Против Небес

      Как же мало люди знают о мире, как невежественны они в своих заблуждениях. Считают, что понимают многое, но на деле видят только то, что способны понять. Остальное же отбрасывают прочь. Верят они в себя или не верят, думают о том, много ли узнали или же нет. Они все равно остаются в заблуждении. И лучшим примером этого факта служат слова, сказанные в одном из классов Военной Академии Священной Орхидеи. Казалось бы, Академия Орхидеи — единственное место в городе Светозар, где готовят Воинов и Заклинателей духов, которые сразу после обучения должны будут стать надёжными защитниками города от орды монстров. Они должны быть готовы ко всему; иметь гибкий ум, твердую решимость и готовность к любым неожиданностям. Но вот фраза, что прозвучала в том классе, хоть и могла многим показаться правдивой, но таковой точно не являлась, переча всему тому, что должно быть девизом защитников города: «Светозар — единственный город, сохранившийся с Тёмных Времен. Из всего человечества выжили лишь мы, его жители. Сильнейшими его обитателями являются представители Великих Семей, таких, как Семья Шэнь…».       Все последующие слова было предсказать не трудно. Она могла ещё долго выпячивать свое эго, расхваливая свой клан. Рассказывать о том, как он силён, но все это — не имело значения для одного ученика — меня. Шэнь Сю всегда была самодовольной мразью — что сейчас, что в будущем.       Совсем недавно я пришёл в себя, в этом самом кабинете, сидя за партой. И уже через несколько минут понял, что происходит. А осознав это, решил во что бы то ни стало воспользоваться шансом изменить свою жизнь, который мне подарила «Книга Духов Пространства-Времени». Я оказался в своем молодом теле, в окружении друзей, которые в прошлой моей жизни погибли через несколько лет после этого дня. Что ж, на этот раз я изменю и свою, и их судьбу. Но для начала стоило заявить о себе. Одна только проблемка: я сейчас слаб. Катастрофически слаб, а значит меня никто просто так слушать не станет. Посмотрев на Е Цзыюнь, любовь всей своей жизни, воспоминания о которой придавали мне сил все эти сотни лет, что теперь, как ни в чём не бывало, сидела впереди меня, я улыбнулся. Она была великолепна уже сейчас: фиолетовые волосы, что струились и достигали её стройной талии, очаровательные ямочки на щёчках, выразительные глаза и утончённые черты лица. А какой красавицей она вырастет в будущем… На секунду забывшись, я закрыл глаза, вспоминая нашу с ней первую и последнюю ночь в том далёком мире, откуда я пришел сюда. И словно почувствовав мой взгляд, она обернулась, выразительно подняв бровь. Вот же демоны. Кажется, это будет сложно. Сейчас я для неё никто, и смотрит она на меня точно не с теплотой. Даже наоборот, вероятно, думая: «И что он так на меня пялится?» Я непозволительно долго её разглядывал — и вот результат. А следом за ней в нашу сторону голову повернул и её жених — Шэнь Юэ из Священной семьи, драгоценный племянник (или кузен?) учительницы, сейчас стоящей у доски, и просто — та ещё тварь. Но сейчас Священная Семья ещё не предала город, как сделала это во времена нападения Зверей Вьюги и является одной из трёх наиболее крупных в городе. Сам мелкий ещё не показал свой истинный характер, а потому надо успокоиться, несмотря на то, что он сидит рядом с моей возлюбленной. Снова улыбнувшись, но уже нахальнее, на его обжигающий «стальной» взгляд, я повернулся к своему другу, что сидел рядом. Кажется, только он, я и ещё несколько человек сейчас не испытывали дискомфорта от слов учительницы, что продолжала поливать грязью простолюдинов и всячески возвышать аристократические семьи. — Всё, что говорили вам при поступлении — это всего лишь сказка. Не может ворона стать царь-птицей, так и простолюдин никогда не достигнет вершин мастерства. Примите это и не старайтесь прыгать выше головы!       