Драконья кровь

1 Вечерней звезды 4Е 201 Звуки битвы и истошные крики Лалетты разбудили половину Морфала, поэтому триумфальное шествие в компании пленной вампирши и маленькой мертвой девочки привлекло огромное внимание горожан и стражников. Чем-то вся эта ситуация напоминала Айварстед, разве что в этот раз призрак был самым настоящим. У дворца ярла выстроилась целая толпа. Люди перешептывались, Хельги улыбалась и приветливо махала знакомым, а Вендир делал вид, что все идет, как нужно. Ярл вышла из Длинного дома. Из-под толстой соболиной мантии виднелась ночная рубашка, а на лице женщины залегли тени. Из всех жителей Морфала, лишь она одна спокойно отнеслась к появлению призрака у порога своего дома. — Здравствуйте, ярл Идгрод! — мертвая девочка вежливо поклонилась правительнице города. — Приветствую тебя, дитя. И всех вас, — она окинула отрешенным взглядом всю их разношерстную компанию. — Итак, ты пришла чтобы назвать имя своего убийцы, верно? — Ага! — Хельги довольно кивнула и показала пальцем на тело Лалетты. — Это сделала она. Хейв повиновался безмолвному приказу Вендира и отпустил вампиршу. Чтобы она не истекла кровью и не умерла раньше времени, её раны пришлось перевязать и потратить один флакон зелья восстановления. Искалеченное тело глухо ударило по земле, и этот звук больше напомнил удар камня, а не живой плоти. Толпа приблизилась, зашептала, не скрывая брезгливого любопытства. А затем Лалетта повернула голову и зашипела, как может лишь порождение ночи. Люди отшатнулись, кто-то закричал: — Вампир! Лишь один человек остался на месте. Он неотрывно смотрел на женщину и все продолжал растерянно повторять: — Лалетта! Борода Исмира! Ты… Ты вампирша! Что с тобой произошло? Бедная моя Лалетта… Нетрудно было догадаться, что этот мужчина является её мужем. Норд попытался подойти к потерянной супруге, но более благоразумные жители оттащили его. Ярл проскрежетала: — Тоннир, разве ты не уверял нас всех, что твоя жена ушла к Братьям Бури? — Я… Я не знал! Просто предположил! Пока норд пытался оправдаться, Вендир следил за толпой, а конкретно за Алвой, что, как и все прочие жители, пришла из любопытства, но теперь пыталась незаметно покинуть площадь. Хейв, огромной черной глыбой встал перед ней, отрезав путь к бегству. — Лалетта вела себя необычно, перед тем как… — Идгрод замолкла, пытаясь подобрать подходящие слова, — покинуть нас? — Немного, до её ухода она стала проводить много времени с Алвой. А ведь за неделю до того она её просто презирала, — Тоннир вздрогнул, точно на него снизошло некое озарение. Его взгляд нашел в толпе упомянутую женщину, что в это время пыталась незаметно обойти Хейва. — Кстати, в ту ночь, когда она исчезла, она должна была с ней встретиться. Алва вздрогнула, услышав свое имя и обернулась, когда взгляды всех горожан скрестились на ней. Хейв положил латную перчатку на её плечо, чтобы она не смогла сбежать. «Похоже, она с ней все-таки встретилась», — подумал про себя Вендир, безмолвно наблюдая за разворачивающимся представлением. — Алва, расскажи, что произошло в ту ночь, когда исчезла Лалетта? — приказала ярл. — Я не знаю, она просто не пришла… — А мне ты сказала, что поцеловала её на прощание, и пожелала удачи, — взревел Тоннир и надвинулся на Алву. Руки толпы вновь сдержали его, кто-то подал ему бурдюк с медом, а другой забрал топор с пояса. — Хороший поцелуй, раз от него становятся вампирами! — Я, кстати, давно не видела, чтобы Алва появлялась при свете дня! — выкрикнула Джонна. Женщины в толпе согласно загудели в ответ. — А что скажешь ты сама, Лалетта? — ярл обратилась к вампирше, что все это время лежала на земле, сверкала глазами и прислушивалась к разговору. — Нет! Я не буду говорить! Вы меня не заставите! — Она все расскажет. — Из толпы людей вышел редгард в мантии волшебника. Между его пальцев метались искры заклинания иллюзий. — Магия позволит её разговорить. Фалион применил заклинание успокоения, а затем и подчинения разума. Вампирша расслабилась, желтые огни в глазах потухли и сама она обмякла на земле. И в этот момент Алва поняла, что все её планы, какими бы они ни были, окончательно рухнули. Она впилась клыками в руку Хейва, однако сломала зубы об металл и кости. — Вампирша! Ещё одна! Убейте её! — Вы все — скот. Только работаете, жрете и спите! Алва, перестала скрывать свою чудовищную суть, вырвалась из хватки колосса, сломав при этом себе ключицу, и рванула в сторону леса. Она успела почти скрыться в ночи, прежде чем стрелы стражников и Лидии прошили её тело, точно булавки игольницу. — Господин… — успела прошептала она прежде чем упасть замертво. Ярл смотрела на происходящее с поразительным спокойствием, граничащим с безразличием. Когда с Алвой разобрались, она приказала осмотреть её дом и привести Хроггара. Пока стражники ходили за ним, Хельги успела