***
....Когда все пошло не так? Все начиналось так чудесно - от быстрого передвижения конечностями боль почти ушла, Оно видело, слышало и обоняло тысячи новых, прежде неведомых образов, звуков и запахов. Даже холод имел свой запах и свой звук. Реальность оказалась настолько прекраснее ожидаемого, что Пеннивайз с восторгом представил себе будущее - сколько ему еще предстояло узнать, увидеть и почувствовать! И тут же что - то вторглось в ЕГО новый мир - умирающий, готовый к уничтожению и такой манящий своей необычностью и новизной. Что - то до отвращения неприятное, ненужное, нечто, вызывающее содрогание от воспоминаний. Пеннивайз повернулся, чтобы посмотреть в глаза собственной идеальной копии. Роберт Грей, маленький томминокер, принял облик своего Создателя инстинктивно. Что - то подсказывало ему, что в этом враждебном и чужом мире малейшая неточность, малейшее подозрение со стороны людей причинит огромный вред существу, которое создало его...пусть и не по своей воле. Но они всё равно отличались внешне - детёныш и юное Оно. Все силы у маленького томминокера ушли на то, чтобы создать точную человекообразную копию Пеннивайза - поэтому тело его получилось неестественно худым и костлявым, скулы заострились, а глаза выглядели буквально огромными на лице, которое напоминало череп, обтянутый кожей. - Я помогу, - начал говорить Грей, протягивая руку к своему Создателю. Он хотел сотворить на человеческом теле одежду, хотел согреть Оно - замерзающее, и даже не подозревающее об этом. Пеннивайза захлестнула ярость, и он не стал ей противиться. Мало того, что он пощадил ненавистное отродье томминокера, мало того, что выслушивал от Билла нравоучения по поводу воспитания детей и терпел рядом эту маленькую дрянь - так эта низшая тварь ещё и таскается за ним, как будто не понимает, что от смерти её отделяет один укус? Пеннивайз с рычанием шагнул к своей копии, рывком притянул её к себе и выпил всю силу, которая оставалась в худеньком человекообразном тельце. На снег упало почти бездыханное скрюченное тело - ни кровинки в лице, да и сердце, отчаянно бившееся, больше не было слышно. Боль сразу исчезла. Конечности перестали синеть и буквально горели - Грей все же успел согреть своего Создателя, отдав ему всю свою силу. Пеннивайз снова направился в город - и больше ни разу не обернулся. Маленькая тварь больше не помешает ему. А если умрет...что же, Билл будет доволен. Ведь он, Пеннивайз, поступил так...по - человечески.***
Маленький томминокер не задавал себе глупые вопросы. За что, почему - он не ждал ответов ни от кого и ни на что. Умирать было страшно - страшнее, чем он думал. Бродить по заснеженному лесу в тонком пальто, промерзшем насквозь, глотать слезы отчаяния и боли тоже было страшно и мучительно, но Грей всё же пытался найти Оно - и увести за собой в Дерри. Силы его таяли, как и надежды, и маленький томминокер слишком поздно понял, что он не только не найдет и не спасёт своего Создателя, но что он потерялся сам. Грей не знал, как вернуться в Дерри. Проход между мирами, который томминокер, как и Оно, легко чуял всем своим существом, был недоступен обыкновенным человеческим чувствам, и Грей впервые испугался. Не за себя - за Пеннивайза, которого поглотил мёртвый город, и который был как никогда на грани полного самоуничтожения.***
