Глава 11
13 марта 2018 г. в 15:14
Натали уснула почти под утро. Всю ночь она ворочалась с боку на бок и думала, думала, думала. Она должна была рассказать отцу о покупке Эриком и Диланом оружия. Она должна была рассказать о том, какие страшные и полные ненависти мысли Эрик излагает на бумагу. Но она боялась. Боялась, что Эрик вляпается из-за этого так, что даже ее отец откажется ему помогать. Поэтому девушка решила, что будет рядом с Эриком во что бы то ни стало. Убедит его в том, что все в порядке, а сама попытается наблюдать за ним. Главное, чтобы она сумела вовремя увидеть, если, конечно, до такого, не дай Бог, дойдет. Главное, чтобы было не слишком поздно. Сказать, что она боялась — не сказать ничего. Она видела, что Эрик ей не доверяет. Отчасти Натали его понимала. Когда тобой завладевают подобные убийственные мысли, ты вряд ли побежишь рассказывать о них всему свету, в надежде добиться понимания и поощрения, потому что это ненормально. Видимо, Эрик это знал. И тоже боялся. Поэтому утром, когда Эрик за ней приехал на своей старенькой Хонде, Натали была абсолютно разбита.
Отец уютно сопел в своей спальне, отсыпаясь после обильного возлияния у Харрисов, когда она тихонько выскользнула за дверь в своем черном дутом пуховичке и темных очках — чтобы скрыть синие круги под воспаленными от недосыпа глазами. Эрик потянулся и открыл замок со стороны пассажирского сидения. На его голове сегодня была черная кепка, надетая козырьком назад. Солнцезащитные очки были подняты на лоб.
— Ты смотрела фильм «Прирожденные убийцы»? — вместо приветствия поинтересовался у Натали Эрик, когда она плюхнулась рядом с ним.
— Нет, — вяло ответила девушка. Глаза неимоверно щипало. Она зевнула, прикрыв рот рукой, и поудобнее устроившись на сидении, облокотила голову на подголовник.
— Хочешь посмотреть? — Эрик, наоборот, был весел и бодр. Он сверкал белозубой улыбкой и искрился хорошим настроением. Натали с завистью подумала, что вряд ли это связано с тем, что он так рад ее видеть, однако попыталась улыбнуться:
— Ну можно, почему бы и нет. О чем он?
— Увидишь. Завтра родители уезжают к родственникам, их не будет до следующего дня. Я не еду — завал на работе, мы с Дилом до одиннадцати там. Но после работы могу за тобой заехать. Останешься у меня?
Сон слетел с Натали моментально, а сердце подскочило и затрепетало где-то в горле. Стало трудно дышать. Она выпрямилась и пробормотала:
— На ночь?
— Ну да, — буднично пожал плечами Эрик. — Посмотрим кино, чего-нибудь выпьем. Или ты боишься? — поддразнил он ее.
— «Боже… Это же такой шанс», — пронеслось у Натали в голове. — Да, хорошо, наверное, будет круто, — сжав себя во внутренний кулак, девушка пыталась казаться невозмутимой. Она повернулась к Эрику и мило улыбнулась.
Когда они подъехали на место, Дилан и Робин уже были там. Ребята соорудили подобие столика из широкой фанеры и двух бревен, куда поставили бумажные пакеты с разной снедью и банки с газировкой.
— Привет, — помахал Дилан рукой, когда Эрик и Натали вышли из машины, а Робин пробурчала что-то невнятное, так как ее рот был забит какой-то едой. — С Рождеством!
Натали подошла и крепко обняла Дилана. Она была безумно рада видеть этого долговязого добряка. Робин удостоилась легкого чмока в холодную щеку. Пока Эрик выкладывал свой арсенал, а Дилан устанавливал боулинговые кегли в качестве мишеней, по которым ребята собирались стрелять, Натали подошла к Робин и спросила:
— У вас с Дилом все хорошо?
— Угу, — Робин продолжала жевать. — А почему ты спрашиваешь?
