Трудовые будни девятого отряда

      Вечер был поистине великолепен. Наевшиеся в кои-то веки досыта парни и девчата весело гомонили, шутили, над чем-то смеялись. За ними с благостной понимающей полу-улыбкой наблюдал возящийся с лошадьми Кейтаро. Усмехающийся Хисаги сидел у костра и сушил собственное шихакушо. Хоть он и не собирался купаться, его вредный занпакто как всегда решил помочь хозяину… что ни говори, а зрелище выдалось поистине занимательное.       … Шухей, как и обещал, начал бой с собственным воплощенным мечом не только на «нормальной скорости», но и врукопашную, к вящему недовольству своего клыкасто ухмыляющегося противника. Парочка поединщиков вихрем пронеслась по поляне, чудом не смела палатку, виртуозно обошла костер и огласила лес звоном столкнувшихся катаны и кусаригамы лишь через несколько минут бешеного танца. Именно дикую пляску этот разминочно-развлекательный бой и напоминал более всего… Еще пару минут шинигами и его занпакто были различимы для глаз будущих студентов, зачарованно любующихся точными выверенными движениями обоих спаррингующих. Но вот Шухей с силой отбросил далеко в сторону довольно скалящегося Шини и улыбнулся. — Ну что, Кей, засекай время, сколько ты еще будешь успевать нас видеть… Коси, Казешини! — и оба поединщика, стремительно сорвавшись с места, исчезли из виду. Лишь по расширенным глазам Торуно ребята понимали, что он все же что-то видит… и судя по выражению его лица, там явно было на что посмотреть!       Бой не был долгим, зато финал его выдался… забавным. По счастью, его будущие студенты все же увидели. Ветер Смерти попытался мощным ударом сбить хозяина в озеро, к которому увлекшиеся бойцы успели незаметно для себя — или специально, кто знает?.. — приблизиться, по пятам преследуемые напрягающими зрение и слух зрителями, но рассмеявшийся лейтенант, уже падая, запустил кусаригаму еще раз и ухитрился зацепить своего напарника за ногу цепью… так вдвоем они и рухнули, под аккомпанемент звона цепей, смеха наблюдающих за ними ребят и Кея и собственного хохота. Вынырнул Хисаги уже один, все еще смеясь, доплыл до берега, выбрался на песок и с чувством заявил: — Стоило бы тебя в назидание в ножнах оставить, зараза ехидная, чтобы знал, как хозяина мочить! — Ну Шухе-е-ей! Я же заржаве-е-ею!!! — заканючил возникший за его спиной занпакто, тоже мокрый до последней нитки. — Раньше надо было думать, — фыркнул лейтенант, оборачиваясь. — А интересно, ты сможешь обсохнуть вот так? — Вот давай не будем проверять, а? — встревоженно заглянул Казешини в глаза своему партнеру. — Кажется, я начинаю понимать Акона в его вечном стремлении познать непознанное… Насколько же интересно! — прищурился Шухей, искоса поглядывая на нервничающий меч у себя за спиной. Тот сконфуженно отвернулся, ковыряя песок каблуком, потом, явно что-то для себя решив, ткнулся лбом напарнику в спину. — Ну извини, хозяин… не надо, а? Я правда больше не буду… — едва слышно заговорил он. Хисаги вытянул ножны из-за пояса, обнажил сверкнувший в лучах заходящего солнца клинок и вылил набравшуюся в ножны воду, после чего сунул их обратно за пояс и обернулся. — Головой думай в следующий раз. А не ножнами… — фыркнул он, стаскивая оба косоде и тщательно выжимая. — Мне теперь во всем мокром дежурить! Скотина ты, Шини! Цепная!       Так, веселясь и подкалывая друг друга, они и дошли до своего лагеря. Шухей сразу ушел к огню, подложил побольше дров, развесил на кустах косоде и устроился рядом — сохнуть. Ну и меч заодно почистить… Казешини, едва рассмотрев в руках хозяина набор для чистки, тут же поспешно со всеми попрощался, благодарно улыбнулся помогавшей ему расчесать длиннющую шевелюру Мицуко и испарился. Катана в руке Шухея мгновенно налилась реяцу и замерцала в предвкушении. Тихонько рассмеявшись, лейтенант взялся за работу.       