Ох, как складно-то поет. Хотя, вернее, каркает. Может, снаружи блеска и много, да только внутри пустота. И когда Шэнь Сю закончила этот свой, несомненно, важный и интересный монолог и спросила: «Есть ли вопросы?», я поднял руку. — Учитель, Вы сказали, что Светозар — единственный город, в котором живут люди, но откуда Вы это знаете? Вы были за пределами горы Святых Предков? Побывали в Бескрайней Пустыне? В Ядовитой Чаще? Или в Болоте Кровавой Луны?       Растерявшись, она посмотрела на меня внимательнее, но, видимо, решив, что я не представляю для неё опасности и ничего не скрываю, ответила: — Нет, я никогда не выходила за пределы города.       Изобразив удивление и подавив в себе жестокую усмешку, я решил поставить заключительную точку. — Тогда откуда Вам известно, что Светозар — единственный сохранённый город с древних времён?       Да, так оно и было. В этом она не то, что не права, но и не до конца права. Город Светозар и по правде был единственным городом на многие мили. Но были и другие города, страны, регионы, и даже иные миры. И везде были люди. Ищущий всегда найдет искомое. А ищущий, которому некуда вернуться, имеет уйму времени на это. — Потому что это очевидно! Монстры обитают везде, и только наш город может сдерживать их напор, — но сообразив, что это вообще не ответ, ну или просто не выдержав, проговорила: — А ты, конечно же, можешь доказать, что он не единственный?       Я только ухмыльнулся и удивлённо посмотрел на неё, спрашивая: — Доказать?       Словно сейчас только осознав, что же я наговорил, не зная, как мне теперь оправдаться и, дав ей почувствовать себя опять более уверенно, я зло усмехнулся, снова меняя выражение лица: — Вы позволите поведать одну историю?       Завладев вниманием всего класса и даже заставив некоторых развернуться в мою сторону, я, всё также улыбаясь, продолжил: — Одна лягушка с самого рождения жила на дне колодца. Оттуда она видела маленький кусочек неба и утверждала, что небо и есть такое маленькое, с ладошку. Но было ли это так на самом деле? Или мы можем сделать вывод, что лягушка была ограничена в своих суждениях?       Прямое попадание! Публика в шоке, учительница в шоке, я сам до сих пор в шоке, что пошёл против старшего, что в местном обществе недопустимо в принципе! Но кааак же приятно спустить эту горделивую стерву на грешную землю! Да и это лицо! Ох, как мне сложно было удержаться и самым бессовестным образом не заржать! Это шедевр! Улыбаясь, глядя на её покрасневшее личико, на её взгляд, я услышал только какой-то невнятный бред. — Ты… Да как ты…       Прямо-таки заклинило, а, видя, как все смеются, понимая, что я прилюдно опустил её на дно, как ту лягушку, я обвёл взглядом учеников. — Как лягушка.       И снова смех, причём единогласный, за редким исключением. А ещё, я даже смог привлечь внимание Е Цзыюнь, что сейчас смотрела на меня, как и многие девушки… с восхищением. Но стоило продолжить, хотя дальше так безоговорочно лидировать я и не смогу. Она обязательно сможет ответить. — А можно Вам задать ещё один вопрос, учитель Шэнь Сю?       И хотя она ответила на мой вопрос и дала разрешение, я бы продолжил и так, ведь я так много ещё не сказал, не загнал её в ловушку и не опозорил полностью: — Вы сказали, что простолюдин всегда останется простолюдином, и в благородные ему путь заказан, но разве не из простонародья вышел Легендарный Заклинатель Демонов Е Мо?       Играя на публику, что сейчас добросовестно меня слушала и внимала каждому моему слову, я изобразил неподдельное удивление.       «Эх, какой талант пропадает-то — я прирожденный актер! Орден мне!» — Неужели Вам это неизвестно? Ведь Вы сами сказали, что это в принципе невозможно! Почему Вы противоречите сами себе?       