***
Майк Хэнлон смотрел на Оно. Мальчик ничего не мог с собой поделать - его взгляд всё время возвращался к этой длинной пародии на человеческого подростка, и Хэнлон уговаривал себя сдерживаться, подождать до вечера. В темноте легче спрашивать постыдные вещи, от которых горит лицо и сердце стучит, как сумасшедшее. Например, почему он проснулся не в своей кровати, а на Пустоши. Почему его пальцы и руки болят так, будто он, Майк, и правда вытягивал из себя жилы. Почему он ни на миг не может "отключиться" от страшного шёпота Дерри, вливающего и вливающего в него ядовитую мерзость, почему... Пеннивайз улыбался ему и Хэнлон не хотел видеть, но видел, как по бубенчикам на костюме Оно бегают огоньки - мёртвые, тусклые при свете солнца, опасные и невидимые никем, кроме него. Костюм? Не было никакого костюма. Эти кружева, эти бубенцы, эта странная серебристая ткань, словно сделанная из паутины - это было само Оно. Морок. Наваждение. Дерри Пел. Звал. Обещал, манил, выворачивал сознание и тут же бросал в эйфорию. Мальчик очень старался, чтобы Неудачники ничего не заподозрили. Смеялся, шутил и дурачился с ними, как и всегда, контролируя каждый свой жест, каждое слово. Ребята и правда ничего не заподозрили. Только Стэн один раз посмотрел на него, прищурившись, и сжал губы в тонкую линию, неодобрительно покачав головой. На Хэнлона как ведро ледяной воды опрокинули - стало стыдно и горько, словно он сделал что - то нехорошее, и скрывает это. Вечером терпение Майка закончилось. У него больше не было сил смеяться под дружескими взглядами друзей, и странным, каким - то изучающим взглядом Стэна. Хэнлон тепло распрощался с друзьями, мягко отверг все попытки Ричи и Беверли удержать его (" - Мы будем жарить кукурузу, Майк, а потом пойдем плавать, оставайся!" ) и ушёл домой. Жарить кукурузу. Плавать. Ребята угомонятся далеко за полночь; следовательно, у него было несколько спокойных, свободных часов перед очередным ночным кошмаром. Явится Пеннивайз, или нет? Майк сидел и ждал - не расправляя свою постель для сна, не снимая одежду. Ждал, не испытывая ни малейшего желания спать.***
- Привеет, человечек. Пеннивайз, как всегда, явился из ниоткуда, уселся на письменный стол и немедленно принялся грызть цветной карандаш, вытащив его из - под тетрадок и газетных вырезок Хэнлона, покачивая ногой от удовольствия. Вид у него был сияющий и довольный. Спокойно, сказал сам себе Хэнлон. Спокойно. Это детёныш. Ты видишь суть Оно, но это грёбаный детёныш, поэтому держи себя в руках. - Привет. - Майк постарался придать голосу твёрдость. - Я хочу поговорить с тобой. - О том, что было вчера. - уточнило юное Оно. - О том, что ты хочешь со мной сделать, но боишься. " - Я не боюсь, " - хотел было сказать Хэнлон, но Пеннивайз плавным движением перелился к нему, схватил за волосы и нагнул голову мальчика вниз - как во вчерашнем сне. Майк отчётливо услышал треск шейных позвонков и полетел на пол. "Оно убило меня" - в ужасе подумал Майк, боясь даже шевельнуться. Юное Оно со смешком присело, вывернуло свою ужасную голову и потянуло мальчика за футболку. - Вставай, человечек. Давай играть.) Майк пошевелился, попытался встать - и, о чудо, голова его не осталась лежать на полу. Более того, кошмар вернулся - Хэнлон уставился на свои белые руки с многосуставчатыми пальцами, и на его глаза навернулись слёзы. Проклятая Тварь всё - таки затянула его в свой Ад. - Пожалуйста, прекрати делать это. - прошептал мальчик. Слёзы его капали на пол, на чудовищные когтистые пальцы и...