Мальчишки и девчата тут же уселись поблизости. И то верно, где бы им увидеть, как правильно ухаживать за занпакто… Кей тоже подошел, подсел к костру, вытащил из огня горящую веточку, закурил… и не утерпел. — Слушай, Хисаги… твой занпакто тут рассказывал, у тебя одно из лучших шунпо в Готее? — Одно из лучших — слишком громко сказано. В первую десятку вхожу, — уклончиво ответил Шухей. — А что? — В Академии ведь этому не учат, или я просто ушел раньше? — Не учат. Поступи учат, а шунпо — ее, если можно так выразиться, следующий шаг… Об этом рассказывают, некоторым курсам показывают, кому как повезет. Но именно учить — не учат. Некому и некогда… — задумчиво произнес шинигами, мягкой тряпочкой стирая с явно блаженствующего клинка тонкую пыль. — Но почему?! Это же такое полезное умение! — не удержался от комментария Дайсуке. На него тут же зашикали ребята, но влезть в разговор старших он уже успел. — Потому что это очень сложно, Дайсуке-кун, — мягко улыбнулся подростку Шухей. — Учиться шунпо очень сложно, это умение требует немалого количества реяцу, и постигают его очень немногие. Насчет Академии же ответ прост. Из ее стен выпускаются рядовые. А шунпо владеют не все офицеры… Насколько мне известно, лейтенантам и тем более капитанам оно обязательно. Младшие чины сами решают. Если им нужно, они подходят и просят о тренировке своих командиров. Если нет — служат, как есть. — Су-у-упер… — в почти ночной темноте глаза ребят сверкали особенно ярко. — А вас учил ваш капитан, Хисаги-сама? — осмелел и Кацу. — Изначально — да. Но одним из лучших я стал благодаря капитану другого отряда… мне очень помог Кучики-тайчо. — Шестой отряд, верно? — подал голос Торуно. — Абараи-фукутайчо ведь у него служит? Ну, которого мы сегодня по пути встретили… — Верно. Ренджи, он же Абараи Ренджи, лейтенант шестого отряда, второй офицер под началом Кучики Бьякуи, — Шухей тепло улыбнулся. — Один из лучших моих друзей в Готей-13. Надежный, верный, честный… и очень сильный. Один из очень немногих лейтенантов, достигших банкая. — И в шунпо он быстрее тебя? — представить кого-то быстрее Хисаги у Кейтаро не получалось, как он ни пытался. Девятый фукутайчо рассмеялся. — Нет, Кей. Ренджи медленнее. — Не понимаю… тебя же его капитан научил! Что ж своего лейтенанта не научит? — недоуменно потер затылок Торуно. — Так не все зависит от наставника, — придирчиво осмотрев лезвие и не найдя изъянов, Хисаги положил сияющий от удовольствия клинок на колени. — И не только в силе дело. Я с раннего детства реяцу фонтанировал, а в свои четырнадцать в Академию поступил только с третьей попытки… важна не столько сила, сколько контроль над ней. Именно контроль над реяцу, иначе говоря — количество контролируемой реяцу, и определяет способность к шунпо. — Сколько сложностей, менос ногу сломит, — фыркнул, отбрасывая за спину длинный хвост светло-каштановых волос, Акено. — А что, любого капитана можно попросить? — Конечно, нет, — усмехнулся лейтенант. — Кучики-тайчо помог мне потому, что неделей раньше я, скажем так, оказал услугу его отряду, пока его самого не было в Сейрейтее. Вот он и спросил, чем может меня отблагодарить… я попросил дать мне пару уроков шунпо. — Да уж, небольшую… хорош заливать-то, — проскрипел Казешини. — Если бы ты не взял на себя кидо-тренировки шестого отряда, пусть и совместив с аналогичными — девятого, пока Кучики с делами клана разбирается, на ежегодном смотре