better than you

и когда она видит это короткое "привет" внутри всё переворачивается. руки начинают потеть, по телу пробегают мурашки, а сердце всё бьётся, бьётся, как будто хочет из груди вырваться. Очако глупо улыбается во весь рот, чувствуя, как внутри всё начинает порхать. и перед глазами как будто глаза алые поблескивают. Дрожащими пальцами пытается что-то напечатать, что-то, чего сама понять не может. Но хочет. Уж точно хочет. - когда тебя выписывают? может, тебя навестить? ребята в классе очень соскучились! и я... Урарака вспыхивает, как маленькое пламя свечи, и ярко алые щёки мгновенно придают ощущение жара телу, она торопливо стирает последнее, чувствуя себя какой-то преступницей. мимо проходящие люди оборачиваются в недоумении, она кому-то помешала пройти, но разве же это её волнует? Нисколько. Сердце поёт, и барабаны в нем все ухают-ухают, от чего грудь Урараки, кажется, сейчас совсем разорвётся от сильных и быстрых ударов. Обновляет свой профиль в социальной сети снова, пальцы оставляют отпечатки на маленьком экране смартфона, и Очако приходится протереть экран о свою рубашку, ладони потеют от нервов. Тёплый порыв ветра поднимает вверх пряди волос, цвета корицы, а солнце ласково гладит щеки своими лучами. Урарака поднимает голову, силясь посмотреть прямиком на чудесное светило, но лишь задорно щурится, получив отпор. Улыбка с губ не сползает, Очако чувствует всепоглощающее счастье всем своим сердцем, всей своей душой, и кажется, что каждая клеточка ее тела напевает только одно имя. Тогда она понимает, что действительно вляпалась. Чертов Бакуго. Чёртов Бакуго, потому что сердце бьётся так быстро, как будто она пробежала три марафона. Чёртов Бакуго, потому что щёки горят, как будто вместо них два огромных вулкана, готовых взорваться в любой момент. Она так подумает, но вслух не скажет. Ей почему-то хочется только смеяться и улыбаться каждому прохожему, потому что от счастья внутри распирает, потому что она, наверное, таким образом мысленно улыбается Бакуго. Как сильно ей сейчас хотелось бы увидеть багряные искорки в глазах Кацуки, как хотелось бы устроить с ним дуэль взглядом, которая в конце концов перетекла бы.. Урарака встряхивает головой, отгоняя наваждение, чувствуя, как щёки горят обжигающим румянцем. Как же чертовски она вляпалась! и все же внутри все повторяет только одно слово: люблю. люблю. люблю. люблю. от мечт ее отвлекает звук оповещения, и она мгновенно снимает с экрана блокировку, желая ответить ему в сию же секунду. - завтра. меня выписывают завтра. как хочешь, круглолицая. пускай не скучают, чёрт их дери. Урарака перечитывает сообщение ещё пару раз, чтобы действительно удостовериться, что ей не показалось. Брови в изумлении приподнимаются над карими глазами, сама того не замечая, она в удивлении приоткрывает рот. Солнце всё также греет щёки и ласкает незакрытую одеждой светлую кожу. И ветер всё также продолжает нежно сдувать с неё былое смущение. Всё идёт своим чередом, кроме Кроме того, что чёртов Бакуго сейчас сказал, что она может его навестить. Очако даже не думает, она встряхивает головой, решительно заставив танцевать в воздухе каштановые пряди, и кивает сама себе. Дальше ноги ведут её в больницу сами. Смущается ли она? Безусловно. Боится ли, что он поведёт себя, как ни в чём не бывало? Ещё бы. Но хочет ли пойти? вне всяких сомнений. Урарака стыдливо улыбается, глядя на прохожих. Душа поёт какие-то незатейливые милые романтичные песни об огромной любви, сердце пускается в какое-то немыслимое энергичное танго, из-за чего дыхание Очако становится очень прерывистым. Ноги почему-то сами срываются на