Noblessе

Стать частью Родословной прославленных магистров было познавательно. Начать стоило с того, что, в отличие от своего мастера, кореллианец Тейм являлся джедаем-исследователем. Церулиан был тем типом ученого, который с радостью месит сапогами грязь в джунглях, тонет в зыбучих песках, чапает по болотам, питаясь подножным кормом, плавает и бегает от желающих его съесть или хотя бы понадкусывать, не гнушается махать лопатой и не стесняется прихватить что-то бесхозное. В общем, этакий космический Индиана Джонс, только вместо кнута — Сила с сейбером. При этом кореллианец обожал политику, хотя дипломатом по специальности не являлся, подхватив увлечение этой наукой у своего мастера. Анскетт, весьма уважаемый в Ордене мастер и магистр, по молодости царил в Сенате и дворцах правителей, а в последние двадцать лет тиранствовал в кресле главы Совета Первого знания. Красавец сефи-полукровка, мужчина обладал аналитическим складом ума, выдающейся внешностью и довольно гнусным характером, который с удовольствием демонстрировал всем, кто имел несчастье ему не понравиться, а таких было подавляющее большинство. В немногочисленный состав счастливчиков, с которыми Анскетт был добрым и вежливым, входили его падаван, его гранд-падаван, которым стал Дуку, несколько друзей в Ордене и пара сенаторов, которым когда-то хватило мозгов оказать мастеру услугу. Дуку с легкостью вписался в эту маленькую, но крайне сплоченную семью, а это действительно была семья: Анскетт, как все сефи, был крайне предан своим близким — этого не смогли выкорчевать даже орденское воспитание и лично Йода, которому мужчина приходился падаваном. Что самое интересное, гранд-магистра Анскетт членом семьи не считал, возможно, потому, что Йода стал его вторым мастером — первый погиб, спасая юнлингов от внезапно напавших пиратов, а вот Церулиана и Дуку джедай воспринимал как своих сына и внука. Никакие проповеди зеленокожего старика не смогли победить прописанный в геноме алгоритм поведения: сефи защищают и любят только членов семьи, остальных с легкостью пустят под нож. Яна такое положение дел очень даже устраивало и грело душу. Когда он сможет воссоединиться со своей родной семьей, непонятно, особенно в свете того, что родился младший брат, которого оперативно представили как Наследника, и в связи с этим перспективы самого Яна становились несколько двусмысленными. И пусть в душе шевелилась печаль, Ян отлично понимал, что нельзя считать, что вот все так просто и определенно. Жизнь вносит свои коррективы, а уж если это жизнь тех, кто обладает властью, то и подавно. Поэтому ему оставалось только грызть гранит науки и следовать за своим мастером. Особенно следовало отметить, что Тейм оказался прекрасным учителем. Он не требовал скрупулезного следования правилам, но объяснял, откуда что взялось. Миссии с кореллианцем всегда были разными, то очень спокойными, то напряженными, но они никогда не были скучными. Мужчина невероятно много знал, он постоянно рассказывал Яну теорию, подкрепляя ее историями из жизни, а потом превращал теорию в практику. Дуку приходилось пахать, как рабу, соответствуя ожиданиям мастера и гроссмейстера, а также своим собственным высоким требованиям. В Храме он изучал все, что может помочь выжить в этой суровой вселенной, начиная с астронавигации и заканчивая полевой кухней: джедаев зачастую заносило на такие задворки галактики, что цивилизацией можно было считать наличие тарелки, а культурой — умение местных жителей произнести связную фразу. Тут Тейм был в своей стихии: как джедай-исследователь, он побывал там, где о Храме и Одаренных какого-либо цвета и не слыхивали, в бытность падаваном он вместе с Анскеттом не раз попадал в передряги, чего стоило только нападение троих наемных убийц крайне высокого класса на Филве, которые их едва не угробили, или преследование