пересказать историю своей смерти. Хроггара вскоре привели, и выглядел он так, точно проснулся от долгого сна — последствия длительного воздействия гипноза вампира. При виде отца мертвая девочка улыбнулась и с криком «папа», повисла на его шее. Тот дернулся, с ужасом посмотрел на призрак дочери, опустился на колени и зарыдал, прося прощения и призывая на свою голову все кары Девяти. — Ярл, мы нашли в подвале гроб и вот это. Капитан стражи протянул Идгрод небольшую книгу, как оказалось позже — это был дневник Алвы, в котором она детально расписала всю свою жизнь. Интерес представляли только последние записи. Если опустить все романтичные бредни про принца на белом коне, который должен её спасти от мирской суеты и описание прогулок под луной, то ситуация в городе вырисовывалась поистине страшная. Вампир по имени Моварт обратил Алву, чтобы она медленно совращала стражников, делая из них рабов. После выполнения этого пункта плана, он собирался захватить весь город, оставив жителей в качестве рабов и скота для утоления жажды. Хроггар же фигурировал во всей этой истории лишь как сторож гроба вампирши в дневное время. Ни больше и ни меньше. Вот что происходит, когда исполнителем оказывается идиот. Выбери Алва холостяка, а не женатого мужчину и никто бы не обратил внимания на происходящее, пока не стало бы слишком поздно. Сама вампирша сделала ту же ошибку, что и её создатель, доверив убийство семьи Хроггара новообращенной Лалетте. Та прониклась жалостью к Хельги и попыталась обратить её в вампира. А чтобы ни у кого не возникло вопросов, куда исчезло тело девочки, сожгла дом. Ярл вслух зачитывала строчки дневника своим каркающим голосом, пока текст не оборвал на приезде «каких-то незнакомых личностей». В них Вендир узнал себя и своих спутников. Люди переговаривались, то и дело слышались выкрики в сторону Алвы среди которых «вероломная дрянь» и «предательница» были самыми приличными, Хроггар продолжал невнятно бормотать что-то, обнимая дочь, а Лалетта скинула подчиняющую магию и теперь скользила взглядом по толпе, пытаясь кого-то там найти. К ней подошел хускарл Идгрод и занес меч, чтобы добить. — Нет, дайте мне увидеть сына! — истошно взмолила она. — Пожалуйста, один только взгляд! Виркмунд, мой мальчик… — Тоннир?.. — огромный норд замер и выжидающе посмотрел на мужа вампирши. — Я… — тот с жалостью смотрел на молящую Лалетту, а затем лицо его окаменело, голос стал хриплым и тихим. — Нет, я не хочу, чтобы он помнил свою мать чудовищем. Моя жена мертва. Сейчас передо мной лежит только её оскверненное тело. — Милый, пожалуйста! Она все продолжала кричать, пока ярл не сказала все тем же отрешенным тоном: — Тебя ждет лишь Хладная Гавань, а душу твою получит Молаг Бал. Делай, что должно, Горм, — Хускарл повиновался приказу и отрубил Лалетте голову двумя взмахами топора. После Идгрод обратилась к Хельги: — Теперь, дитя, ты можешь спать спокойно, мы со всем разберемся. Девочка в последний раз обняла отца, помахала на прощание нескольким знакомым из толпы и посмотрела на Вендира. Магические узы, что крепче любых цепей связывают некроманта и мертвеца, распались, и Хельги истаяла во мраке, точно рассветная дымка. Фалион внимательно следил за всеми его действиями. Этот редгард понял, кем является Вендир, но молчал, лишь с опаской наблюдая издалека. Боялся ли он возможного соперника, или же просто не хотел вмешиваться — неизвестно, но рот Фалион держал на замке крепко. Люди принесли факелы, сложили тела обеих вампирш на дрова, облитые жиром, и подожгли. Огонь мгновенно объял трупы, точно они были сделаны не из плоти и костей, но из сухого дерева и бумаги. Чуть поодаль уже стояло не менее трех человек со стеклянными тарами. Прах вампира — достаточно ценный ингредиент, чтобы местные алхимики попытались устроить ради него побоище. Вендир порадовался, что забрал себе отрубленные руки Лалетты. Если их предварительно обработать, перед тем как жечь, можно значительно усилить свойства пепла. Жители столпились вокруг костра, не переставая обсуждать произошедшее. Все ждали, когда ярл примет окончательное решение, желая покончить с вампирской угрозой раз и навсегда. — Как же мы не поняли что Алва вампир? Мы должны были заметить хоть что-нибудь, — спросила Джонна, плотнее кутаясь в толстый меховой капюшон. Уроженке горячих земель Хаммерфелла нелегко было привыкнуть к климату Скайрима. Сам Вендир не раз с грустью вспоминал теплое солнце и белые пески родных берегов Алинора. Тех жалких капель нордской крови, что текли в его жилах совершенно не хватало, чтобы противостоять холоду. В такие моменты он с завистью смотрел, как Лидия спокойно стоит на этом морозе даже не покрыв головы и не надев перчаток. — Сиродильский клан невозможно распознать, — пояснил Вендир. — Они достигли такого уровня мимикрии, что лишь большой голод или битва