Спаси меня

— Ну, тише, тише… — Сэм аккуратно вытирал кровь и грязь с лица Габриэля. Архангел вяло пытался уклониться от прикосновений мокрой тряпочки, изредка постанывая от боли, но уже не дрожал. Его орехово-карие глаза были прикрыты, и Сэм не знал, был ли этот жест актом доверия или сигналом того, что Габриэлю нужен сон. Винчестер сосредоточенно и нахмуренно смотрел куда-то в переносицу Габриэля и думал.       О чем он, собственно, думал? Ну, вероятно, о том, что идея Дина запереть тех уродов в тесной каморке, где на один квадратный метр приходится четыре мужика, — не очень хорошая. Винчестеров точно будет искать либо полиция, либо шайка-лейка из остальных подпольных работорговцев. Но всё же это не было главным. Главное сейчас сидело перед ним, старательно уводя взгляд в стену, и тяжело вздыхало. Что будет с Габриэлем потом, когда он поправится? А с другими ангелами? Смогут ли они жить так, как жили до всего этого кошмара? Сэм отлично понимал, что ответ на последний вопрос не может быть положительным. А это означало, что первые два вопроса так и останутся невыясненными.       Сэм также понимал, что просто не сможет отпустить Габриэля. — Так, сейчас будет больно, — предупредил Винчестер, беря в руку скальпель и поднося его к губам архангела. Габриэль недоверчиво покосился на инструмент, а затем взглянул на Сэма. Тот слегка улыбнулся, очень неловко и виновато, и если бы Габриэль мог, он бы рассмеялся. Этот парень излучал тепло и заботу, и Габриэль с умилением сравнивал его кошкой, которая вылизывала своего котёнка. Однако стоило острию скальпеля перерезать первый стежок проволоки, как Габриэль с воем откинулся назад и отвернул голову. — Габриэль, прошу… — Сэм глубоко вздохнул; архангел сейчас напоминал капризного ребёнка, и Винчестер, вооружившись терпением и скальпелем, медленно приблизился к напуганному пернатому, мягко поглаживая его свободной рукой по голове. — Габриэль, — Сэм подождал, пока архангел обратит на него внимание, и продолжил, — признаюсь: я понятия не имею о той боли, которую ты перенес. Но я хочу помочь тебе, понимаешь? Я… помнишь тот сон? когда ты пришёл ко мне. Я не поверил в то, что это было видение. Но потом там, в клубе, я… как же это объяснить… я почувствовал тебя. Так что делай, что хочешь, но я буду помогать тебе до тех пор, пока ты вернешься в прежнюю форму всесильного архангела и не упорхнешь на небеса.       Последние слова не были сказаны с горечью, как вы могли бы подумать. Сэм знал, что ангелы не могут жить среди людей, а уж тем более с людьми, поэтому сам для себя решил, что избавится от теплых чувств к Габриэлю сразу после его выздоровления. В конце концов, это всего лишь привязанность, с ней не должно быть особых проблем.       Габриэль кивнул и вновь сел ровно, чуть приподнимая подбородок, чтобы Сэму было удобнее. Винчестер одобрительно улыбнулся и несильно похлопал архангела по плечу. — Спасибо, Габриэль.       Стежок за стежком, через десяток судорожных вздохов и постанываний Габриэля Сэм отложил хирургический ножичек и облегченно выдохнул. Архангел еще пару мгновений сидел неподвижно, затем неловко мотнул головой и ссутулился, упираясь взглядом в руки, которые были сложены в замок на его коленях. Он всё ещё сидел в грязной простыне, потому что вернулись они — Сэм, Габриэль, Дин и Кастиэль — только час назад. Дин и Кастиэль сейчас как раз были в ванной, где Винчестер-старший обрабатывал измученное тело ангела. — Габриэль? — осторожно позвал архангела Сэм. Почему Габриэль продолжает молчать? Кусочки проволоки лежали на столе рядом со скальпелем, являясь доказательством того, что способность говорить к пернатому вернулась полностью. По крайней мере, так думал Винчестер.       Архангел продолжал упрямо молчать, и Сэм решил, что им нужно будет серьезно поговорить после душа. Возможно, Габриэль боится говорить. Такое явление часто встречается у жертв насилия, физических и моральных издевательств. *       Следующим пунктом их назначения был душ. Поскольку номера мотеля, в котором остановились Винчестеры, подверглись ремонту и теперь были оборудованы тесными душевыми кабинками, Сэм старался придумать, как легче будет помыть архангела. Комнатка уже была услужливо прогрета Дином и Кастиэлем. Ангел вышел первый, с растерянными голубыми глазами и в огромном пушистом полотенце старшего Винчестера. Затем вышел сам Дин и развел руками: «Кто же знал, что они понятия не имеют, что такое душ». Сэм пожал плечами и пихнул Габриэля вперед, захлопывания за ними дверь. — Что ж… — Винчестер-младший нервозно вздохнул. Он понимал, что ему предстояла нелёгкая задача. Во-первых, Габриэлю будет больно: на его теле наверняка нет живого места от ран, ссадин, ожогов, синяков и царапин. Во-вторых… ну, знаете, из мужчин Сэм мыл только себя, поэтому его ладони уже сейчас немного вспотели. Так! Очнись, Винчестер! Габриэль нуждается в твоей помощи, а порассуждать ты всегда успеешь.       