Ох уж эти богини

В Адене ее встретили более чем приветливо. Кучка людей-рыцарей, парочка эльфийских магов с воинственным видом окружили Шилен. Людишки пытались тыкать в неё какими-то палками, чародеи же бормотали что-то на своём, что показалось богине Смерти довольно странным. — Э-э, господа люди, эльфы, кто там среди вас ещё… В чем, собственно говоря, проблема? — скептически спросила Шилен. Ну да, подумаешь, сама богиня Смерти, враг всего народа, Шилен, явилась взору обычных существ. Ничего необычного. На самом деле, Шилен было очень скучно. Наверное, именно поэтому она позволила сковать себя магическими цепями миленького ярко-розового цвета. Богиня засмеялась, и спросила: — А кто это такой креативный? По раздающимся смешкам Шилен распознала в толпе уже пунцового цвета здорового бородатого детину, ростом метра под два с половиной, отчего залилась хохотом пуще прежнего. Шилен вообще любила смеяться. Жаль только, что раньше она этого не понимала. Вообще, богиня не любила Аден. По-настоящему дома она чувствовала себя в своём храме. Ей было приятно раз в парочку столетий заглядывать в это место. Иногда она даже замечала созданную ею расу — тёмных эльфов. Некоторым было любопытно поглядеть на пристанище вроде бы своей богини, кто-то же искренне верил в неё и даже молился. Таким она, обычно, помогала. Просто проникала в мысли, и исполняла желание или просьбу. Иногда же она просто сама приходила в свой храм, садилась на свой алтарь и ждала чего-то. Возможно, прощения? У кого? Она не знала. Богине просто нравилось сидеть у себя в храме на алтаре, который, кажется, даже был запачкан капельками крови, и размышлять. Когда богине Смерти становилось совсем уж грустно, она ходила по своему саду. Удивительно, что Эйнхасад позволила оставить его. Даже назвала в ее честь. Пусть покорёженные деревья росли на мертвой земле, а зверьё никогда не забегало сюда, Шилен все равно любила свои, некогда первозданно прекрасные, сады. — А что вы со мной делать будете? В жертву мамочке предадите? — спросила богиня. — В жертву великой богине Солнца и вообще всего живого, высочайшей Эйнхасад! — звучным голоском прошипела одна светлая эльфийка. — Ой, бледных молей, созданий… Как вы там сказали?.. Великой богини Солнца и вообще всего живого, непревзойденной Эйнхасад, не спрашивали! — в тон ей ответила Шилен. — Высочайшей… — тихонько поправила её та же самая эльфийка. — Ну и ладно. Сейчас придёт моя любовница, тоже богиня, кстати, и вы все пожалеете! — грозным голосом произнесла Шилен. Конечно, ей достаточно было просто подумать о том, чтобы тельца этих людей и нелюдей превратились в кашу из костей и мяса, ну или из чего там состоят люди и эльфы, но, Шилен все-таки хотела развлечься. А что может быть веселее жертвоприношений, особенно, когда в жертву приносят тебя? Правильно — видеть разъяренное и беспокойное лицо Евы, которая стремительно нагоняла их прекрасную компанию.