могут заставить их показать свое истинное лицо. — Так значит, эти вампиры пришли в мой город из самого Сиродила? — спросил ярл. — Лишь Моварт. — к разговору присоединился брат Джонны, придворный маг ярла и по совместительству единственный в городе. — Обращать он начал уже местных. Они и пошли в его породу, а не в волкихарскую. Кто-нибудь из присутствующих здесь читал «Бессмертную кровь»? — Это про охотника на вампиров из Гильдии бойцов? — спросил управитель ярла. — Ну, того, которого самого в конце книги убили? — Или обратили. — Да, да, все верно! Именно он и носил имя Моварта. Если так подсчитать, то ему должно быть не меньше трех сотен… — Сто лет назад он уже охотился в этих местах, — проскрежетала Идгрод. — Мой прадед думал, что уничтожил его, но как оказалась, он все ещё жив. Если Моварт обосновался в том же логове, что и прежде, у нас есть шанс спасти город. Она вышла на свет и повысила голос, чтобы все присутствующие слышали: — Жители Морфала, все вы знаете какая опасность нависла над нашим любимым городом! Я собираю отряд из умелых воинов, которые очистят Логово Моварта от вампиров, которые угрожают всем нам, нашим родным и близким! Если вы готовы встать на их защиту, то подходите к Асльфуру. Вы получите оружие и доспехи. Это будет опасное дело, но если мы не покончим с вампирской угрозой сейчас, весь наш город станет просто кормушкой для кровососов. В ответ ей раздались одобрительные выкрики, некоторые достали мечи, топоры и кинжалы, и воздели их остриями к небу. Когда от костра остался лишь пепел, а большая часть жителей разошлась по домам, Идгрод обратилась к Вендиру: — Держите, я обещала вам награду за расследование, — тяжелый кошель перекочевал из сумки управителя в руки Вендира. — Все проводники по болотам уйдут завтра к Логову Моварта, если не хотите потерять их, можете помочь спасти наш город. Разумеется, я не обделю вас наградой. Сказав это, ярл поднялась по ступеням и скрылась за воротами своего дома. Вендир посмотрел на неё, на деньги в своих руках, и вспомнил разговоры жителей в таверне. Все они говорили, что старость заставила Идгрод потерять разум и контроль над своими способностями. Возможно это было правдой, но анализируя её поведение, вспоминая, как одними лишь словами она вдохновила людей идти на верную смерть — его самого в том числе — он думал лишь об одном: «Она не только старейший ярл в Скайриме, но ещё и правительница одного из самых опасных и вместе с тем бедных владений — дверей в Солитьюд. Неужели люди и в правду думают, что будь она и в самом деле такой безумной, какой пытается казаться, то смогла бы удержать власть на протяжении стольких лет?»

***

2 Вечерней звезды 4Е 201 Горожане толпились вокруг входа в пещеру, распределились неровным живым полукругом, пылающим гневом и факельным огнем. Все были вооружены, однако желающих поквитаться с вампирами было столько, что мечей и топоров на всех просто не хватило, поэтому многие держали в руках вилы или самодельные булавы. В доспехах были лишь стражники и ветераны прошлых войн, которых оказалось на удивление много среди присутствующих. Им хватило одной Великой войны и ввязываться в другую, теперь уже гражданскую у них не было никакого желания. Иногда слышались запальчивые крики: «Убьем вампиров!» или «Уничтожим их всех!». Полуденное солнце едва поднялось над острыми верхушками пихт, елей и лиственниц. Зима сделала дни короче, а ночи длиннее. Времени слишком мало, а всех вампиров нужно уничтожить до того, как подойдет к концу это губительное время суток для сиродильского клана. В отличие от Волкихар, которые способны действовать при свете дня, они расплатились за свою способность к мимикрии уязвимостью к солнечным лучам. Смотря на это сборище, Вендир отрешенно оценивал их шансы на выживание. Магов среди горожан нет, но оружием они владеют хорошо, даже очень. Но что вампиру удар стали? Рана, редко смертельная. Тут нужен огонь, много огня. Будь у него ингредиенты и время, можно было сделать особое масло, смазать им лезвия мечей, а затем поджечь. Горит оно дольше обычного и при этом обладает более густой консистенцией. «Нужно будет приготовить запас на будущее», — решил он. — «Если не для вампиров, то для драугров — точно». Он вновь оценивающе посмотрел на толпу. До вечера доживет в лучшем случае половина. — Эй, Вендир, верно? — окликнули его. Рядом стоял придворный маг, Фалион, если не изменяет память. — У меня есть идея, как можно разобраться с вампирами без лишней крови. Но мне понадобится твоя помощь. — И с чего же вы решили, что я смогу помочь вам, уважаемый мастер колдовства? Разве такой скромный волшебник, как я, способен оказать хоть какую-то пользу, тому, кто «изучал вещи, недоступные большинству смертных, странствовал по планам Обливиона, говорил с даэдра и двемерами, тому, кто знает достаточно, чтобы