Глава 31
20 апреля 2018 г. в 16:37
Алекс Тейлор подъезжала к большому, светлому, ярко освещенному дому Клиболдов. С замиранием сердца девушка остановила свой маленький оливковый Матиз и попыталась привести в порядок натянутые нервы. Она очень волновалась, ведь сейчас она увидит родителей Дилана, познакомится с ними, а это всегда очень страшно и ужасно ответственно. Посмотрев в зеркальце, Алекс мазнула пудровым спонжем по своему носу и тут же чихнула.
— Спокойно! — сама себе громко сказала она. Затем шумно выдохнула, взяла огромный пакет, в котором был спрятан контейнер с куриными крылышками для Дилана, и вышла из машины. Гулкий дверной звонок набатом раздался в ее ушах, и девушка ждала целую вечность, пока перед ней не откроется дверь, и на пороге не покажется худая миловидная женщина с аккуратным каре.
— Ты должно быть Алекс? Добрый вечер, проходи, — миссис Клиболд приветливо улыбнулась испуганной брюнетке и пропустила ту в дом. Робко пробормотав ответные приветствия, девушка вошла в прихожую и с замиранием сердца огляделась. Сколько пространства!
— Дилан в своей комнате, по лестнице и направо — первая дверь, — мягко сказала Сью, аккуратно рассматривая Алекс. Подругам сыновей всегда крайне трудно понравится их матерям, ведь материнская ревность порой не знает границ, но женщина поймала себя на мысли, что этот симпатичный черноволосый ребенок расположил ее к себе. — Он тебя ждет.
Алекс вышла из ступора и, благодарно взглянув на маму Дилана, поднялась вверх по довольно широкой лестнице. Остановившись перед дверью цвета спелого ореха, она вновь перевела дух и постучала.
— Открыто, — услышала девушка сиплый голос Дилана.
— Привет, — тихо пробормотала Алекс, заходя в комнату. Ее сердце сжалось от сочувствия — Дилан был очень бледен, а на его горле красовался шерстяной платок. Губы парня были белыми, а под воспаленными глазами пролегали глубокие тени. Возможно в этом виновато освещение, так как комната была погружена в густой полумрак. На соседней от постели Дилана стене горел всего один единственный светильник под непрозрачным матовым колпаком.
— От яркого света глаза начинают болеть, — словно извиняясь за темноту, пояснил Дилан, и попытался встать с постели, но его тут же пошатнуло. Алекс бросилась к нему, отставив ведро с курицей в сторону, и ухватила Дилана за руки.
— Пожалуйста, ляг… Боже, ты словно печка, — кожа парня была очень горячей, и он послушно улегся обратно на подушки. — Что я могу для тебя сделать? — больше всего на свете девушке хотелось прижаться к нему сильно-сильно и слушать, как бьется его сердце. Она смотрела на него большущими глазами и ощущала, как внутри поднимается огромная теплая волна, которая накрывает ее с головой, заставляя дыхание сбиваться с ритма и наполняя все существо невероятно приятной негой.
— Посиди со мной, — Дилан слабо улыбнулся и мягко обозначил место рядом с собой. — Я принял уже все, что мог, но пока мне лучше не становится.
Алекс присела на край кровати, ощущая себя очень странно. Оторвав взгляд от болезненного лица парня, она слегка осмотрелась.
— У тебя уютно, — улыбнулась девушка, искренне считая, что эту комнату преображает и украшает собой непосредственно ее хозяин. Дилан рассмеялся и слегка закашлялся.
— Мама воспользовалась тем, что я не могу дать ей отпор, и все тут убрала. Обычно здесь не так чисто… Как прошел твой день?
Девушка стушевалась. Она очень хотела рассказать ему про разговор с Робин, но боялась того, что он скажет ей то же самое и попросит остаться друзьями. Алекс этого не переживет. Однако и в себе держать больше тревогу она не могла.
— Дилан, — она нерешительно прикоснулась к его руке, и он тут же в ответ несильно сжал ее пальчики. — Ко мне сегодня подходила Робин…
Дилан молча смотрел ей в лицо. Его ладонь напряглась.