Отчего-то мне кажется, что она сейчас проклинает меня. Я даже в этом уверен. Но вот, найдя какое-то решение и вернув себе спокойствие, хотя бы мнимое, она бросилась в атаку: — Ты думаешь, можно стать сильным, лишь захотев? Ты упомянул господина Е Мо, отлично! Но сколько было тех, кто потерпел неудачу?! Почему бы тебе не рассказать заодно, как трудно вообще стать Заклинателем Демонов даже самого низкого ранга?       И это я тоже знал. И об этом скоро узнают и все остальные, но зачем говорить идущему на смерть, что он умрет? Правда хороша только тогда, когда она приносит пользу. «Хотя правда — она всегда хороша», — скажет кто-то, но и она должна быть к месту. А пока я так размышлял, эта тварь продолжала: — Не Ли, ты, вроде бы, из благородного семейства, однако тебя, кажется, не научили, когда можно болтать, а когда нужно молчать. Давай-ка я посмотрю, чего ты сам стоишь!       Ха! Она говорит такие вещи. «Когда говорить, а когда молчать». А сама совершенно этому совету не следует. И дабы унизить её ещё больше и не дать ей закончить фразу, — я ведь невоспитанный, — засмеялся: — Вы говорите, учитель, что надо знать, когда говорить, а когда молчать? Настоящий Учитель знает, как помочь другим, даёт советы, учит. А Вы можете только вилять хвостом, говорить о том, какая вы сильная, когда не стоите ничего. Единственное, чем вы можете гордиться — это ваша внешность!       Сделав паузу и нагло ухмыляясь, пока она и все остальные пребывали в шоке, я продолжил ее уничтожать: — И то, есть очень много красавиц, с которыми вам не сравниться никогда. И выходит, что вы просто пустая оболочка, что достигла своего потолка и не способна на большее. И старается унизить других, чтобы казаться капельку выше. Ведь я прав? Вы ведь уже не прогрессируете в культивации?       Наконец, найдя в себе силы, она чуть ли не заорала, видимо последняя моя фраза сильно ударила по ее гордости, но к своему счастью таки получила свиток с моими данными. — А чем ты лучше других?! Я, по крайней мере, достигла уже серебряного ранга, а ты имеешь всего лишь Красный Сосуд Души, поток духовной силы — 5 и силу — 21! С таким «талантом» всё, чего ты за всю свою жизнь сможешь добиться — это Воин Бронзы. Стать Заклинателем Демонов для тебя — несбыточная мечта! И своими словами ты стараешься лишь прикрыть свою ничтожность, понимая, насколько слаб, но всё равно не желая этого признать!       Быстро же она отошла! Но кто сказал, что я закончил? И пускай сейчас для меня есть только она, я смотрю на неё в упор, я не могу не заметить, как вздохнула Е Цзыюнь. Как простолюдины бросают на меня сочувствующие взгляды. Я знал, что у них сейчас в голове. Им меня жалко. Но мне жалость не нужна уж точно. И все так же гордо, даже высокомерно стоя перед учительницей, я, прямо-таки вызывая у неё желание меня убить, проговорил: — Забавно: я мог бы сказать тоже самое. Вы снова кричите, унижаете других, даже не стараясь помочь этим ребятам. А ведь я уверен, многие из них могли бы достигнуть невероятных высот. Но вы старательно втаптываете их уверенность в грязь, своими словами не даёте им развиваться и смеете называть себя Учителем, требовать уважения к себе? Да, способности у меня так себе, ну и что с того? Однажды я стану Легендарным Заклинателем Демонов, как господин Е Мо, и женюсь на прекраснейшей девушке Светозара!       Сказав это, я намеренно посмотрел на Е Цзыюнь, увидев, как она покраснела… но не отвернулась. И успев заметить уже кипящее от гнева лицо её «жениха». — Ха, насмешил. У самого Красный Сосуд души, а метит в заклинатели Легендарного ранга. Да будет тебе известно, что господин Е Мо имел Голубой Сосуд Души, даже будучи намного моложе тебя, уже был ранга Бронзы! Вообразил, что успех определяется одной лишь удачей? Ты просто смешон!       