Две параллели

      Она странно облегчающе улыбнулась, когда он втянул её в квартиру и прижался всем телом, утыкаясь носом в шею. Столько было вечеров, проведённых в компании Вали, которая неустанно твердила о поникшем состоянии хакера. Столько мыслей, противоречащих друг другу, роилось в её голове. Но самая саднящая в итоге одержала верх — и вот она здесь. Снова.       — Иван, — холодные ладони легли на лопатки, кротко прижав и тут же отпустив. — Нам стоит поговорить. — легко отстранившись, она свернула на кухню, показательно снимая плащ и устраивая его на табуретке.       Он вошёл следом и молча следил за ровной спиной, осанкой, которая ему и не снилась. Галина прошла к подоконнику и, опёршись о него руками, удостоила взглядом Ивана. Кажется, впервые за столько времени — глаза в глаза. Без масок и напускной субординации. Она смотрела устало и снисходительно; хоть в доли секунды ему и казалось, что он вновь видит этот-её-взгляд как тогда, когда она молча приходила в его квартиру. Он чувствовал себя так же разрозненно, крепко сжимая ладони, борясь с желанием то ли снова обнять её, то ли трусливо вжаться в стену.       Тот день перевернул её жизнь дважды. И нельзя сказать, что в тот или иной раз она твёрдо встала на ноги. И если фантазия Вани по поводу их недоотношений иногда забредала в её голову, на какие-то доли секунды посещая задворки подсознания, то казавшиеся нескончаемыми набеги Круглова были полностью неожиданными и оттого уничижительно верными. Так ей казалось до вчерашней ночи, когда Валя, вновь задержавшись, рухнула в кресло её кабинета и высказала ей всё, что у неё накопилось, по поводу их с Иваном недоотношений.       Галя давно пережила тот возраст подросткового максимализма и желания идти наперекор любому пункту своей жизни. Тот день, когда она впервые оказалась в объятиях Ивана, ощущая его горячие пухлые губы на своих, до сих пор видится ей переходом в параллельную Вселенную. Такая красивая дверца, богато украшенная резьбой, с глянцевой ручкой и единственным ключом, оказавшимся в её руках. За ней царил штиль, такой манящий и близкий, остро отличный от урагана, составляющего её жизнь.       И сейчас она пришла сюда не за тем, чтобы всё вернуть или окончательно разрушить, хоть ей и казалось, что последнее она сделала ещё тем вечером. Неожиданно верным и таким взрослым решением оказалось просто прийти к Ване и — о, боже! — спросить. А чего хочет он? Чего ждёт? Что, в конце концов, чувствует?       В первые минуты, когда эта мысль накрыла Галину, она испуганно прикусила губу и качнула головой, будто смахивая наваждение. Её параллельная Вселенная была такой маняще и при том пугающе идеальной именно из-за отсутствия в ней каких-либо разговоров. Никаких обещаний, красивых слов и потому — никакой ответственности. Просто красивый мир без лишних правил, кроме одного единственного: сказка. А прийти в эту сказку со своим разговором означало ничто иное, как открыть дверь в ту Вселенную и выкинуть ключ. Навсегда.       Правда, ключ оказался бы не в её руках в любом случае. Оставался лишь вопрос: открыть дверь или же оставить навечно закрытой? Галя улыбнулась этим мыслям, параллельно боясь собственной решимости, вдруг наполнившей её с ног до головы.       — Вань, прости меня, — шёпотом, словно в страхе растерять всю себя. — Я была не права. — оттолкнувшись от подоконника, она села на табурет и сложила руки на столе. Ей почему-то не хотелось сейчас быть выше, да и в ногах правды нет, да?       — Я ведь не шутил, — криво улыбнулся, нервно почесал локоть и тоже сел. Рядом, отодвинув тот стул, на котором лежал плащ. И поправился: — не шучу.       Маленькая кухня не давила своей теснотой. Наоборот, казалось, в ней вдруг появилось слишком много пространства. Галя переводила взгляд с подрагивающих пальцев Вани то на мигающий экран микроволновки, то на цветастый чайник с облезлой ручкой, то на почти пустую сахарницу с воткнутой ложкой и давно потерявшейся крышкой. И всё это было настолько привычным, что создавалось ощущение дома. Она задумалась: а чувствовала ли она себя так легко в своей квартире?       — Чего ты хочешь, Вань? — выдохнула Галина, поворачиваясь к нему всем телом.       — Быть с тобой, — он сглотнул. Эта фраза казалась ему такой банальной и совершенно неподходящей, но она в точности передавала его истинное желание.       — Знаешь, я не буду лгать, что хорошо представляю себе это всё, — она обвела пальцем круг в воздухе, едва подняв руку, — скорее, не представляю совсем, — поджала губы и, заметив нависший над парнем страх вновь оказаться в том вечере, легко накрыла его ладонь своей: — Но ведь не попробуешь — не узнаешь, правда? — открыто улыбнулась заигравшим в его глазах искоркам.       Не найдя слов, он перехватил её ладонь и потянул на себя. Лёгкий поцелуй быстро перерос в ненасытный, жадный и настолько желанный, что Галина на миг замерла, отказавшись поверить своему телу.