***
Эйнар размашисто двигался вперед, поэтому мне пришлось поторапливаться, чтобы от него не отстать. Покинув плац, мы шли вдоль третьей стены. Но куда и зачем? Вопросы жгли мне язык. А между тем, вся крепость гудела, как растревоженный улей. С выпученными глазами носились слуги, чиновники на бегу роняли бумаги, а у подножия северо-западной башни, где целую неделю стояли пустые леса и сиротливо валялись разбросанные инструменты, будто по волшебству появилась целая армия каменщиков. — Вы случайно не в курсе, почему сегодня все так всполошились? — Обижаешь, — усмехнулся Эйнар. — Разумеется, в курсе, и при этом отнюдь не случайно. Но обо всем по порядку. У меня к тебе дело. И не одно, а сразу два дела. Во-первых, набрана группа будущих когтей, следовательно ты сможешь продолжить свое теоретическое обучение. Через пару дней вас соберут и проведут вводную. — Отлично, — обрадовался я. — А то я даже слегка заскучал. На боевые занятия меня не берут, а дежурства длятся только полдня. — Это мне тоже известно, — весело заметил Эйнар. — Всё свободное время ты просто валяешься в постели в казармах и читаешь «Описание подвигов принцессы Обсидии да Коста». Прекрасная книга, только боюсь, что саму принцессу хватил бы сердечный удар, познакомься она со своей биографией в подобном вольном изложении. Мне оставалась только смущенно потупить взгляд. Возразить по существу было нечего. Я здорово обленился в последние дни. — Зато интересно, — пробормотал я. — Не спорю. Помню, лет двадцать назад я сам прочитал ее с большим удовольствием. — А какое второе дело, о котором вы упоминали? — О, — сказал бородач. — Ты жаловался, что тебя не берут на боевую подготовку. Что же, поспешу тебя обрадовать. Твоему безделью приходит конец. В город прибыл твой наставник. Она окончательно подтвердила нашу договоренность и сейчас я тебя ей представлю. — А кто она? — спросил я, уже догадавшись, что происходящее имеет с ней какую-то связь. Капитан Стражи остановился и, поглядев на меня, торжествующе сощурился. Нет, сегодня он определенно выглядел как триумфатор. — Вердиктор Берилл, — отчеканил Эйнар.***
Вердиктор Берилл! От изумления я аж язык прикусил и только тупо хлопал глазами. Титул вердиктора нельзя было получить по наследству, заслужить или как-нибудь завоевать. Его не выбирали и не назначили. Просто в определенный момент Великая Древняя Сила, руководствуясь одной ей ведомой логикой, находила подходящего человека и наделяла его своей загадочной мощью. С этого дня судьба его была определена. Вердиктор становился защитником Договора, его живым воплощением, неподсудным, неподкупным и неподконтрольным никому, кроме своей собственной совести. В теории, вердиктор мог все. Он мог прийти на заседание Совета и объявить, что с этого дня тот распускается, а возглавлять Теффен станет во-он тот серенький, неприметный чиновник, заведующий очисткой порта от водорослей. Вердиктор мог объявить войну. Он мог заключить мир. Он имел право выносить решения по любому вопросу и отменять любые чужие решения, от кого бы они ни исходили. Разумеется, его можно было ослушаться, но таких идиотов в Теффене находилось немного. При необходимости вердиктор подкреплял свое распоряжение, накладывая на исполнителя некую «метку». После этого отвертеться уже было нельзя. Тех, кто не выполнил приказ вовремя, ждала незавидная участь: они бесследно исчезали и никто их больше не видел. На практике же, как это часто случается, дела обстояли немного иначе. Все двадцать четыре вердиктора, избранных Древней Силой за восемь веков, использовали свою власть только в тех областях, которые угрожали стабильности Теффена. Например Алкая Вардан, действуя совместно со Стражей, раскрыла подготовку мятежа в Гвардии, Торгобан Шек железной рукой искоренил ересь «вырождения», набиравшую силу в Храме Семерки, а вердиктор Сайован Тан вмешался в борьбу Торговых Домов и разрешил конфликт двух богатых семей, который был очень близок к тому, чтобы перерасти в настоящую бойню. Я не мог не отметить, что задачи вердиктора и Стражи во многом пересекаются. Однако если Стражу можно было сравнить с хирургическим скальпелем, то вердиктор больше напоминал боевой молот. Свои намерения он претворял в жизнь довольно жестко и без церемоний. Впрочем, многое о чем я рассказывал, осталось далеко в прошлом. Последние двести лет вердикторам не приходилось сталкиваться с проблемами такого масштаба. Теперь в основном они разрешали различные споры и сложные ситуации, когда законы вступали в противоречие со справедливостью и духом Договора, а также поддерживали порядок — таким, каким они его понимали. Но все же вердиктор! Да еще Берилл! Неудивительно, что гвардейцы