на Орто… Да и вообще инцидентов хватало. И если пираты, работорговцы, наемники всех мастей и просто различные придурки были более-менее понятными опасностями, то Храмы и Капища предполагали совершенно другой уровень. Благодаря Анскетту Церулиан получил неплохую боевую подготовку, но настоящим мастером боя так и не стал, хотя его навыков и хватало для того, чтобы отбиться. Понимая, что зачастую сейбер — это откровенно слабый шанс на спасение, кореллианец сделал упор на Силовые техники, в чем его поддержал учитель. Анскетт, будучи консулом, многому научился у своего первого мастера, а потом и у Йоды, однако, к огромному счастью ученика, не перенял у гранд-магистра подчеркнутого аскетизма и формализма. Благодаря его усилиям Тейм не только стал полиглотом, прекрасным пилотом и неплохим навигатором, но и знал многое из того, что джедаи практически перестали практиковать благодаря длительному мирному периоду. К своему изумлению, Дуку узнал, что Тейм изучает ситхские голокроны не просто так. Анскетт, магистр Совета Первого знания, был уверен, что ситхи вовсе не вымерли и могут вернуться на политическую и прочие арены уже в ближайшее время. И его ученик своего мастера в этом полностью поддерживал. Именно поэтому Тейму было позволено то, что запрещалось другим: поиск, изучение и хранение голокронов различной направленности. Да у Церулиана пара пирамидок даже в квартире находилась! Когда Ян увидел их собственными глазами, ощутил дремлющую алчность и голодное ожидание, а затем вспомнил настойчивые попытки Нода добраться до голокронов, то покрылся холодным потом. Церулиан, в свою очередь, поделился с падаваном планом обучения на ближайшие десять лет. Яна предполагалось обучать так, как обучали джедаев доруусанских времен, и не в последнюю очередь это намерение было основано на выдающемся таланте подростка к владению сейбером. Сам Анскетт, как и Тейм, первоклассным бойцом не был, однако он мог предоставить своему «внуку» первоклассных учителей боя, не уступающих Йоде в искусстве владения мечом. К примеру, Мастера Боя Карниша, который не только с легкостью выстаивал против гранд-магистра, но и даже давал ему прикурить, невзирая на его чудовищный опыт. Когда ошарашенный перспективами Ян поинтересовался, с чего это ему так повезло, Анскетт только сложил пальцы домиком, пронизывая стоящего перед ним навытяжку подростка холодным взглядом фиолетовых глаз. — Свято место пусто не бывает, а про ситхов слишком давно ничего определенного не слышно, чтобы это не начало волновать. Слишком легко прятаться, будучи официально мертвыми, не так ли? Ян молча покивал. — Гранд-магистр уже несколько лет заявляет, что Сила постепенно заволакивается Тьмой. Я — не он, разводить философские диспуты и надеяться на то, что проблема рассосется сама собой, не буду. Если враги прячутся в тенях, а на их месте я сделал бы именно так, — красивое лицо магистра похолодело, — то нам срочно необходимо что-то предпринять. Орден… расслабился. Преступно расслабился, я бы сказал. Поэтому нам необходимо сделать все, чтобы выжить, и вбить вылезшего врага обратно в ту яму, из которой он вылезет. И если для выживания моей Родословной необходимо выжать из голокронов необходимые знания, я это сделаю. Согласен? Ян с энтузиазмом покивал. От прочувствованной речи гроссмейстера по телу бежали мурашки размером с кулак, но он не роптал. Да и с чего вдруг? Вот так вот заполучить возможность изучить опыт предшественников и противников? Да это просто праздник какой-то! В тот день Дуку долго не мог уснуть, а ночью получил свое первое видение: он стоял перед зеркалом, взрослый, даже постаревший — внушительная фигура в одежде родовых цветов, рука в перчатке крепко сжимала изогнутую рукоять сейбера. Зажегся клинок, и синий луч, отразившись в серебристой поверхности, неожиданно приобрел багровый