летели вверх. - Ты сам делаешь это, человечек, - радостно отозвалось юное Оно. - У тебя моя сила. Мы в твоём Цикле Сна. - В каком ещё Цикле Сна?! - опешил Хэнлон. - В твоём, Еда. - раздражённо ответил Пеннивайз, изумляясь тупости своего сильнейшего тайного врага. Он так рисковал, проводя с человечком такой эксперимент, так старался выполнить все мечты этого странного темнокожего мальчика, который умел таиться, выжидать добычу. Так рисковал своим существованием, вплоть до развоплощения. Играть с ним должно было быть интереснее всего, что юное Оно помнило - Охотник с силой Оно, выслеживающий само Оно - разве могло что - либо сравниться с этим развлечением? Это было так волнующе опасно, так притягательно смертельно, так восхитительно интересно - а мальчишка тупил, оплакивая свою слабую смертную оболочку и молил о пощаде. Пеннивайз едва сдерживался, чтобы не сожрать его целиком. Как только Хэнлон встал с пола и открыл рот для очередной мольбы, Пеннивайз швырнул его в окно. Это сработало, как юное Оно и ожидало. Детёныш инстинктивно весь сжался, предчувствуя боль от острых осколков стекла...и, пролетев сквозь него, переместился в Логово Оно. В единственное место, куда могло переместиться Оно в случае смертельной опасности.***
Сначала Майк почувствовал запах. Пахло так дивно, что у него слёзы на глаза навернулись - мальчик сразу вспомнил все вкусные вещи, съеденные им. Домашние пирожки, торты, сосиски с капустой и горчицей, чипсы - вся эта еда была слабым отражением вкуса этого волшебного запаха, такого густого, что Хэнлон почувствовал себя сытым, только пару раз вдохнув его. Восхищённый и околдованный, влюбившийся раз и навсегда в этот дивный запах Майк Хэнлон открыл глаза. Пеннивайз расхохотался, когда побледневший человечек со стоном согнулся, и его стошнило - прямо на один из источников дивного запаха. Перед Майком лежали недоеденные крысами останки ребёнка - девочки, судя по длинным грязным волосам, и одуряющий вкусный запах исходил от них густыми волнами. Хэнлон несколько страшных минут осматривался в Логове Оно. Слёз уже не было - вместо них в нём поднималась злость, слепящая ярость, и мальчик не стал сдерживать её. Логово Оно было Раем на Земле. Оно было прекрасно. Парящие дети, маленькие трупики в воде и в лужах крови; излучение, пропитавшее эти проклятые стены и навсегда изменившее их; отродья Оно и само Оно - невероятная, невозможная Тварь из космоса, изуродовавшая само понятие нормальности всего земного. Всё это пахло так, что Майк едва не сошёл с ума от дикого, мучительно сладкого желания вцепиться зубами в детские трупы и рвать их, терзать на клочки, пить из них сияние, отголоски которого были во всём Логове. Мальчик медленно повернулся к юному Оно. Глаза Майка Хэнлона светились серебряным светом, зубы заострились, и когда он открыл рот, по его подбородку потекла струйка слюны. Пеннивайз радостно улыбнулся, чувствуя волны такой ярости и силы, что его даже покачнуло. Кажется, поиграть с этим медленно соображающим детёнышем всё же получится. - Иди ко мне, - позвала Тварь, всё ещё сохраняющая черты Майка Хэнлона, самого незаметного Неудачника, всегда держащегося немного в стороне. - Иди. Я поиграю с тобой. Пеннивайз едва не завизжал от восторга - такого результата он не ожидал. Юное Оно не подумало о том, что для перепуганного и в принципе доброго маленького мальчика такая быстрая трансформация была странной. Не подумало о том, что его "гениальная" идея могла обернуться против него самого. Не подумало о том, что Майк Хэнлон был единственным Неудачником, который не любил Оно, а просто терпел - ради друзей. - Иди, - глаза мальчика нехорошо сверкнули, и он весь напрягся, готовый прыгнуть. - Я буду всем для тебя. И мы поиграем. Пеннивайз с лёгкостью увернулся от первого броска Существа, которым стал Майк. Юное Оно немного удивила такая скорость и сила, но и тогда Оно ничего ещё не заподозрило. Пеннивайз только успел подумать о Старшем - как бы тот не явился и не отобрал новую игрушку. Весь остаток Цикла Сна этого тёмного мальчика юному Оно пришлось быть в роли Добычи, преследуемой хищной Тварью. Когда Тварь исчезла (Майк проснулся дома, на полу своей комнаты, и не смотря на непрекращающийся шёпот Дерри, чувствовал себя прекрасно), Пеннивайз, залечивая наиболее болезненные раны и ушибы, впервые задумался о том, что он сделал, и не перестарался ли он. Мысль о том, что этот Неудачник может быть опасен для него, вызвала у юного Оно только насмешливую улыбку. Это же был человек. Обыкновенная Еда. Играть с ним было интересно и увлекательно - Пеннивайз давно соскучился по "ужасным опасностям и удивительным приключениям", и юное Оно допустило очередную ошибку, позволив Майку Хэнлону понять все преимущества своего странного положения.***
