Против Небес

      Я сидел на суку дерева и, едва болтая ногами, строгал какие-то иероглифы, которые я сам же и выдумал. Никакой цели и пользы от этого не было, разве что убивало время. Солнце медленно садилось за горизонт, а Е Хана до сих пор ещё не было. Это плохо. Если его и дальше не будет, то это немного затруднит весь мой… а, нет, стоило мне только подумать о нём, как он появился и уже шел по направлению к своему дому. Отлично. Как только Е Хан оказался у себя в доме, то тут же приметил записку, взял её в руки и, пробежав глазами по строкам, поспешно вышел на улицу, повертев головой из стороны в сторону в надежде увидеть того, кто подложил ему эту записку. Мне, конечно, эти его разглядывания не принесли никакого вреда, я был далеко и маскировал ауру. Убедившись в том, что мужчина прочитал записку, я спрыгнул с многострадального дерева, которое было уже исстругано всякими разными символами, и пошел к дому той, чья роль в этом деле была не менее важной, чем моя.       Девушка была в своем доме, в котором я ни разу не был, но о котором уже слышал не раз. И у меня было два пути: законный — позвать ее, и не очень — проникнуть незаметно в дом. Хм, за то, чтобы проникнуть незаметно, говорила моя привычка и паранойя, а за то, чтобы как все нормальные люди войти через ворота и двери — остатки воспитания. В итоге победила паранойя. И я, проникнув во двор особняка, начал путешествовать по нему, используя свое восприятие и ища знакомую энергию. Через некоторое время я обнаружил знакомую ауру на втором этаже и, на короткий миг приняв материальную форму, взбежал по стене и подпрыгнул. А затем вновь стал неосязаемым, чтобы, не разбивая окно, проникнуть в комнату. Девушка сидела на кровати и поглощала энергию, но, видимо, обладая особой чувствительностью, открыла глаза и посмотрела в окно. А затем тихо пробормотала: — Показалось?       Никого не обнаружив, она снова села на кровать и закрыла глаза.       «И почему она такая странная?»       Не пойму. У нее феноменальная чувствительность, раз она смогла ощутить меня в момент перемещения по стене, но при этом она словно озабоченная, при этом такой не являясь. А еще — только сейчас я об этом подумал — она смогла вести себя так, словно я ничего не сделал.       «Ланруо, ты удивительна, и, если бы ты была бы немного другой, мы могли бы стать друзьями».       То, что она была очень красивой, я совершенно не отрицал. Не будь у меня девушек, я мог бы увлечься ей, и то, что многие по ней сходят с ума — вполне естественный факт. Но, к сожалению, она выбрала не ту жертву. И вот теперь, даже несмотря на то, что девушка один раз помогла мне, я не был уверен, как она отнесется к моему появлению и моей просьбе. И, пройдя сквозь дверь, — время моего пребывания в этой форме истекало — я принял свой обычный облик и постучал. — Войдите!       Голос был немного удивленный. Еще бы, она точно не ждала никого. — Вечер добрый, Ланруо!       Немного смущенно улыбнувшись, я вошел в комнату. Стоит также отметить, что сейчас она была в красном коротком платье и, сидя на кровати, показывала свои ножки. И когда я вошел, даже не думая вставать, она произнесла: — Значит, это был ты! Но как? — Да, я, извини.       Не отрицая факта своего незаконного проникновения в ее дом и комнату, я сел на стул, который был около стола. А вообще ее комната была похожа на многие другие: стол, стул, кровать, шкаф, книжная полка. Но еще в дальней части комнаты была ванная, да и сама комната была больше, чем у других моих знакомых девушек. — Предложить ничего не могу, но если хочешь, могу встать и заварить чай! С чем пришел?       Сейчас ее настроение колебалось между раздражением, удивлением, волнением и предвкушением. — Я ненадолго! Если хочешь, чтобы я смотрел на твои ножки, сиди! — усмехнулся я. Как я мог не понять, зачем она до сих пор остается в такой позе, и как я мог не услышать легкую иронию и издевку в ее голосе? И такая Ланруо мне нравилась даже больше, чем ее соблазнительная и соблазняющая копия. — Так зачем пришел?       Играясь, она потянула край платья выше, оголяя и без того голую ножку и, невинно улыбаясь, посмотрела на меня.       «И почему она никак не поймет, что чем больше она меня соблазняет, тем больше я сопротивляюсь?» — Мне нужно, чтобы ты пошла на встречу с Е Ханом, чтобы показать его истинную сущность. Больно он хорош, а, как ты знаешь, я тоже считаюсь очень хорошим, но на деле…       Сравнивая себя с ним, я показал ей то, что не доверяю ему, и у меня есть на то причины. Если я такой лицемер в ее глазах, — ведь таким я могу ей казаться — то и Хан может быть не лучше. — Ты хочешь, чтобы я встретилась с Е Ханом? — словно не я только что говорил, переспросила девушка, на миг даже останавливая руку, которая уже дотянула платье до такой степени, что были видны ее аккуратные трусики. — Верно! Адрес я назову и буду рядом. Если согласна, я расскажу детали!       А затем случилось то, чего я опасался. Она встала, посмотрела на меня, все еще сидящего на стуле, и стала произносить: — Ты соблазнил меня, изнасиловал, привлек свою подружку, унизил, не извинился, после этого я помогла тебе с Е Ханом, и ты сам пришел ко мне за помощью!       Значит начнет что-то требовать. Впрочем, я был к этому готов. — Все так! И, значит, ты хочешь попросить что-то?       