— В его поведении все так же, как и прежде? — игнорируя вопрос подруги, задала Натали свой.
Робин неопределенно пожала плечами.
— Ничего необычного я не замечала. А вот твое поведение мне все больше кажется странным.
Натали хмыкнула и прекратила бесполезный допрос. Она поняла, что в ситуации с Эриком ей придется разбираться одной. Вскоре лес огласили выстрелы и смех ребят, которые радовались, как дети, когда пули находили цель и сбивали кегли с веток, куда их приспособили. Натали общего веселья не разделяла. Патроны были настоящими, и она переживала, как бы это все плохо не кончилось. Она сидела на бревне и наблюдала за всеми со стороны. Надо признать, что Дилан смотрелся круто: высоченный, в длинном кожаном плаще, в своей неизменной бейсболке и темных очках, он стрелял из обреза то левой, то правой рукой. Натали не помнила, чтобы на оружейной выставке парни приобретали подобное оружие, но придавать этому значения не стала. Эрик развлекался со своим помповым ружьем, ствол которого, почему-то, тоже оказался короче, чем Натали помнила. Отдача после выстрела выбила ружье из рук парня, и он засмеялся, оглядываясь на Дилана.
— «Боже мой, так они обрезали стволы!» — пронеслось в ее голове. Натали не была особо сведуща в законах штата по хранению оружия, но тут и понимать было нечего: ребята явно что-то нарушали. Настроение упало ниже критической отметки. Девушка встала и, больше не обращая внимания на выстрелы и смех позади себя, решила пройтись по зимнему лесу.
Пахло морозом и свежестью. Снег покрывал землю ровным неглубоким слоем. Натали брела, оставляя за собой следы, и старалась ни о чем не думать. Вдруг со стороны дороги она услышала резкий визг тормозов, затем звук удара и затихающий в дали шорох шин. Нахмурив брови, девушка поспешила на звук. Зрелище, открывшееся перед ней, было ужасным. На обочине, все еще чуть вздрагивая лапами после смертельной агонии, лежала пушистая коричневая овчарка в толстом ошейнике. Ее морда была окровавлена, а глаза полуприкрыты.
— Боже, — Натали прижав руки к груди, бросилась к собаке, но сделать для нее ничего не смогла. Животное было мертво. Слезы брызнули из глаз девушки от жалости к несчастному созданию. Над его передней лапой было видно сильное смещение костей внутрь тела. Видимо, туда и пришелся удар машиной неизвестного лихача, скрывшегося с места трагедии. Для Натали это была действительно трагедия. Она любила животных и не могла видеть, как они страдают. Девушка встала и огляделась. Хозяина овчарки в ближайшем поле зрения видно не было. Неизвестно по какой причине животное оказалось одно так далеко от населенного пункта и людей. Натали полагала, что от хорошего хозяина собаки не сбегают.
— Нельзя ее так оставлять тут, — всхлипывая, девушка побежала обратно на звуки выстрелов.
Эрик ощущал эйфорию и был счастлив, как никогда, стреляя по мишеням и деревьям. Его не смущали даже разбитые в кровь отдачей ружья руки. Пули впечатывались в кору, разбрызгивая ее в разные стороны. Дилан изучал пальцами отверстия в стволе, когда к ним подбежала Натали с зареванным лицом.
— Что случилось? — опешил Дилан, отрываясь от своего увлекательного занятия.
— На шоссе, там, собаку сбили насмерть, — задыхаясь от быстрого бега, ответила Натали. — Мы должны хоть что-то сделать, — она снова расплакалась, вызвав искреннее недоумение на лице Робин. Однако Эрик, бросив пушку на землю, подошел к Натали и обнял ее.
— Пойдем, покажи нам, где это.
Эрик и Дилан возили в своих багажниках лопаты на случай сильного снегопада — вдруг придется откапывать буксующую машину. Теперь этими лопатами они долбили мерзлую землю, пытаясь вырыть достаточно глубокую могилу для несчастной овчарки. Робин осталась в их лагере, чтобы присмотреть за вещами и оружием.
