Трудовые будни девятого отряда

Три месяца спустя... — Ну как, Кира, ты готов сразиться за звание сильнейшего лейтенанта в Готей-13? — ткнул приятеля в бок Ренджи. — Пора заявки подавать! — Абараи, не ори, я не глухой… был по крайней мере, — болезненно поморщился третий фукутайчо, прикрывая ладонью левое ухо. Достучаться до совести его коллеги из шестого без применения физической силы всегда было непросто, а теперь, когда на горизонте отчетливо замаячили межотрядные лейтенантские соревнования, эта задача из сложной превратилась в невыполнимую. — Мы еще вчера подали… — Мы?.. — дернул разрисованной бровью лейтенант шестого. — Кто это «мы»? — Мы — это я и Хинамори, — чуть заметно порозовел Изуру. — Момо долго сомневалась, но все же решилась. — Смелое решение… а Унохана-тайчо ей разрешила? — Да, еще неделю назад. Хотя поберечься все равно посоветовала… — Так это же Унохана-тайчо! Она и Зараки-тайчо то же советовала, помнишь? — А то… Результат я тоже помню, — передернулся Изуру, невольно погружаясь в воспоминания. ***       Праздник, посвященный выходу Зараки Кенпачи из «целительских казематов», определенно удался. Само собой, полные столы всевозможных вкусностей и весьма приличное количество саке не могло не порадовать свежеосвобожденного капитана. А какой фурор произвел висящий на стене плакат…       Половину вечера бойцы всех рангов со смехом пытались разгадать, кто же изображен на огромном листе бумаги. Признанные карикатуристы Кира-фукутайчо (официально) и Кучики-тайчо (тайком) могли вполне заслуженно гордиться собой. Абараи, придумавший, как уломать главу клана на подобное хулиганство, тоже сиял, как улыбка Хирако Шинджи — идея изобразить на плакате весь старший боевой состав Готея оказалась гениальной. Виновница и идейный вдохновитель всего этого балагана носилась вокруг своего капитана маленьким розоволосым метеором, а сам Зараки смеялся над узнаваемыми в рисунках капитанами, лейтенантами и офицерами так, что на крышу соседнего двенадцатого отряда выбрались рядовые лаборанты — понаблюдать за праздником и убедиться, что данное действо пройдет спокойно и без последствий.       Наивные… потому что бежать с крыши было некогда и некуда, а здание, выбранное ими в качестве наблюдательного пункта, вплотную примыкало к территории одиннадцатого отряда. Соответственно, под раздачу оно попало в числе первых… *** — О да, — расплылся в ностальгической улыбке Ренджи, тоже припомнив праздник в одиннадцатом отряде и переполох после него. — Зато есть, что вспомнить! — Это точно, — поежился Изуру, привычно скрывая лицо за светло-пшеничной челкой. Зараки-тайчо, столь почитаемый Абараи, его самого немного пугал. Дикая необузданная сила, весьма своеобразная философия вечной битвы — все это было чуждо и непонятно третьему фукутайчо. — Стой… так Хинамори полноценно участвует?! — изумился Ренджи. — Ей разрешили? — Да, по результатам последней медицинской проверки она совершенно здорова, — мягко улыбнулся Кира. — Грамотно составленный план тренировок и неукоснительное его соблюдение творят чудеса. Момо готова соревноваться с остальными лейтенантами. — Так она еще и потренироваться время нашла? Ну дает, — восхищенно воскликнул лейтенант шестого отряда. — Когда успела-то? — В кидо — с самого выхода из лазарета, — хитро прищурился Изуру. — Я помогал отслеживать ее состояние, а тренировал ее Хирако-тайчо. У него совершенно невероятный стиль боя, никогда такого не видел… — Мда… а рукопашный и зандзюцу? — подозрительно прищурился Абараи. — Там особо не побережешься! — Рукопашный — полбеды. Вот с зандзюцу сложнее, — отвернулся от него приятель. — Слишком много нюансов нужно было учитывать… но Момо-чан нашла идеального напарника. — Это кого же? — Угадай. ***       Месяц назад… — Хисаги-фукутайчо, — окликнул увлекшегося