Майк Хэнлон забыл, что такое страх. Неудачники не узнавали своего тихого приятеля, всегда бывшего в тени их дружного Клуба. Майк широко улыбался, с удовольствием шутил и хохотал над чужими шутками, первым вызывался сходить за чипсами или лимонадом в самые опасные районы, облюбованные шайкой Генри Бауэрса. Встречи с Генри он не боялся. Через четыре дня после начала своего Цикла Сна, когда мальчик нёс в Штаб сэндвичи и лимонад, Бауэрс со своими дружками попробовал было поиздеваться над ним. Майк, притворно скуля, позволил Генри увести его в тихое местечко под мостом - и там вскоре действительно раздались крики боли, но не чернокожего тихого мальчика. Майк подождал, когда Генри очнётся - сидел рядом с ним и спокойно пил холодный лимонад, такой освежающий после приятного напряжения мускулов. Когда не верящий в произошедшее Генри с трудом поднялся на ноги, вытирая кровь, залившую его лицо, Хэнлон добродушно поманил его пальцем и широко улыбнулся. - Иди ко мне, Генри, - сказал мальчик. - Если ты ещё не наигрался. Генри закричал и побежал прочь от моста, падая, поднимаясь и плача от ужаса. О, Майк прекрасно понимал его. Он быстро научился выпускать ночную Тварь днём, и знал, что вид его ужасных, острых, как бритвы зубов Твари надолго лишит Бауэрса не только желания доставать кого - либо из Неудачников, но и рассудка. Разумеется, Хэнлон ничего не сказал друзьям. Принёс лимонад и сэндвичи, посмеялся шуткам Ричи о том, что его за смертью посылать надо, и почти с нежностью посмотрел на хмурую Смерть, сидящую возле Билла. Как Ричи остроумно пошутил, думал мальчик. Вот она, Смерть - смотрит на него сердито и с досадой, зная, что будет ночью. Посылать не надо - сам пойду. Когда и куда угодно. За Смертью, за этой маленькой дрянью (довольно, как оказалось, шустрой и быстрой) с голубыми глазищами, полными откровенной детской обиды. Пеннивайз старался не смотреть на Майка. Билл тормошил его, не понимая, почему Оно капризничает, Джорджи держался в тени и изучал Майка осторожно, как ядовитую змею, а Стэн прямо и пристально смотрел на Хэнлона, и в глазах его был вопрос. Майк улыбался друзьям. Скоро ночь. - Приходи ко мне, - сказал мальчик юному Оно, прощаясь поздно вечером. - Мы поиграем. Оказывается, пить страх было очень приятно, маленький гадёныш был прав. Хэнлон с трудом усмирил рвущуюся из него Тварь и отправился домой, предвкушая очередной чудесный сон. Все ребята давно разошлись по домам, но Стэн Урис ещё долго сидел у погасшего костра, вспоминал, думал, закрыв глаза, и сквозь его ресницы сочился Свет, делая бледное лицо мальчика каким - то неземным. Потом он принял решение, аккуратно отряхнул свою одежду и твёрдым шагом направился к дому Майка Хэнлона.***
- Ты изменился, Майк. Стэн сидел на стуле прямо, говорил спокойно, но Хэнлона смущал его взгляд - пристальный и...понимающий. Мальчика вообще смутило то, что Стэн явился к нему домой так поздно. - Изменился, - согласился Майк. - В лучшую сторону, дружище. - Не в лучшую. - Стэн прищурился. - Что между вами происходит? Между тобой и Оно. - Я с ним играю. - Майк едва сдержал рванувшуюся из него на Стэна Тварь. - Как он и хотел. - Майк, - голос Стэна был тихим, но он прозвучал громом для Хэнлона, - Прекрати это. Не знаю, как вы играете, но эта игра губит и Оно и тебя. - Губит? - взорвался Майк. - Стэн, ты не представляешь, что это за Тварь. Вы все видите только то, что Оно вам показывает. Оно играет с нами, а потом детей жрёт. И всегда будет это