Натали сидела на холодной земле возле погибшего пса. Слезы продолжали бежать по ее щекам. Она окунулась в детство, когда у нее был любимый питомец. Пес без породы, но самый умный, прекрасный и дорогой друг на всем белом свете. Как весело они с ним играли в перетягивание каната, когда щенок, рыча и повизгивая, мотал лобастой головой из стороны в сторону, пытаясь вырвать другой конец каната из рук свой маленькой хозяйки. А потом он заболел. В суете переездов ее родители забыли привить щенка. В памяти Натали навсегда останутся его испуганные, полные страдания коричневые глаза, когда пес умирал. Это было ужасно, Натали увидела смерть впервые глазами маленького ребенка. Из печальных дум ее вывел оклик Дилана. Они с Эриком опустили тело собаки в кое-как вырытую яму.
— Скажешь что-нибудь? — спросил ее Эрик.
Натали отрицательно покачала головой, вытирая замерзшие щеки, на которых слезы уже застывали тонким ледяным слоем.
— Тогда я скажу, — неожиданно зло отозвался Эрик. — Спи, пес. Тебя больше ничто уже не потревожит. Ублюдок, лишивший тебя жизни, пусть горит в аду! Надеюсь, он нарвется на кого-нибудь, кто отправит его туда в самое ближайшее время!
Дилан молча положил руку ему на плечо, обтянутое кожей плаща, и сжал его. Натали только качала головой, как китайский болванчик. Она была слишком сильно расстроена, чтобы анализировать сейчас эмоциональную речь Эрика.
Стрелять и веселиться настроения больше не было, поэтому парни стали сворачиваться, несмотря на то, что Робин уговаривала их еще потусить в лесу. Натали была рада, что они уезжают. Слишком много на нее навалилось. Она хотела поскорее остаться одна и вдосталь нарыдаться. Всю дорогу домой Эрик время от времени сжимал ее безвольную ладошку, но ничего не говорил.
А вечером, когда Натали уже готовилась ко сну, в дверь ее комнаты постучал отец.
— Спустись, дочь, к тебе пришли, — загадочно улыбаясь, сказал он.
Недоумевая, кто бы это мог быть в такое время, девушка вышла на лестницу и увидела там Эрика, который сидел на корточках в ее прихожей, а рядом с ним стояла большая корзинка, обвязанная красной лентой, в которой кто-то шевелился под светлым одеялом.
— Знакомься, это Спарки, — улыбаясь, Эрик, откинул одеяло в сторону, и на свет Божий показалась умилительная мордашка толстого и пушистого щенка светло-коричневой овчарки. Он посмотрел на Натали чудесными глазками-бусинками и звонко тявкнул на весь дом.
— Мамочки, — выдохнула Натали и, слетев вниз по лестнице, бросилась к корзинке. Она осторожно взяла на руки тяжелый упитанный комочек и подняла его перед своим лицом. Щенок снова гавкнул и попытался лизнуть ее в нос. — Откуда ты взял это чудо? Чей он? Такой хорошенький!
— Это твой щенок, Нат, — Эрик выпрямился и положил руку на пушистую холку маленького пса. — Я дарю его тебе. Надеюсь, ты не будешь больше плакать.
У девушки перехватило дыхание. Она переводила взгляд с улыбающегося Эрика на щенка в своих руках и не знала, что сказать. Эрик же в этот самый момент, глядя на ее взволнованное и счастливое лицо, поймал себя на мысли, что готов подарить ей всех щенков и котят на свете, лишь бы видеть ее такой почаще.
Следующим вечером Эрик и Дилан заканчивали смену в пиццерии «Под острым соусом», когда совершенно неожиданно в нее ввалилась пьяная компания в составе трех человек, возглавлял которую недавно вышедший из больницы Джексон Руфф. Они шумно плюхнулись за свободный стол, требуя себе пива и пиццы. Эрик и Дилан переглянулись. Пиццерия закрывалась через пятнадцать минут, кроме них и этой компании там находился еще старший менеджер, бугаистый Дон Спаркс, так же выполняющий обязанности вышибалы.