— Она просила меня не мешать ей…она хочет быть с тобой… — мямлила Алекс, не в силах поднять глаза на парня, пристально рассматривая их сцепленные руки. — Наверное, она действительно очень сожалеет о том, что у вас произошло…
В комнате повисло молчание, лишь слышалось надсадное хриплое дыхание Дилана. Он убрал ладонь с руки девушки и потер ею свою переносицу.
— А чего хочешь ты? — вдруг спросил он, устремляя на растерянную девушку свой взор. Ощущая, как к горлу подкатывает ком, а в глазах начинает жечь, она ответила ему честно, мечтая умереть на месте:
— Я хочу, чтобы ты был счастлив. И если ты будешь счастлив с ней…
Дилан прервал ее, положив ладонь на плечо.
— Я бы поцеловал тебя сейчас, но не хочу, чтобы ты свалилась следом, — тихо проговорил он, и Алекс зарделась. — Ты мне очень нравишься, я думал, ты это знаешь… Наверное, мое поведение было недостаточно красноречивым, — он улыбнулся уголками губ, вспомнив инцидент в его машине. — Если ты не против, то я бы хотел предложить тебе…
Алекс замерла, и тут раздался деликатный стук в дверь.
— Дорогой, к тебе приехала Робин. Могу я впустить ее?
Эрик стоял на четвереньках и плевался кровью. После того, как Джексон разбил ему нос, он отшвырнул Эрика в сторону, основательно приложив ногой в лицо.
— Где ствол, Харрис? — услышал он резкий вопрос. — Мне ничего не стоит обыскать твою колымагу. Давай по-хорошему. Я заберу пушку и уеду.
Эрик усмехнулся разбитыми губами. Нашел дебила, блядь! Его всего трясло, он прекрасно понимал, что это еще далеко не конец, однако сдаваться просто так не собирался.
— Ну что ты строишь из себя героя? — почти сочувственно спросил Джексон, подходя к нему и приседая на корточки рядом. — Я ведь так могу расписать твою рожу, что мать родная не узнает, не то, что твоя шлюшка. За все то, что ты мне сделал, ты должен был уже давно сдохнуть. Но ты все еще здесь, коптишь землю… — Руфф с силой толкнул Эрика в плечо, и тот упал на спину. — Нравится, когда тебя бьют, да? — Джексон вскочил и нанес лежащему на земле парню еще один удар с размаху в область живота. Тот скорчился и закашлялся. — Тебя даже лупить неинтересно, того и гляди, кони двинешь, — мерзавец встал и полез в Хонду с намерениями обшарить каждый сантиметр тачки. Конечно, ствол мог храниться и дома у Харриса, но попытаться стоило. Все равно делать нечего.
Пока Джексон шастал в чужой машине, Эрик пытался встать на ноги. Голова немного кружилась, но это было несмертельно, он бывал в передрягах и похуже… А вот ребра болели так, что было безумно трудно и больно сделать вдох. Однако он никак не мог позволить Руффу найти обрез. Это был бы конец всему. Эрик отполз в темноту, пытаясь дать себе временную передышку, и тут нащупал пальцами небольшой кусок доски. Кое-как он встал на дрожащие ноги, как можно крепче обхватив доску двумя руками.
Весело насвистывая популярный мотивчик, Джексон рылся в багажнике Хонды. Сердце Эрика гулко стучало, отдаваясь тупой болью в, похоже, все-таки поврежденных ребрах. Адреналин ринулся в кровь, моментально выбросив из организма ощущение боли и весь страх, когда он услышал восторженный вскрик Руффа:
— А вот и ты, крошка! — Эрик понял, что тот нашел его дробовик. Ну все, терять было больше нечего… Собрав всю силу, которая у него была, Эрик ринулся на стоящего к нему спиной Джексона с занесенным куском массивного обструганного дерева. Тот услышал позади себя шум и резко обернулся, держа в руках помповик. Увидев стремительно опускающуюся на его голову доску, Джексон машинально поднял ружье и нажал на курок. Грохнул выстрел.