отрядов шестой бы просто осрамился. Во имя ветра, как этот бабуин ухитрился дослужиться до лейтенанта?! У него до сих пор Шаккахо то и дело в руках взрывается! Зато куда там, банкай осваивает… тьфу! — Ну, я банкай еще не освоил, — тонко намекнул Шухей. — А насчет кидо, ну нет у Ренджи к нему склонности! Что ж теперь, не служить, что ли? — Можно просто нос не задирать. Да помню я про банкай, помню! Научимся… но бабуину обязательно нужно будет на межотрядных соревнованиях надрать задницу! А то что-то он больно возгордился! — Кто бы про гордость говорил… до соревнований еще дожить надо. И то, не факт, что выпадет драться именно с ним! — О, вот во что — во что, а в твое везение я верю, Шу! — расхохотался довольный клинок.       Ночь прошла относительно спокойно. Уставшие расспрашивать Шухея будущие студенты спали без задних ног, Торуно прикорнул на облучке своей повозки, и даже Хисаги дремал на крыше, поставив над всем лагерем кеккай. Вернувшийся в приведенные в порядок ножны начищенный и довольный Казешини клятвенно пообещал партнеру, что сразу же его разбудит, если что.       Утром, наскоро перекусив и умывшись, разношерстная компания двинулась в путь. До Академии оставалось не так уж и много, и с приближением к таким знакомым стенам еще вчера не умолкавший всю дорогу Кейтаро становился все мрачнее и неразговорчивее. Подростки из окна повозки недоуменно поглядывали на мчащегося вровень с экипажем лейтенанта, а тот в свою очередь с понимающей улыбкой косился на бывшего однокашника. Хисаги ждал, когда же Торуно не выдержит и заявит, что дальше не поедет, и ноги его рядом с этим зданием не будет… однако Кей молча правил лошадьми и лишь хмурил брови. Ближе к обеду вдали показались знакомые стены. — Нечего на меня коситься, Шухей! — не выдержал наконец Кейтаро. — Довезу, не рассыплюсь! Чай, не покусают меня… — Балбес ты. Тебя будут рады видеть, — расплылся в облегченной улыбке фукутайчо, ускоряясь и обгоняя повозку под восхищенные вопли ребят. — Меня каждый раз про вас пытают, где вы да как вы…       Распахнувшиеся перед приближающимся лейтенантом ворота пропустили повозку на территорию Академии. Перед взглядами будущих и бывших студентов предстали огромная мощеная площадь, величественное здание высшего учебного заведения шинигами, то же крыльцо, те же до последней щербинки знакомые ступени… и совершенно не изменившаяся улыбка старого наставника. — Какой приятный сюрприз, рад вас видеть, Хисаги-фукутайчо, — вежливый наклон головы и веселый блеск по-прежнему живых черных глаз преподавателя были знакомы до слез. Остановившийся перед крыльцом Шухей склонился в глубоком поклоне. — Доброго дня, Ямагучи-сенсей! Рад вас приветствовать! Это в Готее я фукутайчо, но никак не здесь, — уже смеясь, отозвался шинигами. — В этих стенах я снова ваш ученик, сколько бы лет ни прошло! Да и над вами словно время не властно, вы совершенно не меняетесь! — Не льсти мне, Хисаги-кун, — рассмеялся старик. — Никого оно не щадит! Ну, кого же ты к нам привез? А то у нас как раз скоро экзамены начнутся… — К ним и подгадывал, — усмехнулся Шухей, оборачиваясь. — Ребята, выбирайтесь! Мы на месте. — Это… это же… — неуверенно заговорил наставник, спускаясь по ступеням и не отрывая пристального взгляда от сгорбившегося Кея. — Торуно?! Торуно Кейтаро?! — Не прокатило, — притворно вздохнул возница, спрыгивая с облучка. — Вы меня всегда находили, сенсей, где бы и как бы я ни прятался…       Договорить у него не вышло. Старик крепко обнял давно пропавшего ученика, рядом сиял довольной улыбкой Хисаги, потихоньку робко выбирались из повозки будущие студенты… — Мальчик мой, разве же можно так исчезать! Хоть бы весточку прислал, где ты и что с тобой! Спасибо, Хисаги-кун изредка рассказывает, как у вас дела … — Не думал, что вам есть дело до бывших студентов, сенсей, — Кейтаро смущенно улыбался, вытирая мокрые — с чего бы?.. — глаза. — Столько лет прошло! — Глупый мальчишка, — укоризненно покачал головой старик. — Для учителя не бывает бывших учеников! Вы все нам как дети, что бы ни происходило в ваших не-жизнях! Однако что же мы стоим на пороге, идемте!       