Старший с восторгом следил за юным Оно. Это было захватывающе - наблюдать, как Мёртвые Огоньки набирают силу, множатся, и как Оно становится ЯРЧЕ и...опаснее. Древнее Оно даже не стало наблюдать за семейкой любимых игрушек Младшего - братьями Денбро, хотя было чему порадоваться. Ненавистный Билл, выслушав спокойное и грустное объяснение Роберта Грея, маленького томминокера, решил, что в его исчезновении виноват именно он и снова стал разрушать себя, виня во всех бедах, и не зная, то предпринять. А Джорджи страдал от невозможности вернуть себе свою прежнюю силу нежити, воскрешенной Мёртвым Огоньком - и это тоже было чрезвычайно приятно наблюдать. Но Старший выбрал самое интересное - следить за детёнышем было волнующе, необычность ситуации интриговала, а больше всего Оно радовала ярость детёныша - неприкрытая ледяная ярость, обладать которой могли только истинные Охотники расы Оно. Поступок Грея, маленького томминокера, Старшего удивил - как такая слабенькая Тварь может противостоять ужасам другого мира? Но его возможная смерть Оно не огорчила бы. Будь Грей полноценным Оно...а он был всего лишь немного улучшенной версией своей вымершей презренной расы, и древнее Оно сосредоточило Свои наблюдения на Своем единственном детёныше, который сумел превзойти даже свою неправильно Спетую сущность. Конечно, Он не даст погибнуть детёнышу. Но смотреть, как тот из вредности, противореча сам себе, совершает всё новые и новые нелепые поступки, было слишком потрясающим видением, чтобы вернуть детёныша в Дерри, объяснить ему его место и продолжить спокойно кормиться далее.***
Что пошло не так? Роберт Грей забыл свое имя. Забыл себя. Всё забыл. Ему было слишком плохо - он помнил только, что отчаянно искал путь в своё время, путь в Дерри...а вот зачем искал, и что ему нужно было в этом Дерри, он не помнил. Ничего он уже не помнил - двадцать семь мучительных лет в клетке сделали из маленького томминокера непонятное существо, вздрагивающее от любого шороха, отравленное человеческой едой, и почти потерявшее разум от постоянного напряжения - терпеть прикосновения человека, пленившего его, было мерзко до тошноты. Эти ласковые поглаживания по лицу, эти осторожные переплетения пальцев - человек был странно нежен, но Грей чувствовал, что человек болен. Болен им - и что сопротивляться ему нельзя, чтобы события шли так, как они шли, и что своей несвободой спасается свобода какого - то другого существа - тоже делавшего больно, но...которое никогда не должно быть поймано. Человеческое тело пленника (Дьявола) не старело. Это было плохо, потому что Дейл Лэйси становился совсем больным, когда думал про это, начинал нести бред про демонов и чертей и в миллион - какой - то - раз возвещал, что Господь не ошибается, что именно Господь указал ему на Зло, проникшее в Касл - Рок, и что Зло должно быть наказано должным образом. Грей с ним не спорил. Он верил в то, что Лейси слышал Глас Господа. Зло так Зло - лишь бы Лейси не отвлекался, и тот, второй, который тоже сделал очень больно, оставался в безопасности. Память постепенно возвращалась, как и сила. Когда Дейл Лэйси гладил его по щеке и с горечью спрашивал: " - Что ты такое? ", Грей мог бы ответить правду...но правда это мало отличалась от истории, которую он, по словам самого Лесли, ему рассказал в первый и последний раз при встрече. Он из другого мира, и он потерялся. Ищет возможность вернуться к себе. Возможно, Грей говорил еще что - то, а Лэйси предпочел это "забыть" или понял по - своему, но разумеется, ему не поверили. Глас Господа не может ошибаться. Он не обычный мальчишка, и его нестареющее тело выдает его дьявольскую суть - и сидеть ему в заточении вечно. Но люди слабы, и пороки их разрушают даже разум тех, кто слышал Глас Божий. Когда Лэйси пришел в последний раз, маленький томминокер сразу понял, что человек отравлен им до предела - большего вынести не смог бы никто. И он не отшатнулся ни от ласковых поглаживаний, ни от направленного на него дула пистолета - все же этот человек (Еда?) в свое время не расчленил его, беспомощного и умирающего, не убил, а в меру своих сил старался быть истинным слугой Бога. - Что ты такое? Грей ответил. Одними губами, но привыкший