узнать вампира там, где другие увидят только человека». Неужели великому колдуну, способному на такие великие деяния, недоступна магия, способная испепелить всех вампиров в этом логове одним мановением руки? С каждым словом Фалион кривился все больше. Вендир случайно подслушал лекцию, которую тот зачитывал своей маленькой ученице. Сам он будучи старше редгарда почти вдвое и имея настолько же превосходящий опыт, не был способен на все вышеперечисленные вещи. И он сильно сомневался, что этот колдун и в правду делал все, о чем так неосмотрительно хвастался. Вот скажи все эти слова личность уровня ныне мертвого — или лишь объявленного мертвым — Дивайта Фира, то Вендир безоговорочно поверил каждому слову. Но особенно забавно, в свете последних событий смотрелась фраза про распознавание вампиров. Фалион прокашлялся, пробормотал что-то про «небольшие преувеличения, ради мотивации ребенка» и вновь вернулся к изначальной причине разговора. — Если все эти люди отправятся в пещеру прямо так, без подготовки, то умрут. — Имеются какие-то дельные предложения? — Вендир отбросил раздражение и вернул деловой тон. — Можно призвать нескольких огненных атронахов и запустить их внутрь. Они долго не продержатся, но успеют убить самых молодых и слабых. Вампиры не смогут сбежать. Даже если у них есть запасной выход, снаружи их будет ждать только солнце и смерть. — Моварт может попробовать. — Слишком гордый и упрямый, иначе он бы не вернулся в этот край спустя сотню лет. Предложение было неплохим, поэтому Вендир согласился. Они потратили почти час драгоценного времени, чтобы призвать десяток огненных атронахов, по пять на каждого. Все силы приходилось направлять на контроль даэдра, которые, чувствуя уязвимость, всеми силами пытались вырваться из цепей чужой воли. Будь сейчас настоящий бой, и оба колдуна стали бы отличными мишенями для врагов. Чем больше даэдра призываешь, тем сложнее их контролировать и вместе с тем следить за обстановкой. Поэтому Вендир и предпочитает использовать мертвецов. Тупые и послушные, они не столь эффективны в бою из-за отсутствия разума и воображения, как даэдра, но при этом нет нужды отвлекаться на обуздание их жажды разрушения. Огненные фигуры одна за другой скрылись в темном зеве пещеры. Сначала было тихо, но вскоре послышались первые крики и взрывы «убитых» атронахов. Когда последний атронах отправился обратно в Обливион, толпа жителей Морфала с диким криком ворвалась в пещеру, снося все на своем пути, добивая контуженых и полумертвых вампиров, а иногда просто затаптывая их сапогами. Кровососы не отличались умом, и не знали, что при изгнании огненного атронаха, тот взрывается. Почти все они вступили в ближний бой и закономерно обратились в прах, не успев скрыться от волны пламени. Лишь в дальнем зале, предназначенном для кровавых пиршеств осталось два вампира. Старые и опытные, они быстро оценили обстановку и вступили в бой, вычленив в толпе самых слабых бойцов и разорвав их на части. Вид смерти товарищей должен был деморализовать горожан, но толпа нордов, целый год копившая в себе гнев на Братьев Бури и Легионеров, драконов и саму природу Скайрима, лишь разъярилась ещё сильнее. Каждый из них нашел в лице кровососов вину всех своих бед. Каким бы Моварт ни был старым и опытным, но когда на тебя наваливается десяток злобных нордов с боевым кличем, даже милость Молага Бала может не спасти от смерти. Ни Лидии, ни Хейву, ни тем более Вендиру не пришлось даже обнажать меч. Все закончилось слишком быстро. Горожане разбились на группы по пять человек и разошлись по пещере в поисках добычи, как материальной, так и неживой. Многочисленные богатства разделили между всеми четырьмя десятками ополченцев. Вендир не сомневался, что некоторые ценности прошли мимо этого всеобщего распределения, осев в карманах особо ушлых горожан. В дальней комнате нашли пленников. Худые и изможденные, они жались друг к другу, прикрывая обнаженные, изувеченные тела. Их положение скорее напоминало место домашнего скота. Можно зарезать, а можно доить, пока не умрет. Тех немногих, кто еще остался в своем уме, женщины закутали в найденные здесь же тряпки и увели прочь из пещеры. Когда всем стало понятно, что из логова Моварта ничего ценного вытащить больше не удастся, люди стащили тела всех вампиров в бывший пиршественный зал, сложив их в один огромный костер, исходящий едким черным дымом. Остался лишь Хроггар и огонь, с которых началась эта история, и которыми все и закончилось. Он кинул факел в груду дважды мертвых тел, смотрел долго и немигающе, а затем сделал шаг в сторону пламени. — Это не самая легкая смерть, — сказал Вендир, а Хейв положил ладонь на плечо норда, как день назад. — Да и у нас с тобой есть одно неоконченное дело. Хельги же сказала тебе. Хроггар вздрогнул, кивнул и последовал за ними к выходу из пещеры.

