Наше маленькое исчезновение или застрявшие в Vice City

17.08.2017 Привет вашему немому интернет сообществу. Меня зовут Герберт (хотя русская бабушка завещала назвать меня Герой, что, в сущности, одно и то же), мне на прошлой неделе исполнилось тридцать шесть. Не буду говорить о своем месте работы, может, из-за паранойи (дам сейчас небольшую подсказку), которая свойственна всем, кто связан с данной сферой, а может и от того, что смысла это уже не имеет, постольку- поскольку я все, по-русски выражаясь, просрал. И да, я тридцатишестилетний идиот, который пишет в интернет-дневнике. Благо, всем плевать, и записей никто не увидит. Поговорить мне больше не с кем, разве что с очередной бутылкой бренди или с барменом, чей взгляд еще более укоризненный, чем у моей покойной бабушки. Сегодня у меня сломался вентилятор, который делал существование чуть менее невыносимым. На улице ни души, так как по плавящемуся асфальту желающих передвигаться нет. Помните, в детстве, когда гуляешь с родителями в скверике, где дорожки вымощены плиткой, стараешься не наступать на цементные швы между ними, или, если плитка цветная, - розовая и серая,- играешь, будто лава это розовая плитка. Вокруг прохожие умиляются ребенком, а кто-то, не замечая ничего вокруг, спешит по своим взрослым и несомненно важным делам. Твоя задача выжить в этом безумном, окруженном высокими деревьями, парке, добраться до палатки с клубничным и ореховым мороженым, после чего приключение закончится, и мама за ручку поведет тебя домой смотреть глупые мультики. Глупые, но интересные, чего сама мама не понимает и добродушно ворчит на кухне, пока готовится воскресный обед. Сладкий пирог, уже почти готов: об этом оповещает умопомрачительный запах, а еще хрустящий цыпленок и цветная капуста с картофельным пюре. Все в лучших американских традициях, ставших родными и мне, рожденному в центральной России. Мама, красивая и элегантная, даже в кухонном переднике в клеточку, женщина, очень похожа на мою Шерли... Опять забил озноб, стоило только вспомнить ее длинные руки, поглаживающие ширинку домашних штанов. Шерли, зачем ты все еще приходишь ко мне? Я едва не плакал, сидя у окна своего тесного офиса. Надо отвлечься. Отвлечься раз и навсегда! Множество домов, последние этажи которых достают до самого рая, где ангелы отплясывают рок'н'ролл в предзакатные часы, светятся неоновыми вывесками с бесконечной рекламой. Густо накрашенные девы манят своим искусственным совершенством. А вот Шелли не любила краситься... А я любил ее, мою Шелли. Я снова начал исступленно повторять ее имя, глядя на низкое душное небо: "Забери и меня Господи, я прошу...". "Ознаменуют твое излечение именно то, что ты перестанешь получать удовольствие от страданий",- подумалось мне, когда я зубами вытащил пробку из бутылки с темной жидкости, пахнущей спиртом, и в скором времени погрузился во тьму. Герберт проснулся от мерзкого ощущения затекшего тела. Он заснул прямо в своем скрипучем кресле. За окном снова красовалось слепящее солнце. Герберт, не чувствуя правой руки, попытался добраться до кармана и достать телефон, чтобы взглянуть на время. Справившись с непокорной конечностью, мужчина убедился, что уже настал обеденный час. Он встал и прошелся взад-вперед по кабинету, пытаясь окончательно сбросить сон. За дверью слышались голоса работников соседних офисов. У них кипит работа, подумал Герберт. Работа, точно, надо же работать. Когда-то неплохой детектив снова вернулся к этой неприятной мысли, а голова неблагодарно отозвалась болью. Поморщившись, он вернулся назад за стол, открыл ящик и убедился, что денег на обед, там, где они обычно были, нет. Детектив потер лоб и сел. Как назло, разрывая блаженную тишину, завибрировал телефон в кармане. Герберт хотел было выкинуть его в приоткрытое окно, но передумал: на дисплее незнакомый номер. Клиент? Шумно вдохнов, а затем выдохнув, Герберт ответил на зовнок: - Герберт Г., частный детектив, слушаю, - произнес он со всей серьезностью, на которую был способен с похмелья. - Добрый день, - женский голос, говорит по-русски, удивился он, - у меня к вам дело. Можно встретиться? До чего же странно услышать подобное за долгое время бездействия, да еще и на родном русском! - Я свободен вечером, после семи, - соврал Герберт, - Вы знаете адрес? - Да, я... Видела в интернете, - она что же боится его? Надо поработать над голосом... - Что ж, - как можно добродушнее постарался произнести детектив, - тогда я буду вас ждать. Всего хорошего. - До встречи! - попрощалась девушка и положила трубку даже как-то стремительно. Герберт довольно откинулся на спинке кресла и закурил. Решил пока полазить по профилям дневников, не зря же он там регистрировался. Тыкнув на первый попавшийся, принялся с упоением читать, как хорошую книгу, чему сам удивился. 3.05.2017 Привет, это мой очередной дневник, коих я довольно давно не заводила. Меня все так же зовут Лера, теперь мне аж двадцать один год и я в свободном плавании, хоть и чуть - чуть замужем. Глупо будет писать о том, как быстро пролетело время - это слишком очевидно. У меня в голове крутятся мысли рода: "кем были мы и кем стали, это ли ни чудо?" Почему-то именно сегодня на меня напала ностальгия и засосала в свои мутные и влажные объятия. Вся боль и страхи несформировавшегося цыпленка осталась где-то в черноте прошлого, давая знать о себе в толпе или у стен "родной" школы. Комок подкатывает к горлу, и не понимаешь, правда ли ты жил так все те годы? Правда ли не мог быть самим собой и испытывал одну только ненависть? Мне морально трудно вспоминать весь тот период жизни от начала второго класса и до конца девятого, и я ненавижу себя за слабость, лишившую меня стольких лет нормальной жизни. Но этого больше нет, нет даже "той" меня, есть только я. Конечно сейчас мне тоже хватает переживаний, ведь эмоциональности мне не занимать, как и экспрессивности. Галя считает, я все накручиваю, и она во многом права. Кстати, Галя - это единственное, что осталось от прошлого. Ее как бы нет, вернее есть, но только в моем воспаленном мозгу. Что-то вроде альтер-эго, однако мыслитель из нее такой себе, скажу я вам. Галя родом из деревни, до сих пор не может расстаться с косами и совершенно идиотским цветом волос, напоминающим пыль, особенно на на фоне моих красных или Викиных фиолетовых. Вика про Галю не знает, ей все равно, а меня раздражает ее манера одеваться и выглядеть, как крестьянка. "Впрочем, ее дело", - каждый раз думаю я, разводя руками. Уже наступил вечер, и я вспомнила, что завтра примерно в это же время иду с братом в кино, ведь то куда интереснее, чем написание диплома. По этой же причине, чтобы убить время поиграю в Вайс Сити, ибо лампово, как ни что. Ну и бред, решил детектив. Какая-то малолетка пытается философствовать, надо же. Хотя, на самом деле, он и сам не лучше, нытик престарелый. Прокрутив колесиком страницу вниз-вверх, мужчина вдруг замер, глядя на последнюю строчку, как будто видит ее в первый раз : "Завтра напишу что-нибудь еще". Почему-то ему это показалось странным. "Да ну, бред какой-то", - подумал он, - "Не написала и что теперь?" Герберт опустил крышку ноутбука и решил прогуляться до ближайшего банкомата: желудок предательски сводило от голода.