Идти пришлось по пустырю.
Пустой кукле.
Бездумные лица провожали ее по пути к центру ничего. Бездумно хватаясь за землю под ногами, пластмассовая девушка упала на колени и начала рыть. Час, второй, еще несколько — и под руками образовалась внушительная яма. Под ногти забилась грязь. Пальцы еле гнущиеся и в болоте. Она протерла вспотевшее лицо тыльной частью ладони, но все равно испачкала себя.
Ей было наплевать.
Мимо продолжили сновать бездумные. С низко опущенными плечами, тихие, передвигающиеся без звука.
Девушка свалилась без сил внутрь небольшой ямы и продолжила грести.
В этот раз не рядом. Под себя.
Глубже зарываясь в грязевую ванну, кукла бледнела. Бесформенные лица бездумных вместе с тем начинали обретать формы. Сначала кривые, совсем не похожие на человеческие обличья, затем — все изящнее и правдоподобнее. Настоящие черты, суккубы темного мира, облаченные в черные безвкусные костюмы, пили. Все до единого они теперь держали рюмки.
Наполовину пустые.
Пустая кукла. Опустевающие рюмки.
Рыть оставалось долго. Тело лишь чуть присыпало сверху рыхлой мрачной субстанцией, а рукам уже было больно. На напряженных запястьях выступили жилы. Лицо побелело, выколотые глазницы продолжили продырявливать настоящих бездумных.
Рюмки посыпались на твердеющую грязь, на глазах превращающуюся в асфальт. Посыпались и осколки. Они разлетались во все стороны. Кровоточили щеки, руки, ноги… Кукла хваталась за пластмассовые части, пытаясь не дать конечностям отвалиться. Она забыла о яме в попытках выбарахтаться наружу, но чем больше кукла шевелилась, тем больше ее засасывало в зыбучие глубины.
Между тем приближался асфальт.
На уровне шеи происходили судорожные глотки. Ненастоящие ключицы выпирали, выдавая излишнюю костлявость вне игрушечных одежд.
Пустая кукла не могла закричать. В пустую куклу никто не вкладывал свой голос.
Самобытная игрушка сама копала себе могилу. Проваливаясь под зыбучую грязюку, кукла пыталась найти твердый край, но ужаснулась, когда все же его нашла, а он в один миг обволок ее фаланги.
Кукла сама превратилась в асфальт.
А по ней проложили свой путь носители покерфейсных лиц.
***
Философия от несерьезных авторов не выглядит так забавно, как от настоящих мыслителей.
Я хочу умереть.
.
.
.
Я хочу удалиться.
.
.
.
Я хочу уничтожить в себе фикбук.
Просыпаться в холодном поту казалось глупым мейнстримом, как и открывать глаза, окидывая взглядом плывущую из-за жара комнату. Поэтому Лера просто проснулась. Просто, но все же каком-то мандраже. Она вскочила на ноги и быстро уселась за компьютер. Благо, тот был прямо в ее комнате.
От долгого обновления страницы фикбука у нее бешено заколотилось сердце.
Из-за двери послышалось недовольное:
— Ночь уже, куда снова за железку уселась?
Лера попыталась ответить, но в нее никто не вкладывал голос. Безголосая Лера дождалась милости от хуевого интернета и обновления страницы.
Ничего.
Попавшая в ловушку, она быстро вернулась обратно под одеяло и тихо-тихо, чтобы родители вдруг не услышали, захлебнулась слезами. Забила себя глухими всхлипами. Лера распалась на пластмассовые куски, вгрызаясь в одеяло костлявыми пальцами.
Затем она немного успокоилась. Всего чуточку. Лишь для того, чтобы скинуть с себя футболку, скинуть и лифчик, брюки, носки… а затем переодеться, как нормальный человек, в пижаму, и обыденно пойти спать с красными горящими от слез глазами.
Всю ее жизнь решали бездумные, когда бездумной была она.
Всю ее жизнь бездумные подливали осколки в бытовую яму, но она сама предоставляла им полупустые рюмки.
Сама виновата. Сама сделала что-то не так.
Она заснула с мыслями о том, что утром ситуация переменится с «ничего» на «хоть что-то».
Бездумной хотелось верить, что она не была куклой.
Не сегодня. Не всегда. Не в этой жизни. Хотя бы не на этом сайте.
[Эскапизм реален?]
