Трудовые будни девятого отряда

      Поймать шустрого и юркого Шухея плохо приспособленным для такого в силу своей величины и неповоротливости банкаем оказалось практически невозможно. Тот уходил практически из-под носа костяной змеи неожиданными прыжками и перекатами, метко отстреливаясь кидо. Происходящее выматывало и выбешивало, усталость все чаще давала о себе знать, реяцу слабела. Пора было заканчивать этот бой.       Словно услышав мысли своего оппонента, Хисаги неожиданно… споткнулся и полетел наземь кубарем, чудом не запутавшись в цепи собственного занпакто. Упускать такой удобный момент было бы преступно, и Ренджи, хищно оскалившись, пропустил могучий поток реяцу через тело своего банкая, наполняя его новой силой и свивая его кольцами вокруг поспешно поднимающегося на ноги противника. — Опаздываешь, семпай, — ухмыльнулся шестой фукутайчо, внимательно следя за пытающимся выпрыгнуть в рывке шунпо из смертоносных костяных колец Шухеем. — Не похоже на тебя, опаздывать…       Извернувшись в воздухе и оттолкнувшись ногой от морды атакующего Забимару, лейтенант девятого отряда метнул кусаригаму в замершего на земле Абараи, окруженного несколькими витками своего духовного меча. Ренджи чуть сдвинулся в сторону, пропуская звенящую цепью вращающуюся косу в опасной близости от своей груди, и внимательно присмотрелся к чему-то предвкушающе улыбающемуся семпаю.       Что-то было не так. Что-то изменилось. Незначительная мелочь…       Стоп.       На Хисаги не было его браслетов и ошейника.       Шиматта…       Лейтенант шестого отряда успел лишь обернуться к вонзившейся в землю за его спиной кусаригаме и увидеть застегнутый крест-накрест прямо между ее лезвиями «взрывной набор» Шухея, когда над полигоном грянул взрыв. *** — Я всегда знал, что ты псих, напарник, — выдохнул растрепанный и местами подкопченный Казешини, раздраженным взмахом ладони разгоняя курящийся над ним дымок. — Сегодня я в этом убедился! Ты что, гарганту тебе в печень, творишь?! — Сражаюсь, Шини, — безмятежно отозвался Хисаги, рассматривая поверженного противника и чувствуя, как распирает грудь от радости. — Сражаюсь и побеждаю! Ты в порядке? — Похоже на то… но это было безумием с твоей стороны! Угрохать на защиту моего лезвия последние остатки реяцу!.. Спасибо, напарник! ***       Безумие, творившееся на трибунах, не поддавалось описанию. Пострадавшего Абараи, пришедшего в себя и из последних сил улыбнувшегося и стиснувшего руку своему победителю, унесли в четвертый. Акон и Котецу в один голос твердили, что через пару дней шестой фукутайчо будет в полном порядке, так как полученные им повреждения силами шинигами лечатся легко и быстро. Кучики-тайчо невозмутимо поздравил Хисаги с победой, признав, что «бой получился ярким и поучительным».       Потом было официальное награждение, перед которым измученному лейтенанту какая-то добрая душа догадалась-таки сунуть в подрагивающие от усталости руки кувшин с водой. И лишь после, спустившись с капитанской ложи, где победителю повесили через плечо что-то вроде наградной ленты, Шухей оказался в окружении радостных, давным-давно ставших родными лиц шинигами своего отряда. Его моментально подхватили на руки и торжественно понесли к ожидающему своего заместителя довольно улыбающемуся капитану.       Задушит на радостях, отстранённо подумал совершенно счастливый лейтенант, крепко обнимая смеющегося вайзарда. Однако Мугурума Кенсей при всей своей яростной силе идиотом не был и помнил, что его фукутайчо не с выходного вернулся, потому объятие получилось хоть и сильным, но донельзя осторожным. Отпущенный из капитанских рук Хисаги угодил в хоровод своих что-то радостно вопящих офицеров, где-то рядом надрывались рядовые… Девятый отряд чествовал своего второго офицера, как героя.       