Однако одновременно с этим тупой край дерева успел достичь своей цели. Удар Эрика был настолько сильным, что доска разлетелась на части, а Джексон сильно пошатнулся, выпустив ружье из пальцев. Эрик подхватил свой обрез и, не теряя времени даром, ударил Джексона им в висок. Тот рухнул, как подкошенный. Проверять, жив ли Руфф, Эрик не стал. Он понял, что пора убираться отсюда. Парень снова попытался завести машину, молясь всем богам, чтобы у него получилось. И о чудо — мотор захрипел, зажужжал, и тачка завелась. Давая задний ход, Эрик ебнул хондовской задницей холеный перед серого Лексуса, быстро переключил скорость и рванул с места. О том, чтобы ехать домой с такой разбитой мордой не могло быть и речи. К ВоДКе тоже нельзя, он валялся с гриппом, и вездесущая миссис Клиболд не пустила бы Эрика в таком виде к своему «солнечному мальчику» — так Сью звала младшего сына. Оставались только Натали и надежда на то, что ее папаша снова тусуется в управлении.
Эрик гнал машину на Запад лейн авеню, когда внезапно ощутил онемение в правой руке, которая у него была ведущей. Дернув пальцами, он крепче обхватил руль и прибавил газу.
Из гостиной дома Натали лился свет. На первый взгляд Мерса мистера Иви видно не было. Однако нужно было удостовериться. Словно маньяк-потрошитель, Эрик с обрезом в руке и окровавленным лицом пробрался под окна и заглянул в них, пытаясь определить сквозь тонкую ткань сиреневой шторы, кто находится в комнате. Увидев Натали, которая сидела на полу у журнального стола и что-то писала, у парня отлегло на душе. Он вернулся к входной двери и сильно постучал в нее. Внезапно на него накатила такая слабость, что он был вынужден прислониться левым плечом к стене дома.
— Это я, Нат, — Эрик ощутил, что перед глазами все плывет. Видимо, адреналин, державший его на ногах, выходил из организма, и теперь Эрик чувствовал себя так, словно побывал под асфальтоукладчиком. Когда девушка увидела в каком он был состоянии, она в шоке вскрикнула и, зажав себе рот руками, не задавая никаких вопросов, посторонилась, чтобы Эрик смог войти. Собака с лаем ринулась было приветствовать его, но Натали, едва удерживая себя от истерики, отогнала пса. Эрик покачнулся, и она подхватила его за локти. Обрез выпал из внезапно ослабевших пальцев парня.
— Боже, что это? — сипло выдала девушка, ощутив, что ее рука попала во что-то теплое и мокрое. Взглянув на рукав плаща Эрика, она увидела, что он весь в крови. — Эрик! Что случилось?! — сорвалась она на крик.
— Тише, — еле вымолвил он, пытаясь снять с себя плащ, но правая рука повисла вдруг бесполезной плетью. — Помоги.
Вдвоем они стащили с Эрика верхнюю одежду, который шипел от боли, разгорающейся в правом плече. Затем Натали сняла с него рубашку и ахнула. Под белой футболкой виднелся красно-черный сгусток крови, которая текла тонкой струйкой.
— Эрик, Господи, откуда у тебя это? Что с твоим лицом? Что вообще произошло? — запричитала Натали, пытаясь приподнять окровавленный край футболки, чтобы узнать характер раны. Эрик заорал от боли — ткань прилипла к коже, и девушка поспешно отдернула руки. — Это что, пулевое ранение? — еле слышно просипела она, ощущая, как кружится комната вокруг них. — Тебе нужно в больницу…
— Нет, — твердо ответил нетвердо стоящий на ногах Эрик. — Никаких больниц. Ты же знаешь… — он поддел ногой лежавшее у его ног ружье. — Немедленно спрячь.
С трудом он добрался до дивана в гостиной и неловко опустился на него, свалившись на левый бок. Голова кружилась все сильнее и безумно хотелось спать. Дышать было до невозможности тяжело из-за тупой, ноющей боли в ребрах. Натали бросилась на колени перед ним, заливаясь слезами. Она совершенно не знала, что делать… Последнее, что услышал Эрик, был ее тихий плач у самого его уха.
Дилан поморщился и взглянул на Алекс. Та застыла на своем месте, словно изваяние, со страхом ожидая развития дальнейших событий.
— Мама, сейчас не лучшее время, — сказал Дилан, когда женщина осторожно заглянула в его комнату. — Где она?
— Ждет внизу, Дил. Она привезла тебе твои любимые крылышки, — Сью было неловко от той ситуации, в которую попали она и ее сын, но женщина не могла сказать Робин, что та приехала не вовремя. Дилан шумно выдохнул. Алекс встрепенулась и встала.