улавливать любые эмоции на лице своего странного и страшного пленника Лэйси понял, что тот хотел сказать. И чаша терпения и смирения этого человека переполнилась. Когда он поднимался в мир, в людям, Грей знал, что больше не увидит его. Потом оказалось, что свобода близка, потому что силы и память стали стремительно восстанавливаться. Грей очень сожалел о том, что его нашёл именно этот человек - Деннис Залевски. Это был очень хороший и добрый человек, очень ранимый душевно и с первых же минут испытавший к нему, Дьяволу из клетки, почти материнские (или отцовские?) чувства. В какой - то момент Грею даже понравилась мысль о том, что они окажутся на свободе и будут жить вместе. Когда Залевски до него дотрагивался, Грею не хотелось кричать от отвращения, "считывая" грязные мысли - нет, мысли этого человека были чисты, и прикосновения его не мучили. Грей даже слабо улыбался, когда Деннис называл его "Малыш". И смерть Залевски потрясла маленького томминокера так, что он снова едва не забылся, едва не вернулся в свое прежнее состояние. Он действительно был Зло. Он был Смертью для людей. Было плохо, когда вокруг умирали люди. Пусть все они были грешны и несли в себе эту смерть, как включенную бомбу, чей отсчет назад уже пошёл. Было так плохо, что Роберт Грей, маленький томминокер, стал задумываться о собственной смерти - о прекращении своего существования во всех мирах... Но он не мог себе позволить такую роскошь. Грей вспомнил всё - и желание увести своего Создателя обратно в Дерри пересилило личное "хочу".***
Пеннивайз вспомнил о своем Спетом детёныше, Грее, только тогда, когда весь город пропитался его присутствием. Человеческие чувства мешали - и когда новые впечатления стали привычными, юное Оно решило, что этот город достаточно развлёк его, и подлежит уничтожению. Быть человеком оказалось настолько мучительно и неудобно, что Пеннивайз уснул даже раньше срока очередного Цикла Сна - и двадцать семь лет "пил" проклятый Касл - Рок и страдания Грея. Проснулось юное Оно совершенно в раздраженном состоянии - мало того, что побывав человеком, он проникся страданиями глупой Еды, бессмысленными и ничтожными, так эти людишки еще и его детёныша испортили?! Больше всего Пеннивайза бесила привязанность Грея к этому Залевски и страдания детеныша по поводу смерти глупого человечка. Как можно ТАК любить Еду?! Поохотившись и уменьшив число детей в Касл - Роке на шесть единиц, Пеннивайз вдруг почувствовал нечто, мучающее его изнутри. Причем от этого было некуда деться - вдруг собственные мысли и поведение показались юному Оно такими отвратительными и похожими на мысли древнего сородича, что он сам себя возненавидел. ТАК любить Еду было можно. Любил же он Билла и Джорджи. Любил?.. Так любил, что бросил их сразу же, как приспичило погулять одному на свободе? Двадцать семь лет не вспоминал о них даже во Сне? А эта маленькая Тварь, Грей - разве он виноват, что у его Создателя хватило (а точнее, не хватило) ума по собственной воле взойти на корабль злейшего врага Оно? Такие мысли для Пеннивайза были новыми. Он не понял ещё, что это за странное чувство его мучает, но решил, что его долгая прогулка затянулась, и пора кончать и с этим дурацким городом, и с очеловечиванием Грея.***
