Моя любовь как океан

София открыла глаза и улыбнулась. Ей приснился хороший сон, как будто она восседает верхом на лошади посреди зелёного луга, высоко над головой парят птицы и всё вокруг наполнено покоем и умиротворением. Девушка некоторое время полежала, не желая отпускать от себя ощущения, испытанные во сне. Мир и добро, добро и мир… Затем встала, подошла к окну и отдёрнула шторы. Комната сразу же наполнилась ярким солнечным светом. С тех пор как София поселилась в доме Рене Дайвери, прошло три недели. За это время она успела разобраться в местных порядках, изучить характеры домашних и подружиться почти со всеми. Почти, потому что Джон Дайвери в список новоявленных друзей не входил. Не то чтобы девушка усердно добилась его расположения — инцидент с Барби и постоянные упрёки оставили неприятный осадок в душе, — но предпочла бы, чтобы её отношения с отцом Рене оставались ровными. Однако бывший киноактёр и слышать не желал о перемирии с няней внучки. ≪Развязная девица≫, по его мнению, рано или поздно должна была убраться из приличного дома. И лучше, если это случится побыстрее. Но до явных конфликтов дело не доходило — София просто не давала повода. А Джон, после того как дочь серьёзно поговорила с ним, перестал придираться по мелочам. Как он рассудил, добрые отношения с Рене портить нельзя, а эта девица всё равно когда-нибудь проявит свою истинную сущность, и она сама убедиться, что нельзя нанимать в няни дочери кого ни попадя. Словом, София получила возможность спокойно работать. Надо признать, ей доставляло огромное удовольствие возиться с Надеждой, да и та ни на шаг не отходила от няни. Они гуляли, играли в саду с Каллисто, читали книжки и вообще весело проводили время. Однажды даже подготовили для домашних настоящее кукольное представление по мотивам древнегреческих мифов и легенд. Мать девочки была счастлива видеть дочь радостной и довольной. А что касается чувств Софии к богатой вдове… Они никуда не делись за это время — не исчезли, не растворились в заботах. Конечно, теперь девушку уже не брала оторопь каждый раз, когда Рене Дайвери подходила к ней. Всё-таки они встречались по несколько раз на дню, и София постепенно привыкла не дрожать под пристальным взглядом женщины. Оставаясь одна, брюнетка старалась разобраться в природе возникших чувств к хозяйке дома. В конце концов Рене обычная женщина, ну что в ней особенного? И тут же отвечала себе: всё особенное, всё необыкновенное… Она ругала себя: да как же так, совсем недавно была влюблена в Эриду, и вот вам, пожалуйста… Но и на это находила оправдание: тогда была не любовь. То чувство она придумала сама, чтобы скрасить безрадостные будни. А настоящая любовь рождается в сердце, и ничего нельзя с этим поделать. Как стихия — ничему не подвластная, всепоглощающая. Как безбрежный океан… София рада была бы откинуть все сомнения и раствориться в нахлынувших чувствах… Но понимала, что это невозможно. Блондинка безумно богата, а брюнетка всего лишь прислуга. Разве у них есть будущее? От этих печальных мыслей хотелось рыдать, да только что это могло изменить? И София прятала любовь как можно глубже в душе, чтобы никто — а тем более Рене Дайвери — не могла догадаться о том, что её терзает… София умылась, влезла в любимые джинсы и футболку и пошла в детскую. — Надежда! Уже утро, пора открывать глазки! — нежно погладила она девочку по щеке. Та сладко потянулась и через секунду уже сидела в кровати. — Вставай, умывайся, а после завтрака мы пойдём по магазинам. Хочешь? — спросила София. — Да, конечно! — ответила малышка. — А что ты собираешься купить? — Ну… мне пора обновить гардероб, и я подумала, что такая модница, как ты, сможет дать пару дельных советов! Совсем скоро няня и её подопечная стояли в гостиной, готовые к выходу. Рене, выйдя из кабинета на голос дочери, поинтересовалась, куда они собрались. А услышав ответ, сказала, что попросит личного шофёра отвезти их. София не стала отказываться и, взяв девочку за руку, направилась к гаражу, не замечая, каким взглядом провожает её миссис Дайвери. Что и говорить, гречанка недооценила проницательность