— Предложите им на вынос, — велел Дон парням, которые очень скуксились, увидев знакомые рожи джоков.
— Ребят, только на вынос, пиццерия закрывается! — громко оповестил пришедших посетителей Дилан, уже чувствуя, как назревают большие неприятности. Эрик исподлобья наблюдал на компанией, вытирая остальные столы.
— Оппачки! — Руфф, на лице которого почти не было видно следов прежних разборок с Эриком, изобразил радостное изумление. — Кого я вижу! Какие люди! И ты здесь! — а это уже адресовалось Эрику, который попытался слиться с местностью. Приключения сейчас ему были не нужны. Его ждала Натали, и он не хотел опаздывать к ней.
— Парни, знакомьтесь, — продолжал изгаляться нетрезвый Джексон, вставая из-за стола. Эрик выпрямился тоже. — По вине вот этого задохлика я провалялся в больнице три недели. Проебал все важные матчи и все школьные тусовки. Прикиньте, парни, оглоушил меня битой сзади, как распоследняя мразь! Кстати, как там твоя белобрысая шлюшка? Живая?
Дилан предостерегающе метнул на Эрика взор. Молчи, Эрик, молчи! Тот сжал зубы и наблюдал за передвижениями всей пьяной кодлы.
— Не ссы, пацан, — расслаблено протянул Джексон и вдруг резко дернулся со своего места, попытавшись метнуться к Эрику, но зацепился ногой за стоящий рядом стул, из-за чего с грохотом растянулся на полу.
— Что за дела? — из подсобки выглянул Дон Спаркс. — Мы закрываемся. Либо покупайте на вынос, либо убирайтесь!
Увидев шкафчикообразного пузатого бородача в рубашке, которая едва не трещала на нем по швам, компашка быстренько присмирела. Один из дружков помог подняться шатающемуся Джексону и нахлобучил на его макушку слетевшую белую кепку.
— Мы ждем вас на улице, уроды! — вякнул Руфф. — Надо бы посчитаться!
Когда пьянь вымелась вон, Дилан закрыл пиццерию изнутри и повернулся к Эрику.
— Ну и что делать будем, старик?
Эрик пожал плечами и повернулся к Дону.
— У тебя бейсбольная бита далеко?
— Не пори чепуху, Эрик, — покачал головой Спаркс. — Доделывайте все, я провожу вас до ваших тачек. Не хватало еще разборок на вверенной мне территории. Где-нибудь в другом месте махайте битами, сколько вам влезет. Но сейчас я этого не допущу!
Эрик был не особенно против, хотя еще раз настучать Руффу по его тупой башке было тоже крайне заманчиво. Однако девушка ждет, нехорошо приходить на свидание с подбитым глазом. А Дилан так и вовсе вздохнул с облегчением. Он, в принципе, не любил участвовать в разборках с джоками, хотя, конечно, ему приходилось делать это не раз и не два.
Джоки тусовались на стоянке возле машины Джексона, из которой лилась на всю мощь динамиков пульсирующая музыка. Эрик и Дилан шли за Спарксом, который вел их мимо веселящегося быдла.
— Эй, папаша, — гаркнул Руфф, обращаясь к Дону, — хорош тебе нянчиться с этими уёбками. Залезай в свой драндулет и дуй домой. Мы сами с ними тут, по свойски, разберемся!
Его дружки поддержали это предложение восторженными выкриками. Дон остановился, затем подошел к Джексону почти вплотную, чтобы тот мог его услышать, и процедил:
— Я тебе глаз на жопу натяну, если ты еще раз откроешь свой поганый рот. Эти парни едут домой. Разборки переносятся на другое время, в другое место. Я понятно объясняю?
Джексон пару секунд с вызовом смотрел Дону в глаза, затем сдался и махнул рукой своим:
— Валим, парни. Потом поймаем этих опущенцев.