— Я, наверное, пойду… — девушка ощутила, как слезы подступают к ее глазам. Не будь здесь милой мамы Дилана, да и его самого, она бы показала этой Робин. Но Алекс была хорошо воспитана, и уважала дом, в который она приехала, поэтому, чтобы избежать эскалации конфликта, девушка решила с достоинством удалиться.
— Алекс, постой, — Дилан дернулся и поймал ее за руку. — Подожди меня, пожалуйста, тут, я спущусь к Робин, а потом мы вернемся к нашему разговору.
Сью скрылась за дверью, чтобы сказать прибывшей гостье о том, что Дилан сейчас придет, а он тем временем за руку притянул Алекс ближе к себе.
— Я не звал ее, ты не думай. Я постараюсь уладить все, как можно быстрее. Не уходи только, — он рассматривал смущенное лицо девушки и ощущал себя на грани отчаяния. Ну почему все так коряво и нелепо? Хотел было уже предложить Алекс встречаться, как черт принес Робин… Дилан дождался неуверенного кивка черноволосой головы, а затем вышел за дверь, оставив девушку одну. Та нерешительно присела на край постели и провела рукой по тому месту, где только что лежал Дилан. Оно было теплым, и Алекс вздохнула. Что с ней такое происходит?
Робин Андерсен сидела в гостиной на диване и держала в руках кружку с ароматным чаем, которым ее угостила Сью. Увидев бледного Дилана, осторожно спускавшегося по ступеням, блондинка встала и улыбнулась ему. Парень на улыбку не ответил, и девушка стушевалась.
— Привет, Ди, — робко проговорила она, разглядывая лицо парня. Его обычно светло-голубые глаза сейчас напоминали штормовое море. Они были очень темными, и Робин могла поклясться, что в глубине этих глаз вспыхивали отдаленные молнии. Она поняла, что Дилан злится, но никак не связала это со своим появлением здесь.
— Робин, — Дилан остановился на середине лестницы. — Господи, ну зачем ты тут?
От этих слов девушка вздрогнула, словно от удара. Она беспомощно уставилась на Дилана, но не увидела в его лице ни капли сожаления. Робин хотела было спросить про оливковый Матиз, стоящий на подъездной аллее дома Клиболдов, но поняла, что не готова услышать ответ. Ее терзали нехорошие предчувствия, она все больше замечала, как Дилан меняется, становится чужим ей. И ее поведение, которое она расценивала, как элемент дружеского участия, выглядело, как шаг отчаявшегося навязывания. Внезапно осознав, как она смотрится со стороны, Робин сильно покраснела, и пробормотав невнятные сбивчивые извинения, выбежала за дверь в холодный мартовский вечер. По ее щекам бежали слезы, которые тут же высушил ударивший ей в лицо порывистый ветряной шквал. Она села в машину и резко рванула с места, мечтая провалиться со стыда сквозь землю. Быстрее, прочь отсюда, прочь от этого дома и его обитателей! Девушка гнала машину по скользкой дороге, совершенно не заботясь о том, как ее начинает заносить на поворотах. Ее глаза были затуманены соленой влагой, она то и дело смахивала слезы руками. Как теперь все исправить? Как искупить свою вину перед Диланом? Робин все бы отдала за то, чтобы он снова взглянул на нее своим привычным ласковым взглядом и улыбнулся открыто и нежно.
Въезжая в очередной поворот и нажимая на газ, вместо того, чтобы сбросить скорость, Робин выскочила на встречную полосу, где внезапно ей в глаза ударил ослепительный свет ярчайших фар включенного дальника. Чей-то автомобиль не спеша ехал по своему ряду, как обычно, притормозив на вхождение в поворот, и водитель оказался не готов к тому, что на него вылетит чужая тачка. Раздался визг тормозов, а затем оглушительный звук удара металла о металл. Робин ощутила сильнейший толчок, затем словно в замедленной съемке, увидела, как приборная доска вминается внутрь салона, а ее саму приподнимает чья-то страшная сила и выкидывает в треснувшее лобовое стекло.
— Я никогда не оставлю тебя, обещаю. Даже если мне придется приковать себя к тебе для этого, — словно сквозь плотную пелену Эрик слышал родной нежный шепот. Он приоткрыл глаза и увидел белый потолок. Не совсем понимая, где он, парень шевельнул левой рукой, на которой лежало что-то теплое.