делать, потому что ты не представляешь, как это вкус... Хэнлон запнулся, посмотрел в расширившиеся глаза Стэна и устало закончил: - Ты не представляешь, какое это наслаждение - жрать людей и пить из них сияние. Ты хочешь, чтобы вот эту Тварь я пощадил? Стэн, если мы не разберёмся с ним сейчас, потом будет поздно. Оно вырастет. - Значит, это не игра. - подытожил Стэн таким же ровным голосом, и на миг Майку показалось, что это очень древнее существо, смотрящее на него из невообразимой дали какой - то чужой Вселенной. - Ты разбираешься с Оно. - Разбираюсь, - холодно ответил Хэнлон, - Раз никто из вас не понимает, как Оно опасно. Очнись, Урис, это монстр. Видел бы ты, что он творил со мной, пока.... Майк снова запнулся и замолчал. - Пока ты не начал с ним разбираться? - Стэн встал, подошел к двери и взялся за ручку. Майк с облегчением вздохнул, решив, что Стэн понял его. - Могу я задать тебе два вопроса, Майк Хэнлон, или мне прямо сейчас уйти из твоего дома? - Задавай, - Майк с вызовом посмотрел другу в спину, но Стэн не обернулся. - Пеннивайз - это бездушная Тварь, жрущая детей, безжалостная и мерзкая, которую следует убить? - Да! - выпалил Хэнлон с облегчением. - Да, Стэн, да! Убить медленно и мучительно, чтобы это чудовище почувствовало всё, что чувствовали эти дети, когда умирали. Да! - А ты, Майк, - совсем тихо спросил Стэн. - Кто ты? Хэнлон почувствовал себя так, будто Стэн дал ему пощёчину. - Я человек, - уверенно сказал Майк и тут же смутился, подумав, что это неправда. Он тоже был Тварью. - Не забывай об этом, когда отправишься...разбираться с Оно. - Стэн! - позвал мальчик, но Стэн, так и не обернувшись, вышел в ночь. Хэнлон выскочил вслед за Стэном, решив проводить его до дома, но Урис уже скрылся в темноте, и Майк, немного постояв на крыльце и пытаясь унять бешено бьющееся сердце, вернулся в дом и лёг спать. Но сон не сразу пришёл к нему. Хэнлон долго думал о последних словах Стэна - злился, сердился, протестовал, принимал решения и в первый раз за весь свой Цикл с ненавистью подумал не о Пеннивайзе, а о Твари, сидевшей в нём самом. Было почти четыре часа утра, когда мальчик наконец уснул.***
Пеннивайз, щедро раздавая Неудачникам Мертвые Огоньки, о последствиях не думал. Он слабел, Цикл Сна приближался, и юное Оно хотело поскорее закончить Паутину и изумить Старшего и Неудачников гениальностью своей идеи. О том, что неразумно наделять силой Оно детёныша Еды, ненавидящего его, Пеннивайз подумал слишком поздно - детёныш быстро научился пользоваться своей внезапной силой, и юному Оно пришлось в буквальном смысле спасаться от него, а не играть. Пеннивайза такой поворот событий расстроил. Юное Оно сообразило, что игра получилась бы, будь Оно полно сил, сытое и выспавшееся; сейчас же жалкий детёныш Еды оказался ощутимой угрозой для существования Оно. Пеннивайз не считал Майка Хэнлона своим врагом. Но как оказалось, этот тихий мальчик, мечтающий о полётах в небе, о сверхсиле и о изучении сути Оно, был прирождённым Охотником, и, не испытывая особой ненависти к представителям иномирной расы, тем не менее, считал своим долгом очистить Землю от любого разумного вида, кроме человеческого. Майк Хэнлон действительно играл с юным Оно. Так же, как Пеннивайз играл с детьми, на которых охотился. Забрать обратно свою силу Пеннивайз не мог - для этого нужно было вынуть из Майка Мёртвый Огонёк, что при существующем положении дел было невозможно. Просить помощи у Старшего юное Оно не собиралось - всё ещё надеясь исправить ситуацию самостоятельно. Пеннивайз ждал Майка с упрямством, достойным лучшего применения, понимал, что неистовый детёныш Еды может его развоплотить, но...юное Оно не боялось. Оно всегда принимают вызов.***
