грациозным шагом двигалась красивая женщина. — Слава Королеве!       — Слава Ведьме! Николь! — мать заключила ведьму в объятия. — Какое горе! Как ты?       Моя мать завела с этой стройной блондинкой разговор по душам, но меня это уже мало интересовало, поэтому я не пыталась вслушаться. Лишь несколько распоряжений действительно заинтересовали меня:       — …его сын учится в школе, куда будет ходить твоя дочь. Дмитрий Беликов. Нужно, чтобы ты, Роза, — в голосе Николь послышалось неуместное веселье, — подружилась с ним. Он в курсе всех событий, ведь его отец — глава клана, похитившего нашу королеву. Он сам Охотник, Роза. Поэтому, будь осторожной, хорошо? Ты просто должна завоевать его доверие. Если он поверит, что может тебе доверять, если у вас будут теплые дружеские, — и даже больше, чем дружеские, — отношения, он сможет раскрыть некоторые тайны. Приведёт тебя к себе домой. Ты будешь очень полезной: знания, которые есть у Дмитрия — неоценимы. Тебе нужно попасть к нему домой, познакомиться с отцом, если получится. Роза, ты можешь быть очень полезной для королевства и для Королевы. Всего лишь воспользуйся своим природным обаянием и… — Николь, — холодно прервала её моя мать, — Роза не будет во всём этом участвовать. Это очень опасно, он с легкостью распознает в ней ведьму. Я не могу рисковать своей дочерью! А если уж с самим Беликовым, так это вообще опасно для её жизни! Беликову много лет, очень много лет. Сколько ему столетий: одно, два? Николь, я не могу так рисковать своей дочерью. Я убегала отсюда, потому что был риск столкновения с охотниками. И сейчас, ты заставляешь меня бросить её в омут с головой. Прости, но нет. — Джанин, она не будет рисковать! Никак! — но под взглядом матери она стушевалась. — То есть, конечно, будет, но… ты давно заглядывала в спеллбук? Он обновлялся множество раз, после твоего ухода. Есть туча скрывающий в силу заклинаний. Мы изобрели порошок, благодаря которому можно дотрагиваться к металлу, поэтому, она будет всегда готова. А как ещё будут проверять ведьму, если не серебром? Доверься мне. Всё будет хорошо, и если она этого не сделает, не только Королева будет в опасности, и в итоге, когда Татьяна истощится, они убьют её. Разве это лучший вариант исхода событий? Она всё равно умрёт, если ничего не делать. Все мы умрем. Мы договорились?       Мать вопросительно посмотрела на меня. Я буквально чувствовала все её эмоции, весь страх, и мне самой было страшно. Я училась в школе в обычном мире. Не пользовалась серебром, не использовала свою силу; да и моя магия обнаружилась только в прошлом году, во время обычного школьного дня. Мы играли в снежки с моими друзьями, когда кто-то с парней решил схитрить и ударить меня за спиной. Но вдруг проснулась моя ведьминская сила. Ощущение силы и единения с природой было настолько могущественным, настолько превосходным и неоценимым, что я едва не заплакала от счастья. Я чувствовала землю под ногами: холодную и ранимую. Почувствовала, как ей больно — и мне тоже стало больно. Я почувствовала снежинки, летящие с неба. Каждую из них. И я была каждой из них! Потом, почувствовала деревья; почувствовала, как они шепчут разными красками звуков, как будто каждое из них имело собственное звучание. Я понимала и могла их расшифровать.       Всё резко замедлилось. Я закрыла глаза, вдохнула воздух, грязный от газов, от воздействия людей на экологию — и всё моё тело пробило дрожью. Я стала ведьмой! Ну, а потом узнала, что владею стихией воздуха. Всё моё нутро, каждая клеточка тела стала лёгкой, как дыхание — я сама стала воздухом. Я чувствовала свою стихию, будто обнимала живого человека. И понимала, какой он, воздух: необузданный, своенравный и свободный. Его нельзя поймать, нельзя вложить его в рамки. И сразу же эти черты передались мне.       Чтобы управлять силой, нужно проговаривать специальные заклинания, но когда я поняла, что в меня летит большой комок снега, не я управляла стихией, а она сама защищала меня. Она отбила их в другую сторону, а мой друг еще долго не понимал, как это всё случилось. Я тоже не могла ему нормально объяснить, но в конце концов всё как-то разрешилось.       Быть Ведьмой — это невероятно! Ты перебываешь настолько в гармонии с природой, что чувствуешь всё и пропускаешь сквозь себя: я слышу птиц и понимаю, о чём они говорят; я смотрю на небо и понимаю, какая погода будет завтра или послезавтра; купаюсь в реке и чувствую, как она ласкает мою кожу, как обнимает и не дает упасть. Но есть и минусы, конечно. Самое тяжёлое было отказаться от таких банальных вещей, как ножик, вилка, дверная ручка, перила в метро, да и вообще много чего, сделанного из металла. Я не представляла, как может быть тяжело не притрагиваться к металлу и как это неудобно! Как-то я забыла об этом и по привычке открыла дверь в туалет школы и меня будто обожгло раскаленной лавой в районе руки. Три дня был сильный ожог, я оставалась дома с температурой. Вообще было похоже, будто я заболела. Мама сказала, что, чем моложе и неопытнее ведьма, тем сильнее на неё влияет металл. Даже запах металла вызывает что-то типа аллергии. Но чем ведьма старше, тем меньше его влияние. После того случая я стала куда более внимательной и ответственной.       Еще немного поразмышляв, я сказала:       — Хорошо, я согласна, — и смачно зевнула. — Только давайте вы объясните мне подробности завтра: я безумно хочу спать.

