Меж двух огней

      Ждать я не любила примерно так же, как и опаздывать самой. Время тянулось чертовски долго, а я и занять себя ничем не могла в надежде, что опаздывающий вот-вот придет. Но в этот раз опаздывающий Стивен как назло не торопился: я уже полчаса мерила шагами небольшую кухоньку в своей новой квартире. Арендная плата за нее была выше, сама квартира меньше, зато район получше и горячая вода была круглосуточно, а не после очередной ссоры с арендодателем.       На кухонном столе возле окна пестрил листок, оказавшийся в итоге не визиткой, а приглашением на частную вечеринку в одном из крутых клубов города. Домой я приглашение до последнего брать не хотела, понимая, что мне стоит от всего этого держаться как можно дальше и не искать себе лишних проблем, но в последний момент я его все же достала из кармашка, положив в задний карман джинсов, уверяя себя, что это лишь чтобы Стив его не заметил и не приревновал еще больше, а не чтобы в итоге принять приглашение. Правда, приглашение я действительно принимать не собиралась, просто так было как-то спокойнее.       Ожидание затянулось, и я с тяжелым вздохом опустилась на стул, облокотившись на столешницу и не сводя взгляда с пресловутого куска бумажки. Он манил меня, представляя передо мной совсем другую жизнь. Жизнь, полную роскоши, красивых вещей и людей. Жизнь, за которой я действительно летела в Лос-Анджелес, ангельскую, солнечную и яркую. Жизнь, в которой рядом со мной был завидный мужчина. И я убеждала себя, что это лишь иллюзии, такое бывает только в сказках, но этим шансом безумно хотелось воспользоваться. Мне пришлось даже накрыть приглашение рукой и, смяв, снова отправить в задний карман джинсов от греха подальше. И слава богу, что в дверь наконец позвонили.       На пороге стоял хмурый Стивен, который смерил меня тяжелым взглядом, стоило мне открыть дверь. Он молчаливо зашел в квартиру и закрыл за собой дверь, скинул кроссовки и прошел в гостиную, так и не обмолвившись хоть словом. Я тоже нахмурилась и, по привычке поджав губы, помедлив, все же проследовала за ним, замерев возле двери, разглядывая его профиль возле окна.       — Что-то случилось? — наконец решилась нарушить тишину я.       — Лучше ты мне расскажи, что случилось, — его голос был тихим, спокойным, практически бесцветным, будто затишье перед бурей, которую мне предстояло пережить.       — У меня ничего, — я покачала головой и села в кресло, подобрав под себя ноги и снова взглянув на Стива, которого, кажется, вид за окном интересовал гораздо больше, нежели я. — Я правда не понимаю, из-за чего ты злишься.       — Хорошо, — он тяжело вздохнул и все же отвлекся от созерцания улицы, подошел к дивану напротив меня и опустился на него, переплетя перед собой пальцы рук и сверля меня пугающим взглядом, от которого сквозь землю хотелось провалиться, но я стоически держалась. — Что сегодня утром было в кафе?       — Стив, я…       — Ты знаешь, о чем я говорю, Меган, не строй из себя дурочку, тебе не идет.       — Стив, — снова аккуратно начала я, выдержав паузу, но в этот раз парень меня не перебил, и я продолжила: — Я ничего не рассказала тебе, потому что не хотела тебя лишний раз нервировать, я ведь знаю, как ты за меня переживаешь, а страшного действительно ничего не произошло, вещи и пострашнее происходили, но не со мной ведь.       — Допустим, я поверил. Дальше.       — А что дальше?       — Какого черта он потом делал в нашем кафе? Ты думала, я не видел, как он пялился на тебя?!       