Майк снова вдохнул чудесный, дивный запах Логова. Он уже научился видеть сияние во всём - даже уже погасшее сияние. Логово сияло и переливалось, Огоньки парили над башней из игрушек юного Оно, как какие - то чудные ночные мотыльки. Мальчик в последний раз осмотрелся, пытаясь запомнить свои чувства. Если то, за чем он сегодня пришёл сюда исполнится, он больше никогда не увидит это волшебство. Хэнлона очень удивило, что Пеннивайз ждал его - мальчик даже зауважал юное Оно, которое знало, что он, Майк, сильнее, и что эта ночь может закончиться навсегда для детёныша иномирной расы. Помни, кто ты. Хищная Тварь, Оно, протянуло лапу к своему слабому сородичу и поманило его пальцем - длинным и многосуставчатым. - Иди ко мне. Поиграем. Пеннивайз помотал головой и вжался в стену тоннеля, защищая спину. Тварь усмехнулась и прыгнула. Майку понравилось, что юное Оно не ноет и не просит пощады. Ярость жгла его разум, слитый с Оно, но в глубине души Хэнлон признался сам себе, что если бы Пеннивайз молил о пощаде, он, Майк, скорее всего всё же растерзал бы его. Оно ведь так расправляются со своими слабыми сородичами, да, Пенька? Схватка была недолгой. Прижатый к грязному полу Логова Пеннивайз упрямо пытался укусить с лёгкостью сдерживающую его Тварь, хотя его пожелтевшие светящиеся глаза уже налились слезами. Помни, кто ты. - Я помню, Стэнли. - сказала Тварь в невероятное сияние Логова. Майк Хэнлон, по - взрослому устало вздохнув, отпустил юное Оно. Пеннивайз несколько секунд удивлённо смотрел на него, а потом разревелся. Он устал от этого страшного Неудачника, хотел есть, спать, хотел забраться на колени своего Старшего или хотя бы Билла. И ещё он устал плести Паутину, доплетая её уже из чистой вредности. Майк едва не застонал, закрыв лицо рукой. Когда Неудачники наперебой нянчились с этой кошмарной Тварью, Хэнлон тихо жалел их, считая, что это двухметровое косоглазое чучело очень хитро и ловко всех обмануло, что на самом деле это такой же монстр, как и его ужасный Старший. Здесь же, в сиянии Логова, имея силу Оно, Майк увидел Пеннивайза насквозь - и то, что он увидел, заставило мальчика задохнуться от невозможности выбора. Они все были нужны юному Оно. Даже он, страшный и ужасный Майк Хэнлон. Ну и что теперь с ним делать? - Вот и поиграли. - сказал мальчик. - Забери свою силу, мне она не нужна. Я остаюсь человеком. И тут же волшебное сияние Логова погасло, а Хэнлон едва не задохнулся от трупного запаха, понимая, что проснулся. Майк вспомнил, как юное Оно его мучило, забавлялось с ним, как с новой игрушкой, и задумчиво посмотрел на свою детскую ладонь. У Бена, конечно, ладонь пошире и рука потяжелее, но Хэнлон подумал о том, что его злость на это космическое чучело будет достойной заменой природной силе Бена. - А сейчас я тебе объясню, в какие игры можно играть, а в какие нет.***
- Что ты с ним сделал? Майк и Стэн сидели на скамейке в парке и ели мороженое, ожидая остальных друзей; Бен, Эдди, Ричи, Беверли и Билл ушли за новыми порциями, утащив с собой Пеннивайза. Майк покосился на начинающую темнеть в сумерках аллею парка и пожал плечами. Вопрос не был неожиданным, учитывая то, как они распрощались вчера вечером, но Хэнлон не собирался рассказывать о том, что сделал, никому - даже Стэну. - Ничего такого, что бы ему навредило. - честно ответил мальчик и Стэн с удивлением посмотрел на него. - Ты изменился. - Надеюсь, в лучшую сторону. Майк доел мороженое и помахал Неудачникам, показавшимся, наконец, в конце аллеи. Эдди нёс большой пакет с мороженым, Ричи тормошил его, Бен обнимал Беверли за талию, а Билл с мученическим видом отдал своё мороженое Пеннивайзу, который, разумеется, тут же прикончил человеческую еду одним движением полутораметрового языка. Майк вдруг почувствовал такой прилив любви ко всем своим друзьям, что у него глаза защипало от подступивших слёз. Ведь он мог потерять их, оставшись хищной Тварью, с удовольствием пьющей мучения и страх. - Я люблю тебя, Стэнли, - тихо сказал Майк, не оборачиваясь. - Спасибо тебе. Он не видел, но знал - Стэн услышал его и улыбнулся своей особенной улыбкой, грустной и всё понимающей.