бег, и запыхавшаяся героиня преодолевает расстояние до больницы гораздо быстрее, чем раньше. Ей вторит поднявшийся ветер, который словно подгоняет её, ускоряя её и без того быстрый бег. Она торопливо бросает попутные извинения прохожим, которых чуть не сталкивает по пути, в спешке не увидев их. Окрашенное белым здание больницы приветственно встречает её в паре десятков шагов. Уравити резко останавливается, на секунду засомневавшись. Вдруг Бакуго всё-таки не захочет её видеть? Может, он сказал, что она может прийти не от чистого сердца, а чтобы она отстала? Сомнения корнями оплетали её сердце, но в действительности она абсолютно не хотела им поддаваться. Какая разница, что именно он имел в виду? Вся её душа требовала встречи с ним, лишь только одна мысль о нём заставляла сердце трепетать, а настроение повышаться. Так зачем же сдерживать свой порыв? И Урарака решительно направляется к зданию, пройдя в небольшую калитку. Двор больницы встречает её зеленью посаженных когда-то давно деревьев, разноцветные лавочки, которые стоят практически на каждом шагу, словно зовут присесть на них, расслабиться после марафона, который устроила лично сама Очако. И она победила. Ветер поднимает в воздух каштановые волосы, словно ласково шепча о том, что все будет хорошо. И солнце по-прежнему греет не только её тело, но и сердце. Урарака чувствует порыв ветра, который словно подгоняет её навстречу к входу в само здание, глубоко вздыхает, прижав руку к груди (сердце бьётся, как сумасшедшее), и решительно вскидывает голову, делая первый шаг навстречу столь желанной встрече. Она входит в белоснежные двери, аккуратно их за собой прикрыв. У стола, где сидит девушка в медицинском халате, происходит какая-то буря. Атмосфера в воздухе как будто становится очень напряжённой, и Урарака вмиг становится серьёзной. - Я, чёрт возьми, хочу выйти хотя бы минут на пятнадцать! - Молодой человек, не положено, завтра вас уже выпишут, и сможете идти туда, куда хотели бы! - Да мне наплевать! Я хочу выйти именно сейчас! Очако вдруг понимает, кто же устроил такую несуразицу в больнице. Из-за чьего голоса звенели все стены больницы, и немного тряслась каждая дверь в палату. Подходит чуть ближе и замечает знакомую фигуру. В тёмной майке и тёмных штанах что-то выкрикивает Бакуго Кацуки собственной персоной. губы сами сложились в счастливую улыбку. Волосы, итак вечно стоящие дыбом, сейчас вообще кажутся совсем колючими, во всей его фигуре читается нетерпение, которое грозится с каждым моментом выйти наружу, разгромив половину больницы, а может даже и больше. Даже воздух, кажется, трещит от напряжения. Бакуго опирается двумя руками в больничную стойку, а бедная девушка, видно, не из робкого десятка, упорно стоит на своём, уже немного приподнявшись со стула. Урарака понимает, что сейчас лучше вмешаться. Она проходит к больничной стойке и внимательно смотрит на девушку, которая, кажется, немного отвлеклась от Бакуго. Или же он от неё. Потому что тот, кажется совсем замер в изумлении. Если бы Урарака сейчас взглянула на него, она бы увидела, что тот даже рот открыл, узнав её, стоящую у стойки. И почему-то в глазах у него заплескались искорки не гнева и безразличия, а искорки какой-то радости, какого-то удовлетворения. Он ощутимо расслабляется, и даже обстановка в данном помещении приобретает самый приятный и нежный оттенок. Даже лучше, чем до прихода Бакуго. И воздух теплеет, кажется. И вообще, если честно, Кацуки даже кажется, что больница не такое плохое место, а жизнь прямо сейчас обретает самые яркие краски. - Добрый день, - Очако улыбается, сверкнув миловидными детскими ямочками. Девушка