Сэм протянул руки к Габриэлю, подхватывая пальцами кусочек серой истёртой ткани. Габриэль среагировал моментально: он отпрыгнул назад, больно ударив Сэма по рукам, и осел на пол у самой стены, сжимаясь в комок. Сэм мысленно дал себе пинка. Архангел явно расценил это как приставание. Как Сэм мог не предусмотреть это? Глупый болван.       Винчестер медленно сел на корточки перед архангелом и поправил свой локон выбивших русых волос. Габриэль не дрожал и не плакал, а лишь смотрел строго в пол и изредка делал вдохи. — Габриэль, это я, Сэм Винчестер, — решил на всякий случай напомнить охотник. — Мы с братом спасли тебя и твоих братьев и сестер из того ужасного клуба, помнишь? Я не причиню тебе вреда. Я хочу помочь тебе, хорошо? Тебе нужно помыться, чтобы я мог обработать порезы на твоём теле. Ты знаешь, что такое душ?       Архангел слабо кивнул. — Хорошо, — Сэм сглотнул. — Я могу оставить тебя наедине, чтобы не смущать, но мне нужно быть уверенным, что ты справишься.       Ответа не последовало. Сэм поднялся и отошёл к двери. Габриэлю действительно стоило побыть одному, вдали от чужих глаз и рук.       Ладонь Винчестера легла на ручку, нажимая на неё, когда до ушей Сэма донеслось тихое: — Останься.       Сэм замер, силясь понять, показалось ему или нет. Вдруг со стороны, где сидел архангел, послышалось робкое шевеление. Сэм обернулся и увидел, что Габриэль сам, опираясь на стену, встал на ноги, но всё ещё уводил взгляд от Винчестера. — Ты… ты уверен? — на всякий случай переспросил Сэмюэль. Габриэль вновь выдержал паузу, но уже не такую длинную, и так же негромко ответил: — Да. — Хорошо, — кивнул охотник. — Разденься, а я пока подготовлю всё необходимое.       Винчестер обратил всё своё внимание на склянки и бутылочки, что стояли на полочке рядом с душевой кабинкой. Габриэль выдохнул и начал медленно стягивать с себя простынь. Всё тело жутко ныло из-за болезненных шрамов и твёрдых корочек. Каждое движение давалось архангелу с большим трудом, но у него не хватало смелости просить Сэма помочь. Винчестер и так уже настрадался из-за него, так что снять бельё Гейб сможет и без няньки.       Закончив наконец с простыней, Габриэль принялся ожидать, когда Сэм поймёт, что можно уже перестать делать умный вид, выбирая один из двух гелей. Винчестер, к облегчению Габриэля, быстро смекнул, что архангел справился. — Теперь тебе нужно сюда, — охотник указал на кабинку. Габриэль мысленно взвыл: зачем люди делают такие высокие конструкции? — Дай мне руку, — Сэм протянул свою Габриэлю, и тот удивился невероятной чуткости этого человека. Какую же цель преследовал Отец, создавая таких разных представителей одного вида? Архангел вложил свою маленькую ладошку в огромную ладонь Сэма и едва заметно улыбнулся какой-то своей мысли. Устроившись в кабинке, Гейб не без удовольствия отметил, что теперь он почти одного роста с Винчестером.       Сэм быстро настроил нужную температуру и направил лейку душа вертикально, чтобы намочить всего архангела. Голову Винчестер принципиально не опускал. Да и зачем, если сейчас его абсолютно не интересует то, что находится ниже пояса тела Габриэля.       Как только вода коснулась губ Габриэля, он вздохнул с облегчением. Он годами не использовал свой язык и рот вообще, и за это время там всё сильно иссушилось. Архангел разомкнул губы и сделал пару жадных глотков. Что ж, теперь он сможет нормально говорить.       Вода, льющаяся с маленького худощавого тела, начала становиться прозрачнее, и Сэм переключил душ на кран, чтобы взять гель и намылить волосы Габриэля. — Позволь, я сам, — с грустной улыбкой попросил Габриэль и взял из рук Винчестера флакончик. Охотнику оставалось лишь кивнуть и следить, чтобы архангел не поскользнулся. Габриэль медленно, но верно приходил в себя, и это не могло не радовать Сэма. Они уже сделали два больших шага: Габриэль заговорил и решил сам помыться. Точнее, Габриэль сделал. Сэм только направил его, не более. — А у меня тоже будет такое же пушистое полотенце, как у Касси? — спросил Габриэль, и Сэм перевел на него взгляд, замерев. Мыло очистило волосы, лицо и плечи архангела, и теперь на Сэма смотрел молодой мужчина лет тридцати с золотистыми волосами и благородными, пусть кое-где не совсем правильными чертами. Тонкие коралловые губы Габриэля исказились в усмешке, и Сэм на краю сознания задался вопросом, обладают ли ангелы чувством юмора и сарказма. — Оу… если хочешь, я дам тебе своё… — нерешительно предложил Сэм. Габриэль кивнул и повёл плечами, и Винчестер буквально увидел, как каждый сантиметр его тела наполняется жизнью. — Спасибо, добрый Лось, — Габриэль хихикнул, сдувая немного пены со своих рук на растерянное лицо Сэмюэля. Тот сначала вскинул бровь, а затем, приняв правила игры, рассмеялся. — А ну-ка, ну-ка, как ты меня назвал? — Винчестер брызнул в лицо Габриэля водой, и тот забавно фыркнул, закрывая глаза. — Ты похож на лося, Сэмми. Даже не пытайся отрицать это, — в медово-карих глазах Габриэля блеснули искорки, и в следующую секунду волосы и ворот рубашки Сэма оказались насквозь мокрыми.