Ильдар весь вечер ходил, словно паря между небом и землёй. То споткнётся, то уронит какой-либо предмет, просто потому, что забудет о пребывании вещи в его руках, то неотрывно смотрел в одну и туже точку в пространстве, как будто перемещаясь с одной планеты на другую.
Айхан, который пришёл минут десять назад, вёл с ним весьма бурный диалог, где делился впечатлениями о прошедшей репетиции. Позже танцор понял, что мечтательный юноша не принимает в этой беседе никакого участия.
— Ильдар, Фейс умер, — спокойно произнёс Айхан, выжидая реакции парня.
— Чего? — до сих пор пребывая в параллельной реальности, сказал парень, недоумевающе взглянув на своего соседа по комнате.
— Ничего. Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? — хриплый смех сорвался с губ мужчины. — Что с тобой сегодня? Может на репетиции что-то случилось?
— С чего ты это взял? Всё со мной нормально, — психуя на «беспочвенные» переживания Айхана, ответил парень.
— Тогда чего ты молчишь, как будто язык проглотил, пялишься куда-то? Вот даже сейчас, когда мы разговариваем, смотришь не на меня, а на стену, —констатировал факты Айхан, — Кстати, рассказывай, как твоя репетиция, а то что-то задолбался только о себе говорить.
— Знаешь, — парень остановился, и мечтательная улыбка появилась на его лице, — Я даже не думал, что мне так повезёт с партнершей. Я настраивался на то, что буду танцевать с какой-нибудь взрослой опытной девушкой, а мне попалась Соня. Странная она какая-то, вообще не понимаю, что из себя представляет эта девочка, — улыбка не сходила с лица молодого человека, — Когда до этого были общие репетиции, я порой, сам того не понимая, наблюдал за ней. Не знаю, как ей удаётся приковывать к себе такое большое количество моего внимания? Кажется, она обладает гипнозом, потому что, когда на неё смотришь – ты не осознаешь этого, — в глазах Ильдара снова зажегся огонёк, который, вроде как, потух много лет назад.
— А вот это уже интересно, — загадочно улыбнулся Айхан, — Мне кажется, я знаю исход вашего дуэта. Она ведь понравилась тебе, так ведь? — мужчина хитро посмотрел на Гайнутдинова, зная, что доля правды есть в его словах.
— Как человек и танцор, не более, —странное напряжение охватило всё тело.
— Ну посмотрим.
Тем временем в соседнем номере.
— Ну что, когда домой? Сонь, мы жутко соскучились, — на другом конце сотовой связи слышались душещипательные переживания мамы Софии.
На свой страх и риск, девушка решила позвонить родителям, узнать, как у них дела, пока Саши нет в номере.
— Я не знаю, мам. Кстати, мне осталось совсем немного до отбора в команды. Нас распределили по дуэтам, сегодня была первая репетиция, а завтра уже съемка. Думаю, номер получится очень клёвым, —Соня воодушевленно рассказывала о том, что происходит в её жизни.
— Получается скоро? — женщина пропускала мимо ушей всё, что говорила ей дочь.
— Почему ты так решила? Ты сомневаешься в моих способностях? — София пыталась сдержать подступающее цунами из слёз, чтобы не выплеснуть его на маму. Она хоть и говорила такое, но всё равно переживала за судьбу ребёнка, как и любой другой нормальный родитель.
— Не обижайся, конечно, но вряд-ли телешоу нужна девочка, вроде тебя, — изображение усмехающейся женщины само по себе появилось в голове Сони, — Там полным-полно мечтающих танцовщиц, которые хотят покорить мир, — материнская теплота сменилась чем-то похожим на насмешку, — И ещё, я хотела сказать... — Соня не дала женщине договорить, так как была не в состоянии продолжать слушать это.
— Мне пора спать. Спокойной ночи, —дрожащим голоском произнесла она и отключилась, не дождавшись ответа.
Она надеялась услышать слова поддержки, надеялась на то, что родители будут мотивировать её хотя бы здесь, где девушка могла заявить о себе, как о профессионале, а не как о «девочке с деревни». Почему эти два человека, чья любовь к своему ребёнку просто безгранична, не могут понять, что танцы – это всё для их дочери, как бы они не хотели признаваться в этом самим себе? Почему хотя бы раз в жизни нельзя пойти наперекор глупым принципам и просто поддержать свою дочь, тем самым выразив свою любовь?
После таких диалогов руки опускаются сами по себе и не хочется идти вперёд, достигать каких-то ранее поставленных целей, не хочется идти к своей мечте. Тяжело, когда тебе не оказывают поддержку люди, в которых ты особенно нуждаешься.
***
— Сонь, пора вставать, — сквозь сон бормотала Александра.
— Давай хотя бы несколько минут ещё полежим, — так же невнятно произнесла София.
Спустя несколько часов.
— Соня, мы проспали! — резко подорвавшись с кровати, вскрикнула Саша.
— Сегодня же съёмки! — София побежала за своей одеждой, — Меня точно убьют, — девушка еле сдержалась от сквернословия.
— Поверь, не одну тебя, — натягивая на своё тело футболку, произнесла соседка по комнате.
***
Сердце девушки стучало в бешеном ритме. Не так часто ей удавалось опаздывать на такие ответственные, скажем, «мероприятия». А если быть точным, вообще никогда.
Сломя голову, София бежала в репетиционный зал. По идее, там уже должны были собраться все: съемочная группа, хореограф, который сто процентов скажет пару ласковых слов по поводу «безответственности» Софии. Так же, там находился и Ильдар.
Вспомнив об этом человеке, мозг словно заморозился и перестал выполнять жизненно важные функции. Например, циркуляция крови – её как будто не было. Этот процесс абсолютно не ощущался, руки были холодные, как у мертвеца. Лишь редкое, но оглушающее сердцебиение давало знать о том, что девушка всё ещё жива. Казалось, этот стук слышали все мимо проходящие люди.
Ноги непроизвольно замедлили свой шаг. «Дурочка, ты ведь опаздываешь! Сейчас самое время поволноваться, вспомнить о вечно мешающих эмоциях, не так ли? Давай ещё в обморок упади, вот шоу будет!» – кричал разбушевавшийся внутренний голос Сони.
Плюс ко всему, девушка очень боялась камер. Она попросту не знала, как вести себя, когда рядом с тобой «летают» операторы, записывают каждое твоё действие. Другое дело общие репетиции. Там ощущаешь себя, как на мастер классах – просто повторяешь за движениями человека, находящегося впереди всех. А уже получается у тебя или нет, будешь знать только ты, так как вероятность того, что на тебя обратят внимание сравнительно небольшая.
Ненадолго переборов волнение, София, наконец, открывает дверь зала. Она словно открыла для себя новый мир – работа кипит, каждый чем-то занят. Кто-то регулирует свет, кто-то настраивает камеру, подключает кучу каких-то проводов. А кто-то, сидя на полу и не замечая всего, что происходит вокруг, выполняет растяжку перед репетицией.
"Грим", который уже успели нанести Ильдару, скрывал синяки от недосыпа под глазами, придавая лицу более или менее живой оттенок. Если София спала, как убитая, то молодой человек ворочался почти всю ночь. Беседы с родителями, подобные вчерашней, всегда выматывали девушку, и не имело значения, как долго они длились, всегда эффект был одинаковым, только к эмоциональному истощению добавлялось ещё и саморазрушение.
Что мучило голову парня, какие мысли не давали уснуть? Он сам ещё не до конца смог в этом разобраться.