***

5 Вечерней звезды 4Е 201 — Немного осталось. — Хроггар перешел по толстому льду и показал на виднеющийся невдалеке каменный купол старого могильника. — Вон он, скоро будем на месте. — Тут недавно люди были, — Лидия указала на вмерзшие в грязь следы. — Довольно много. И возможно они ещё здесь. Нужно быть осторожнее. Холм со всех сторон был окружен водой, будь сейчас лето, пришлось бы идти вброд. На вершине холма виднелись руины, а вокруг него разоренный лагерь. Костер давно погас, палатки занесло снегом, а еда не протухла лишь благодаря морозу. Тела бандитов давно окоченели, став твердыми, как камень. Одних изуродовали раны, полученные ещё при жизни, а других подрали звери уже после смерти. Ещё часть, судя по кровавому следу на снегу, оттащили и загрызли в ближайшем подлеске волки. Лишь два тела звери трогать не стали — бретонца в длинной черной робе с черепом на груди и полуразложившегося зомби. — Ваша братия, мой тан, — шепнула Лидия, косясь на Хроггара. Тот притворился, что не слышал. За три дня пути он заметил, что Хейву чужда любая необходимость в еде, сне или тепле. Догадаться, кем он является на самом деле было не сложно. Не будь норду плевать, он бы может и ужаснулся, но после всех событий последних месяцев, лишь продолжил вести их вперед к Устенгреву. Пока Вендир осматривал мертвецов, Хроггар бесцельно бродил вокруг. Он мог сразу же повернуть назад, но почему-то не уходил, хотя они и договорились, что обратно вернутся сами, без его помощи. Вендир поставил метку возврата недалеко от Морфала. Тратить ещё несколько суток на обратную дорогу у него не было никакого желания. Руины представляли из себя довольно странную конструкцию, похожую на перевернутое блюдо без дна или круглый котлован, отделанный камнем. Устенгрев скорее напоминал могильник вблизи Айварстеда, чем монументальную громадину Кургана Холодных Водопадов или куда более скромную Гробницу Хилгрунда. Но, конечно, одно не изменилось — в стене напротив лестницы виднелась очередная черная дверь. «Они их что, у одного мастера заказывали оптом?» Дверь поддалась легко, даже не скрипнув. Не так давно ей смазали петли. «Значит мои дорогие коллеги ещё здесь». Внутри их встретила непроглядная тьма, из-за чего сразу же пришлось пить зелье кошачьего глаза. Издалека доносились удары кирки о камень, ругань и вспышки заклинаний. На Хейва дважды пришлось накладывать заклинание бесшумности, настолько громкими и тяжелыми были его шаги. Они спустились ниже, чтобы оценить обстановку. В огромном, наполовину разрушенном зале находились двое некромантов и двое зомби. Вендир знаками показал Лидии ждать. Возможно из их разговора можно будет вынести что-нибудь полезное. — Эти твои зомби тупее, чем аргониане в метель, — выплюнул первый из колдунов. — Не стесняйся взять кирку и помочь, — ответила ему данмерка, почти полностью закутанная в черную ткань, одни только красные глаза и сверкали при каждом слове. — Предпочитаю не опускаться до ручного труда. Один из зомби, словно в опровержение её слов, выпустил кирку из рук, издал булькающий звук и завалился назад. Второй некромант осклабился и ядовито отметил: — Вот ещё один. — Безвольный сброд. Почти бесполезны даже мертвыми, — данмерка вновь применила заклинание реанимации. Но ни первый, ни второй раз не принесли успеха. Мертвец продолжал лежать, не подавая признаков не-жизни. Она злобно ударила мертвеца ногой и попыталась поднять другого. Её напарник тем временем продолжал рассуждать: — Они тупеют с каждым разом, когда их поднимаешь — а казалось бы, тупее уже некуда. — Пока они могут махать киркой там, где сказано, больше ума от них и не нужно. Попытки данмерки поднять зомби все-таки увенчались успехом, и она победно посмотрела на другого некроманта. А затем вдали раздался грохот. — Ты слышишь? Должно быть остальные что-то нашли! — Надо бы пойти посмотреть. Эти, — она показала на зомби, — могут пару минут побыть сами по себе. Стоило им только повернуться спинами, как молния прошила тело колдуна, а данмерка обзавелась двумя стрелами в спине. Поднятые ими зомби обратились прахом. Из бокового коридора донеслись крики боли и ярости, звуки с которыми обрушивается камень, лязг стали и Слова Драконьего языка. Некромантам не повезло нарваться на главных обитателей кургана. Наилучшим решением было дождаться окончания сражения и добить победителя. Пока они ждали, Лидия отряхивала подошву сапога от праха. — Слушайте, мой тан. А почему одни мертвецы становятся такими, — она показала на два горсти праха. — А другие такими, — она кивнула в сторону драугра у стены, который даже после повторной смерти