Далеко ли от Нуменора до Атлантиса?

Нуменорские леталки и впрямь были хороши: совсем немного времени прошло после отбытия из Атлантиса — а сестра Елена уже пила чай в роскошной гостиной брата Виктора. Гостеприимный хозяин, чей облик ассоциировался скорее с купечеством былых времён, чем с современной "акулой бизнеса", казалось, совсем не был раздражён тем, что его подняли с постели в столь ранний час. — Ну, как тут Марьюшка без меня? — Резвилась — как всегда. — А тётя Роза — как всегда — пила валерьянку? — В конце концов, я же ей за это плачу... и можно подумать — её собственная внучка лучше! — Вряд ли её собственная внучка в полнолуние превращается в волчонка... вчера-то как — вовремя перекинулась? — В пределах нормы. Даже не успел ей Монику дать. — Какую Монику? — А вот какую! — брат Виктор с гордостью продемонстрировал гостье весьма внушительную куклу со зловеще-бордовыми губами и хищно отманикюренными ногтями. — Братец! С каких это пор ты стал затовариваться в секс-шопе?! — Зачем в секс-шопе? В "Доме игрушки". Модная новинка — сейчас вся Европа и Америка такими играют. — Положим, в Америке не только такими Мониками умеют играть... и сколько ж это непотребство стоит? — Совсем недорого — всего 25 тысяч. — 25 тысяч за куклу — рехнуться можно! — Так у неё же ещё дистанционное управление, — Виктор выглядел провинившимся школьником. — Разговаривает, поёт, танцует... — Силы Небесные... братец, ну зачем двухлетнему ребёнку игрушка с дистанционным управлением? Надоест дня через два, если раньше не сломает — только зря деньги выложил! — Пока моя фирма не разорилась — почему бы мне не побаловать твоего ребёнка? — Тебе своего баловать пора! — Да что ты, сестрёнка... кто ж за меня пойдёт! — Ну-ну, не скромничай... Ты у нас завидный жених! Или всё боишься, что девка не за тебя пойдёт, а за деньги? Брат Виктор поспешил перевести разговор на другое: — Я вот что подумал... насчёт Ниама. Я, конечно, ничего не хочу сказать плохого про ваш с Мануйло дом, но... — ... но после того, к чему он привык в Асурасе, наша избушка в лесу может его шокировать? — Да-да, я именно это хотел сказать! Может, лучше ему первое время пожить у меня? — По правде сказать, я и сама собиралась тебя об этом попросить — нельзя сразу обрушивать на него слишком много. И ещё — относительно специалиста-техника для моего оркестра... Виктор схватился за голову: — Ой, прости, пожалуйста! Вчера, понимаешь ли, совсем закрутился — забыл позвонить... — И не надо. Пока что мы обойдёмся, а через месяц-другой, когда Ниам пообвыкнется, возьмём его. — Сестрёнка, ты уверена? — А почему нет? Думаю, в компьютерах и электронике он точно разбирается. — Так-то оно так, но, по-моему — лучше бы ему индивидуально... ну там — объявление в газете, с выходом на заказы... — Думаю, в коллективе ему будет лучше — он так привык. — Тут дело не в том, к чему он привык... понимаешь, частник приходит и уходит, с ним общаются только на тему заказа — всё остальное не существует, а тут — постоянное общение, гастроли, эти ваши оркестровые вечеринки... не могут же в оркестре не заметить, что он не ест, не пьёт, не спит, что он вообще какой-то не такой! — Что-нибудь придумаем... например, можно сказать, что у него редкое врождённое заболевание, и поэтому он питается только через инъекции... — Верно! И что из-за этого заболевания он много лет провёл в изоляции, и только теперь — после операции... –... которую оплатил ты... –... он может жить нормальной жизнью. — Да, это объяснит некоторые странности... значит, так мы и сделаем — возьмём его в оркестр. — А он-то согласен? — Да, я уже говорила с ним, Ниам не против, — Елена встала из-за стола. — Пойду-ка я погляжу, как они оба там. *** Когда Елена вошла в комнату, Ниам сосредоточенно изучал книгу в кожаном переплёте с золотым тиснением. — Это не русский язык... но похож. — Церковно-славянский, — уточнила Хранительница. — Древний язык. У нас принято говорить на нём, когда мы обращаемся к Богу... к Творцу Вселенной. — У Вселенной есть Творец? — А как же? Конечно, есть! Иначе откуда бы она взялась... — Мы всегда полагали, что она возникла в силу естественных причин. — Естественные законы Бытия тоже кто-то должен был установить. — И Он слышит вас, когда вы обращаетесь к Нему? — Ему ведомо всё, что происходит во Вселенной... значит, и нас Он слышит, когда мы с Ним говорим. Мы называем это молитвой. — Почему для этого нужен древний язык? — На этом языке молились задолго до нас... таким образом мы чувствуем единение с теми, кто уже покинул мир живых. — У вас тоже есть единая сеть! Елена улыбнулась: — Можно сказать и так... мы зовём это — святая Церковь. Ниам снова задержал взгляд на странице книги: — Молитва к Божьей Матери... если Он изначален, почему у Него есть мать? — Дело в том, что однажды Бог жил на Земле как человек... — Как это возможно? — Для Него возможно всё... когда-то — в начале времён — наши прародители поставили свою волю выше Его воли. Естественная структура мироздания была нарушена, человек оказался беззащитен перед силами зла — и на наш род легла печать, изуродовавшая нашу природу и поработившая волю. — Как наш код агрессии? — Что-то вроде того... и точно так же — люди не могли исправить это самостоятельно, даже лучшие из них неминуемо действовали по той "программе", которую вкладывал