Детёныш снова сидел в клетке. Пеннивайзу было все равно, кто его туда посадил - он с рычанием раздвинул прутья клетки и вытащил из нее Грея. Маленький томминокер подчинился - совершенно безучастно, будто был безвольной куклой, а не потомком Оно и самым страшным убийцей из существовавших когда - либо рас. Юное Оно ужаснулось тому, что сотворили с его детенышем люди, и переместил его к Грани - к месту, которое Звучало и Пело. Грей улыбнулся, услышав звук, но глаза его остались такими же больными и измученными, как раньше. И это странное чувство где - то внутри заставило Пеннивайза встряхнуть детёныша и вслушаться в самую суть его муки. Он исчез. Грей некоторое время смотрел на стаи птиц, кружащих по небу, а когда снова опустил глаза, его Создатель снова появился и протянул ему нечто на ладони. Потомка Оно не нужно было учить тому, что делать с предлагаемой душой. - Деннис. - тихо сказал Грей и улыбнулся так, что юное Оно невольно тоже улыбнулось в ответ. Маленький томминокер посмотрел на своего Создателя с безграничным восхищением, и Пеннивайз впервые почувствовал, что ему не неприятно это обожание пусть нежеланного, но...своего детёныша. - Город. - так же тихо сказал Грей, и умоляюще посмотрел на Пеннивайза. - Не надо его трогать...пожалуйста. - Скажи им, что я... - юное Оно смутилось. Оно никогда ни у кого не просило прощения, и пока не могло заставить себя произнести эти слова. - Я вернусь. Скоро. Грей улыбнулся и перешагнул Грань миров.***
Билл и Джорджи сначала решили, что это вернулся Пеннивайз - слишком уж Грей был похож на воплощенный человеческий образ своего Создателя внешне. Но оба сразу поняли свою ошибку - такие глаза изобразить невозможно. - Просил передать, что скоро вернется. Грей попытался принять свой обычный облик, не смог, и печально вздохнул. - И ещё он просит прощения.***
Птицы. Сотни птиц. Пеннивайз смотрел на птиц и вспоминал Беверли - как душа её плакала и летела в небо, и как сквозь неё летели птицы. Беверли, которая давно уже умерла. И что - то словно разбило невидимый кокон, в котором находилось юное Оно - в один миг Пеннивайз изменился, словно и у него выросли невидимые крылья. Это продолжалось несколько мгновений - а потом Пеннивайз вернулся в клетку, где сидел Грей. Город можно и не уничтожать, но поиграть напоследок с людьми и преподать им пару уроков о грехах, о службе Господу и просто о человечности - разве занятие это не будет угодно человеческому Богу? Искушать людей, дабы испытать прочность их веры. Не это ли занятие Зла? В конце - концов, это ЕГО детеныш тут мучился. Человек не заметил подмены. - Счастливого Рождества. Пеннивайз остался в абсолютной темноте. Конечно, смертный, с Рождеством. Он улыбнулся.***
Старший едва не расчувствовался, наблюдая за детёнышем. Огоньки размножились, и сила его Младшего возросла во много раз - но больше всего древнее Оно удивили поступки маленькой Твари и как - то враз повзрослевшего Младшего. Они были...и человеческими, и нет. Оно задумалось о том, а не самая ли большая его удача как раз тот, кого Оно считало самой большой неудачей?***
- Малыш?! Лицо Денниса Залевски было таким ошарашенным, что Грей рассмеялся. - Подожди. - Деннис ощупал себя, дотронулся до Грея и снова потрогал свое лицо. - Так я что, не умер, что ли?! - Ты хотел вырваться из Касл - Рока. - Грей протянул руку, и Залевски осторожно её сжал, все еще не веря в чудо. - Мы вырвались. Поедем в Бостон? - Почему в Бостон? - растерялся Деннис и охнул. - Моя жена..?! - Она ждет нас в Бостоне. Родила мальчика. - Так едем скорее! Залевски расплылся в счастливой улыбке, но тут же нахмурился. - Подожди, Малыш. В меня стреляли. Я стрелял... - Ничего не было. - Грей снова улыбнулся. - Идём. - А давай, я тебя того...усыновлю? - неожиданно выпалил Деннис и покраснел. - Ну, если ты хочешь. Грей молча кивнул и снова улыбнулся. И Залевски поверил ему. Осторожно сжимая руку двухметрового Малыша, Деннис принялся рассказывать о своей жене, о работе, которую он найдет в Бостоне, о том, что ему опять приснилась стрельба в тюрьме и о том, как он рад оттуда вырваться. Грей с улыбкой слушал его и уводил в счастливое послезавтра - туда, где больше никогда не будет боли, где они проживут долгую и счастливую жизнь и никогда не постареют и не умрут.