— «Ах ты сука», — вспыхнул Эрик, услышав эти слова, но, проявив благоразумие, сдержался. — Давай, Дил, до завтра! — крепко пожал руки своим друзьям-коллегам и уехал. На часах было одиннадцать вечера.
Натали уже давно собралась и была, как на иголках. Отец все еще не спал и сидел в гостиной, читая газету. Рядом с ним на пледе сопел пушистый Спарки. Похоже, план девушки выскользнуть незаметно, оставив папе записку, проваливался. Она посмотрела на себя в зеркало: вроде, одета не так уж броско: белая блузка, черная юбка в обтяг, чулки и высокие сапоги. Волосы она оставила распущенными. На кухне девушка решила выпить стакан воды, когда услышала автомобильный гудок. Стакан выпал из рук в раковину, и Натали промчалась в прихожую с криками:
— Па, это Робин, буду утром!
— Привет Эрику, дочь, — ответил Аллан и крикнул в догонку: — Надеюсь, что вы предохраняетесь!
Натали ни жива, ни мертва выскочила на улицу. Ее щеки пылали. Эрик ждал, опираясь на капот своей машины, и курил. Девушка на миг остановилась, залюбовавшись его красивым лицом, которое подсвечивал алый огонь сигареты. Эрик увидел ее, но не шевельнулся со своего места, лишь приветливо махнул рукой, все так же продолжая курить. Натали юркнула в теплую машину и проверила сумку. Вроде бы, все было на месте для того, чтобы утром свалить от любимого парня во всеоружии. Эрик сел следом. Краем глаза он оглядел ее бедра, обтянутые короткой юбкой, и сглотнул.
На крыльце дома Харрисов горел тусклый свет. Натали ощущала себя, как Алиса в Зазеркалье — волнение, смешанное с интересом. Эрик гостеприимно распахнул перед ней дверь, ведущую в темный дом.
— Располагайся, — он кинул ключи от дома и машины на столик, стоящий в углу прихожей и включил свет. — Можешь снести вещи вниз, в общем, чувствуй себя, как дома.
— Но не забывай, что ты в гостях, — пробормотала Натали, когда спустилась в комнату Эрика и обвела ее разочарованным взглядом. Комната была в стопроцентном порядке. Эрик убрал всё. Кровать идеально заправлена, а на столе не было ни соринки. Куда он запрятал свой тайный дневник было непонятно.
— Подготовился, засранец, — прошептала Натали. В сердцах она швырнула сумку на его кровать и вышла из комнаты, сердито хлопнув дверью. Услышав этот звук, Эрик наверху только усмехнулся.
Фильм «Прирожденные убийцы», который Эрик включил, когда ребята устроились в гостиной, обложившись банками с безалкогольным пивом и пакетами со снеками, Натали не особо понравился. Но она терпеливо смотрела его, потому что видела, что Эрик был в полнейшем восторге. Похоже, эту картину парень знал наизусть. Он цитировал ее чуть ли не все время, пока она шла. Это было бы довольно мило, если бы на экране не было столько крови и убийств. Во время просмотра парень даже не думал как-то приблизиться к ней и прижать девушку к себе. Он был весь в том, что происходило в фильме. Натали подумала, что должна во что бы то ни стало найти этот проклятый дневник. Заговаривать о том, что ее беспокоит такое поведение, с Эриком было делом безнадежным. Он начнет отшучиваться, или разозлится, что еще хуже. Девушка оказалась в тупике и не знала, что делать. Но рано или поздно все заканчивается. Наконец, пошли экранные титры, и Натали чуть заметно выдохнула с облегчением.
— Ты не оценила, да? — усмехнулся Эрик, взъерошивая свой стриженный затылок. — Я все видел, между прочим.
Натали слегка ударила его диванной подушкой, которую держала в руках и фыркнула.
— Ладно, мир, — Эрик поднял руки вверх, — пошли вниз, пора заняться кое-чем поинтереснее просмотра старого, пыльного фильма, — его каре-зеленые глаза смеялись, наблюдая за тем, как зарумянилась Натали.