сохранил тело, а не стал мерцающим пеплом. Вот за что Вендиру нравилась Лидия, как напарница, так это за здоровое любопытство, умение задавать правильные вопросы и желание познавать новое. Конечно, в перечне её положительных сторон ещё были боевые навыки, собачья верность, умение готовить и удивительная тактичность, но именно факт того, что она не просто следует за ним, как тупоголовый кусок мяса с мечом наперевес, но ещё и пытается учиться в процессе их путешествий, более всего ему импонировал. — Тут все зависит от мастерства некроманта и качества самого материала. Когда я сам в молодости изучал некромантию, большая часть мертвецов оканчивала свой путь именно таким образом. Если говорить совсем просто — причиной этого является магия, которая хоть и поддерживает подобие жизни в мертвеце, но вместе с тем и изнашивает его. Мертвецы из гробниц, те же драугры большую часть времени находятся в подобии анабиоза… Лидия непонимающе хлопнула глазами, а внизу раздался крик: «FUS RO Dah»! Курган едва заметно затрясло, а в воздух поднялась пыль. — Я хотел сказать спячки, как у медведей. Они спят, пока не почувствуют рядом чужое присутствие. Если бы все тысячелетия они находились в бодрствующем состоянии, то сейчас от них остался один только прах. А так они сохраняют силы, поэтому когда мы уйдем отсюда, то спустя несколько месяцев или лет, все побежденные драугры вновь восстанут из мертвых и разбредутся по своим гробам. Если у некроманта мало знаний и сил, то почти все его попытки поднять мертвеца будут оканчиваться вот так. Он показал на кучи праха у ног. Звуки сражения стихли, и Хейв скрылся в проходе, чтобы проверить обстановку внизу. — Однако, чем больше у некроманта опыта, тем дольше он может удерживать мертвецов под своим контролем. Это может продолжаться годы и даже десятилетия. Причем, даже если он отменит действие заклятья, то спустя некоторое время тело мертвеца можно будет использовать повторно, и так раз за разом, пока оно полностью не износится. Но даже так из отработанного зомби можно сделать скелета, который хоть и будет слабее, но сможет прослужить гораздо дольше, потому что не придется тратить энергию на предотвращение гниения. Например, в армии королевы Потемы были почти одни только скелеты. Они не были особенно сильны, но их было много, даже очень. И один их вид сильно пугал всех её врагов. И союзников, в том числе. Лидия многозначительно кивнула, пытаясь переварить новую информацию. За то время, пока она думала, Хейв успел спуститься на нижний этаж и добить последнего выжившего некроманта. Когда он вернулся, Лидия спросила: — А Хейв? Он тоже износится? — А с ним все гораздо сложнее и интересней. В его груди находится черный камень душ, который постоянно подпитывает его, не давая деградировать. Он привязан ко мне, но по факту я не трачу никаких сил, чтобы поддерживать его не-жизнь. Причем заметь, мы сейчас говорим только о материальных мертвецах… В общем, о тех, кто имеет плоть или кости. Все виды призраков, вампиров и высшей нежити вроде личей, костяных колоссов или атронахов из плоти — это тема для отдельного разговора. А пока давай спускаться вниз. Внизу их встретила бойня. Четыре некроманта, столько же зомби, точнее того, что от них осталось, и десяток драугров. Один удар монструозным молотом и от обоих жертв Хейва — некроманта и его зомби — остались только груды плоти. Они прошли мимо зала с трупами, некоторое время бродили по коридорам могильника, натыкаясь на один тупик за другим. В одной из комнат с большими урнами, каждая из которых доверху была полна прахом и потускневшими от времени монетами, стоял странный камень. Из щелей под ним шел воздух. Если бы не страх, повторного обвала Вендир использовал бы Безжалостную силу, чтобы сдвинуть его и посмотреть, что за ним находится. Потратив некоторое время на поиски тайного переключателя, они бросили это бесполезное дело и пошли дальше. Лишь спустя полчаса блужданий, пока Лидия зарисовывала углем на пергаменте примитивную карту, они нашли дверь, ведущую ещё ниже. Пройдя по длинному коридору, они почувствовали, как подул свежий воздух. Холодный и пьянящий, он заставил предположить, что где-то должен быть выход на поверхность. Вскоре они вышли ко входу в огромную пещеру, своими размерами едва не превосходившую ту, где растет Великое Древо. Небольшой лес рос глубоко внизу, были видны пики голубый елей. Из гигантской дыры в своде пещеры падал снег. Рассеянный свет серебрил замерзший водопад и белую ленту реки далеко внизу. Летом, когда солнце проходит высоко, здесь должно быть удивительно красиво. А ещё Вендир в очередной