женщины. Та давно поняла, что небезразлична ей. И то, что они принадлежат к разным слоям общества, её совершенно не пугало. По мере того как Рене узнавала девушку лучше, она нравилась ей всё больше и больше. Блондинка вернулась в кабинет, села за рабочий стол и взяла в руки фотографию в рамке. Она всегда стояла рядом с серебряным стаканчиком для карандашей — снимок покойного мужа. Рене сделала его сама в самом начале их знакомства. Они были на вечеринке у друзей, и Хэнк, дурачась, нацепил женскую шляпу. В нелепом головном уборе, но от того не менее красивый, он и покорил её сердце. С тех пор как мужа не стало, Рене, испытывая потребность в общении с любимым, часто мысленно разговаривала с его фотографией. Вот и в этот раз она собиралась рассказать обо всём, что творится у неё в душе. ≪Хэнк, ты всегда поддерживал меня, — обратилась к нему миссис Дайвери, осторожно поглаживая холодное стекло, за которым был запечатлён лик мужа. — Уверена, что и сейчас поймёшь, какие мотивы движут мной. Надежде нужен отец. Когда ты покинул этот мир, я дала зарок ни за что не связывать себя узами брака ни с одним мужчиной, если не полюблю его всем сердцем и если не буду убеждена, что он полюбит мою дочь как родную…≫. Рене потёрла лоб, подбирая слова. ≪Несколько лет подряд мне казалось, что это условие невыполнимо. Никто из представителей сильного пола не заставлял моё сердце учащенно биться, и никого из них я не могла представить в роли отчима Надежды… И вдруг произошло чудо. Имя этому чуду — София. Да, это девушка… Знаешь, она напоминает мне тебя… Я не могу ничего с собой поделать. Я знаю, насколько странным образом она попала в мой дом. Предпочитаю думать, что сами Боги взяли её за руки и привели сюда. Удивительно, но ей сразу же удалось найти общий язык с нашей малышкой! А этого не получалось прежде ни у одной из нянь…≫. Миссис Дайвери поставила фотографию на место, встала из-за стола и начала прохаживаться по кабинету. Сегодня она не просто мысленно разговаривала с безвременно ушедшим мужем. Сегодня она планировала сказать ему нечно очень важное. ≪Видишь ли, Хэнк, — продолжала Рене, — София покорила не только Надежду. Она растопила моё обледенелое от горя сердце. А я уже начала думать, что этого никогда не произойдёт… Причём сделала всё так естественно, не прилагая никаких усилий, что диву даёшься! Не пыталась, как многие мужчины, обольстить меня, не приставала, не бросала желанные взгляды. Просто была сама собой. Но если бы ты знал, сколько грации в ней, хотя она носит джинсы, а не вечерние платья… Сколько красоты, хотя она почти не пользуется косметикой… Сколько душевной теплоты и сердечности… Она очень похожа на тебя. Я могу говорить о ней часами, но надо ли? И так всё ясно. Я чувствую, что и она неравнодушна ко мне. Поэтому не вижу смысла больше ждать. Я приняла решение…≫. Телефонный звонок прервал размышления миссис Дайвери. Она подошла к столу и сняла трубку. — Я вас слушаю. — Добрый день, Рене, это Мэтью! — пробасил мужской голос. Женщина недовольно нахмурилась. Мэт в последнее время стал частым гостем в её доме. И Рене подозревала, что за это ей надо благодарить бесподобного Джона. — Я собирался послать букет цветов с приглашением, но потом решил позвонить сам, — сообщил молодой мужчина. — В ближайший четверг очень хочу видеть тебя в ресторане. Будет торжественный ужин по случаю моего дня рождения! Могу надеяться, что ты не проигнорируешь это мероприятие? Рене задумалась. Она несколько раз давала понять Мэтью, что между ними ничего не может быть. Правда, говорила это не на прямую, но весьма красноречивыми намёками. Однако молодой мужчина то ли не понимал их, то ли — что более вероятно — не обращал внимания. Видимо, считал, что в конце концов она не устоит перед его обаянием. И вот теперь это приглашение… — Хорошо, Мэт, я постараюсь прибыть, если конечно, не случится форс-мажорных обстоятельств… — Нет-нет, ничего не желаю слышать! — заявил брюнет. — Буду с нетерпением ждать встречи! Рене попрощалась, положила трубку на рычаг телефона и решила на днях поговорить с отцом. Сказать, чтобы он доходчиво