цвет. Проснувшись, Ян долго лежал, переваривая краткое видение, такое реальное, такое полное Силы, и чувствовал, что по вискам катятся капли пота. Это чертово видение всколыхнуло память, и Ян неожиданно вспомнил, что видел уже изображение высокого старика в родовых цветах Серенно с алым сейбером в руках. И краткую вспышку его гибели. На коленях… — Ну уж нет, — темные глаза подростка злобно сверкнули. — Не дождетесь! Чтобы Наследник и Граф Серенно сдох вот так?! Никогда! Падаван даже ощутил, как будто где-то что-то то ли лопнуло, то ли, наоборот, завязалось в узелок. Продемонстрировав с утра повышенное рвение к учебе, Ян умчался на занятия, а Анскетт, умильно поулыбавшись, направился в Башню Совета, в очередной раз ругаться с Йодой. Энтузиазм «внука» вдохновил магистра в очередной раз повысить планку обучения. Его вариант «Вдруг война, а я уставший!» не устраивал категорически. От одного взгляда на своего бывшего падавана Йода едва не застонал в голос, раздраженно закатив глаза, предчувствуя надвигающуюся головную боль. Все попытки усмирить энтузиазм магистра оказались тщетными: Анскетт неожиданно напомнил о разграничении сфер влияния и о том, какими именно делами какой Совет занимается. Проинформировав мрачных коллег о том, что вскорости грядут перемены к лучшему, мужчина удалился, царственно завернувшись в мантию советника. Ян тем временем с головой зарылся в учебу. Кроме обязательных предметов типа астрофизики, навигации, языков и так далее, теперь Ян каждый день потел в зале, осваивая вторую форму — Макаши. Когда изумленный Тейм поинтересовался, почему такой неожиданный выбор — Макаши давно вышла из употребления, замененная Соресу, Атару, Джем-Со и Ниманом, — подросток только гордо вскинул подбородок. — Она мне идеально подходит. Макаши — это искусство дуэли с противником, вооруженным световым мечом. Незаслуженно забытое, а ведь именно эта форма позволяет сражаться без особого упадка сил часами. И именно с ее помощью можно с легкостью противостоять даже очень сильному противнику — надо лишь отточить свои навыки. Точность. И элегантность… Это вам не блошиный цирк Атару! — брезгливо оттопырил нижнюю губу потомственный аристократ. Его энтузиазм поддержали, и теперь Ян каждый день по нескольку часов тренировался под надзором Карниша — склочного и весьма требовательного забрака, расписанного пугающими родовыми татуировками. Мастер Боя являлся перфекционистом, требуя от своих учеников выкладываться на полную, что сам Ян только одобрял. Тут забрак встретил полное взаимопонимание, чем не преминул воспользоваться, подвигая Дуку ко все новым и новым высотам. Ян не возражал, выматываясь на тренировках, понимая, что от его навыков зависит и его собственная жизнь, про здоровье и говорить нечего. Галактика была крайне опасным и недружелюбным местом, а джедаи зачастую отправлялись на задания в одиночестве или парами. Даже те несколько миссий по поиску артефактов, что успели выполнить Тейм с Яном, показали, что полагаться можно только на себя, а ненужных знаний не бывает. Сам Церулиан выполнил свое обещание, начав потихоньку знакомить падавана не только со Светлыми или Нейтральными техниками, но и откровенно Серыми. На знания ситхов и падших пока не замахивались, вместо этого Дуку приобщался к хроникам. Неотредактированным. Спать иногда после прочтения становилось затруднительно. Кроме того, приходилось преодолевать и различие в склонностях: Анскетт и Тейм оба были приверженцами Объединяющей Силы, а Ян оказался необычайно силен в Живой. Однако кореллианец не опускал руки, если что, прибегая к опыту признанных специалистов. И пусть Ян не получал видения постоянно, как его мастер, что-то начало получаться, благодаря методикам Анскетта. Время шло, падаван успешно усваивал знания, и через пару лет было решено, что пора проверить выученное в полевых условиях.