Стивен потихоньку начинал закипать и сильнее сжимать пальцы. Мне на мгновение даже показалось, что мускул над его губой нервно дернулся. Парень никогда не отличался спокойствием и быстро заводился, правда все обходилось криками, после которых он так же быстро успокаивался и обнимал меня, целуя в макушку, но в этот раз он действительно ревновал не на шутку, а самое ужасное было, что я сама не знала, дала ли я для этого повод. Наверное, все мои мысли были одним большим поводом, но он ведь не мог их читать…       — Да я откуда знаю, ты у него спроси, я к нему в голову не лезла.       — Или лезла? С чего-то же он решил, что может заявиться к тебе на работу? Откуда-то же он знал, где ты работаешь? Или хочешь сказать, что он просто мимо проезжал?       — Да я не знаю! — всплеснула я руками и резко поднялась, обняв себя за плечи. Спокойно сидеть больше не было сил, пришлось нервно ходить из одного угла комнаты в другой, тщательно стараясь избегать взгляд Стива.       — А что ты знаешь, Меган? Что?! Может, ты знаешь кому он там улыбался и подмигивал? А может, ты все же и вовсе его знаешь? Ну, а что, смазливая морда, дорогая машина, и ты потекла? Ответь мне хоть на что-нибудь уже.       Его слова больно ударили по моему самолюбию, и я кинула на него недовольный взгляд. Хотелось высказать много лестных слов о его хамстве, но распылять конфликт еще больше жутко не хотелось, пришлось глубоко вздохнуть и взять себя в руки, лишь бы не наговорить лишнего.       — Извинись.       — За что? — непонимающе вскинул бровь Стив и поднялся, подойдя ко мне, разглядывая меня сверху вниз. В гляделках я не отставала, и, не моргая, тоже смотрела на него.       — За то, что только что оскорбил меня.       — Разве? А по-моему я ничего оскорбительного не сказал. Только правду, разве нет?       — То есть по-твоему я меркантильная… девушка легкого поведения?       — Ну так докажи, что это не так. Ответь хоть на один мой вопрос, потому что пока все именно так и получается, и я безумно зол.       — Ты правда издеваешься надо мной, — я первой отвела взгляд и убрала выбившуюся из хвоста длинную прядку волос, прикусила губу и отошла к окну, понятия не имея, что ответить. — Я не знаю ответы на твои вопросы, понятно? Я не знаю, кому он там подмигивал и как узнал про кафе. Я и его первый раз видела. Да и вообще, я у тебя красивая девушка, разве нет? Почему тогда парни не могут смотреть на меня с желанием? Не я же на него так смотрела, правильно? Тогда все вопросы к нему. А теперь извинись за свои слова.       То, что я неправильно выбрала тактику, я поняла практически сразу же. Едва ли Стив когда-либо был злее, чем в тот момент. Он тяжело дышал, сжимая кулаки, и молчал, стараясь хоть как-то совладать с собой. Тишина неприятно давила, слишком затянувшись.       — Ладно… Хорошо, допустим, ты тут не причем и во всем виноват только он. Тогда ответь на последний вопрос, Меган.       — Какой?       — Что он тебе протянул? Только давай без вранья и закоса под дурочку, я своими глазами видел, как он тебе что-то дал, а ты убрала в карман футболки. После смены там уже ничего не было.       — Ты копался в моих вещах? — опешила я, злясь одновременно и на него за его подозрительность и вторжение в мое личное пространство, и на себя, что по собственной глупости вообще эту ссору допустила. Ответить на его вопрос я никак не могла, оставалось лишь одно. Лгать. — Это было приглашение в клуб на вечеринку, я взяла его, чтобы он поскорее от меня отстал, но я тут же выбросила его. Стив, я не знаю, что ты там себе надумал, но у нас правда все хорошо, порой встречаются неадекватные люди, но это не значит, что на всех надо так реагировать. Ну, Стив…       Смотреть ему в глаза и так нагло врать оказалось куда сложнее, чем могло показаться. Безумно хотелось поскорее отвести взгляд, провалиться сквозь землю, да просто умереть, чем врать любящему человеку, который всегда тебе доверял. Я тут же едва заметно улыбнулась и первой сделала шаг к нему, аккуратно взяла его за руки и несильно сжала их, стараясь за желанием примирения скрыть собственную ложь. Стивен, кажется, даже повелся на мое поведение, взгляд его смягчился, на губах появилось подобие улыбки, и я почувствовала, как его пальцы сильнее сжимают мои. О собственных угрызениях совести я подумаю потом, а пока мне нужно было как можно скорее помириться со своим молодым человеком, которого я не хотела терять спустя два года отношений.       — Покажи содержимое своих карманов, Мег.       После его слов на меня будто ведро с ледяной водой вылили. Я стояла как вкопанная, чувствуя, как по коже пробегает холодок, а к щекам наоборот подступает кровь. В комнате как будто в один миг похолодало на несколько градусов, а в висках стучала кровь, и я сглотнула и отпустила его руки, чувствуя, что вот-вот готова потерять равновесие.       — Стивен… — свой голос я не то что не узнала, я его даже не услышала.       — Давай, Мегги, покажи, что в твоих карманах пусто, и я тут же перед тобой за всё извинюсь.       Я проклинала свою привычку тянуть все мелкие вещи в карманы, о которой парень прекрасно знал. Даже подшучивал надо мной по этому поводу, я смеялась вместе с ним, даже делала вид, что укоряю его за шуточки, но мы оба понимали, что это были всего лишь шутки. Но привычка тоже сыграла со мной шутку, только жутко злую, от которой плакать хотелось. И черт дернул меня соврать, нужно было просто рассказать всю правду, Стив бы точно понял меня, но было уже слишком поздно.       Время тянулось нестерпимо долго, я понятия не имела, сколько мы тогда молча стояли, смотря друг на друга, пока Стивен не потянулся ко мне, прижал к себе, а рука ловко скользнула в задний карман джинсов, где и лежало треклятое приглашение.       Выражение лица парня было понять сложно: то ли он разочаровался, то ли злился, то ли еще невесть что, но он еще долго смотрел на меня, а потом откинул бумажку на пол, покачал головой и молча вышел из гостиной, я слышала, как он зашнуровывал кроссовки.       — Стив…       Я бросилась за ним, но остановилась в паре шагов, он вытянул вперед руку, не подпуская меня к себе, и разочарованно усмехнулся. Он даже не злился, теперь я четко это понимала…       — Шлюха ты, Меган. Шлюха и лгунья. И я даже не знаю, что хуже…       — Стив, пожалуйста, позволь я все объясню… — я снова было кинулась к нему, чувствуя, как к глазам подступают слезы, но он отшагнул от меня и открыл входную дверь.       — Ты хотела сказать совру?       Он ушел без слов, скандалов, упреков и ссор. Просто ушел и закрыл за собой дверь, к которой я прижалась лбом, стараясь успокоить начавшие мелко потряхивать меня рыдания. И так хотелось, чтобы он обвинял меня, ругал, кричал, но не уходил с таким безмолвным разочарованием. И разочаровываться действительно было в чем, испортила все только я и никто больше.       Сдерживаться больше не было сил, и я дала волю эмоциям и громко разрыдалась, опустившись на пол и прислонившись спиной к двери. Меня сотрясало от рыданий, весь макияж давно потек, оставшись черными пятнами на тыльных сторонах ладоней, которыми я старательно стирала слезы с щек. Но все мои попытки успокоиться заканчивались лишь новыми слезами, которые я уже даже не терла, закрыв глаза, чувствуя головой холодную дверь.       Сколько времени я просидела возле двери, я не знаю. Просто слезы со временем высохли, меня лишь потряхивало, но встать я все же смогла, на ватных ногах дойдя до спальни, где я тут же рухнула на мягкую кровать и свернулась, обняв ноги. Одиночество давило, и до последнего теплилась надежда, что Стив вернется, он простит меня и хотя бы выслушает, но любой шорох за дверью был лишь шорохом, а спустя пару часов терзаний я уже перестала ждать.       