В комнату Эрика девушка вошла первой. В нерешительности огляделась, не зная, куда пристроиться, но сделать ничего не успела. Эрик подошел к ней сзади, его руки мягко легли на тонкие плечи, затем он осторожно отодвинул в сторону длинные светлые волосы, обнажив часть шеи. Натали ощутила, как его губы прикоснулись к нежной коже и заскользили по ней вверх-вниз. Она закрыла глаза и откинула голову назад, подставляя его поцелуям горло.
— Я часто представлял тебя здесь со мной, — прошептал Эрик, захватывая губами мочку ее уха. Его руки поднялись с ее талии и начали медленно расстегивать пуговицы на белой блузке Натали.
— Что именно ты представлял? — тихо млея от его прикосновений, пробормотала она.
— Всякое… — Эрик мягко сжал ладонями грудь девушки. — Неприличное… — Его пальцы сдернули чашки бюстгальтера вниз и несильно сжали ее набухшие соски.
— Я нисколько не сомневалась в тебе, — выдохнула Натали, которую огненной стрелой пронзало желание. Эрик подтолкнул ее к своему письменному столу, девушка легла на него, ощутив, как парень губами и языком ласкает ее обнаженную грудь. Она тихо застонала, запустив пальцы в его волосы, прижимая крепче к себе.
— Эрик… — девушка чуть выгнулась, когда он несильно прикусил ее сосок.
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — Эрик приблизился к ее лицу и заглянул в подернутые чувственной дымкой глаза. — У тебя сейчас такой распутный взгляд, — их губы встретились в страстном поцелуе, во время которого Харрис задрал повыше ее тесную юбку и стянул с девушки нижнее белье.
— Эрик, что ты… — удивленно начала было Натали, когда парень прервал поцелуй и переместил губы на обнаженный живот.
— Тссс… — успокаивающе прошептал он, разводя ее бедра в стороны и целуя их изнутри. Натали вдруг ощутила его губы на своей набухшей плоти и вскрикнула, но останавливать его не стала.
— Расслабься, — услышала смущенная девушка. Никогда она не чувствовала ничего подобного: пальцы Эрика ритмично двигались внутри нее, а язык легко ласкал набухший клитор. Натали выгнулась и задрожала всем телом. Эрик ощутил, как завибрировала ее и без того подрагивающая плоть вокруг его пальцев, и тишину комнаты пронзила череда стонов, говоривших о том, как девушке было хорошо.
Харрис стащил с себя одежду с такой скоростью, что ему поаплодировали бы даже пожарные, но тут Натали поднялась с поверхности стола и мягко повернула его к себе лицом.
— Теперь твоя очередь, — ласково глядя на парня, она опустилась перед ним на колени. Эрик закрыл глаза, ощутив, как девушка рукой обхватила его член. Крылья его носа трепетали, когда он с шумом втягивал в себя воздух. Натали осторожно лизнула член языком, словно примериваясь, а затем, помогая рукой, начала ласкать его ртом. Эрик тихо постанывал, зарывшись пальцами в ее золотистые волосы, он мягко направлял голову девушки, наблюдая за тем, как нежно и в то же время страстно она посасывает и облизывает его.
Спустя некоторое время Натали прервала оральную ласку, поднявшись с пола. Эрик обхватил ее за талию и подсадил на стол. Оба были возбуждены и напряжены до предела. И когда Эрик резким толчком вошел в девушку, она вцепилась ногтями в его обнаженную спину, оставляя на ней неглубокие бороздки, и сомкнула ноги на его бедрах.
— Я люблю тебя, Эрик Харрис, — простонала девушка между сильными поцелуями, которыми ее награждали губы Эрика, и которых все равно было так мало.
Всю оставшуюся ночь они занимались любовью. Заканчивали и начинали опять. Они не могли насытиться друг другом до тех пор, пока не выдохлись окончательно и не уснули, мокрые и счастливые в объятиях друг друга. Натали уже не помышляла ни о каком дневнике. Надо сказать, что Эрик не помышлял уже и вовсе ни о чем.