объяснил Мэтью, что тот попусту теряет время, пытаясь привлечь её внимание. *** София вышла из магазина, неся в руках несколько пакетов. Надежда семенила чуть позади, сосредоточенно доедая ванильное мороженое. Водитель, помогая уложить покупки в автомобиле, заметил, обращаясь к девушке: — Можно было попросить меня помочь. Я бы забрал всё и погрузил в машину сам. — Зачем? — искренне удивилась София. — Мне несложно! Мы уже закончили, так что можно ехать домой. Она поискала взглядом Надежду, а увидев, засмеялась — настолько забавно выглядела перепачканная детская мордашка! Присев рядом на корточки, няня достала из кармана джинсов носовой платок и начала стирать со щёк воспитанницы следы мороженого. — Валерия! — крикнул кто-то позади неё. Она не обернулась, но подумала, что где-то рядом, наверное, есть её землячка. Имя-то греческое! — Валерия! — снова произнёс голос уже совсем близко. София повернула голову и увидела Мэл, с которой познакомилась в кафе и с чьей подачи сильно перебрала в тот вечер вина. — Привет, — сказала она, выпрямляясь. — Только меня зовут не Валерия, а София. — Тьфу ты… Так обрадовалась, увидев тебя, что даже имя перепутала! Уж извини… — Молодая девушка, казалось, смутилась. — А ты разве не улетела в Грецию? — Нет, решила пожить немного в Новой Зеландии. Нашла работу… — София, мы скоро поедем? — Надежда потянула няню за штанину, стремясь обратить на себя внимание. — Да, скоро, — отозвалась та. — Иди посиди в машине и попроси, чтобы водитель включил кондиционер, очень жарко. Девочка нехотя отошла. Мэл взглянула на автомобиль, который дожидался гречанку, и присвистнула от удивления. — Ух ты! Лимузин! Кем же ты работаешь, если на таких тачках разъезжаешь? — Всего лишь няней, — улыбнулась София. — А я, кстати, тебя искала в кафе на следующий день, после того как мы познакомились. Но бармен сказал, что не знает тебя. Дело в том, что я потеряла тогда кошелёк… — Да ты что? Вот досада… Ну, это и неудивительно, тебя так развезло после вина! Я, признаться, не ожидала, что ты такая слабая. Думала, греки много пьют. — Далеко не все, — заметила София. — Но теперь что об этом говорить… А вообще мне пора ехать, поэтому давай прощаться. — Куда направляешься? — поинтересовалась Мэл. Было видно, что она не хочет так быстро отпускать девушку. А узнав место назначения, воскликнула: — Вот здорово! У меня там недалеко как раз дела, не подбросишь? Гречанка кивнула. Что такого в том, что она подвезёт знакомую, тем более им по пути? Всю дорогу Мэл и София разговаривали. А точнее, молодая женщина, как и в прошлый раз, засыпала девушку вопросами, богаты ли её хозяева, большой ли у них дом, когда у прислуги выходной… После вопроса про выходные гречанка с интересом посмотрела на собеседницу. — А это тебе зачем знать? — Вдруг я решу тебя куда-нибудь пригласить, так нужно же будет сориентироваться, когда ты свободна! София состроила комическую гримасу, как бы говоря: да уж, от тебя дождёшься! Но потом всё-таки рассказала про график работы прислуги в доме Дайвери. Надежда участия в беседе не принимала, что было довольно странно. Обычно она охотно знакомилась с новыми людьми. Девочка всю дорогу молча смотрела в окно и очень обрадовалась, когда автомобиль подъехал к её дому. — Отличная машина, — с уважением произнесла Мэл, выходя из салона. — Нечасто приходилось ездить на таких. Значит, в этом доме ты живёшь… — И с нескрываемым интересом она стала разглядывать особняк через решётку ворот. София подтвердила, после чего попрощалась и захлопнула дверцу автомобиля. Ворота открылись, и машина въехала на территорию резиденции Рене Дайвери. — Мне не понравилась твоя подруга! — с детской непосредственностью сообщила Надежда, когда вместе с няней шла по садовой дорожке к дому. — Она мне не то чтобы подруга, скорее знакомая, — ответила София. — И в том, что тебе кто-то не нравится, нет ничего плохого. Это твоё мнение. Только помни, что некрасиво говорить об этом человеку, который тебе несимпатичен. Лучше с ним просто не общаться. — Но так же получается не всегда! — с уверенностью заявила малышка. — Например, маме совсем