раз услышал голоса и свет. Голубое мерцание пробивалось сквозь мохнатые лапы сосен. Стена слов. У него только начало получаться OV, да и то, пока лишь на домашних зверях, а на пути попадается ещё один Крик. — Никогда такого не видела. Лидия сделала несколько неосторожных шагов вперед и едва не сорвалась вниз. Вендир едва успел удержать её от падения. — Осторожнее. Нам нужно найди обходной путь. Не будь рядом Лидии и Хейва, можно было бы применить левитацию… Правда последний раз использование этого без сомнения полезного заклинания оставило его в айлейдской гробнице на высоте нескольких метров над бассейном с кучей рыб-убийц. Здесь же высота такая, что верхушки деревьев теряются глубоко внизу. С его везением заклинание точно сработает не так как нужно, и его ждет долгое падение вниз вкупе с мгновенной смертью. Вендир передернул плечами и завернул в соседний коридор. По пути встречались драугры. Обычно спящие, в этот раз они встречали неназванных гостей металлом, льдом и Криком. Языков, к счастью, на их пути встретилось только двое. Самой лучшей тактикой было первым использовать Крик и добить ошеломленного мертвеца огнем, стрелами или сокрушительным ударом металлической дуры в руках Хейва. На нижнем уровне, рядом с неким подобием тронной залы, нашлись скелеты. Хейв тараном прошел сквозь их ряды. Разбивая кости своим огромным молотом, и никак не реагируя на полусгнившие стрелы, которые просто отскакивали от его доспехов и костей. Узкая тропа вела вниз, прямо к замерзшему озеру и Стене Слов. Вновь, как и все разы до этого, Голоса перекрыли восприятия, заставляя сосредоточиться лишь на них и на Слове. FeiM. Исчезновение. Сколько он так простоял перед холодным камнем было трудно сказать, но Лидия успела соорудить небольшой костер, набрать горсть снежных ягод и растопить воду изо льда. Хейв за это же время зарубил ещё двух скелетов. Вендир моргнул, посмотрел вверх. Тени успели далеко сдвинуться. Теперь он мог полностью увидеть всю надпись. NONVUL BRON DahMaan DaaR ROT FIN FODiiZ BORMah-Nii LOS HeyV DO ENOOK MUN WaH LahNey VOTH ahKRIN ahRK ZIN LEH ROK FeiM VODahMIN KOTIN VULOM — О, вы очнулись, мой тан! — Лидия улыбнулась и протянула ему небольшой мешочек со снежными ягодами. — Держите. Я скоро кашу сварю, а то мы тут с вами от голода умрем быстрее, чем от мечей всех этих мертвяков. Пока она готовила, Вендир сидел на небольшом пне и пытался осмыслить новое слово. — FeiM. FeiM. FeiM. Исчезновение. FeiM. — тихо бормотал он под нос сам себе. — Мне представить, как я исчезаю? Становлюсь невидимым? Нет, тут другой смысл. Но какой?.. — Слушайте, мой тан. А что там написано? Голоc Лидии и ложка, которую она протянула ему, заставили отбросить размышления. Вендир посмотрел на деревянную ложку в руках, на Стену Слов, и прочитал: — Благородные Норды помнят эти слова седого отца: это долг каждого человека жить в мужестве и чести, чтобы всеми забытым не исчезнуть во тьме. В чужой памяти всплыли картины боев, когда Бесплотность позволяла спастись от металла и магии. MirMULNir хорошо умел применять Крики в бою, но за тысячи лет слишком уверился в собственном могуществе и хитрости, посчитав использование чего-то кроме огненного дыхания и физической мощи слишком большой честью для маленьких двуногих существ. За свою гордыню он поплатился сполна. «Знай я тогда, что ты тоже дракон, пусть и в теле без крыльев, я бы сражался в полную силу, как и подобает в схватке двух DOV. И поверь, VENDir, из нас двоих в тот день выжил бы именно я». — Хорошие слова, — тем временем сказала Лидия. Отужинали и двинулись дальше. Вновь поднявшись на верхний уровень, они пересекли каменный мост и оказались в незнакомом ранее помещении. В стене напротив виднелся проем с тремя решетками, а перед ними стояли монументы, расписанные нордскими символами и рисунками их старых идолов. Стоило приблизиться к первому из них, как узоры на нем загорелись тревожным алым светом, а сам камень завибрировал и утробно зазвенел. Сразу после этого первая решетка поднялась, открывая путь. Но стоило только отойти от него, как она вновь опустилась. Зато при приближении ко второму обелиску, поднялась вторая решетка. Подобная же история произошла и с третьим камнем. Очередные нордские ловушки-испытания. Будь создатели этих ловушек чуточку умнее, то поняли бы, что будь грабителей не один, а двое и это испытание легко можно пройти. Пока один включает обелиск, второй проходит за решетку. И так до самого конца. Там наверняка должен быть что-то отключающее ловушку. Однако, Седобородые послали его сюда испытывать Крик, а не логику. Почему бы и не попробовать