в них Враг Бога и рода человеческого... нейтрализовать это мог только абсолютно чистый, совершенный человек — но такого уже не могло быть среди людей. И тогда Творец Сам стал таким человеком... он родился от земной женщины, как человек, и жил на Земле 33 года — а потом погиб очень страшной смертью... только этим человечество могло было быть спасено — только так ту "программу" можно было удалить. Ниам опустил глаза: — Почему наши создатели не относились к нам так? Елена вздохнула: — Они были всего лишь люди... гордые, несчастные люди... — На них тоже действовала та программа? — Да, вероятно... и, боюсь, они толком и не пытались с ней бороться. Ниам перевёл взгляд на волчонка, уютно свернувшегося на диване: — Для чего вы держите это животное в доме? — Это моя дочь. Её зовут Мария... Марьюшка. — Почему твоя дочь принадлежит к другому биологическому виду? — Это не другой вид... это называется — "оборотень". Обычно она человек, но по ночам в полнолуние принимает облик волка. — Все люди так могут? — Нет, это очень редкая аномалия — настолько редкая, что многие не верят. Пойдём-ка отсюда: скоро у неё трансформация начнётся, при этом лучше не присутствовать. *** Две недели спустя брат Александр в Рыбинске принимал у себя гостей из Атлантиса. Элизабет сдержала обещание: Родни МакКей прибыл в сопровождении доктора Зеленки. Чех нуменорцу понравился — и он рискнул привести обоих в заветный сарай — и чуть не пожалел об этом, когда многоуважаемый доктор МакКей споткнулся о деревянный ящик и приземлился в "заросли" паутины... нет, он не пострадал — но хозяину сарая пришлось выслушивать его гневные речи: — Как можно делать открытия в такой обстановке! Это же не лаборатория, а свалка какая-то! У меня тоже когда-то был сарай, но я же… — Если что не устраивает, — оборвал его Александр. — Вон там в углу швабра и ведро, можешь приступать. Претензий по поводу обстановки у Родни больше не было. Радек наблюдал сию сцену с исключительным спокойствием — видимо, он своего коллегу знал слишком хорошо. Александр сдёрнул мешковину с весьма внушительного агрегата, с удовольствием наблюдая, как меняется выражение лица астрофизика (МакКей явно не ожидал увидеть нечто подобное в этом сарае): — Ну, мужики, смотрите внимательно! Второй раз показывать не стану. Значится, так: сперва заряжаем сию бандуру и крутим вот эту колдобину, покуда по экрану не полезут такие вот загогулины... *** Сказать, что доктор МакКей был счастлив — значит, ничего не сказать: — Мы получили технологию! Всё-таки нам эту удалось! — Не думаю, что это можно считать нашей с Вами заслугой, — заметил Зеленка. — Вашей, пожалуй, нельзя, но моей — определённо! Я всё-таки уговорил Алекса. Радек имел на этот счёт несколько иные сведения, но предпочёл промолчать. — И кто бы мог подумать, что с этим аналогом МНТ всё так просто! Как это там... что-то я забыл начало... напомните, Зеленка! После примерно трёхминутного напряжения памяти доктор Зеленка сказал: — Кажется, там упоминалась какая-то колдобина. *** В кабинете доктора Вейр Родни с видом коллекционера, заполучившего, по меньшей мере, Венеру Милосскую, демонстрировал привезённый из России МНТ. — Теперь нам хватит энергии на всё: и на щиты, и на... — И на Ваши эксперименты, — осадила его Элизабет. — Вы, кажется, собирались выяснить у нуменорцев технологию изготовления МНТ? — Да, технология... представляете, эти телепаты хотели нас провести! Они стёрли нам память. Но ничего страшного — доктор Зеленка заснял всё на видеокамеру — а Алекс даже не заметил этого! В кабинет заглянула Тейла: — Извините, пожалуйста, доктор Вейр... Доктор Зеленка просил вас срочно зайти к нему в лабораторию. — Зеленка просил меня зайти? — удивилась Вейр. — А почему он не связался со мной сам? — Не знаю... но он выглядел подавленным. *** Увидев Радека, Элизабет поняла, что Тейла не преувеличивала, а преуменьшала, говоря о его подавленности. — Что случилось, доктор Зеленка? — Доктор Вейр... Вы не могли бы сказать об этом доктору МакКею? Если я скажу ему сам, я не знаю, что он со мной сделает. — О чём сказать? Я что-то ничего не понимаю. — Я тоже не понимаю... тот русский изобретатель продемонстрировал нам технологию изготовления аналога МНТ... — Да, доктор МакКей мне рассказал — у вас стёрли её из памяти, но Вам ведь удалось всё заснять, не так ли? — В этом-то всё и дело... вот, полюбуйтесь! Радек открыл файл. На мониторе появилось изображение концертного зала. Знакомая атлантийцам молодая женщина в платье из чёрного бархата дирижировала оркестром, состоящим не из привычных скрипок и виолончелей, а из экзотических инструментов с круглыми и треугольными корпусами. Представительный мужчина во фраке пел приятным баритоном: Я помню вальса звук прелестный Весенней ночью в поздний час… — Откуда эта запись? — удивилась Элизабет. — Она была в моей камере — вместо того, что я снимал в Рыбинске. Понятия не имею, когда они успели это сделать... — Ну что ж, значит, нам придётся с ними ладить. — Безусловно, придётся, если мы хотим получить ещё аналог МНТ. — Боюсь, что это будет нелегко — они так непредсказуемы. — Может, у них были свои причины скрывать от нас технологию? — Но нам их не понять... Радек, не могли бы Вы включить ещё раз эту песню? — Если хотите, могу включить с самого начала — тут концерт на полтора часа.