расчерчиванием графика дежурств Шухея кто-то из младших офицеров. Дернувшийся от неожиданности шинигами едва не перевернул тушечницу и чуть слышно выдохнул сквозь зубы что-то непечатное. — Хисаги-фукутайчо, вы здесь? — Да куда ж я, к меносам, отсюда денусь, — проворчал перепачканный чернилами лейтенант. — Кому я там понадобился? — К вам Хинамори-фукутайчо, — отозвался тот же голос из-за двери. — Момо, ради всего святого… — подхватился из-за стола Хисаги. — Дружим прорву лет, а ты все по-официальному… — Хисаги-сан, — робко заглянула в кабинет девушка. — Можно? — Само собой, конечно можно, — улыбнулся шинигами. — Заходи… и когда ты уже перестанешь разводить церемонии? Мы же… — А если бы здесь был твой капитан?.. — свела бровки на переносице девушка, подходя к приятелю. — Неудобно как-то… — Ой, вот кто-кто, а Мугурума-тайчо точно на официоз не смотрит, — фыркнул Хисаги. — Даже наоборот… — Вот и Хирако-тайчо такой же, — поделилась Хинамори, устраиваясь на диванчике. — Так непривычно… — Непривычно, Момо-чан, это им самим в Сейрейтее, — отозвался коллега уже из кухни. — Они же за сто лет отвыкли от всех наших правил поведения! Изуру тоже самое про своего капитана говорил. Но Оторибаши-тайчо намного мягче характером, чем Мугурума-тайчо, да и терпимее, наверное… — Согласна, — кивнула девушка, забирая с протянутого подноса свою чашку с чаем. — Хирако-тайчо старается относиться ко всем нашим церемониям с юмором, но я-то вижу, как его это раздражает! — Ну да… моего капитана они тоже раздражают. А его лишний раз бесить себе дороже, Момо-чан… — Верю, — хихикнула пятая фукутайчо. — Шухе-е-й… у меня к тебе огромная просьба. — Что-то случилось? — тут же насторожился Хисаги. Эта храбрая маленькая гордая девчушка практически никогда не просила помощи. — Нет, что ты, все в порядке… — замялась Хинамори. — Просто… ты, наверное, единственный в Готей, кто сейчас сможет меня понять и мне помочь. — Говори, — развернулся к ней лейтенант, внимательно вглядываясь в сжавшуюся рядом с ним хрупкую фигурку. — Шухей, помоги мне тренироваться?.. — девушка вскинула на него полные слез глаза. — Хирако-тайчо отказался, его шикай не подходит для тренировок, а с Изуру сражаться запретила Унохана-тайчо… сказала, что это совершенно точно не подходит под определение «легкой, необременительной нагрузки»! — А с Ренджи, дай угадаю, запретил Кира, — неожиданно для себя развеселился Хисаги. — Я же прав? И поверь, Момо-чан, он правильно сделал… — Я понимаю, Шухей! — вцепилась в его руку шинигами. — Но больше мне не к кому пойти! Мне разрешили тренировки по сильно облегченной программе, а чтобы ее соблюсти, нужен противник, идеально владеющий собой… — И так же, как и ты, недавно насилу унесший ноги из четвертого отряда, — по лицу девятого фукутайчо растеклась понимающая улыбка. — Ты по адресу, малышка. Я действительно понимаю, что тебе нужно… сам совсем недавно с боем отвоевывал право на подготовку к соревнованиям. — Ты… ты смог добиться разрешения на тренировки? — неверяще приоткрыла рот Хинамори. — На полноценные?! — Не подумай, что это было просто, Момо-чан, — покосился на нее Хисаги. — За мной не только четвертый следил, но и двенадцатый. Ждали рецидива… слава Королю Душ, обошлось. А уж как я у капитана отпрашивался… ***       Через несколько дней после выхода Хисаги из госпиталя… — Где этот прохвост?! — пригнул к земле не ожидавших такого напора офицеров гневный рык капитана. — Уши оборву, поганец!.. — Т-тайчо, вы о ком? — недоуменно захлопал глазами Такеши. За его спиной изо всех сил держали на физиономиях выражение искреннего непонимания Кирито и несколько рядовых. Однако вибрирующая от тщательно подавляемого страха реяцу выдавала шинигами с головой. — О лейтенанте своем! Куда унесло Хисаги, я вас спрашиваю?! Все равно же