Улыбающиеся Кира, Хинамори, Мацумото, Иба и Иккаку с удовольствием наблюдали с расстояния за тем, как их друг и коллега принимает поздравления. — Но какой он все же молодец, — твердила Момо. — Здорово придумал! — Главное, что вовремя, — заметил Кира. — Я вот про браслет в своем бою с Рангику-сан и не вспомнил даже! А зря… — Это точно, — улыбнулась Мацумото, незаметно тесня друзей куда-то в сторону ближайшего переулка. — Причем это действительно могло тебе помочь! Ребята, предлагаю куда-нибудь деться отсюда… — Пока вы с Момо-чан не попались на глаза Котецу, верно? — лукаво подмигнул Мадараме. — А то плакала наша гулянка… — Не выйдет, — непреклонно заявила Исане, возникая за спиной у испуганно ойкнувшей Рангику. — Вам надлежит вернуться в ваши палаты. — Ну Исане-сан, ну пожалуйста! — взмолилась десятая фукутайчо. — Я же прекрасно себя чувствую! А Момо вообще не пьет… — Если Унохана-тайчо согласится, — чуть заметно смягчилась целитель. — Так, народ, — заговорщически подмигнул вклинившийся в лейтенантский круг Акон. — Давайте так. Вы занимаете места нам с Котецу-сан, а я уговорю Унохану-тайчо… — А вы… — Смогу, даже не сомневайтесь! — гордо вскинул ученый увенчанную рожками голову. — Не забудьте только победителя позвать! Хотя выцепить его сейчас может оказаться непросто… — Не переживайте, Акон-сан, — хлопнул его по плечу Иба. — Справимся! *** — Ну, колись, Хисаги, — усмехнулся Кенсей, разливая саке по чашечкам. — Что же не использовал то, что начал? Я только обрадовался… — Ничего я не начинал, — не стал отпираться Шухей, расслабленно откидываясь на спинку родного офисного дивана. — Это была инициатива Казешини, ему уж очень не терпится на ком-нибудь опробовать новые способности. — Так за чем же дело стало? — дернул проколотой бровью вайзард. — Повод был достойный, как по мне… — Не для моего банкая, тайчо, — серьезно произнес лейтенант. — Он опасен. Не раньше чем я его до мелочей отработаю и смогу полностью контролировать! — Логично размышляешь, — задумчиво произнес Мугурума. — Хорошо. Выделим тебе время для тренировок. Но я хочу первым это увидеть, Шухей! — Спасибо, тайчо, — улыбнулся Хисаги. — А теперь иди, — хмыкнул капитан, глядя куда-то за окно. Фукутайчо недоуменно обернулся. Там, мельтеша черными крыльями, вился целый рой Адских Бабочек, на крыльях которых виднелись эмблемы всех отрядов Готей-13. — Это точно за тобой! Тебя, похоже, с нетерпением ждут…       Все тринадцать отрядов, думал лейтенант девятого отряда Хисаги Шухей, шагая по узким улочкам Сейрейтея к хорошо знакомому трактиру, окруженный порхающими вокруг него Бабочками. Все, до единого прислали Бабочек! Но… как?.. Ренджи же в четвертом!       Однако свернуть на привычном повороте Бабочки ему не позволили, настойчиво увлекая заинтригованного фукутайчо куда-то совсем в другую сторону…       Ответ оказался прост, как заклятие первого уровня. Компания празднующих окончание лейтенантских состязаний офицеров засела… в парке под окнами госпиталя, изумив хозяина крошечного трактира ожидаемой недельной выручкой и накрыв всё заведение и половину парка стационарным кеккаем немыслимой силы. Довольно ухмыляющийся Акон наотрез отказался признаваться, где и как раздобыл три барьерных амулета, вытрясать же из него информацию вручную не рискнул никто из собравшихся. — О, а