Everything

      Вечер выдался непривычно холодным. На улице уже начинало понемногу темнеть, как пошел первый в этом году снег. Хлопья ложились на землю, укрывая засыпающую зелень на лужайках. Лорд сидел в кресле у окна, держа пальцами несчитанную сигарету, дым которой поднимался к высоким сводам зала. Обычная синева глаз сменилась мутным зеркалом, полным задумчивости. По его позе казалось, что он пытается исчезнуть в этом кресле, стать с ним одним целым, тело его было здесь, но сам он был где-то далеко, за сотни километров от поместья Стайлсов.       Достаточно задержать взгляд на его лице на несколько секунд и можно увидеть, как он напряжен и сдержан, молча ожидая, когда Найл вынесет вердикт о проделанной работе. Лорд не понимал в чем толк этих людей, но Лиам настоял и все, что ему осталось, сидеть в ожидании. Он знал, что случилось без чьей-либо помощи.       Мужчина вошел, впуская в дом холод и несколько снежинок, что таяли, приземляясь на пол. Он стряхнул с плеч первый снег и прошел к креслу, не сводя взгляда с сидящего в нем Лорда. - Это машина Маликов. - Я знаю, Лиам, - Луи даже не посмотрел на него. - Не хочешь рассказать? - Нечего говорить. Малик похитил твоего жениха, чтобы издеваться над ним и сделать своим, - Луи кинул сигарету в камин. – Но мы сидим здесь, ждем, когда его убьют или изнасилуют. На лице застыла гримаса, мужчина продолжал быть где-то не здесь.

***

      Когда молодой лорд открыл глаза, все, что он помнил – лицо сестры. Она жива и осознание этого, волновало его больше, чем своя собственная жизнь. Он был в комнате, и ощущал мягкость постели и тепло, но вокруг была темнота. Гарри чувствовал, что он в своей одежде и неудобство ему причиняли лишь головная боль, темнота и связанные за головой руки. Его охватывала паника, мешая ровно дышать, головная боль становилась сильнее, и он уже не понимал где он. Темнота накрывала его сознание.       В следующий раз Гарри очнулся в комнате полной света. Он все так же был связан, теперь он видел, что его руки привязаны к изголовью большой кровати. Он услышал звуки движений где-то совсем рядом. Гарри почувствовал боль. Руки болели, и, кажется, пальцы стали холодными, онемевшими. Парень заметил, как аккуратно открывается дверь в комнату и входит женщина, оглядывая его большими черными глазами. Гарри смотрит на нее, ожидая каких-либо действий, но она лишь наклоняет голову в бок и выходит обратно. Гарри слышит ее быстрые шаги, она побежала рассказать о том, что он очнулся.       Через несколько минут Гарри снова услышал шаги, но теперь это было несколько людей. Он почувствовал страх и попытался притянуть к себе затекшие ноги. Ему нужна защита.       Дверь распахнулась, и в нее вошли двое мужчин и женщина, которая заходила раньше. Она была домоправительницей или кем-то из прислуги, так думал Гарри. Гарри перевел взгляд с женщины на мужчин. Глаза начали слезиться, к горлу подступил ком, парень чувствовал себя в ловушке, пытаясь бороться с паникой. Малик. Чертов Малик. - Мой дорогой жених, - Малик сел на край кровати рядом с Гарри, - я рад, что ты очнулся так быстро. - Какого черта, Зейн? – Голос Гарри был хриплым и тихим. - Не утруждай себя, сил у тебя осталось совсем мало. – Малик издевался. - Где Джемма? - Джемма в порядке, в соседней комнате, милый, - Зейн провел указательным пальцем по щеке Гарри. – Не дергайся. - Не трогай меня! – Гарри пытался отодвинуться от мужчины. - Твоя сестра будет в порядке до тех пор, пока ты будешь вести себя хорошо. - Чего ты хочешь? - Ты знаешь, чего я хочу, милый, - Зейн смеялся.       Мужчина встал, направляясь к выходу. Он был чертовски доволен собой, а внутри Гарри злость закипала вместе с безысходностью. Он просто ничтожество. - Этого никогда не будет, Зейн! – Гарри сорвался на крик, надеясь, что Зейн услышит его отчаянный вопль. – Этого никогда не будет, потому что я уже беременный, слышишь? - Что ты сказал? – Малик вернулся в комнату один.       Гарри молчал. Он чувствовал, что не дышит. Глаза бегали по комнате, останавливаясь на внимательном взгляде мужчины. Гарри притянул колени к груди. - Я беременный, - прошептал Гарри. - Врешь! – В мужчине кипела злость. – Пейн никогда бы не тронул тебя до свадьбы, он старомоден для этого. - Это не Лиам, - Гарри чувствовал, что говорит лишнее. Он уже начал игру. - Ты шлюха, Стайлс. Какого черта? – Зейн сделал один большой шаг, сжимая кудри парня в кулаке. – Кто он? - Томлинсон, - глаза застилали слезы. – Я ношу ребенка Луи Томлинсона.       Звук пощечины повис в комнате. Мужчина вышел, хлопнув дверью, а Гарри прижался щекой к подушке, пытаясь унять боль. Он здесь умрет. Цветы не цветут на снегу