не нравится Мэтью. Но она с ним общается. А если бы сказала, что думает, то он больше бы к нам не приходил! София едва сдерживала улыбку, слушая такие речи. Малышка иногда просто поражала её своей рассудительностью. И потом, София тоже разделяла мнение, что Мэт неприятный тип. Гречанка тихо ненавидела то время, когда брюнет наносил визиты в дом Рене Дайвери. Тем более что чаще всего вместе с ним заявлялся и Джон. Тогда девушка стремилась скрыться в своей комнате или в детской — лишь бы не попадаться на глаза отцу Рене и не слышать гнусный смех Мэтью. Последний предпринимал всё новые и новые попытки добиться внимания миссис Дайвери. Но, к огромной радости Софии, пока безрезультатно. Отправив ребёнка в кухню обедать под присмотром Молли, София поднялась к себе в комнату и принялась разбирать покупки. Жалованье ей платили щедрое, а поскольку никаких особых трат не предвиделось, она решила израсходовать некоторую сумму на новую одежду и обувь. Два лёгких платья, несколько футболок, брючки, босоножки… Прелесть, да и только. Всё выбиралось с учётом мнения Надежды. Девочка, несомненно, вырастет настоящей леди — зачатки хорошего вкуса просматривались в ней уже сейчас. Примерив светло-зелёное платье с открытой спиной, София придирчиво оглядела своё отражение в зеркале. Обновка сидела идеально. Надо бы ещё как-нибудь съездить к океану и позагорать. От природы она была достаточно смугла, и загар на кожу ложился моментально. Может, получится выбраться в следующий выходной? Если, конечно, не объявится Мэл и не предложит куда-нибудь сходить… Нет-нет, она совсем не воспринимала австралийскую знакомую как потенциальную возлюбленную. Просто работая у Дайвери, редко покидала её дом. Друзей у неё в Новой Зеландии не было, а что толку одной гулять по улицам? Так почему бы не воспользоваться предложением молодой девушки весело провести время? Если это предложение последует… В комнату постучали. София повернула ручку замка, распахнула дверь и увидела Рене. — Я узнала, что вы уже вернулись. Надежда рассказала мне, что… О да, сейчас я и сама вижу, что вы не зря потратили время и деньги. Это платье очень вам идёт. — И она в восхищении развела руками. София засмущалась и почувствовала, что краснеет. Да, девушка перестала уже замирать всякий раз, когда мимо проходила хозяйка дома, но этот комплимент застал её врасплох, и она не успела нацепить маску холодной учтивости. — Спасибо. На самом деле ничего особенного… — Я тоже считаю, что дело не в одежде, а в людях, которые её носят, — заметила Рене, с удовольствием замечая, как после этих слов дрогнули ресницы девушки и пуще прежнего зарделись щёки. — Но я зашла к вам не просто так, а по делу. Как вы отнесётесь к тому, чтобы в предстоящую среду составить компанию мне и Надежде? Я обещала свозить дочь в парк аттракционов. Знаю, что среда ваш законный выходной. Но если у вас не запланировано важных дел, то можете взять любой другой день. Мне очень бы хотелось, чтобы вы поехали с нами. София вскинула на неё голубые глаза, вгляделась в каждую чёрточку на милом сердцу лице, вдохнула запах хорошо знакомых духов и произнесла: — Если там понадобится моё присутствие, то, конечно… — Вы не совсем поняли, — мягко перебила Рене. — Я зову не няню дочери, а хорошего, доброго и открытого человека. И зову не присматривать за девочкой, а отдыхать. Вы были когда-нибудь в парке аттракционов? София почувствовала, как тесно стало сердцу в груди. Что именно хочет сказать миссис Дайвери этими словами? Всё так странно и запутанно… Вконец смутившись, девушка начала невнятно лепетать: — Нет, никогда… Но я знаю, что этот огромный парк с аттракционами был открыт в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году. Читала в путеводителе, хотела даже съездить, да как-то сразу не удалось. А потом… София замолчала, осознав, что ищет оправдания тому, что действительно очень хочет отправиться с Надеждой и её матерью в парк развлечений. Но к чему лишние церемонии? Ведь не напрашивалась же, миссис Дайвери сама пригласила. Брюнетка собралась с духом, вновь посмотрела в её глаза и произнесла: — Я поеду.