подумали, что кого-то ужалили в пятую точку! Эйнар молчал, явно наслаждаясь моей реакцией. Наконец я вернул дар речи и, запинаясь, спросил: — Как же вы ее уговорили? — Это было непросто, можешь поверить! — с готовностью отозвался Эйнар. — Потребовалось здорово подумать над аргументами. Видишь ли, основная проблема не в том, что Берилл не желает «снисходить» до нас, обычных людей, а в том, что у нее очень много работы. Чего-чего, а трудится она на износ. Чтобы она согласилась, мне пришлось доказать, что твое обучение принесет больше пользы, чем некоторые другие вещи, которыми она занимается. — Так может не стоит ее отвлекать? — спросил я с надеждой. — Поздно, — весело ответил Эйнар. — Она уже дала слово сделать из тебя рыцаря Стражи. Теперь она расшибется в лепешку — и кстати, заставит тебя сделать тоже самое! — но выполнит свое обещание. Что с тобой, Паша? Ты как будто не рад. А ведь тебя станет учить лучшая наставница в городе! — Да я рад… Конечно же, рад… Я просто думал, что меня будет учить кто-то из Стражи. Я неуверенно потер переносицу. Говорить о вердикторе в Гвардии было не принято, а когда о ней все-таки говорили, то часто оглядывались, будто бы опасаясь, что она может подслушать. Однако даже те крохи, которые мне были известны, никакой радости мне не внушали. По словам ящеров, Берилл была ужасно придирчивой, до невозможности строгой и — вот негодяйка! — не желала слушать никаких оправданий, даже абсолютно правдивых и веских, а не тех, какие обычно придумывают для офицерства. Вообщем, все сходились на том, что характер у Берилл был не просто тяжелым, а буквально невыносимым. Что если я не найду с ней общий язык? Как тогда мы с ней уживемся? — Боязно? — спросил Эйнар понимающе. Он подтолкнул меня и мы продолжили движение. — Выше нос, кандидат! Берилл вовсе не злая. Требовательная — да. Дотошная — правда. Иногда упрямая — тоже правда. Но при этом она первый клинок в Теффене; даже лучшие судьи не могут сравниться с ней в знаниях законов и правил, и к тому же она хоть и строга, но по-своему справедлива. В свое время ты это оценишь. Ну а если тебя серьезно волнуют формальности, то успокою — наш вердиктор успела послужить в Страже и получить титул рыцаря. Он дается до конца жизни, так что с этой стороны тоже полный порядок. Судя по всему, отступать было действительно некуда. Ладно, подумал я. Обо мне тоже, наверное, говорились далеко не самые приятные вещи. Вдруг и Берилл стала жертвой обычного предубеждения? Как бы то ни было — справимся! На этой оптимистичной ноте мы подошли ко входу в крепостной храм.***
Внутри царил теплый оранжевый сумрак. Окон здесь не было. На стенах плясали тени от толстых оплывших свечей и медных светильников. Сильно пахло маслами, благовониями и капелькой дыма. Из полумрака выступали громадные, поразительно живые скульптуры богов Милосердной Семерки. Покровитель воинов, ящер-защитник Сарагат яростно потрясал тремя мощными лапами, с зажатым в них луком, копьем и мечом. Напоминающая кошку Мирилла — божество домашнего очага и уюта, — уставившись в пол и скромно подобрав хвост, подметала мраморный постамент. Покровитель мудрости, змей Джабавашкар с загадочной улыбкой на благородном лице обвивал колонну с выбитыми священными текстами. Богиня плодородия, волчица Валланиа с богатым снопом, баран-кузнец Шакрафас, рогатая За’алихат с разнуздано напяленным венком на макушке и, разумеется, крылатая Вакатия тоже не оказались обделены поклонением. Вместе с остальными статуями они стояли полукругом, склонившись над еще одним, восьмым изваянием, застывшим к нам спиной — высоким, прямым, неподвижным, с хвостом и длинными крыльями. Между колоннами мелькнуло движение. Эйнар шагнул в сторону. Навстречу ему выступил гвардейский жрец. Он был димаго-бараном, уже давно немолодым, сгорбленным, с окладистой седой бородой и темно-зеленым капюшоном на голове, через дыры в котором торчали витые рога, обвязанные лентами семи разных цветов. — Какие травы? — вполголоса спросил Эйнар. — Третьи уже почти прогорели, — раскатистым басом ответил баран. — Она скоро закончит. — Подождем, — тихонько сказал мне капитан Стражи и пояснил: — Берилл всегда возносит молитву по завершению крупного дела вроде инспекции. Именно поэтому, чтобы не терять времени, мы договорились встретиться здесь, в этих стенах. Я озадаченно оглянулся, но никого, кроме нас и жреца в храме не обнаружил. — А где она? Я ее что-то не вижу. — Как это где? — шепотом удивился Эйнар. — Она прямо перед нами. В этот момент язычки пламени в плошках перед изваяниями дернулись и задрожали. Тогда то, что я принял за восьмую статую, посвященную неизвестному божеству-дракону, вдруг повело хвостом, неторопливо развернулось и направилось к нам.***