Смотря на нее снизу вверх, но не чувствуя дискомфорта, я улыбнулся ей. — Не Ли, ты гад! Но я прощаю тебя. Я, конечно, могла потребовать, чтобы ты наконец начал встречаться со мной…       «Хоть что-то, но, чует мое сердце, продолжение будет «веселым», учитывая, кто передо мной».       А она продолжала: — Но не стану этого делать. Хотя тебя и следует наказать. Но вот эту мою просьбу ты выполнишь обязательно!       И нависнув надо мной и демонстрируя свою грудь в декольте, она закончила: — Отныне и навсегда зови меня старшей сестренкой и при встрече обнимай меня!       «Ох ты Небеса! Она неисправима!»       Закатив глаза, я кивнул, произнеся: — Хорошо.       А что мне оставалось? Еще бы придумать, как все объяснить Цзыюнь! Нет, она невероятна! Глядя на нее и на то, как соблазнительно колыхается ее грудь, я спросил: — Теперь я рассказываю план? — Да!       Отойдя от меня, она снова села на кровать, победно — именно победно и следка ехидно — улыбаясь! — Тогда слушай…       Коротко поведав ей о том, как я его выманил, ради чего, и как ей себя вести, я уже думал, что мы закончили, когда она неожиданно спросила каким-то подозрительно мягким и нежным голосом: — Братишка Ли, а ты умеешь создавать огонь или воду?       Хороший вопрос. Но, думаю, если признаюсь, мне не повредит. Конечно, признавшись, могу еще больше заинтересовать ее, хотя куда еще больше?.. — Умею! А зачем?..       Пока я еще не понимал ход ее мыслей, но уже ожидал, что ответ мне может не понравится! — Тогда не мог бы ты… Набрать мне ванную?       И, сказав эти слова, привычным и быстрым движением она сняла с себя платье!       «Нет, я точно с ней никогда не буду скучать».       Но ведь никто не запрещает мне играть с ней? В эту игру можно играть и вдвоем. И куда ей до Ян Синь. Поэтому посмотрев на нее намеренно остановив взгляд на ее груди, я произнес: — Хорошо, могу и подогреть. — Тогда, братик…       Сделав паузу и выделив слово, она стала медленно снимать с себя трусики: — Не мог бы ты помочь своей старшей сестренке?       И так же медленно, как раздевалась, не спеша виляя бедрами и показывая все свое тело, — ведь грудь она ничем не прикрывалась — направилась к ванной. Я последовал за девушкой и все равно не отказал себе в удовольствие понаблюдать за ней. — Хорошо!       Я начал создавать в воздухе массив символов, тратя на эту цепочку около половины своего резерва. И, когда вода наполнила ванную, кинул начерченный перед собой символ огня в воду, заставляя ее нагреться. — Благодарю, братишка! Пока я моюсь, не мог ты рассказать еще раз о том, как мы будем действовать? Только не уходи!       Пусть и неумелая игра, но я согласился. И, сев около ванный и смотря на то, как она моется, на ее грудь и тело, начал рассказывать, делая вид, что меня совершенно не волнуют ее прелести. Но такое положение дел длилось недолго, и в какой-то момент девушка перебила меня: — Братец Ли, я красивая?       Новый раунд противостояния и игры, видимо, начался. Усмехнувшись, я кивнул: — Конечно, сестренка! — А желанная? — Безусловно!       Совершенно правдиво отвечая на все ее слова, я снова ощутил, как в меня вливается ее энергия. И, решив поддаться на некоторое время, положил руку ей на грудь. — Тогда почему ты не желаешь меня? — Наверное, потому, что я люблю Цзыюнь и Нин, или же потому, что не люблю, когда мной пытаются манипулировать. И прекрати использовать своего Духа на мне, мы давно выяснили, что он против меня бесполезен!       Увидев разочарование в ее глазах, — а ведь я намеренно погладил и сжал ее грудь, чтобы она поверила в то, что на этот раз я попался — я усмехнулся, желая уже встать. — В прошлый раз ты так себя не вел, а грубо трахал меня и наслаждался мной!       Тут она была права, и обида в ее голосе показывала, что она все еще злится за тот случай. Хотя, если подумать… А не потому ли она злится, что я сейчас игнорирую ее? И, присмотревшись к ней и пытаясь понять ее эмоции, я ответил: — Да как ты не поймешь! Что за женщина! Я тебя использовал, я надругался над тобой, но ты все еще цепляешься за меня!       И уж чего я не ожидал совсем, так это ее слов и реакции: — Да потому, что я тоже хочу, чтобы ты меня полюбил! Был моим! Думаешь, после всего, что случилось, я могу быть с кем-то?       Она не кричала, но голос был громкий, а то, как она вскочила из ванны, показывало, насколько она возмущена. — Прости!       А что я еще мог сказать? Я никогда бы не подумал, что все так выйдет! — Братик, ты дурак! Но я все равно сделаю тебя своим. Я буду все равно преследовать тебя, пока ты не увидишь мои чувства!       Перешагнув бортик ванной, она направилась к полотенцу и, вытерев воду, начала одеваться. — Вот увидишь! — произнесла серьезным тоном девушка, надевая на себя новое платье, а я неожиданно даже для себя улыбнулся: — Ланруо, такая ты мне нравишься гораздо больше, и я не против стать твоим другом!       И пускай эта девушка опаснее Императора-Мудреца, единственного моего врага, который и убил меня, пусть я ее не понимаю, но тем интереснее. И с такой союзницей, боюсь, у Е Хана нет ни шанса. Все так же улыбаясь, — но теперь улыбка была злой и жестокой — я дождался, когда она приведет себя в порядок, и вместе с ней направился к месту встречи. Неожиданно, помимо союзника, я, кажется, нашел и друга.