узнаю! — нахмуренные брови и сжатые кулаки недвусмысленно намекали — врать выйдет себе дороже. Бойцы виновато опустили головы, но вайзард, принюхавшись, вдруг рванулся в шунпо. Буквально доли секунды спустя из-за ближайшей казармы донесся звук крепкого подзатыльника. — Интересно, я тебя когда-нибудь слушаться научу?! — рявкнул капитан на кого-то. Переглянувшиеся офицеры, впрочем, прекрасно поняли, на кого. «Не прокатило», произнес одними губами Кирито. Остальные сокрушенно покачали головами. За стеной послышался неуверенный голос их фукутайчо, почти сразу же перебитый еще одним рыком. — Молчать!!! Я тебе что говорил?! Сказано было, ровно в семь — домой, есть и спать! Какого меноса ты опять себя в гроб загоняешь?! — Но тайчо, я же… — разобрали офицеры. — Я ушел, когда вы велели! — А документы зачем с собой забрал?! Сказал же — сам заполню! Мне и так Рецу весь мозг проклевала! — Но это же совсем несложно, тайчо! Я и так от скуки кисну! Ни тренироваться нельзя, ни в патруль… ни даже отчеты разобрать! Со мной все нормально, тайчо, честно! — Он еще и спорит… быстро домой!       Переглянувшись, Кирито и Такеши на цыпочках подкрались поближе. За углом, в середине маленького дворика, виднелись два силуэта. Их капитан, грозно возвышаясь над своим заместителем, пытался донести до него необходимость соблюдения предписаний Уноханы-тайчо. В корне несогласный с ситуацией лейтенант с не меньшим рвением доказывал, что он совершенно здоров и в полном порядке. А еще — что за ним не надо следить, как за маленьким… Вайзард настаивал на своем. — Вы… тайчо, вы настолько в меня не верите? — вдруг совсем тихо поинтересовался Хисаги. — Я понимаю, я не настолько силен, насколько бы хотелось, но… я стараюсь, Мугурума-тайчо. Я хочу стать сильнее. Просто дайте мне немного времени, и я обещаю, вам не придется больше стыдиться… — Хисаги, ты… это ты сейчас о чем? — недоуменно поинтересовался Кенсей. Совершенно сникший лейтенант опустил голову еще ниже. — Кто кого стыдится, ты с чего взял?! — Я слаб, Мугурума-тайчо. Потому вы меня от работы и гоняете, даже от бумажной. Но я вам обещаю, я смогу стать сильнее… — Во имя ветров, что за бред?! — встряхнул вайзард сжавшегося мальчишку — а именно на потерянного ребенка его всегда уверенный фукутайчо и был сейчас похож более всего. — Так, ну-ка пошли со мной… Нечего уши греть, брысь по местам, лентяи! — рявкнул он на подскочивших за углом офицеров, тут же метнувшихся в разные стороны.       Уже в офисе Мугурума аккуратно сгрузил окончательно сникшего лейтенанта на диван, отошел к громоздкому шкафу с отрядной документацией, выудил какую-то толстенную папку и бросил на колени Хисаги. — Ознакомься, тебе понравится, — оскалился он, устраиваясь за собственным столом. Шухей покосился на раздраженного капитана из-под челки и опустил взгляд на тяжеленную папку.       Он узнал этот титанический труд сразу же… это был отчет по состоянию здоровья боевого состава девятого отряда, он и сам его заполнял не раз и не два, изо всех сил абстрагируясь от боли и страха за своих — тогда только своих — подчиненных, стоящих за каждой строчкой. Каждая страница, каждый каталог — чья-то боль… Самая верхняя связка документов, она же самая увесистая, была подписана его именем. — Т-тайчо?.. — шинигами вскинул на сверлящего его нечитаемым взглядом вайзарда недоумевающие глаза. — Я каждый меносов день, Хисаги, начинаю с отчета Унохане о твоем состоянии. Я никогда не любил диагностические кидо, теперь владею в совершенстве… настолько, что ты их даже не замечаешь. Нанесённый тебе урон никто, включая Унохану, не в силах ни оценить, ни вылечить. Никому не известно, когда и как тебя могут накрыть последствия воздействия занпакто этой мерзавки. Тебя настолько удивляет и обижает, что я при этом стараюсь тебя