Передав восторженно сверкающих глазами ребят наставникам и наговорившись с прежними учителями, Торуно неожиданно обнаружил, что рядом с ним нет Шухея. В обозримом пространстве его также не наблюдалось, пришлось спрашивать у все еще довольно улыбающегося сенсея, где бы найти бесследно исчезнувшего друга. Тот помрачнел и, приложив палец к губам, повел бывшего ученика в сад у стен Академии, в самый отдаленный его уголок.       Там, в тени могучих дубов, виднелся побелевший от времени обелиск. Памятная поминальная доска с двадцатью девятью именами студентов — почти выпускников, так и не ставших шинигами. Возле белой мраморной плиты сидел Шухей… — Не трогай его пока, Торуно-кун. Хисаги-кун каждый раз сюда приходит, когда к нам наведывается. Ты же знаешь, что он выпускался один, единственный выживший? Оставим его в покое…       Прохладный ветерок чуть шевелил растрепанные черные волосы, покачивал края повязки шеврона и концы оби. Еле слышный шелест листьев казался чьим-то далеким шепотом. Шепотом давно погибших друзей… Лица однокурсников всплывали в памяти замершего на коленях шинигами одно за другим. Каждому он шептал «простите»…       Простите, что вас нет в этом мире… простите, что мне повезло немного больше, ведь ничем иным, кроме везения, не объяснить то, что я умудрился выжить в тот день… я исполняю ваши мечты, мои дорогие друзья. Вы мечтали стать шинигами, мечтали заслужить высокие чины, мечтали быть уважаемыми и известными далеко за пределами Сейрейтея, чтобы вами гордились родители, или чтобы вас с почестями встречали в отдаленных районах, где вы выросли… Я выполняю все, о чем вы мечтали. Я помню вас и не забуду…       На памятной плите два таких родных имени высечены чуть в стороне и рядом друг с другом.        Аога и Конисава Хотару.       Никто так и не смог выяснить у высоченного молчуна Аоги, имя это или же фамилия… а может быть, и вовсе прозвище. Руконгайцы не всегда знали свои имена, многих называли соседи или друзья. А он был из Среднего Северного Руконгая… как они, два оборванца, умудрились подружиться с аристократкой из небогатого, но весьма известного рода Конисава, так и осталось загадкой. И какие небеса уберегли их, двух друзей, от соперничества за внимание Хотару?.. Она так и не узнала, что была для Аоги единственным светом в нежизни, а для Шухея — объектом первой полудетской влюбленности…       Они погибли у него на глазах. Не успевшая среагировать Конисава и бросившийся мстить за нее Аога… Хисаги в том бою отделался тремя шрамами через всю физиономию и намертво впитавшейся уверенностью — за друзей нужно драться всегда, их нужно беречь и ценить, потому что никто из них не вечен… вечна лишь память. А еще — за погибших друзей он должен жить. Тогда, годы назад, произошедшая в ходе генсейской практики трагедия едва не свела его в могилу. Спасибо наставникам, сумевшим уберечь убитого горем студента от самоубийства. Ну и еще троим непосредственным участникам той же практики, благодаря кому он сумел с нее вернуться…       Шухей улыбнулся сквозь набежавшие слезы. В памяти всплывали воспоминания о давно минувших днях…