— Эрик! — раздался радостный возглас у него над ухом. Он повернул голову и увидел Натали, которая тревожно на него смотрела с мокрыми глазами. — Хороший мой, как же ты меня напугал, — она всхлипнула и улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь?
Эрик прислушался к своим ощущениям, пытаясь вспомнить и понять, что произошло. События недавнего времени потоком хлынули в его сознание, и он увидел Джексона Руффа, направленный на себя обрез помпового ружья, выстрел, затем удар доской… Он вспомнил, как приехал к Натали, а потом наступила темнота.
— Я вызвала скорую, — словно извиняясь, прошептала Натали, поглаживая его пальцы. — Я не могла потерять тебя… Поэтому сейчас ты в больнице. У тебя сквозное пулевое ранение, слава Богу, кость не задета, а еще сломаны два ребра…
Эрик поморщился. Однако продолжал молчать. Голова кружилась, и его подташнивало. Слабость была такая, что ему даже руку оторвать от постели было трудно.
— Мой отец очень заинтересован тем, что с тобой случилось, — продолжала взволнованно шептать Натали. — Я ничего не смогла ему объяснить, потому что сама мало что понимаю, но ты можешь не волноваться насчет… — девушка сделала паузу, надеясь, что Эрик поймет, что она имела в виду. — Я его убрала. Пожалуйста, попытайся рассказать, что произошло, прежде чем я скажу доктору, что ты очнулся, и сюда залетит толпа полиции и твои родители.
Эрик вздрогнул. Никто не должен был знать о том, что у него есть ружье, и что из него стреляли. Черт возьми, что же делать?
— Я заглох на пересечении Запад Ридж роуд и Юг Принс Стрит, где склады. Вышел посмотреть, что с тачкой, и тут подъехал какой-то мудак. Я решил было, что он мне сможет помочь, но он бросился на меня, — Эрик говорил очень тихо, и Натали пришлось наклониться к самому его лицу, чтобы расслышать то, что он шептал. — Пока я пытался придти в себя, он принялся рыться в тачке, и нашел ствол. Если бы я не смог его обезоружить, кто знает, что было бы тогда… Но он успел нажать на курок. Я сразу и не понял, что случилось, поэтому смог завести тачку и приехать к тебе. Дальше ты все и сама знаешь…
Натали в шоке молчала, огромными глазами рассматривая раны и ссадины на его лице.
— Звучит так, словно нападавший знал, что у тебя есть ствол в машине, — осторожно произнесла она. Эрик прикрыл глаза и кивну:.
— Он предполагал… А ты до сих пор не поняла, кто это был?
Девушка сдавленно вскрикнула и вскочила:
— Мы должны немедленно сообщить об этом отцу!
— Нет! — воскликнул Эрик, пытаясь ее удержать. — Не смей! Если узнают про ружье, мне пиздец… Об этом нельзя говорить.
Натали вновь опустилась на стул, стоящий рядом с кроватью, и растерянно спросила:
— Что же делать?
— Говорить буду я сам, а ты сделай вид, что слышишь эту историю в первый раз, поняла? — Эрик шумно выдохнул. — Я выкручусь… Думать, что делать, мы будем потом.
— Эрик, — девушка провела пальцами по его бледной щеке. — Это очень и очень серьезно… Эта мразь опасна для тебя…
— Знаю. Но я не могу допустить, чтобы забрали мое ружье, — Эрик испытывал реальный страх остаться без дробовика. — Ты должна мне помочь, Нат. Без тебя я не справлюсь.
— Я сделаю для тебя все, — прошептала она и нежно поцеловала его в разбитые губы. — А сейчас я зову врача, тебя необходимо осмотреть.
Вместе с врачом в больничную палату забежали и родители Эрика. Катарина была вся заплаканная, а Уэйн чрезвычайно бледен и взволнован.
— Эрик, родной! — мать громко всхлипнула, прижав руки к груди, и доктор был вынужден попросить их удалиться и не мешать осмотру пациента. В коридоре Харрисы подошли к Натали с намерением узнать, что ей известно, но Натали, помня о просьбе Эрика, ничего не смогла им рассказать. Она вкратце поведала о том, что предшествовало нынешним событиям и соврала, что позвала врача сразу, как только Эрик открыл глаза. В конце коридора показался мистер Иви со стаканом кофе в руках. Он поравнялся со стоящими Харрисами и Натали и поинтересовался:
— Очнулся?