Если бы не желание унизить её и поставить на место, я бы сдался. И не потому что испугался или меня утомил разговор, нет, всё гораздо проще — мне было скучно. Аргументация у нее максимум на троечку, так что мне просто скучно с таким собеседником. Я даже не желал ничего доказывать. Но ответить все же стоило. И, прикрыв глаза, вздохнув, я сказал: — Возможно, многие сейчас меня презирают, но придет день, и вам придется взять свои слова обратно. Не способности определяют уровень, которого может достигнуть человек, а его дух. Использовать свою слабость как оружие, чтобы одолеть сильных, которые слабы из-за своего высокомерия — только так мы можем бросить вызов небесам и изменить свою судьбу. Даже самые невероятные способности бесполезны, если в душе нет храбрости, чтобы сделать невозможное возможным!       Посмотрев на всех находящихся в классе, даже зная, что они не понимают многие мои слова, я завершил свою речь: — И я, Не Ли, бросаю вызов судьбе! Не хотите ли заключить со мной пари, учитель Шэнь Сю?       Растерявшись, она смогла только глупо спросить, при этом всё равно улыбаясь с превосходством: — Пари? И каковы же будут ставки?       Отвечая ей такой же улыбкой, слегка насмешливой и глумливой, я, наверное, потряс весь класс: — А такие, что через два месяца, к ближайшим зачётам, я достигну Бронзового уровня. Если у меня не получится, я брошу академию. Но! Если у меня получится, тогда в отставку уйдете вы. Как вам такое условие?       Беспрецедентное, нереальное, безумное и невероятное. Вот что могла сказать она. Но вместо того, чтобы насторожиться, — хотя кто в здравом уме будет о таком думать — засмеялась: — Это смешно! Заявив, что сможешь к зачётам стать Заклинателем Демонов Бронзы, ты, фактически, пообещал увеличить поток духовной силы с пяти до ста единиц за два месяца?!       Да, всё так и было. И у меня был способ. Только откуда ей об этом знать? И, продолжая улыбаться, чем ещё больше её бесил, я, нагло смотря ей прямо в глаза, произнес: — Так вы принимаете такое пари?       И вновь не получил чёткого ответа, но хотя бы действительно вывел её из себя настолько, что мог сам засчитать её слова, как согласие. — Невозможно представить, чтобы какой-то выскочка смог добиться таких результатов! Это абсурд! — чуть ли не выкрикнула она, кипя от гнева и уставившись на меня со смесью бешенства, ненависти и презрения. — Кем бы ты себя ни воображал, пока что ты мой ученик. И в течение этого времени тебе не придется просиживать штаны на занятиях. Встать. С этого дня все эти два месяца ты будешь стоять у стены позади себя. А иначе тебя исключат из Академии. — Ваша ставка принята, учитель!       Ведь фактически она согласилась. Встав из-за стола и всё так же улыбаясь, я спокойно направился к стенке и, развернувшись вновь лицом к классу, стал наблюдать. А послушать было что. — Да кем он себя возомнил, ха. За два месяца, не верю!       Те, что не поддержали меня сразу, теперь смеялись и перешёптывались: — Самое место Легендарному Заклинателю! — Да, он мусор, что мнит из себя непонятно кого!       Вот только все эти слова меня совершенно не трогали. Они были никем и звали их никак, как бы высоко их родители не сидели. Я даже не считал их врагами, да что там — даже соперниками. И скоро они сами это поймут. А кто не поймет — тот идиот. Пока я так думал, следом за мной встал Ду Цзэ, а после того, как учительница не сдержалась и высказалась в пренебрежительном тоне, началось самое веселье. — Что, тоже постоять захотел? Так присоединяйся, там места на двоих хватит!       Ох, зряя, зря она это сказала. Вначале встал Лу Пяо, что после моего вопроса, собственно, зачем ему это нужно, ответил столь же нахально, что и я: — Весь зад отсидел, да и скучно! Стоять намного круче, верно?       Не выдержав, я хихикнул, смотря с ехидцей на эту дуру, что сейчас, сама того не понимая, выставляла себя идиоткой. — Ха, присоединяйся.       И этих слов хватило с лихвой, чтобы ещё трое парней, что также мне были знакомы по прошлой жизни и по нынешней, из простых семей, присоединились к нам.       «И кто теперь в дураках?»       И теперь это не меня наказали, а мы сами так хотим. И ничего она не сможет сделать!