Присутствующий

      В темноте переулков ремесленного квартала всегда происходило множество событий, как хороших, так и плохих. Тогда города были меньше, но хаос проулков был такой же и не всякий оказавшийся там впервые мог быстро найти выход из всей этой запутанной сети. В то время, действовал закон о том, что помои следует выливать не на крупные улицы, а в переулок, поэтому иные были похожи на сточные канавы, где смердело выгребной ямой, в отличие от Маэл, где по крупным улицам были проложены каналы для жидких отходов. Однако такое отличие скорее связанно с более северным расположением Маэл. Всё же вернёмся к описанию переулков. Окон в них почти никогда не входили, и прохожие там встречались крайне редко.       Дома, выпиравшие со всех сторон своими балконами и пристройками, кое-где загораживали небо, и пасмурным днём в переулках царил сумрак. Шум улицы никогда в них не проникал. А сейчас там царила суета, стража и маги кого-то искали. Мужчина торопливо шёл, его ботинки постоянно проваливались в грязь. На улице было тепло, и ужасный смрад не добавлял ему удовольствия, но он предпочёл переулок, потому, что не хотел лишний раз встречаться со стражей. То и дело прохожий прислушивался, чтобы успеть отскочить, если хозяевам домов будет нужда вылить помои прямо на голову. Сквозь ряды домов уже виднелась городская стена, мужчина свернул в очередной переулок. Сколько раз он ходил он здесь, но сегодня что-то было не так. Он насторожился и прислушался, огляделся, мотнул головой, сделал несколько шагов вперёд, и, как ему показалось, услышал шорох. Он круто обернулся, не хотелось бы, чтобы какой-нибудь оборванец напал на него со спины.       — Здесь есть кто-нибудь? — громко спросил он, сделав несколько шагов к тупику, значительную часть которого занимала надстройка на уровне второго этажа и балкон первого.       На этот вопрос послышался уверенный шорох, кажется, кто-то прятался в щели под балконом. Может это была просто свинья, сбежавшая с чьего-то двора, но коль там прятался человек, то с какими намерениями? Кому в здравом уме захочется сидеть под чужим балконом, если не вору, который захотел проломить его пол или сделать подкоп?       — Кто там? — грозно спросил прохожий, почти вплотную подходя к стене дома.       В ответ тишина. Он присел, готовый в любой момент отскочить. Между землёй и полом балкона разносилось чьё-то учащённое дыхание. Мужчина заглянул и увидел в самом углу мальчика лет шести — семи, но что самое удивительное — серые пернатые крылья за его спиной.       — Демон? — удивился прохожий, затем вспомнив об опасности, отскочил, но нападения не последовало.       Любопытство превозмогало страх, и прохожий вновь присел. Мальчик закрыл своё тело крыльями. Мужчина сделал несколько шагов вперёд.       — Не трогайте меня! Не подходите! Я буду кусаться, — воскликнул маленький демон на тсвару.        Этот язык считается мёртвым и является прародителем всех языков Мира и Пустошей, а так же очень часто используется в магической практике.       — Я тебя трогать не собираюсь, — констатировал прохожий. — Это ты переполошил стражу?       — Да, — просто ответил мальчик.       — Из-за тебя мне придётся выбираться из города огородами, — всплеснул руками прохожий. — Ты как вообще туда забрался?       — Стража побежала за мной, а потом я спрятался здесь, — ответил ребёнок-демон. — Подожду, когда они все успокоятся и пойду искать свой дом.       — А где ты живёшь? — улыбнулся прохожий, начиная кое-что понимать.       — Точно не знаю, но где-то на севере Пустошей, — ответил паренёк.       — Тебе трудно придётся добираться, ведь тебя каким-то образом угораздило оказаться в Мире.       Мальчик удивлённо повернул на мужчину свою светлую, почти седую голову и посмотрел на него своими зелёно-голубыми глазами, отведя крылья назад.       — Вы говорите правду? — спросил он, чуть наклонив голову на бок.       — Врать-то мне зачем?       — Значит, домой я не попаду, — констатировал мальчик. — Значит, они меня убьют.       Подумав, что речь идёт о страже и прочих людях, которые не прочь уморить демона голодом, мужчина произнёс:       — Если ты в будущем будешь, мне помогать и будешь меня защищать, я помогу тебе приспособиться.       Он видел в этом маленьком теле такой магический потенциал, какой найдётся не у каждого взрослого демона, что уж говорить о человеке. Если этого парня обучить, то и без всякого Договора он может служить ему, в память об оказанной помощи.       — Я уже взрослый, — заявил паренёк. — В моём роду я считаюсь совершеннолетним. Да может, ростом я мал, но первое, что формируется у демона это сознание, тело второстепенно, хотя я бы не отказался поскорее вырасти. Мне надоело, что со мной разговаривают как с ребёнком, — обиженно продолжил он.       — Как тебя зовут? — спросил прохожий, делая вид, что не обратил внимания на тираду мальчика, но на самом деле мотая его слова на ус. — Я Лин Сатар.       — …ира вен Альданфалс, — гордо представился маленький демон, опуская первую букву своего имени, чтобы этот человек не мог использовать силу имени против него же самого.       — Ну, что же, …ира, вылезай. Я проведу тебя в свой дом. Если захочешь, буду обучать тебя магии.       — Я хочу, — тут же согласился маленький демон.       — Я буду тебя учить. Только давай договоримся о том, что ты мне не доставишь проблем. Я не хочу идти на виселицу, как соучастник убийств.       — Я больше людей не убиваю, — ответил парень. — Я теперь падальщик.       Демон вылез из-под балкона в грязь и поморщился. Колдун с помощью иллюзии скрыл его крылья, мальчик же оставался полностью безразличным к происходящему. Он вспоминал синее небо, какое обычно бывает над лесом. На Пустошах нет светил над небом. Однако есть день и ночь, то есть время, когда светло и когда темно, но небо, объективно, всегда одного цвета, над пустыней оранжевых оттенков, над водой зелёное, над лесом синее и деятельность народов не изменит этого факта.       По правилам рода Альданфалс демон, что должен пойти инициацию, то есть выжить, и вернуться домой, изначально ничего не умея и находясь в состоянии голода. У маленького демона есть шесть динарид, чтобы научиться всему: магии, врождённым способностям и найти новые знание, чтобы победить главу рода в смертельном поединке за высшее положение в роду и право решать свою судьбу самому, иначе он будет убит сам и отнюдь не в честном поединке.       Инициация для молодого демона всегда была неожиданностью, вот и теперь он спокойно читал книгу и в следующее мгновение он оказался здесь в лесу абсолютно один неизвестно где. Демон чувствовал запах крови, для …ира это было первым признаком, что голод подступал. Однако он ничего не мог с этим поделать, кроме того, как идти. Куда? Он не знал. Демоны не устают, им не нужно спать. Мальчик шёл несколько дней, иногда ему казалось, что он заблудился и ему не найти дорогу, и он умрёт от Голода в этом проклятом лесу. А это противное чувство подступало и постепенно затуманивало сознание. Как он жалел, что не умеет летать, хотя его крылья полностью сформировались.       На четвёртый день его блужданий, он почувствовал нечто, что затуманило разум. Он кинулся сквозь заросли, его разум отошёл на второй план и Голод правил им. Демон очнулся от знакомого чувства чьей-то энергии и крови, которая приятно стекала по рукам. Он стоял рядом с телом мужчины, который лежал на траве, на опушке стояла избушка, от неё в лес убегала женщина с ребёнком на руках, за ней бежал мальчик. Голод был всё ещё очень остёр, и хотелось убивать. Они убежали уже слишком далеко. Маленький демон кинулся за ними и неожиданно для себя оказался рядом, с силой толкнув женщину, она упала с криком, но ребёнка удержала в воздухе, он заплакал. Полный предвкушения он пошёл к ней, но внезапно пацан набросился с кулаками на маленького демона, на вид ему было лет десять-одиннадцать.       — Не трогай маму! — заорал он.       …ира схватил его за плечи, так, что тому было сложно пошевелить руками, и совершенно не задумываясь и не обращая внимания на то, что его лягают, приложил парня об ствол поваленного дерева, так, что он умер почти мгновенно. Бедная мать закричала от горя, смотря, как демон поглощает душу её сына, её нога была неестественно согнута вперёд, но, не смотря на это, она с младшим сыном поползла прочь.       — Вы действительно, такие жалкие, — проронил маленький демон, догоняя её и вырывая из цепких рук матери ребёнка и сломал ему шею.       Мать, обезумев от боли и горя кинулась на убийцу своих детей, тот лишь отвернулся, её удары не мешали ему наслаждаться невинной душой. Затем он обернулся и кинулся на неё, сжимая руками шею. Именно она, а именно её лицо врезались почему-то в память. Он помнил её глаза полные страха и боли. Полные мольбы о том, чтобы это быстрее прекратилось. Этот звук, который он слышал не раз, звук ломающихся костей. Как она пыталась сопротивляться. И её последние попытки вздохнуть. Тогда для него это было рядовое убийство, каких в короткой жизни было великое множество. Поглотив её душу, он в принципе насытился, но что-то внутри подсказывало ему, что где-то есть ещё человек, которого в порыве азарта он хотел прикончить.       Он вернулся к дому и вошёл в него. В одноэтажной избушке было тихо. Тогда он пошёл на хитрость, предполагая, что здесь мог спрятаться только ребёнок, он изобразил плачущий голос.       — Он убил их! Нам нужно бежать! — срываясь на всхлипы, произнёс он.       — Братик? — из-за небольшого алтаря Присутствующего выглянула девочка лет пяти-шести и, увидев крылатого демона, осознала свою ошибку и замерла.        …ира немного медля, чтобы растянуть удовольствие приближался к ней, он занёс руку для удара, как нарвался на нож, смазанный слюной вампира. Он замер, паралитик, который содержался в слюне, разнесло быстро бьющееся сердце по маленькому телу. Девочка кинулась прочь, попутно царапая его по руке чем-то острым. Боль пришла не быстро, но мгновенно, сразу после того, он смог пошевелиться. Это была первая боль в жизни демона. Не помня себя, он кинулся за девочкой, догнал её и выбил нож из её слабых рук, так что она осталась, вооружена только толстой швейной иглой. Демон опрокинул её, но не переставал получать уколы. Маленькое милое детское личико с мягкими чертами лица исказилось от ярости, она отчаянно боролась за свою жизнь, даже когда её руки были сломаны, она пыталась кусаться и когда она поняла, что это бесполезно её глаза заполнило отчаяние, но она всё ещё пыталась найти выход, до конца веря во что-то.       Нира надеялся на то, что её чистая душа принесёт ему сладость победы, но он не чувства ничего кроме боли. Он и раньше видел, как люди сопротивляться, но в конце они всегда молят о жизни, она же — нет. Лёжа на полу, ощущая, как его раны постепенно заживают, зародилось чувство, что люди не все жалкие, возможно, что их стоит попытаться понять и именно это знание, как подарок, он принесёт в род Альданфалс.       Маленький демон шёл вслед за колдуном. Теперь он был точно уверен, что люди не скот, как утверждал его отец, то и дело в мыслях возникало лицо девочки и её матери, как две противоположности. Теперь, не убивая, он попытается проверить всё, что ему говорили в детстве и вернувшись обязательно перевернёт представление его рода о мире.       Так он считал тогда, он был мал и наивен, не понимал, что такие взгляды могут привести его либо к смерти, либо к изгнанию и вечной охоте на него.