почему-то сразу теплеет и здоровается с ней в ответ, спросив, в чём же ей нужно помочь. - могу ли я попросить вас отпустить данного субъекта хотя бы на десять минут? Обещаю, с ним ничего не случится, я пригляжу за ним, - девушка в медицинском халате сомневается и уже собирается отказать Урараке в просьбе, но героиня складывает руки в молящем жесте. - пожалуйста, я клянусь вам, что всё будет в порядке. Он не заболеет сильнее! Девушка как-то хитро бросает взгляд на Бакуго, и теперь в глазах её не видно злости. Лишь понимание. Она согласно кивает. - Что же ты, - обращается она к замершему в одной позе парню, который после своей гневной тирады как дар речи потерял. Ухмыляется задорно. - сразу не сказал, что с девушкой увидеться хочешь? Все мы люди, все всё понимаем. - Бакуго открывает рот в возмущении, собираясь, наверное, опровергнуть речи девушки, но потом почему-то медленно кивает, смущённо (?) отведя взгляд в сторону. Урарака ярко краснеет, потеряв дар речи от смущения. Она бы и сама опровергла то, что девушка подумала, поэтому поднимает руки, чтобы взмахнуть ими в знак несогласия, однако они почему-то оказываются схвачены. Очако в изумлении поднимает взгляд и видит решительно глядящего на неё Бакуго, который отпускает её руки и кладёт свои ладони ей на плечи, поворачивая тело героини в сторону выхода. Горячее прикосновение к плечам Очако заставляет её совсем мысленно испустить дух от стыда, но она позволяет увести себя из помещения. - Только недолго! Ох, вот она, юность... - слышит она краем уха брошенные вслед слова девушки у стойки. Щёки, наверное, пылают алым цветом, и Урарака смущённо выдыхает, чувствуя на плечах горячие ладони Кацуки. Они подходят к небольшой красной скамейке, и Бакуго подталкивает её присесть. Очако почему-то поддаётся, присаживается. Парень почему-то не садится, и Урарака рассерженно хмурится. В карих глазах плещется недовольство, и она хватает его за руку, притягивая к себе. Бакуго падает рядом, глядя на неё немного раздосадованно. Алые глаза вспыхивают миллиардами рубинов, и Урарака почему-то ловит себя на мысли, что очень сильно о них скучала. Сердце радостно пускается в пляс, и героиня его совсем в этом не винит. Узнал бы кто, что чувствует она, когда просто находится рядом с Бакуго... - Круглолицая! Очако в недоумении глядит в немного раздражённые глаза одноклассника. Внезапно она понимает, что тот ждёт от неё какого-то ответа и поэтому утвердительно кивает, мягко улыбнувшись. - Что, соскучилась по мне? - нагло и самовлюблённо бросает Кацуки, ехидно прищурившись. Урарака мгновенно вспыхивает, приподнимает руку и ощутимо тыкает в бок. Бакуго кривится от боли и сводит белёсые брови к переносице, рассерженно на неё глядя. - Какого хрена, Урарака? - Заслужил, - коротко отвечает героиня, подавив в себе порыв его ударить. Что он за странный человек? То обнять хочется, то вмазать хорошенько. Бакуго рассержено хмурится и гневно приоткрывает рот для громкой тирады, но вдруг шумно выдыхает. Выдох. Горячее прикосновение. Урарака обнаруживает себя в руках Бакуго, который беспардонно смял ее в охапку. От него пахнет больницей: лекарствами и каким-то спиртом, сам он до невозможности горячий, она ощущает себя в жарком пламени, которое не обжигает холодным огнём, а мягко и ласково греет ее тело. Очако смущенно вспыхивает, чувствуя горячее дыхание у своего уха, но почему-то совсем не желает отодвигаться от Бакуго, ей приятны его объятия, и это так странно и так стыдно для неё. - слышь, круглолицая, - Урарака вздрагивает от резкого шепота и быстро поворачивает голову. - я тоже скучал. И как же приятно это слышать.