действовать, как нужно. А то получится, как на Ветреном пике, когда вместо решения глупой головоломки, он предпочел играть с температурами и просто выломал дверь. «Надеюсь, никто кроме Фэндала никогда об этом не узнает». MirMULNir в ответ зашелся низким утробным гоготом. Вендир занял место у первого монумента, глубоко вздохнул и крикнул: — WULD! Весь мир смазался и мгновение спустя он уже оказался по другую сторону треклятых решеток. Они больше так и не опустились, поэтому Лидия смогла спокойно пройти, а вот Хейву пришлось идти, низко склонившись и волоча молот следом за собой. А затем они оказались в комнате с огненными ловушками. Точнее сначала они этого не поняли, пока два морозных паука не спрыгнули вниз и не поджарились. Как-то некстати вспомнилось одно из любимых блюд каджитов — жареные пауки с острым соусом и чесноком. «Интересно, а морозные пауки по вкусу тоже напоминают курятину?» Вендир помотал головой и двинулся вперед, обходя ловушки по оползням. Норды делали свои механизмы на совесть, но не рассчитали, что спустя тысячелетия начнет осыпаться уже сама гробница. Миновав зал с ловушками, они оказались в затопленном погребальном зале. Когда Вендир ступил на лестницу, из воды выступили огромные колонны с навершиями в виде птичьих голов. На противоположной стороне зала стояла гробница на вершине которой находилась металлическая рука, длиной по локоть. Черные пальцы должны были сжимать Рог, но на его месте была только пустота, не считая маленького листа бумаги, сложенного вчетверо. «Драконорожденный! Нам нужно поговорить. Срочно. Отправляйся в таверну «Спящий великан» в Ривервуде, сними комнату на чердаке, и я встречу тебя там. Друг» У Вендира дернулся глаз. Он потратил почти месяц на дорогу от Глотки мира до этой глуши, раскрыл вампирский заговор и последние сутки провел, плутая по древней гробнице, но наградой за это стала эта записка. Ему пришлось сделать глубокий вдох и выдох, пытаясь вернуть внутреннее спокойствие. Есть только один человек, способный взять Рог. Дельфина, только она. Тогда, в таверне он проговорился, что едет на Глотку Мира. Возможно, добыча Рога Юргена — это обычное задание Седобородых, чтобы проверить умения Языка. Она опередила их всего на несколько недель. Но так быстро действовать и знать информацию подобного рода может только кто-то уровня Пенитус Окулатус. Или ныне разгромленных Клинков. «Значит мое первое предположение было не бредом, но правдой?» Он тихо засмеялся и поймал обеспокоенный взгляд Лидии. — Мой тан? С вами все хорошо? — Да, не обращай внимание. Просто удивляюсь своему пророческому дару. — неопределенно покачал головой. — А ты пока осмотри сундуки, может здесь найдется что-нибудь полезное или ценное. Если отбросить эмоции и спокойно проанализировать всю ситуацию, то стоит признать — это не самое страшное, что случалось в его жизни. Можно пережить. Словно в ответ на его мысли, из дальнего зала донесся голос, властный и прекрасный до невозможности. И настолько же отвратительный в своей божественности. — Новая рука коснулась знака. Лидия стояла у сундука с истлевшими тканями, а в её ладонях сиял мягким белым светом — смотреть на эту мерзость было невероятно больно — круглый камень, подобный огромной жемчужине. Хускарл мгновенно отпустила его, но вместо того чтобы упасть, он завис над землей. Свет пульсировал в такт тональности каждого слова: — Слушай. Слушай меня и повинуйся. Нечистая тень проникла в мой храм. Тьма, которую ты уничтожишь. Возврати мою путеводную звезду на гору Килкрит. И я сделаю тебя чашей, несущей мой очищающий свет. Камень померк, но смотреть на него все ещё было больно. Великолепно. Просто замечательно! Словно даэдровой записки было мало, судьба столкнула его лицом к лицу с Меридией — главной противницей некромантии. И тут он вспомнил про ожерелье, найденное в Айварстеде и принадлежавшее некогда айлейдской жрице Меридии. То самое с которым Лидия не расставалась весь последний месяц. В нем не осталось ни капли магии. Просто красивая безделушка, так он подумал тогда, и теперь поплатился за свое легкомыслие. «Было же у меня плохое предчувствие. Так и знал, что эта дрянь не принесет ничего хорошего». Лидия пыталась избавиться от «путеводной звезды», но та крутилась вокруг неё, как Массер и Секунда вокруг Нирна. Но что хуже всего, этот противный белый свет ослаблял Хейва и самого Вендира. Сам незадачливый некромант едва сдержал рвущиеся наружу проклятья и начал думать над решением очередной проблемы последних месяцев. По степени важности она как раз заняла почетное место между нахождением Рога и возвращением драконов.