Девушка кивнула, опустив глаза в пол. Выдержать испытующий взгляд отца она сейчас не могла.
— После осмотра мне необходимо поговорить с ним, — сказал Аллан Уэйну, и тот понятливо кивнул. Разумеется, следователь полиции должен попытаться установить все детали произошедшего, поэтому ни он, ни Катарина не собирались ему в этом препятствовать.
Эрик уперся в версию нападения с целью грабежа. Он упорно твердил, что не знал нападавшего, а приметы описать не может, потому что было темно. Все, что парень смог сказать по внешности преступника, были расплывчатые данные о его фигуре и росте. Машину грабителя Эрик тоже не запомнил: ни марку, ни номер. Аллан пристально следил за его лицом, пока Эрик все это говорил, но парень был расслабленно спокойным, и ничто не выдавало его лжи.
— Надеюсь, ты понимаешь, насколько серьезно то, что ты мне сейчас тут вкручиваешь, — наконец, ответил мистер Иви, и Эрик чуть побледнел. — Если вдруг ты что-то вспомнишь, по настоящему стоящее, ты прекрасно знаешь, где меня найти. А пока я приставлю к твоей палате дежурного офицера. На всякий случай.
Аллан покинул палату, сделав знак родителям Эрика, что они могут войти к сыну, и подошел к Натали, которая очень тревожно следила за ним.
— Что ты знаешь, Ли? — резко спросил Аллан дочь, и та вздрогнула. — Думаешь, я должен поверить в эту историю с попыткой ограбления?
Девушка вжала голову в плечи и упрямо помотала головой:
— Я вообще ничего не знаю, папа! Он мне ни слова не успел сказать перед тем, как потерял сознание на нашем диване.
— Вы двое что-то скрываете, я уверен в этом, — Аллан сердито посмотрел на дочь. — Руфф вышел, и тут же на Эрика напали с оружием! Какое совпадение.
— Папа, я ничего не знаю по этому поводу, — упрямо твердила Натали, умирая от страха за Эрика. Ситуация казалась безвыходной, и девушка лихорадочно искала пути спасения.
— Мы не можем опекать Эрика вечно, — положив тяжелую ладонь на худенькое плечико дочери, рыкнул Аллан. — Мы скоро уедем отсюда, а он останется. И если есть какая-то опасность для него, нам нужно успеть ему помочь.
Натали вдруг резко вскинула на отца глаза и тихо проговорила:
— Не говори мне об отъезде, папа. Я никуда не уеду от него, ты меня слышишь? Я найду способ, и не один, остаться, или вернуться сюда, но я никогда, никогда его не оставлю…
Что-то подобное Аллан и ожидал. Устраивать разборки с дочерью в вестибюле госпиталя Виннсборо он не стал, но мужчина крепко задумался, как ему выйти из конфликта с ней малой кровью. Как найти слова, чтобы убедить ее в нужности отъезда? Аллан был мудрым мужчиной, поэтому прекрасно понимал, что насилие тут ничего не решит… Он мог бы создать Натали такие условия, что ей самой ничего бы не осталось, кроме как уехать отсюда. Но мистер Иви сильно любил свою дочь, и не хотел портить с ней отношения. Ладно, об этом он подумает позднее, а пока нужно решить огромную проблему с Эриком Харрисом.
Огромная проблема Эрика Харриса, которую звали Джексон Руфф, медленно приходила в себя. Он открыл глаза и ощутил, что лежит в чем-то мокром и холодном. Парень смог встать и оглядеться. Вокруг было темно, над ним светил тусклый фонарь, а недалеко стоял его Лексус с включенными фарами. Ни Харриса, ни его Хонды поблизости не было. Джексон усмехнулся, а затем потрогал голову. На макушке ощущалась большая шишка. Посмотрев вниз, Руфф увидел деревянные осколки от некогда целой и тяжелой доски.
— Так вот чем ты меня приложил, крысеныш, — пробормотал он и коснулся своего саднящего виска. Ни Эрик, ни Джексон не подозревали о том, что первый промахнулся мимо мягкой височной доли всего на пару сантиметров, и это спасло второму жизнь. — Мой долг тебе становится все больше и больше.