***

      — Серьёзно? Это наш новый дом? — я пораженно бегала от комнаты в комнату. — Мам, Господи! Сколько здесь комнат! Ничего себе! Это что, камин?       Сказать, что я была поражена нашим новым домом — ничего не сказать. Настолько великолепно здесь всё было обустроено, что не хватает слов, дабы описать. Большущий холл с мраморным полом, высокими кремовыми стенами и океаном цветов. Округлый белый потолок и высокая шикарная лестница на второй этаж. Там же — четыре спальных комнаты. В нашей квартирке в Нью-Йорке было две комнаты, и они бы уместились в той одной, где теперь будет моя спальня. Моему восторгу не было предела. А вот гостиная — это нечто не очень похожее на стиль ведьм: камин, деревянный пол с пушистым молочным ковром, окна во всю стену, большущий кожаный диван и невероятной красоты роспись на задней стене. Картина о Прометее, укравшего огонь у Богов. Красивее этой гостинной был только вид из окна нашего частного дома — пляж с великолепной синей водой Миссури. Глядя на эту картину, во мне проснулась невероятная любовь к Монтане. Кухня же была, как вся наша квартирка в целом. В приятных жёлтых тонах с великолепными коричневыми шкафчиками и большим дубовым столом.       — Мам, а зачем тут столько места на нас двоих? — спросила я восторженно-подозрительным тоном.        Моя мама была в таком же восторге, как и я, но она всё же была куда более спокойной и уже сидела в своём личном кабинете (да, тут было и такое), разглядывая сведения о нашем деле. Вот она с неким презрением отложила фотографию с каким-то молодым человеком. Взяв в руки фото, я не смогла не оценить внешность парня: длинные волосы, совсем не привычные для подростков нашего возраста, красивый статный профиль, нос аристократической формы, красивые губы цвета спелой вишни, густые брови и великолепные карие глаза. Если бы я не подозревала, кто он, могла бы и влюбиться.       — Это Дмитрий, не так ли? — спросила я мягким голосом.       Мать раздражительно кивнула:       — Он, и меня это совсем не радует. Меня вообще ничто не радует. Неужели не нашлось никого опытнее тебя? — она с громким лязгом отложила от себя фотографии ещё каких-то людей. — Мне всё это не нравится, Роза. Мне не нравится, что они втянули тебя в это.       — Мам, я сама втянулась! — ласково взяла её за руку. — Если я могу чем-то помочь, почему бы не сделать этого? Это же не только ради нашего с тобой блага, это ради всех ведьм.       — Но ты совсем неопытная…       — У нас ещё есть время. Николь… — тут я немного запнулась. — Николь объяснила мне, что нужно делать. Поэтому, всё не так страшно. Я не буду влезать в драки и бросаться в него заклинаниями. Если он, конечно, не будет меня трогать.       Мама заливисто рассмеялась:        — Смотри, ты на него не западай! Парень ведь красивый.       — О, да! — я мечтательно улыбнулась. — Он сексапильный…       — Роза!       Вечером мы провели тихо и по-семейному: заказали китайской еды и пересматривали «Дневник памяти» — это наш любимый фильм. Хотя, теперь мне кажется, что он чересчур банальный.       — Пора искать что-то новенькое, — сказал мама, — ты уже не та маленькая девочка, которая плакала по Ною.       — Это уж точно.       — Ладно, ложись спать, детка. Завтра в школу, — без особого энтузиазма сказала моя мама.       — А что будешь делать ты? — спросила я.       — Мы с поисковой команды отправляемся будем разрабатывать план и, пожалуй, буду возвращать себе форму, — а вот сейчас она говорила с полнейшим энтузиазмом.       — Признайся, тебе этого не хватало, — лукаво сказала я.       — Очень, — ответила мать.