И только тогда мне в голову пришла идея позвонить ему. Такая банальная идея, которой бы воспользовались все и сразу, но я была слишком разбита, чтобы мыслить здраво. Я тут же бросилась в гостиную, где на кофейном столике лежал мой телефон, и трясущимися руками стала набирать его номер. Один, два, три, десять раз, но каждый раз я слышала лишь его автоответчик. Хотела оставить сообщение, извиниться, все объяснить, но лишь молчала, дыша в трубку и тут же скидывая вызов. Я понятия не имела, что должна была сказать, чтобы все исправить, но точно знала, что нужно было это делать не через автоответчик, а через день в кафе, на работе он точно не сможет меня избегать, а за день еще и успокоится. Нужно просто было пережить следующий день и не свихнуться от собственных мыслей. А не свихнуться можно было только в обществе лучшей подруги, Ким, которой я и позвонила.       — Через полчаса буду, — отрапортовала она и отключилась, стоило ей услышать мой заплаканный голос.       Через полчаса мы действительно сидели на ковре перед телевизором, я ныла ей обо всем произошедшем, а она слушала и пила принесенное с собой красное вино, заодно проверяя, чтобы и мой бокал не пустовал. Слушать меня на трезвую голову действительно было невозможно, поэтому мы и не заметили, как распили уже вторую бутылку.       — Все-таки он не прав, — изрекла Ким, допивая последний глоток. — Мало того, что в вещах твоих копался, так еще и шлюхой назвал. Он нормальный вообще? Я всегда тебе говорила, что козел твой Стив.       — Но я ведь и правда виновата…       — И в чем же? Ни в чем ты не виновата, краса моя, дурь из головы выкинь. И вообще, знаешь, что я тебе скажу?       — Что?       — Где это твое приглашение? Мы идем с тобой в клуб.       — Куда? — я едва не подавилась виноградом, которым все время заедала вино и горе. — Ты с ума сошла?       — Ну, а что ему пропадать? Тем более мы просто развлечемся, пропустим бокальчик хорошего мартини, ты хоть знаешь, что это за клуб? Да нам туда в жизнь не попасть, а тут такой шанс. Так что давай, подруга, вставай, я буду из тебя красотку делать.       — Да какая разница, что это за клуб, там будет Доминик, я не хочу с ним еще раз встречаться. Я и так по уши в дерьме, а он явно неправильно поймет, почему я пришла, — из последних сил сопротивлялась я, но Кимберли была непреклонна.       — Я не дам тебя в обиду, а если этот Доминик подойдет к нам, приму огонь на себя, я очень даже не прочь переспать с красавчиком, я девушка свободная…       — Ты невыносима, — вздохнула я, сдаваясь.       — Я знаю, — довольно улыбнулась мне в ответ подруга и поднялась с ковра, потянув за собой и меня.       Кимберли полностью занялась моим внешним видом, поняв, что я не особо проявляю инициативу да и руки у меня трясутся. Она быстро покопалась в моем шкафу, откуда извлекла два коротких платья, себе и мне, благо размер у нас был один, накрасила меня и накрутила локоны.       — Все-таки не зря я тебе посоветовала в шатенку покраситься, тебе идет, ты прямо роковая красотка сразу. Особенно сейчас. А то со своим блондом ты была похожа на девушку из занюханного Нью-Джерси.       — Спасибо за поддержку, Ким, — без злобы отозвалась я, да и она все равно была права.       До клуба мы добрались на такси, и вскоре уже любовались неоновой вывеской возле входа. Музыку было слышно даже на улице, а возле дверей толпился народ, который внутрь не пропускали два амбала в черном, грубо отвечая им, что там частная вечеринка. Мое отсутствующее желание идти туда и вовсе испарилось, но подруга взяла меня под руку и потянула ко входу.       — Сюда нельзя, — пробасил амбал, и у меня даже появилась надежда, что нас не пропустят и пыл Ким поубавиться, но надежда умерла тут же, как только она протянула приглашение, и нам дали зеленый свет.       В клубе музыка была слишком громкой, а от мигающего света болели глаза. Вокруг все были такие дорогие, гламурные, однотипные, что я практически сразу почувствовала себя лишней на этом празднике роскоши. Барная стойка находилась ниже, рядом с танцполом, нам пришлось спуститься по небольшой лестнице, сверкая короткими платьями, я чувствовала, как на попу пялились поднимавшиеся парни, и невольно одернула подол.       — Два бокала мартини, — тут же сделала заказ Ким и огляделась вокруг. — Шикарно, да? Ух, всегда мечтала тут побывать.       — Клуб как клуб.       — Скучная ты, Меган, но ничего, я знаю, как тебя развеселить.       Забрав два бокала с мартини, она тут же упорхнула к свободному столику рядом, с довольной улыбкой усевшись на белый кожаный диванчик, а вот я отделаться не могла от мысли, что на меня смотрит Доминик. Только вот его нигде не было, ни тогда, ни через час, и я действительно смогла расслабиться, чувствуя, как начинаю медленно пьянеть, а все проблемы и дурные мысли отходят на задний план. Музыка мне не казалась больше громкой, напротив, я наслаждалась ею, двигаясь в такт на танцполе. И все же Ким оказалась права, мне действительно нужно было развеяться.       — Я знал, что ты придешь, — Доминик подсел к нам, когда я явно выпила уже лишний бокальчик мартини.       Он был такой же неотразимый, не мартини, Доминик, идеальный, сексуальный и чертовски притягательный. Сидел рядом со мной, положив руку на спинку диванчика за моей спиной, и смотрел мне в лицо, а я как дурочка улыбалась, чувствуя терпкий запах его дорогого парфюма.       — О, мистер Клише, я уж думала, что ты не придешь.       — Разве я мог пригласить тебя и не прийти, — он взглянул на Ким, намекнув, что ей пора уйти, а та предательница и не подумала сопротивляться, оставив меня с ним наедине.       — Я очень на это надеялась.       — Может выпьем? За эту встречу, за наше удачное знакомство, за намечающийся вечер, — его голос ласкал слух, он говорил негромко, но совсем рядом, чтобы я услышала его, чувствуя его горячее дыхание. Нужно было взять себя в руки и отказать ему, но я была слишком пьяна, а он слишком притягательным для этого.       — Просто за вечер. Без всякого намечающегося продолжения.       — Как скажет дама.       Только дама не помнила весь последующий вечер, только яркие пятна воспоминаний, почему-то задержавшиеся в голове. Я помнила его голос, свой смех, его уверенную руку на своей стройной ноге, его шепот, его взгляд, его запах, его прикосновения. Прохладный после шумного клуба ночной воздух, и губы Доминика на своих губах, шее, ключице, груди...       Кажется, мы добрались на такси, ведь потом я уже упиралась обнаженной спиной к стене, наслаждаясь его прикосновениями, поцелуями и ласками. Все было как во сне, в дурманящем и безумно приятном тумане, из которого не хотелось выходить. Мы добрались до спальни, простыни приятно холодили разгоряченную спину, и он продолжал ласкать мое тело, вознося меня на вершину блаженства. Я четко помнила свои довольные похотливые крики и просьбы продолжать, от которых мне потом хотелось сквозь землю провалиться. И последнее, что я помнила той ночью, была его крепкая грудь, на которой я устроилась и тут же вырубилась, окутанная запахом сигаретного дыма.       Лишь когда я на утро проснулась с больной от похмелья головой, я осознала, что все произошедшее со мной было совсем не сном и наваждением, а реальностью, особенно когда я открыла глаза и увидела рядом с собой обнаженное тело спящего Доминика, мистера клише, на стандартные приемы которого я как дура повелась.       Что же я наделала…