вот и наш победитель, — донёсся до остолбеневшего Хисаги весёлый голос Мацумото Рангику. — Шухей, заходи быстрее, тебя одного ждём! — Иду, — просиял лейтенант, перешагивая порог и попадая в мешанину улыбок, поздравлений, тостов и дружеских объятий. Из окна госпиталя махал рукой перебинтованный по самые брови Ренджи, его настойчиво пыталась удержать на месте смеющаяся Исане, где-то в уголке трактира восторженно сверкали глазами снова сбежавшие из Академии студенты, столы ломились от закусок и выпивки. Опешившего лейтенанта в несколько пар рук усадили на почетное место, кто-то сунул ему в руку чашечку с саке… — А может ты и прав был, Шу, — задумчиво произнес Казешини. — Ну, что меня тогда остановил. — Это был не тот бой, Шини, — кивнул своему мечу Шухей. — Не тот бой и не тот противник, чтобы сражаться в абсолютно полную силу… — Ты все равно победил, хоть и не использовал банкай, — тоскливо вздохнул занпакто. — Когда же, напарник, ну когда ты по-настоящему отпустишь меня в бой?! Так и заржаветь недолго! — Не накличь… — передернул плечами шинигами. — Представлять не хочу, в какой ситуации я рискну его использовать! — Во имя всех ветров, как же я жду её, эту самую ситуацию! *** — Кенсей! — донеслось из-за окна. Дёрнувшийся от неожиданности вайзард с тоской уставился на залитый чернилами почти готовый документ. Спасибо, что один… — Кен, беда! — Шинджи?.. Что стряслось? — развернулся всем телом на стуле Мугурума. — Что на сей раз? — Мы совсем забыли!.. — на подоконнике возник встрепанный Хирако с совершенно бешеными глазами. — За этими соревнованиями напрочь из головы вылетело… — Да говори ты толком, в чём дело-то?! — нахмурился вайзард, комкая в ладони испорченный бланк. — У Хиори день рождения! — выпалил Шинджи, хватая друга за плечи. — А у нас менос не валялся, ни подарка, ни даже открытки! — М-да… — почесал в затылке Кенсей. — Нехорошо выходит. — Бросай все, пошли скорее! Роуз нам Сенкаймон откроет через несколько минут! Пошли, пошли, времени нет! — Сейчас, хоть записку оставлю, — попытался возразить капитан девятого отряда, но Хирако, вцепившись в его локоть, просто вытащил друга из кабинета. — Бабочку отправь, справится твой фукутайчо! ***       «Шухей, меня до вечера не будет, прикрой», прозвенела чернокрылая Бабочка, прежде чем взорваться с характерным звуком. Так вели себя только Бабочки Мугурумы-тайчо… — Информативненько, - прокомментировал Казешини, потягиваясь и зевая во все клыки. — Куда это твой капитан намылился, интересно? — Какая разница?.. — философски пожал плечами Хисаги, одёргивая косоде и подвязывая оби потуже. — Приказ получен, остальное нас волновать не должно. Вернётся, расскажет, если захочет…       Предусмотрительно оставленная на тумбочке рядом со стаканом воды таблетка шипучего аспирина привычно вернула плохо соображающую с утра похмельную голову в адекватное состояние, и заметно повеселевший лейтенант сорвался в шунпо с самого порога собственной комнаты в казармах.       День выдался не из простых.       Суматошно хлопающая крыльями Бабочка донесла просьбу о помощи от двух попавших в засаду боевых групп, причем за последним Пустым Шухею и выдернутому по тревоге Тецузаэмону пришлось еще и всласть побегать по лесам и горам, не подпуская голодную тварь к жилым районам и пытаясь взять ее в «клещи». Отпустив-таки на перерождение еще одну душу, недавние соперники на прощание стукнулись кулаками и разбежались каждый к своей группе.       