поберечь?.. — Тайчо… — виновато опустил голову Шухей. — Спасибо вам… — Тебе спасибо, что на перерождение не ушел, — притворно проворчал Кенсей, приближаясь к смущенно пламенеющему ушами лейтенанту. — Найти тебе замену было бы непросто. Так что потрудись воздержаться от перегрузок еще хотя бы неделю. Можешь считать это приказом… — вайзард потянулся было привычно растрепать волосы своего фукутайчо, но тот перехватил его руку и прижался щекой. Кенсей тепло усмехнулся. — Какой же ты у меня… — Простите, Мугурума-тайчо… — чуть слышно прошептал лейтенант, стекая с дивана на колени. — Но я правда хочу стать сильнее!.. — Уломал. Так и быть, давай договоримся. Ты еще неделю выполняешь все до единого предписания Уноханы, я за тобой слежу. Бумажки — так и быть, занимайся, раз уж они тебе для морального спокойствия нужны. Если в течение этого времени наша самая заботливая тайчо не найдет поводов для беспокойства, я тебя отпускаю тренироваться. Вернешься — результаты проверю сам лично. — Спасибо, — поднял голову Шухей. — Я вас не подведу, тайчо! — Верю… потому и отпускаю. Недели тебе хватит, чтобы вернуться к прежним показателям? — Должно хватить, тайчо! — сверкнул глазами Хисаги. — Вряд ли я настолько потерял форму… — Да это же целая вечность! — взвыл в глубине его души Казешини. — Ничего ты не растерял, а за неделю я тебя так поднатаскаю, ты сам себя не узнаешь! — Не знаю, как насчет «сам себя», Шини, а вот тебя я уже не узнаю, — хмыкнул Шухей. – Ты же, помнится, орал, что костьми ляжешь, но секрет банкая не раскроешь? Или ты передумал? — Вот в кого ты такой злопамятный, а, напарник? — недобро прищурился Ветер Смерти, раскачиваясь на цепи. — Все-то ты помнишь, что не надо… давай освобождайся уже. Тогда и поговорим… — Идет, — сверкнул улыбкой шинигами. *** — Не было просто, не было легко, Момо-чан, — тепло улыбнулся своим воспоминаниям Хисаги, глядя в пустоту. — Недели мне не хватило, пришлось возвращаться как есть, пройти совершенно фанатичный осмотр… — Почему «фанатичный»?.. — испуганно распахнула глаза Хинамори. — Потому что осматривал меня Акон, псих лабораторный… Он, похоже, так и не смирился с тем фактом, что я все же выздоровел, и его исследование на этом закончилось. Что ни говори, а в двенадцатом совершенно другая атмосфера, и выживают там далеко не все. Зато Исане-сан повеселили. Как же она надо мной потом смеялась… — Над чем можно смеяться в такой ситуации? — возмутилась девушка. — Над тем, как я от Акона удирал по коридору, например, — усмехнулся Шухей. Вспомнить действительно было что… лейтенант не сомневался, мало кто из свидетелей того забега в ближайшее время рискнут приблизиться даже к воротам Бюро Технологического Развития. — Мы и сами от души поржали… — На такое только ты и способен, Шухей, — хихикнула девушка. — Веселиться с ученым из двенадцатого — даже звучит жутковато! — Да ладно тебе, такие же шинигами, только повёрнутые не на боях, а на науке, — беспечно махнул рукой Хисаги. — Ну так как, когда начнем? *** — Можно было и не сомневаться, — буркнул Ренджи, отворачиваясь. — Но это круто! И Момо-чан, и Шухей участвуют! Вот бы с ним на соревновательном полигоне столкнуться… — мечтательно протянул он. — Рен, ты в своем уме? — покосился на друга Изуру. — Хисаги тебя твоим же мечом там же прикопает! — А вот и не прикопает, — азартно сверкнул глазами Абараи. — Я думаю, у меня вполне есть шанс! — Точно, больной… — поморщился Кира. — Дело твое, соскучился по четвертому — валяй. Кстати, при жеребьевке возможно будут учитываться пожелания участников. — Серьезно?! — взвыл осчастливленный Абараи. — То есть можно указать желаемого противника? Это же замечательно!!!       Изуру только головой покачал. В том, что Абараи Ренжди исправит только перерождение, он уже давно убедился. И то не факт...