Нет ничего странного, что поначалу я принял Берилл за божество. Даже сейчас, когда она приближалась, меня не покидало чувство, что к нам идет ожившая статуя. Совершенство — вот одно слово, которым я мог ее описать. Как и все димаго-драконы, Берилл была очень высокой, имела чешую с серебристо-синим отливом, точеные, прямые черты, словно выбитые из белого мрамора, и толстую льняную косу, спадающую до уровня бедер. Вердиктор была закована в массивные латы из какого-то неизвестного мне белого материала, гладкого и судя по всему, достаточно легкого, а сочленения доспеха вместо кольчужных колец прикрывала гибкая ткань из необычных ребристых волокон. Шлема она не носила. Вместо этого лоб драконицы украшала перламутровая диадема с поблескивающими на ней мелкими синими камушками. У меня даже захватило дыхание от трепета и восхищения, до того прекрасна и в тоже время сурова была эта молодая женщина. — Еще раз здравствуй, ниэр Берилл, — спокойно сказал Эйнар. — Познакомься, это тот самый риссец, о котором мы говорили. Честно сказать, оказавшись рядом с этой ледяной королевой, я растерялся. Надо было ее поприветствовать, но как это сделать? Поклониться? Дважды постучать кулаком по плечу или просто его туда положить? Решение следовало принять как можно скорее и, пока я лихорадочно думал, моя ладонь сама по себе раскрылась и протянулась для рукопожатия. — Ли вендор, ниэр Берилл, — сказал я учтиво. — Павел Чарнотцкий. Буквально в следующий миг я осознал, какой идиотский поступок только что совершил. Эйнар не выдержал и досадливо крякнул, а на прекрасном лице драконицы мелькнуло неподдельное изумление. Берилл стиснула губы. Молча смерив меня взглядом холодных фиолетовых глаз, она пугающе медленно и демонстративно убрала лапы за спину. От стыда я был готов провалиться сквозь землю. — Мой промах, — со вздохом заметил Эйнар. — Я должен был его проинструктировать. Паша, на будущее, — мягко сказал он, — ты, как военный чин должен приветствовать вердиктора, как офицера. — Простите… клянусь, это больше не повторится, — красный как рак, я поспешил сжать ладонь в кулак и положить его себе на плечо. — Очень на это надеюсь, — голос у Берилл был под стать ее образу: прекрасный и ледяной, будто хрустальный горный ручей. — На первый раз, как чужестранцу, я прощаю вам эту ошибку. Но учтите, в дальнейшем я не потерплю подобного неуважения. Указав, таким образом, мне на мое место, она еще раз осмотрела меня с ног до головы, после чего бесстрастно сообщила Эйнару: — Худоват. Никакой подготовки. Будет много работы. — А мы никуда не торопимся, — ответил капитан Стражи. — Учи его столько, сколько сочтешь нужным. — Я буду стараться, — честно пообещал я. — Будете, — подтвердила Берилл, словно говоря о чем-то само собой разумеющемся. — Вам придется стараться. Однако у меня есть вопрос. Зачем это вам? Для чего вы хотите стать рыцарем Стражи? Застигнутый врасплох, я нерешительно поглядел на Эйнара, но он точно не собирался подсказывать, какой ответ будет правильным. — В первую очередь для того, чтобы защищать жителей Теффена и Договор. — Вот как, — холодно сказала Берилл. — А зачем защищать Договор? — Как зачем? — я был здорово сбит с толку. — Ведь без Договора Великая Древняя Сила перестанет оборонять остров. Как я понимаю, начнется война… — Война уже идет, кандидат. Только не внешняя, а внутренняя, — веско сказала драконица. — Это война между порядком и хаосом. Договор — это порядок, который держит Храм, Торговые Дома и Гвардию вместе. Без Договора, мы передеремся раньше, чем на нас нападут соседи. В этом основная причина, по которой мы должны его защищать. Хорошенько над этим подумайте. — Обязательно подумаю, — тут же отозвался я. — Тогда на сегодня вы свободны. Завтра, после построения и завтрака, явитесь в зал для «мастеров битвы» и мы начнем вашу тренировку. — Иди, ешь, Паша, — сказал капитан Стражи, до этих пор молчащий и с интересом слушавший наш разговор. — Мы с ниэр Берилл обсудим еще несколько тем. Несмотря на мой потрясающий промах, он выглядел очень довольным. Что же, наверное, все прошло не так уж и плохо. Да и Берилл оказалась вовсе не такой стервой, какой обычно ее выставляли гвардейцы. Конечно, драконица вела себя достаточно холодно и неприветливо, а также требовала к себе уважения, ну а кто бы на ее месте не требовал? Все же она целый вердиктор, избранница Договора, а не какой-нибудь там рядовой… Знакомство было закончено. Я отдал честь, развернулся и покинул своды храма. А уже на следующий день мне стало понятно, что частичка правды в словах наших ящеров все же присутствует. Нормальная такая частичка. Здоровая.