Вернувшегося в расположение отряда лейтенанта тут же окружили с самого утра подкарауливавшие его офицеры и увели к тренировочному полигону. Пришлось провести давным-давно обещанную открытую офицерскую тренировку и мстительно вывалять в песке каждого по очереди под несмолкающие подбадривающие вопли рядовых.       Потом перед едва успевшим отдышаться после боёв с офицерами Хисаги словно из ниоткуда возникла группа рядовых со слёзной просьбой показать некоторые заклинания, которые у их офицера не получилось объяснить наглядно. Мгновенно рассосавшийся во всех возможных и невозможных направлениях офицерский состав так и не сознался, кто допустил подобную возмутительную небрежность, и фукутайчо пришлось потратить приличное количество времени на то, чтобы показать обступившим его бойцам, как именно течёт реяцу, как её собирать для определённого типа заклинаний, и как сплетать собственно атакующий элемент. В качестве демонстрации из-за ближайшего угла был при помощи простейшего Хайнава извлечён украдкой подслушивающий Футаро Рюноске, с ходу оспоривший мнение лейтенанта по поводу течений реяцу. Притихшие, как мыши под веником, рядовые старательно запоминали каждое слово азартно обсуждающих теорию кидо старших офицеров, второго и пятого. Само собой, словами дело не решилось, и спор плавно перетёк в маленькое состязание, в ходе которого и выяснилось, что говорили Хисаги и Рюноске об одном и том же, хоть и разными словами. Восторженно сверкающие глазами бойцы готовы были аплодировать…       Одним словом, у вползающего под вечер в родной отрядный кабинет Шухея силы остались только на то, чтобы со страдальческим стоном рухнуть на диван и пообещать самому себе ближайшие полчаса не вставать никуда и ни за что.       Впорхнувшая в офис час спустя Бабочка заставила успевшего задремать фукутайчо с трудом разлепить один глаз и усилием воли приподнять руку, протягивая Вестнице указательный палец.       «Открой окно кабинета»       Недоумённо дёрнув бровью, Хисаги соскрёб себя с дивана, принимая сидячее положение, и запустил в раму простеньким кидо, надеясь, что стекло выдержит и не разобьётся. Удалось, надо же… Вышедший из шунпо в середине комнаты одетый по-генсейски капитан подмигнул опешившему лейтенанту, шагнул к своему столу, набрасывая на плечи хаори и попутно задвигая ногой в дальний угол какой-то объёмистый пакет, и уселся за разложенные еще с утра документы. — Тайчо… — подал было голос недоумевающий Шухей, но Кенсей дунул в его сторону лёгким потоком реяцу, встрепав волосы. — Ни слова! — Есть, — пожал плечами второй офицер.       Мимо окна промчался посыльный из первого отряда, метко перебросив на капитанский стол толстенную папку с какими-то документами. Вайзард приветственно кивнул ему и снова сделал вид, что уткнулся в бумаги. Фукутайчо поспешно зажал себе рот ладонью, понимая, что сейчас не сдержится и заржёт в голос. — Тайчо, давно хотел спросить вас, — не утерпел он, немного успокоившись. — Вы в Генсее ходили в чёрной майке без рукавов, но с белой окантовкой… это память о форме шинигами? — Не задумывался об этом, — хмыкнул капитан, поднимаясь из-за стола и вытаскивая припрятанный в углу мешок. — На распродаже какой-то попалась вроде. Хотя получилось удобно… лови.       Шухей без труда поймал пивную банку и все же рассмеялся. — Я так и знал, что вы были в мире Живых! — Спасибо, что прикрыл, — на столике перед диваном возникли еще несколько банок и пакетики с немудрёной закуской. — Спонтанно все получилось. Как день-то прошел? — Все в порядке, тайчо, — улыбнулся Хисаги, откупоривая банку и откидываясь на спинку дивана. — Обычные трудовые будни!